ИСТОКИ ПЕРЕЖИВАНИЙ

Скопинцев А.Г.

www.o600000.narod.ru

Пять уровней потребностей. – Либидо или психическая энергия желаний. – Субъект и объект желаний. – Наслаждение. – Одиночество и его истоки. – Игуль и йошер. – Страдание. – Альтруизм и эгоизм.

Мы часто наблюдаем, как вызывающие нервное возбуждение ситуации по-разному воздействуют на различных участников или как вещи, которые одним безразличны или могут быть приятны, другим внушают величайшее отвращение, например лягушки, змеи, мыши /19-165, 21-420/. Люди с высокой личностной тревожностью реагируют даже на нейтральные стимулы беспокойством, тревожностью, страхом /15-006/. На эту проблему в медицине есть замечательный ответ. Говорят: «х в задаче – это предрасположенность». Теория Фрейда о предрасположенности исходила из наличия нарушения в сфере эротики. И душевные травмы, которые имеют якобы болезнетворное действие, есть не более чем толчок к тому, чтобы проявилось нечто ранее не осознававшееся, а именно – существенный эротический конфликт /04_401/. Юнг пишет: »Часто задают вопрос: почему именно эротический конфликт должен быть причиной неврозов, а не какой-либо другой? На это следует ответить: никто не утверждает, что так должно быть; однако оказывается, что часто бывает именно так. Тем самым вовсе не утверждается, что эротика и нарушения в ее сфере являются единственными источниками неврозов. Нарушение в области любви может иметь вторичную природу и быть обусловленным более глубокими причинами. Сегодня, например, можно было бы легко выдвинуть политическую теорию невроза, поскольку современный человек снедаем во многом политическими и экономическими страстями, по отношению к которым сексуальное – лишь незначительный пролог /07061207/. Возможно, что при ближайшем рассмотрении политическое окажется лишь предвестником еще более глубокого религиозного потрясения /07070401/. Находясь в круговороте этих господствующих течений эпохи человек, не осознавая этого, переживает их в виде своего внутреннего конфликта».

Каббалистическая методика Лайтмана в качестве источников переживаний рассматривает пять уровней потребностей, неудовлетворенность которых приводит к дисгармонии духовного мираⁱ: биологические потребности /02_240, 25-3/, материальное благополучие, стремление к богатству /38-04, 43-07/, обладание властью, почетом и славой /42-01, msk21/, стремление к знаниям /07080901/, духовное просвещение, стремление постичь смысл жизни /msk01/.

При этом потребность к власти имеет два подуровня – низший и высший. Низший подуровень совместно с биологическими и материальными потребностями составляют основу обыденного мировоззрения человека (бытовой уровень его притязаний, массовую культуру общества). Высший подуровень стремления к власти совместно с научными и духовными потребностями составляют основу высших человеческих ценностей. Это согласуется с высокопороговой теорией американского ученого Г. Блэквелла («теория высокого порога»). Основой этой теории является положение о существовании сенсорного порога, локализованного достаточно высоко, чтобы спонтанные возбуждения, в случае если они возникают в сенсорной системе, не могли превысить этот порог и вызвать ощущение.

Потребности вышележащего уровня доминируют и определяют приемлемую форму удовлетворения потребностей более низких уровней /01_019, 02-110/. Рисунок изображает их иерархию посредством символики игральных карт, где биологические потребности - (черва); деньги, деловая активность – (бубны); власть, общественная служба – (трефы); знания – (пики); символ духовного – (круг или черная точка).

Рисунок Иерархия потребностей

Человек в некоторой степени понимает желания того уровня, на котором находится он сам, а также желания всех нижележащих уровней. Понять проблемы вышележащего уровня человек не способен. Например, маленький ребенок сначала стремится к удовлетворению своих потребностей, не понимая затруднительного финансового положения семьи. По мере взросления он получает представление о деньгах, но пока не может понять родителей, занимающихся недоходной, но социально-значимой работой (предположим, учитель в школе). Приступив к социально-значимой работе он не видит для себя смысла в научной деятельности и т.п.

