Государственное объединение токуз-огузов, охватывавшее территорию от Монголии до Тянь-Шаня и от Сибири до Китая, играло почти полтысячелетия большую роль в жизни народов Центральной Азии. Их история изучена очень мало. До сих пор не установлены причины внезапного исчезновения с исторической арены их огромного государства на рубеже X—XI вв. и судьба племен, входивших в его состав. Очень неясны вопросы отношений токуз-огузов и уйгур. Не установлено даже, какие племена именовались токуз-огузскими и какие уйгурскими, что между ними общего и каковы различия.
Поскольку уйгуры и токуз-огузские племена играли большую роль в истории народов Южной Сибири, Тянь-Шаня и, в частности, киргизов вплоть до XIII в. и даже позднее, мы считаем необходимым кратко осветить некоторые вопросы. Многое в. истории киргизского народа остается темным, пожалуй, из-за того, что не изучена история этих племен.
Название народа токуз-огуз состоит из тюркских слов: «токуз» и «огуз». Слово токуз в языках соответствующих групп имеет формы тогуз, тогыз. Его корень тор, по нашему мнению, совпадает с корнем слова токум — род, поколение, потомство. Широко известно существование его в качестве топонима — названия большой местности между Верхним Ени--сеем и Байкалом — Бургуджин Токум. 41 Значение названия токум—родина. Таким образом, корень тор семантически связан с понятием о роде, родине, рождении глагол (тор—родить) и пр. 42 По-видимому, не будет большой
* Продолжение. Начало в предыдущем номере журнала.
ошибкой (по крайней мере в данном случае) корень тор условно рассматривать в значении «род» или близком к нему. Производное от тог-— род — существительное во множественном числе (тог-уз) могло означать: родичи, родственники, родные и т. д.
Думаем, таково было первоначальное значение этнонима «тогуз-огузы» — известного обширного объединения тюркских племен VI—X вв. «Огуз» означало поколение, племя, а во множественном числе племена. Общее значение этнонима «тогуз—огуз—родственные огузы (родичи—огузы)». Таково наше мнение, сложившееся в результате исследования истории этого объединения. Первоначальной родиной племен, может быть, была страна Баргуджин Токум в южном Прибайкалье.
Слово тогуз имело также значение числительного девять. Когда в конце I тысячелетия значение «токуз—родичи» и происхождение названия были забыты, наивная этимологизация, рационально истолковывая термин, связывала происхождение названия с объединением девяти племен.
Употребление термина «огуз» в сочетании с числами и без них в названиях племенных объединений было широко распространено у тюркских народов. Огузами называлась другая большая группа племен, которая в VII—VIII вв. находилась на Сыр-Дарье. На их основе или при их большом участии складывались народности туркмен, турок Малой Азии, азербайджанцев и др. В связи с этим они в научной литературе иногда именуются народами огузской группы или огузскими.
В арабо-персоязычных сочинениях VIII—X вв. токуз-огузы именовались токуз-гузами или просто гузами. Нами это название употребляется в тех случаях, когда необходимо избежать смешивания их с присырдарьинскими огузами.
С XI в. имя народа тогуз-огузов внезапно исчезало. По источникам последующего времени, на их огромной территории обитали племена и народы с новыми, ранее неизвестными названиями. Ученые оказываются в затруднении: куда девался прежде, столь широко известный народ и откуда на той же территории появились новые племена? Какие из них местные и какие пришедшие? Особенно большие затруднения встают при выяснении происхождения двух больших массивов племен или народов, сменивших в XI—XII вв. тогуз-огузов, а именно: найман на Хангайско-Алтайском нагорье и соседних с ними уйгур Восточного Тянь-Шаня.
По нашим исследованиям, большая группа племен народа найман и группа племен Восточного Тянь-Шаня, за которыми с XI в. закрепилось название уйгур, существовали с давних времен. Их объединение в общем именовалось народом тогуз-огузов с первоначальным значением «родственные огузы». Одна из групп называлась уйгуры, другая — секиз-огузы. Происхождение названия уйгур, по некоторым древним легендам связывается с тюркским глаголом уймак—присоединять. Может быть, оно действительно означало примерно «объединившиеся, союзные племена».
По древним преданиям, такое название возникло в связи с присоединением уйгур к собственно огузским племенам легендарного Огуз-хана. Может быть, в этих преданиях есть доля истины, поскольку уйгуры, объединившиеся с секиз-огузами в составе тогуз-огузов (родичей огузов), находились на особом положении.
Первоначальное значение слова «сакиз» до сих пор не установлено. Оно имеет основу сак и аффикс множественного числа -из. В конце I тысячелетия название «сакиз» стало истолковываться в связи со значением сакиз—восемь как «восьмиплеменное» объединение. А уйгуры стали рассматриваться в качестве девятого племени объединения тогуз-огуз (о действительной численности племен мы скажем далее). Тюркскому числительному секиз (8) в монгольском языке соответствовало числительное найман. Первое время объединение сохраняло тюркское название, затем за ним закрепилось монгольское найман.
Предположения об отождествлении «восьмиплеменной» группы секиз-огузов с найманами, основанные на совпадении названий, высказывались,43 но вопрос об ее отношении к тогуз-огузам не был решен. Мы, поддерживая эти предположения, принимаем секиз-огузов — найман за одну из двух главных групп токуз-огузов.
Огузское происхождение уйгур, вернее их принадлежность в прошлом к массиву огузских племен, в общем давно установлена и широко известна. Но вопрос об отношении уйгур к тогуз-огузам оставался неясным. Некоторые исследователи просто отождествляли их с токуз-огузами.
По нашему мнению, уйгуры являлись частью тогуз-огузов. Племя—народ уйгур было многочисленным. По преданиям, оно имело 10 родов и именовалось «он уйгур—десятиродовые уйгуры». Группа уйгурских родов долгое время занимала первенствующее положение в племенном объединении токуз-огузов. Секиз-огузы — найманы стояли на втором месте.
Предками уйгур, согласно китайским летописям, были гунны. В IV—V вв. они вместе с некоторыми другими племенами входили в объединение теле, с VI в. — в состав восточной части каганата тюрков — туцзюе. Они проживали в то время в северных районах Хангайского нагорья, в междуречье Орхона-Селенги. Уйгуры и вообще токуз-огузы играли большую роль в жизни восточно-тюркского каганата.
В ходе борьбы с восточными каганами на рубеже VII—VIII вв. они несколько раз откочевывали в Северный Китай и снова возвращались обратно. При сопоставлении описаний этой борьбы в тюркских памятниках орхоно-енисейской письменности и китайских летописях с мусульманскими сочинениями VIII—IX вв. можно установить следующие факты.
Во всех тюркских письменных памятниках того времени говорится о народе и борьбе токуз-огузов, или огузов. Постоянно перечисляются их союзники — карлуки, басмылы, кыргызы и др., а имя уйгур не фигурирует, хотя именно группа их родов и их князья стояли во главе боровшегося народа токуз-огузов. Это хорошо известно из китайских источников. В китайских летописях тот же народ, напротив, именуется уйгурами, возглавлявшими «девять племен». Мусульманские сочинения, говоря опять-таки о том же народе, именуют его до XI в. токуз-(о)гузами, а с XI—XII вв. уйгурами.
Двоякое название одного и того же народа можно объяснить лишь тем, что уйгуры считались одним из племен — ветвью огузов. А объединение последних (поскольку уйгуры долгое время занимали первенствующее положение) могло называться их именем — явление, часто встречающееся.
Это хорошо видно из описаний борьбы тюркского кагана против токуз-огузов после их возвращения из Китая. В частности, в надписи в честь Могиляна говорится: «Часть их (токуз-огузов) вернулась и подчинилась мне..., а другие умерли. Спустившись вниз по Селенге и сильно тесня их, я там разорил их дома. Уйгурский эльтебер (князь) убежал приблизительно со 100 людьми на восток».
Это «неожиданное» упоминание о бегстве уйгурского князя с сотней человек от общей массы токуз-огузов определенно указывает на вхождение уйгур в состав токуз-огузов. Уйгуры во всех случаях не называются особо, именно потому, что они — часть токуз-огузов, упоминать о которой не было необходимости и смысла, кроме особых случаев. О них ничего не говорится и здесь. Случайно лишь упоминается о бегстве предводителя токуз-огузов. И только поэтому мы узнали о присутствии уйгур в их составе. Уйгуры точно так же не выделяются при описании пяти сражений и вообще всей упорной борьбы токуз-огузов в надписи в честь Кюль-Тегина. Но по китайским летописям нам отлично известно: ее вели уйгуры, стоявшие во главе объединения «девяти» племен.
Зато имя уйгур наряду с токуз-огузами имеется в надписи собственно уйгурского кагана (хана), в которой рассказывается о событиях спустя 10 лет после смерти Могиляна. Народ тюркского кагана «властвовал над (поколениями) он-уйгур и над (всеми) токуз-огузами сто лет... я собрал и соединил мой собственный народ токуз-огуз». Это — надпись в честь кагана уйгур и токуз-огузов Моюн-Чура, уйгура по происхождению, может быть даже родственника того бежавшего уйгурского эльтебера, возглавлявшего борьбу токуз-огузов.
Хотя выражение кагана «мой собственный народ» иногда могло означать вообще подвластный народ, в данном случае не так. Соотношение «он-уйгур» и «токуз-огуз» в выражения «тюркский каган властвовал над (родами) он-уйгур и над (всеми) токуз-огузами» примерно равнозначно соотношению русских и славян в выражении «русские и (все) славяне». Это соотношение группы уйгур и токуз-огузов подтверждается как самой надписью Моюн-Чура, так и китайскими летописями.
Китайские источники говорят, что племена уйгурского кагана Моюн-Чура действительно образовывали «девятиплемен-ное» объединение. Название объединения токуз-огуз «девя-типлеменным» объясняется ассоциацией слова токуз с числительным 9. Китайские летописцы, как, впрочем, и многие современные исследователи, не зная первоначального смысла «токуз», стремились объяснить его происхождение «девятипле-менным» составом.
Китайская передача имени и титула упомянутого уйгурского кагана Еху Ибяоби (Гули Пэйло) Бяцзяцзюе-хан. В «Обозрении Танской истории» X в. Ван Пу содержится его биография (с указанием убийства им последнего тюркского кагана Озмыш-хана и пр.). Племена его «девятиплеменного» объединения перечислены: первое — уйгуры, второе — пугу, третье—хунь, четвертое—байегу, пятое - тунло, шестое—сыцзе, седьмое — циби (киби). Эти семь племён, говорится- в «Обозрении», известны со времен Танской династии (правление 619—907 гг.). Восьмое и девятое племя — абусы и гулунь-шикугун — объединились с ними после девиза царствования Тяньбао (742—755 гг.). К этим девяти были присоединены еще карлуки и басмылы, когда Еху Ибяоби (Моюн-Чур) разбил и подчинил их.44 Но название объединения оставалось и после этого «девятиплеменным».
Из этого списка «прозваний» девятиплеменного объединения прежде всего видно, что во главе его находились уйгуры, составлявшие одну ветвь. Хотя история шести следующих за ними племен остается довольно темной, все же о них имеются некоторые сведения (см. в извлечениях из китайской летописи Н. Я. Бичурина. «Сборник сведений о народах...», т. 1, стр. 339—349; Н. В. Кюнера, «Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока», М., 1961 и др.).