Поэт с Вельможею затеял суд,

И на него просил у Зевса он управы.

Обоих велено представить для расправы.

Пришли: один и тощ и худ,

Едва одет, едва обут;

Другой весь в золоте и спесью весь раздут.

«Умилосердися, Олимпа самодержец!

Тучегонитель, громовержец! —

Кричит Поэт.— Чем я виновен пред тобой,

Что с юности терплю Фортуны злой гоненье?

Ни ложки, ни угла: и всё мое именье

В одном воображенье;

Меж тем, когда соперник мой,

Без выслуг, без ума, равно с твоим кумиром,

В палатах окружен поклонников толпой,

От роскоши и неги заплыл жиром».—

«А это разве ничего,

Что в поздний век твоей достигнут лиры звуки? -

Юпитер отвечал.— А про него

Не только правнуки, не будут помнить внуки.

Не сам ли славу ты в удел себе избрал?

Ему ж в пожизненность я блага мира дал.

Но верь, коль вещи бы он боле понимал,

И если бы с его умом была возможность

Почувствовать свою перед тобой ничтожность,—

Он более б тебя на жребий свой роптал»

И.А. Крылов.

«Вельможа и Поэт»

Потребности человека при определенных условиях активизируются и воздействуют на его психику. Всякий процесс психического воздействия есть энергетический феномен. Фрейд полагал, что эта энергия не что иное, как сила полового инстинкта. Согласно его концепции, человек имеет возможность произвольно или в соответствии со своей склонностью осуществить сублимацию своих инстинктивных сил – заменять запретные влечения социально приемлемыми действиями, переводить сексуальную энергию в некоторый несексуальный способ использования, скажем, в занятие искусством или какой-либо еще полезной деятельностью. Именно так Фрейд рассматривал теорию создания культуры общества: творчество человека — результат преобразования его энергии либидо /33-12, 12-272, 07051702/.

Фрейд отождествлял либидо с силой, которой можно было бы измерять процессы и преобразования в сфере сексуального возбуждения /04_289/. Юнг тот же термин применяет в более широком смысле, называя либидо психическую энергию, которая равнозначна степени интенсивности психических содержаний. И то, что каждый из нас понимает под термином «ценность», есть некоторая возможность, посредством которой соответствующая потребность, благодаря психической энергии желания, может получить развитие /pr02, 32-02, 07053103/. Энергия желания ищет не просто выхода, а противоположную установку сознания, к достижению гармонии с которой и стремится психика /19-165, 05_268/. Подобную противоположность сознательной установки можно охарактеризовать, как неполноценную противофункцию.

Если человек имеет насущную потребность, доминирующую в его восприятии действительности (например, «сексуально озабоченный»), то не только осознание любой ситуации будет определяться этой потребностью, но и вся совокупность психической энергии желаний будет распределена в направлении доминирующей потребности. Любой инстинкт или комплекс представлений концентрирует на себе максимальную сумму психической энергии, посредством чего принуждает Я служить емуⁱⁱ. Обычно Я настолько притягивается этим энергетическим фокусом, что идентифицирует себя с ним и ему кажется, что оно вообще ничего другого не желает и ни в чем другом не нуждается /06_088, 73-03/. Так возникает мания, одержимость, сильнейшая односторонность, грозящая тяжелейшим образом нарушить психическое равновесие: «Легкомысленные писания еретика Фейербаха, – пишут К. Маркс и Ф. Энгельс, – наводят святого Бруно, - когда он в полночь бьется в одинокой келье над «субстанцией», - на мысли о женщине и женской красоте. Внезапно взор его омрачается; чистое самосознание оскверняется, и греховная чувственная фантазия осаждает испуганного критика сладострастными образами. Дух бодр, но плоть немощна. Бруно спотыкается, он падает, он забывает, что он - та власть, которая «своей силой связывает, освобождает и господствует над миром», что эти исчадия его фантазии - «дух от его духа»; он теряет всякое «самосознание» и, опьяненный, лепечет дифирамб женской красоте, ее «изнеженности, мягкости, женственности», дифирамб «пышным округлым членам» и «трепещущему, колышущемуся, кипучему, бушующему и шипящему, волнообразному строению тела» женщины. Невинность, однако, всегда выдает себя - даже там, где она грешит. Кто же не знает, что «трепещущее, колышущееся, волнообразное строение тела» есть нечто такое, чего ни один глаз никогда не видел, ни одно ухо никогда не слышало?» .