Байегу — баргуты представляли собою большой конгломерат тюрко-монгольских племен, насчитывавший до 60 тысяч кибиток (около 300 тыс. человек). Они занимали территорию от Маньчжурии до Южного Прибайкалья. В XI—XII вв. некоторые группы их племен занимали верховья Енисея, по соседству с кыргызскими и другими племенами этого района.
Название страны Бургуджин Токум может быть косвенным свидетельством вхождения населявших ее племен в состав токуз-огузов.
Пугу также представляли большое племя — численностью до 30 тыс. кибиток (150 тыс. человек), жили на Северном Хангае, западнее баргу и восточнее теленгутов. Их глава Хуайэнь играл в 750—760-х годах важную роль в объединении токуз-огузов, состоял в близких родственных отношениях с уйгурской ханствующей фамилией. Некоторые исследователи, основываясь на созвучии пугу и бугу, предполагают, что родо-племенные группы бугу у хакасов, киргизов и других народов — осколки этого распавшегося народа. Поскольку большие искажения китайской передачи тюркских слов общеизвестны и достоверных свидетельств нет, следует с осторожностью подходить к этому предположению.45
Численность тунло была, по-видимому, близкой к численности пугу. Хотя семей было будто бы около 15 тыс. (около 75—80 тыс. человек), войско тунло было в три раза более, чем у пугу. Его название можно отождествить с названием рода тонгра, упоминаемого в надписях в честь Могиляна и Кюль-Тегина, где рассказывается о четвертом сражении с токуз-огузами. В этом сражении род и племя тонгра было окружено и побеждено. Места расселения тонгра находились в междуречье Орхоно-Селенги.
Племя киби (циби) было тоже довольно сильным. Его глава в начале VII в. пытался, хотя и неудачно, объявить себя независимым ханом. Его сыновья, не желая подчиняться тюркским правителям, вступили в подданство Китая и переселялись в 632 г. со своим племенем в Лянчжеу. До переселения племя проживало южнее теленгутов и Танну-ола на Северном Хангае. Свидетельства китайских сочинений о проживании его на юге от теленгутов, рядом со страной Цзянгунь (позднее кыргыз), правильны, но указание на северо-запад от Карашара неточно: не на северо-запад, а на север или северо-северо-запад. (Наше замечание об этом в связи с определением местонахождения страны Цзяньгунь на Енисее см. в § 1 настоящей главы).
Название племени хунь, как полагают, сохранилось со времен гуннов. Его жизнь тесно переплеталась с жизнью других токуз-огузских племен. После разгрома тюркского каганата в 630 г. оно перекочевало в Китай, в 749 г. участвовало вместе с китайцами в войне против Тибета. Впоследствии, по-видимому, оставаясь в Северном Китае, растворилось в общей смешанной массе тюркских племен.
Сыцзе (сыгйе) было сравнительно небольшим племенем, кочевало в Прибайкалье, севернее тунло (тонгра). Его предположительно можно отождествить с народом чиков (из орхоно-енисейских надписей), которых несколько раз подчиняли и переселяли тюркские каганы и уйгурский Мон-Чур.
Эти семь крупных племен—народов, по-видимому, играли главную роль в объединении токуз-огузов и были хорошо известны китайцам. Китайские летописцы, стремясь насчитать девять племен соответственно «девятиплеменному» названию, прибавили к ним еще два (абусы и гулуньшикугун), будто бы присоединившиеся после правления Тяньбао (742—755). С точки зрения объяснения происхождения «девятиплеменного» названия это неправильно. Название объединения токуз-огузов существовало задолго до указанного времени. Но сообщение отразило какие-то исторические события, по крайней мере, относительно абусы.
Можно предположить, что абусы не какое-то особое племя, а большой род—ветвь тунло (тонгра) численностью до 10 тыс. юрт. Он находился под властью тюркских каганов до падения их власти, во время правления Тяньбао переселился за р. Хуанхэ в Китай (Н. Я. Бичурин. Указ. публ. т. 1, стр. 314). Затем по возвышении «девятиплеменного» объединения, по-. видимому, вновь воссоединился с ним.
Может быть, то же имело место с малоизвестным родом гулуньшикугун, который отделился от группы своих племен. Поскольку оба рода, временно находившиеся под властью китайцев, были им хорошо известны, китайские летописцы, желая насчитать непременно девять «прозваний» (племен), добавили их к семи другим. Получилось всего девять.
Итак, возвращаясь к вопросу о составе подвластного Моюн-Чуру «девятиплеменного» объединения токуз-огузов видим, что согласно «Обозрению Танской истории», оно состояло из уйгур и восьми» неуйгурских племен. То же видно из летописи династии Тан, где даны названия также девяти подвластных ему «прозваний». Хотя их список не совсем правилен, его мы рассмотрим далее, но при нем будет дана одна существенная оговорка.
Список «девятиплеменного» объединения начинается в «Новой Танской истории», тоже с уйгур.46 Первым назван род илогэ. За ним следует восемь других. В заключении дано специальное пояснение: илогэ есть прозвание народа уйгур. Причина этого видна из предшествующего рассказа. Род илогэ играл главнейшую роль, из него происходила ханствующая династия. По нему, как это часто бывало, прозывались и все остальные уйгуры. О восьми других ничего не сказано.
Специальная оговорка об уйгурах и неоговоренность, о восьми племенах определенным образом выделяет тех и других, т. е. отделяет собственно уйгуров от неких восьми. Хотя список, как указано, не совсем правильный, в данном случае имеет значение тот факт, что «девятиплеменное» объединение Моюн-Чура составляли первенствовавшие в нем уйгуры и «восемь» (секиз) других племен. Причем уйгуры, по китайским летописям, являлись составной частью «девятиплеменного» объединения, не стояли над ним, не были вне него.
Такое соотношение уйгур и «восьми» племен совпадает с указаниями об этом в надписи в честь Моюн-Чура (Гули Цэйло). В ней подробно описывается, как он вел борьбу со своими «секиз» племенами, собирая и соединяя их в единый народ токуз-огуз. Восемь племен везде именуются «секиз-огу-зами». Его прямое обращение к ним в надписи: «Вы мой народ, — сказал я, — следуйте (за мной) и придите ко (мне)... Они не пришли. Я опять погнался за ними... сразился... победил… забрал их скот... женщин. Они пришли все до последнего. Секиз-огузы... пришли все до последнего». В дальнейшем он называл свой народ снова токуз-огузами47. В китайских летописях его везде соответственно именовали ханом «девяти племен» (по-китайски — «девяти прозваний»).
Отождествление девятиплеменного объединения (токуз-огузов) Моюн-Чура из надписи с его девятиплеменным объединением, фигурирующим в китайских летописях, не вызывает сомнений.
Несомненно, в обоих случаях говорится об одном огромном объединении, в котором была и «восьмиплеменная» (се-киз) группа. В надписи она прямо называется «секиз-огуз», причем как временно выходившая из подчинения уйгурского кагана Моюн-Чура. В китайских летописях говорится: «уйгурские» и такие-то племена. Неразрешенность вопроса о первоначальном значении слова сак-из, ставшего числительным 8, пока затрудняет расшифровку значения этнонима «сакиз-огуз».
В связи с этим возникает другой очень трудный вопрос: соответствовало ли когда-нибудь название «восьмиплеменной» группы действительной численности племен и если соответствовало, то когда? — Только первоначально, при возникновении названия, т. е. примерно в V—VI вв., или на протяжении всей истории — скажем, в IX и в XII вв.? Последнее заведомо исключается. Численность племенных объединений у кочевых скотоводческих народов Сибири и Монголии, переселившихся на огромные расстояния, не оставалась постоянной на протяжении веков. Нельзя также игнорировать первоначальное нечисловое значение слова сакиз. Число 8 имело священно-магическое значение, играло большую роль в религиозно-общественной жизни того времени.
О составе объединения сакиз-огуз можно предполагать следующее. Его ядро составляли, скорее всего, племена-народы: пугу, тунло (с родом абусы) баргу, киби, хунь и сыцзе (сыгйе). Некоторые из них, в свою очередь, представляли конгломерат тюрко-монгольских племен (например, баргу и тунло).
Сюда же можно причислить племя адиз. Оно фигурирует в составе токуз-огузов в период их борьбы с тюркскими каганами. В частности, упоминается в надписи в честь Кюль-Теги-на (в повествовании о втором сражении токуз-огузов). Хотя здесь говорится, что племя адиз было истреблено и исчезло, но, по-видимому, его отдельные родо-племенные группы все-таки уцелели. Название адиз сходно с китайским названием адис, упоминаемым вместе с другими токуз-огузскими («Новая Тайская история», гл. 217).
Что касается названий собственно уйгурских родов, то некоторые из них дошли до нас. Группа уйгурских родов имела свое собственное числовое название — традиционного числа 10 (он). Первоначальное значение термина «он» пока не установлено. Можно предположить, что оно было принято в названии, как и в других случаях, в связи с особым значением слова. Это, конечно, не исключает и возможности действительной численности десяти родов, по крайней мере, первоначально. Но если говорить о многовековой истории уйгур, то не может быть речи о неизменяемости количества их родов.
Один из древних уйгурских родов имел имя юаньге. Он упоминается при изложении ранней истории уйгур в «Новой Танской истории» (гл. 217). По-видимому, и в середине I тысячелетия н. э. это был их главенствующий род. Затем его положение занял другой древний род илогэ, о котором в том же месте «Новой Танской истории» говорится: «Предки дома («дом» в смысле народ) уйгур были гунны... Уйгурский (народ) прозывался илогэ». И немного далее: «Илогэ есть прозвание дома (народа) уйгур» (Н. Я. Бичурин. Указ. публ., т. 1, стр. 301).
Имя илогэ употреблялось в качестве общесобирательного названия уйгур потому, что из этого рода происходила хач-ствующая династия. В таком смысле оно употреблено несколько далее в той же летописи при перечислении девяти племен объединения токуз-огузов, хотя вместо них ошибочно называется собственно уйгурские роды.
Эти описания в «Новой Танской истории» (гл. 217) и в «Обозрении Танской истории» Ван Пу совпадают почти дословно. В одних и тех же выражениях, в том же порядке говорится о тех же лицах и событиях, «о список названий родов «девятиплеменного» объединения в «Новой Танской истории» другой.
Рассказ начинается с хана уйгур и токуз-огузов Моюн-Чура (Гули Пэйло), утвердившего ставку в долине р. Орхона. Затем говорится: «Все земли с севера до пустыни принадлежали девяти родам («прозваниям»). Девять родов называются: иологэ, худугэ, кюйлоу (цзюйлоу), мокэсицзе, аучжай, гэса, хувенсо, ио(в)утэ, хасау.
Илогэ есть прозвание дома (народа) уйгур. Равные с ними шесть родов — пугу, хунь, байегу, тунло, сыцзеикиби — не входят в их число. Впоследствии, когда Гули Пэйло покорил басмылов и карлуков, стало одиннадцать родов». (Перевод в несколько иной транскрипции имеется у Н.Я. Бичурина: Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в дрег-кие времена, М., 1950, стр. 308).
При истолковании этого замечания встают следующие неясности:
Почему к этому списку дано пояснение «илогэ есть прозвание дома (народа) уйгур», оговоренное на предыдущем листе.
Если илогэ — общее название народа уйгур, можно думать, что восемь следующих за ними названий неуйгурские.
С кем равны шесть названий родов и в чье число они не входят: илогэ, уйгур или девяти родов?
Если не входят в число ни тех ни других, то в чье число входят?
Почему шесть родов, не входя в данные числа, тем не менее упоминаются именно здесь? Упоминание карлуков и басмылов понятно: они были присоединены к девяти родам. Вместе с ними стало 11.
Ключ к пониманию дает ответ на третий вопрос. Шесть родов не могли быть равными с собственно илогэ и входить в его число. Здесь сказано «равные с ними», а не с ним. Он был один и как таковой не имел числа — вернее его число равнялось единице. Следовательно, текст имел в виду равенство шести родов с уйгурскими и то, что они не входили в число уйгур. Кстати, Н. Я. Бичурин так и переводил: «Сии шесть домов были равны с уйгурами».
Повторное пояснение значения илогэ как общесобирательного имени уйгур дано для выделения собственно уйгур из числа последующих восьми родов, приведенных в данном де-вятиплеменном списке. Следующие за ним восемь могут рассматриваться как неуйгурские.
Таким образом, в общем списке «девятиплеменного» объединения включены восемь «неуйгурских» племен, а после самого списка «девяти», неизвестно почему, названы еще шесть племен, не входящих ни в число уйгур, ни в число девять.
Это объясняется, по-видимому, следующим: «Новая Танская история» была написана немного позднее «Обозрения Танской истории» Ван Пу. (Последнее составлялось с 618 г. и было закончено в 961 г.). «Новую Танскую историю» писали по «Старой Танской истории» и по материалам других сочинений. Ее основные авторы Оуян Сю (1007—1072 гг.) и Сун Цю до автора предисловия Гун Ляна (1060 г.) включали материалы из разновременных сочинений. Китайским хронистам XI в., по-видимому, были известны два обстоятельства. С одной стороны, «девятиплеменное» объединение состояло из уйгур и неких восьми неуйгурских племен. Племена лугу, хунь, байегу, тунло, сыцзе и киби были им очень близки it входили в какое-то число; с другой стороны, к «девятиплеменному» объединению были близки роды, перечисленные после илогэ в списке девяти. Авторы по ошибке не включили пугу, хунь, байегу и др. в список «девятиплеменного» объединения, но поставили их рядом с ним, «наравне».
В списке девяти родов вместо них перечислены другие «неуйгурские», которые в действительности были уйгурскими. При этом, между прочим, была совершена другая ошибка. Собственно уйгуры имели название десятиродовых (он уйгур), а не девятиродовых. Тот факт, что составители летописи без оговорки указали лишь на 9, а не 10 родов говорит об их представлении «девятиплеменного» объединения Гули Пэйло (Моюн-Чура). На появление такой ошибки мог оказать также влияние распад токуз-огузского объединения как раз на рубеже X—XI вв., когда уйгуры и «восьмиплеменная» группа обособились друг от друга. В общем, каковы бы ни были причины ошибки, список «девятиплеменного» объединения в «Обозрении Танской истории» Ван Пу дан правильный, а в «Новой Таиской истории» неправильный.
Девять названных в списке «Новой Танской истории» родов следует принимать за собственно уйгурские. Они назывались: илогэ, худугэ, иовуге, хувэньсо, хасеу, цзюйлоу, мокэсид: зе, аучжай, гэса. К ним же относился отдельно названный «уйгурским» десятый род — юаньгэ. Между прочим, некоторые названия в китайской передаче довольно созвучны: юаньгэ, илогэ, овугэ, худугэ. Может быть, это тоже какое-то свидетельство их особой близости.
В пользу уйгурского происхождения указанных родов имеется ряд доказательств. Например, они не фигурируют в списках племен тэлэ, где перечисляются все самостоятельные крупные и мелкие племена, входившие в объединение токуз-огузов. Вместо них назван один главенствовавший среди уйгур род юаньгэ и пояснено: юаньгэ — собирательное название уйгур.
Тюркские названия девяти указанных родов, переданные в китайских летописях с большим искажением, Д. Гамильтоном восстанавливаются: яглакагг, утуркар, турламвкщ (кюрлам-вюр), бокасыкыр (боксыкыт), авучар, ка (р) сар хогорсув, ягмвюркар (ябуткар), хйейямвюр.48
Напоминая о десятом роде юаньгэ, мы, конечно, не стремимся насчитать количество родов, непременно соответствующих их названию он-уйгур (десять уйгур). Напротив, допускаем, что китайские авторы могли либо перечислить чужие, примкнувшие в тот или иной период, либо не указать-собственно уйгурские роды. Не понимая первоначального значения тюркских числовых этнонимов, они всегда стремились насчитывать соответствующее количество племен.
Кстати сказать, некоторые группы из отделившихся родов секиз-огузов, такие, как пугу, хунь, киби, тунло и другие, в конечном счете консолидировались с уйгурскими. Их история тесно переплеталась в течение 4—5 столетий. Они отрывались от основной массы своих сородичей в процессе междоусобиц и при других обстоятельствах. Первоначальная принадлежность этих групп впоследствии была забыта, и они стали именоваться уйгурскими. Точно так же уйгурские роды отрывались от основной массы. Уйгурский каган Моюн-Чур, разгромив каганат туцзюе, выступил против своих союзников карлуков и басмылов и насильно присоединил их к общему объединению токуз-огузов.
По-видимому, некоторые родо-племенные группы карлу-кбв и басмылов в дальнейшем консолидировались и смешались с общей масой токуз-огузов. Возможно даже, что карлуки фигурируют в позднейших источниках под именем «уйгурских карлуков». Точно так же к уйгурам позднее причислялись некоторые роды из «восьмиплеменного» объединения секиз-огузов, например распавшегося племени-народа пугу и др.
Название объединения токуз-огузов, вернее возникновение именно такого представления у современников о его составе, можно объяснить следующим образом. Одна из главных групп именовалась «восьмиплеменными огузами» (секиз-огуз), другая группа родов — уйгурами. Так как племя-народ уйгур считалось ветвью «родичей-огузов», то общее название объединения «огузами» было совершенно закономерным.
Второй вопрос — это истолкование числового этнонима. «Восьмиплеменная» группа имела этноним—число 8. Группа уйгур, именовавшаяся «десятиродовой» (он-уйгур), имела этноним—число 10. Их числовые названия в сумме составляли: 8+10 = 18. Число 18 не имело особого религиозно-обрядового значения и ни в коем случае не могло подлежать толкованию. Ближайшими к нему священно-магическими числами были 30 и 40. Но они оба уже использовались у уйгур: 30 в названии, по-видимому, какой-то небольшой группы, 40—в названии всех родов уйгур. По этим или каким-то другим причинам указанные числа не годились для объяснения происходящих названий общего объединения. Кроме того, был другой вариант суммирования числовых названий. Поскольку уйгурская группа родов представляла собою ветвь огузов, она могла как таковая, как племя, приниматься за «единицу». «Восемь» племен огузов и племя-единица уйгур давали сумму 8+1=9.
Число 9 (токуз) было священно-магическим, воспринималось как состоящее из трех священных троек. Оно фигурировало в религиозно-общественной жизни у ряда тюрко-мон-гольских народов. Например, его имели традиционные союзники токуз-огузов, именовавшиеся токуз-татарами. Девятиконечным был бунчук у Чингиз-хана.
Первоначально карлуки именовались «трехплеменными» (уч-карлук). Затем, когда племен стало намного больше — можно было насчитать до девяти, — за единицу счета принимается не одно племя, а тройка племен. В результате назывались не три племени, а три тройки племен.
Итак, число 9, будучи священно-магическим, могло быть принято в качестве названия племен.
Приведенные свидетельства о взаимоотношениях группы родов уйгур и группы «восьми» в VII—IX вв. в составе объединения токузов-огузов (родичей огузов) согласуются с его последующей историей, закончившейся исчезновением самого названия.
Уйгуры и секиз-огузы с давних времен представляли собою две особые группы. Временами, как при Моюн-Чуре, между ними шла борьба за верховенство или, во всяком случае, за независимость секиз-огузов от родо-племенной знати уйгур. Она продолжалась при его преемниках — вплоть до падения их власти в 839—840 гг. В настоящее время пока трудно выяснить племенную принадлежность двух могущественных князей, свергших в 839—840 гг. подряд двух ханов уйгурской династии. Но можно с уверенностью предполагать, что восьми-племенная группа секиз-огузов не стояла в стороне от этой борьбы. Может быть даже, что их предводитель, призвав на помощь кыргыз, сверг уйгур, чем воспользовались кыргызы.
Некоторые факты этой борьбы будут освещены в следующей главе при рассмотрении обстоятельств переселения уйгурских родов с Хангая на Тянь-Шань. Здесь мы ограничиваемся лишь напоминанием самого факта их переселения.
Переселившиеся к Тянь-Шаню уйгурские роды быстро оправились от поражения. Их князья, подчинив местные племена, основали здесь новое обширное государство. Возможно, они вторично установили свою власть над некоторыми племенами секиз-огузов. Их владения на западе начинались от Иссык-Куля, на востоке доходили до Хангая, с севера на юг простирались от страны кыргыз до Китая.
Характерно, что вновь созданное государство уйгур с центром в Восточном Тянь-Шане традиционно сохраняло название токуз-огузов или огузов (может быть потому, что уйгуры восстановили свою власть над некоторыми западными племенами секиз-огузов и претендовали на верховенство над ними). Именно так его именовали все арабо-персоязычные авторы до конца X—начала XI вв. (в их передаче—тогуз-гузы или гузы).
Уйгурское государство токуз-огузов считалось в X в. самым могущественным из всех тюркских. «Страна тогуз-гузов, — говорится в географическом сочинении того времени «Худуд ал-Алам», — больше всех других областей тюрков... в ней больше всего населения. Правители всего Туркестана в прежние времена были из тогуз-гузов. Они самые богатые среди тюрков, татары есть одно из племен тогуз-гузов».49
Название государства и народа токуз-огузов в мусульманских сочинениях XI в. сменилось названием уйгуров. Это было замечено еще В. В. Бартольдом в связи с сочинением Махмуда Кашгарского, который вместо «тогуз-гуз» везде писал «уйгуры».
В. В. Бартольд объяснял эту странность плохой осведомленностью всех авторов, кроме Махмуда Кашгарского, ошибочно именовавших уйгур тогуз-гузами (В. В. Бартольд-Киргизы, 1943, стр. 18). Такое объяснение сомнительно. Многие предшественники Махмуда Кашгарского лично посещали страну токузов-огузов в Восточном Тянь-Шане. Что-что, а название столь широко известного народа они не могли не знать. Действительная причина, по нашему мнению, иная. Когда на рубеже X—XI вв. первоначальное значение слова «токуз» было утрачено, а группа секиз-огузов и уйгуры окончательно обособились друг от друга, и их объединение прекратило существование, то исчезло само его название.
Уйгуры и «восемь» огузов (по-монгольски—найман) стали именоваться только собственными именами. Но память об их объединении как «родичей огузов» продолжала сохраняться в преданиях еще несколько веков.
Примером могут служить уйгурские легенды, записанные, правда, в несколько искаженной форме в XIII—XIV вв. Значение названия объединения токуз-огузов, во главе которого за 3—4 столетия до того стояли уйгуры, было забыто. В памяти сохранились лишь названия двух неких групп: «он—десять» и «токуз—девять». Ранее они обозначали название де-сятиродовой группы собственно уйгур и объединения огузов во главе с этой группой уйгур. Теперь происхождение их названия связывалось с количеством... рек, на которых жили племена. Причем все племена по прошествии столетий представлялись уйгурскими, а не огузскими.
Одна из таких легенд передана в «Сборнике летописей» XIV в. Рашид ад-дина, где излагается древняя история уйгурских племен Тянь-Шаня.
Их прежнее местожительство в Хангайском нагорье, по притокам рек Орхона и Селенги, передается правильно. Но происхождение названия связывается уже не с численностью племен, а с реками. В древние времена, говорится в «Сборнике летописей», местопребывание уйгурских племен было по течениям рек. Те уйгуры, которые проживали по течениям десяти рек, назывались «он уйгур», а жившие в местности девяти рек —«токуз уйгур». В подтверждение происхождения двух групп уйгур — «он» и «токуз» перечисляются реки (которые, как видно из предшествующего, исторически не имеют никакого отношения к происхождению названия). А когда дело доходит до численности племен, их оказывается всего 9 и 5 (то есть всего 14).50 Как видим в легенде, объединение огузоз во главе с уйгурами спустя несколько столетий стало приниматься за уйгурское.
Если в период VII—X вв. вместо имени уйгур употреблялась общее название токуз-огузы, то в XIV в. мы видим пример того, как имя уйгур могло распространиться на все объединение токуз-огузов. Причины хорошо понятны. Группа уйгур долго занимала господствующее положение. Впоследствии их название распространилось на само объединение токуз-огузов.
История группы секиз-огузов после распада объединения токуз-огузов такова. Ее обособление, выход из-под верховенства уйгур и означали, собственно говоря, распад государственного объединения токуз-огузов. Племена секиз-огузов во время переселения уйгуров с Орхона к Тянь-Шаню оставались на своих местах на Алтайско-Хангайском нагорье. Их тюркское название «секиз», воспринимаемое как числительное: «восемь», впоследствии сменилось монгольским «найман».
0 прошлой близости найман к уйгурам говорят многие факты. Например, в «Сборнике летописей» Рашид ад-дина имеется одна интересная легенда из истории найман. Хан найман в прежние времена, говорится в ней, был Буку-хан. «Бу-у-хан в древние времена был великим государем, к памяти (которого) уйгуры и много (других) племен относятся с полным уважением и рассказывают, что он родился от одного дерева»51.
У уйгур действительно была такая общая с найманской легенда о Буку-хане, родившемся от дерева («рождение» от дерева связано, может быть, с прошлым почитанием деревьев). Она записана в сочинении автора XIII в. Джувейни. Буку-хан, по легенде, был самым великим ханом уйгур, покорившим монголов, кыргыз и другие народы. Общая у наймам и уйгур легенда о Буку-хане, по-видимому, восходит к времени совместного их пребывания в составе токуз-огузов, когда найманы именовались по-тюркски «секиз-огузам'и», а Буку мог быть главой группы племени пугу.
Очень интересно замечание Рашид ад-дина об одном из южных племен, родственном, по-видимому, одновременно и найманам, и уйгурам. «Из племен, близких к найманам и юрты коих соприкасались с ними, было племя тикин. У него был государем Кадыр-Буюрук... Царство этого Кадыр-Буюрук-ха-на и его предков было больше, чем государства Он-хана и Таяна (найманского хана начала VIII в. — К. П.) и других царей кереитов и найманов; и они были славнее и почетнее их. По прошествии некоторых времен упомянутые государи стали сильнее, чем они» (там же, стр. 139). Сообщения о племени тикин указывают на его близкое родство с найманскими племенами и, кажется, на ответвление его от уйгуро-найман-ских (в прошлом токуз-огузских) племен. Может быть, само его наименование тикин появилось в связи с известным у древних уйгур титулом-именем тегин (вроде принца) как название рода наследных принцев-ханов. Оно означало «ханский, царский» род.
Это совпадает с преданием о его великих предках. Такие совпадения следует тщательно проверить. Они могут дать важные свидетельства о прошлой близости уйгурских и най-манских племен, восходящей ко времени существования их объединения «токуз-огуз». Как указано, найманы после его распада продолжали жить на старых местах, все время оставаясь южными соседями кыргыз.
В XI—XII вв. найманы, нанеся кыргызам ряд поражении, понемногу оттеснили их на север. Сообщение о войнах найман с кыргызами в этот период содержатся у Рашид-ад-дина. Накануне возвышения монголов в конце XII в. найманы занимали все Алтайско-Хангайское нагорье. «Места, на которых он сидели, — говорится в «Сборнике летописей» Рашид ад-дина,— таковы. Большой Алтай, Каракорум, где Угэдэй-каан в тамошней долине (реки Орхона.— К. П.) построил величественный дворец, горы: Элуй-Сирас и Кок Ирдыш (Синий Иртыш), — в этих пределах обитало также племя канглы,— река Иртыш, горы, лежащие между этой рекой и областью киргизов и соприкасающихся с пределами той страны, до местностей земель Монголии»52. Под горами между Иртышем и областью кыргыз подразумевается собственно Алтай с цепью горных хребтов Северного Хангая.
В 1200-х годах Чингиз-хан в кровопролитной борьбе разгромил найманов. Большинство их бежало с Алтая на территорию современного Казахстана (и вошло в состав казахской народности), часть — на Тянь-Шань.
По вопросу языковой принадлежности найманов существуют два крайних мнения, сторонники которых приводят в равной мере основательные, а в общем недостаточно убедительные аргументы. Одни считают найманов монголоязычными, другие — тюркоязычными. Мы первоначально склонялись к первому мнению. Но изучение происхождения и истории найман привело к убеждению, что такая постановка вопроса не может быть правильной. В составе государственно-этнического объединения найман были и тюркоязычные, и монголо-язычные племена.
В ранние времена группа секиз-огузов была тюркоязычной. Диалекты ее племен, по-видимому, приближались к уйгурским. Но уже в VII—VIII вв. в ее состав попадали монголоязычные племена. Например, племена—народ баргу, в отдельные времена частично или целиком, входившие в ее состав, представляли собою большой конгломерат тюрко-монгольских племен. О том же говорит тесный традиционный союз «восьмиплеменной» группы с монголоязычными токуз-татарами, совместно выступавшими против уйгур. В описании народа и страны токуз-огузов в «Худуд ал-Алам» имеется одно важное замечание—« татары есть одно из племен токуз-огузов»53. Оно дает основание предполагать сближение монголоязычных племен с собственно огузскими еще в составе объединения токуз-огузов.
Период IX—XII вв. был, по-видимому, временем омонголивания значительной части секиз-огузов как в физическом, так и в языковом отношениях. Возможно, сама смена тюркского названия «секиз» на монгольское «найман» произошла под влиянием увеличения численности монгольских племен и их роля. Короче говоря, территориально-государственное объединение найман, как многие другие до него и после него, не было однородным. Соотношение тюркоязычных и монголоязычных племен, входивших в его состав, в разные периоды было разным. В конце X—начале XI вв. от него обособилась основная масса баргутов, из состава которых затем выделились туметы, по-видимому, ойраты и другие племенные группы Енисейско-Прибайкальского района.
По описаниям Рашида ад-дина, найманы в XI—XII вв. делились на много ветвей и групп, то объединявшихся, то враждовавших между собою. Среди них были и монголоязычные и тюркоязычные с одинаковыми названиями. Наличие одноименных групп у тюрков и монголов широко известно как до возвышения монголов (до XIII в.), так и в монгольское время. Например, одни племена с названием «баят» в XI—XII вв. считались исконно огузскими, другие — исконно монгольскими, а некоторые тунгузско-маньчжурскими.
Подобные примеры можно привести и для периода после. XIII в., когда монгольские названия существовали у тюркских племен на всей территории от Монголии до Черного моря.
Имея в виду разную языковую принадлежность найманско-огузских племен, вышедших на историческую арену после распада объединения токуз-огузов, можно правильно решить вопрос о происхождении уйгурской письменности у монголов, полученной через найманов, и ряд других важных проблем. Уйгурская письменность была усвоена огузско-найманскими племенами в период их пребывания в составе государственного объединения токуз-огузов, во главе которого стояли уйгуры. Письменность и государственный язык в то время закономерно были уйгурскими. Монголоязычные племена найман передали эту письменность монголам.
Нам кажется, что, когда история «восьмиплеменного» объединения секиз-огузов, позднее именовавшегося найман-ским, будет хорошо исследована, вместе с ней едва ли не наполовину станут ясными вопросы сложного процесса этногенеза народов Енисейско-Иртышского междуречья, откуда в XIII в. вышли племена, определившие этнический облик тянь-шаньских киргизов как народности.
Думаем, что некоторые признаки диалекта современных киргизских племен группы ичкилик, общие с уйгурскими, объясняются длительным проживанием предков булгачи-ич-киликов на юге Енисейско-Иртышского междуречья по соседгву с племенами секиз-огуз, т. е. позднее найман. Найманы были их южными соседями.54
Значительное число уйгуроязычных племен и групп с названием уйгур вошло в состав тувинцев (например, группа с древним названием «он уйгур» у хакасов, алтайцев).
О большом влиянии токуз-огузов на современных алтайцев говорят их древние обряды и детали одежды у алтайских; шаманов. Шаман имеет специальный обрядовый кафтан, увешанный комплектами девяти (токуз) разных предметов. На его спине нашиваются куклы (изображения «токуз-кыз—девяти дочерей» бога Улган'я), которые можно рассматривать как параллель самому названию «токуз-огуз — девять родов, поколений» и пр. Ниже кукол по два комплекта токуз из перламутровых раковин; еще ниже — два комплекта токуз колец, токуз луков. Под поясом — токуз дужных бубенцов, ниже их токуз игольников. На боковых частях кафтана «арба-жгут», имеющий токуз оторочек. Параллельно ему вешается токуз жгутов. На груди — швы с токуз узлами, комплект токуз лент, на рукавах токуз бубенцов. На шапке парчовый шнур с токуз узлами, шнурки из овечьей белой шерсти с токуз узлами. Словом, алтайский шаман сверху донизу обвешен комплектами токуз.55
В определенном смысле он сам представляет собою комплект «токуз», воплощая предков «токуз». Особое, исключительное почитание у алтайцев явно древнего значения «токуз», по-видимому, говорит о большом влиянии на их быт обычаев и обрядов, существовавших у токуз-огузов. Избирательность особого обрядового значения девяток именно у них вряд ли может быть случайной.
09 10 2014
3 стр.
14 09 2014
2 стр.
12 10 2014
1 стр.
04 09 2014
6 стр.
01 10 2014
1 стр.
23 09 2014
1 стр.
23 09 2014
1 стр.
13 09 2014
1 стр.