Различного рода события (как позитивные, так и негативные) могут активизировать энергетический процесс, направленный на восстановление душевной гармонии. Когда подобный процесс воспринимается, как ранимость - это симптом наличествующей неполноценности /01_278, 21-441, 10-618, 16-078/. Такие присущие личности психические комплексы представляют собой наиболее уязвимые места психики, моментально реагирующие на внешние раздражители. Современное общество стремится культивировать такие односторонности, которые позволяли бы влиять на психику человека. Страсть, т.е. концентрация энергии, заключенная в таких одержимостях, есть то, что древние называли «богом». Энгельс, например, так описывает силу страстей человеческих и их роль в истории: «...цивилизация совершила такие дела, до каких древнее родовое общество не доросло даже в самой отдаленной степени. Но она совершила их, приведя в движение самые низменные побуждения и страсти людей и развив их в ущерб всем их остальным задаткам. Низкая алчность была движущей силой цивилизации с ее первого до сегодняшнего дня; богатство, еще раз богатство и трижды богатство, богатство не общества, а вот этого отдельного жалкого индивида было ее единственной определяющей целью. Если при этом в недрах этого общества все более развивалась наука и повторялись периоды высшего расцвета искусства, то только потому, что без этого невозможны были бы все достижения нашего времени в области накопления богатства»ⁱⁱⁱ. Столь же категорично высказывался и Гегель в своих лекциях по философии истории: «Мы утверждаем, что вообще ничто не осуществлялось без интереса тех, которые участвовали своей деятельностью, и так как мы называем интерес страстью, поскольку индивидуальность, отодвигая на задний план все другие интересы и цели, которые также имеются и могут быть у этой индивидуальности, целиком отдается предмету, сосредоточивает на этой цели все свои силы и потребности, – то мы должны вообще сказать, что ничто великое в мире не совершается без страсти»^iv.

Но и сегодня мы говорим: «Он делает бога из того или этого». Человек полагает, что он еще совершает волевые акты и выбирает, не замечая, что он уже одержим, что его интерес уже стал его господином, присвоившим себе власть. Процессы глобализации, распространение сферы экономических интересов развитых стран в мировом масштабе приводят к тому, что сегодня большая часть людей лишь бессознательно обладает пониманием смысла своей жизни и своего подлинного значения, а сознание их заполнено всем тем, что представляет для них соблазн. Во многом это связано с тем, что рекламные специалисты при изучении воздействия рекламы на потребителя придерживаются теории трех психологических состояний: а) человек знает, что с ним происходит, и может объяснить это; б) человек отдает себе отчет в своих чувствах, но не может объяснить их причину; в) человек ничего не знает ни о своем состоянии, ни о вызвавших его причинах. Современная реклама усиленно формирует запросы человека по принципу второго и третьего состояний /07062701/. В дальнейшем подобные потребности будем называть навязанными. Навязанные потребности – это те же желания, только выраженные гипертрофированной, раздутой, чрезмерной заботой о собственных интересах: «Плоть, т.е. материя, выходящая из своего страдательного положения, психически стремящаяся к самостоятельности и безмерности, тем самым пытается привлечь к себе духовную силу, вовлечь ее в свой процесс, чтобы разрешить ее в себя и усилиться на ее счет. Это возможно потому, что хотя по идеальной своей сущности духовное бытие неоднородно с материальным, но по своему фактическому, проявляемому существованию в действительном человеке, как сила воплощенная, дух или, точнее, жизнь духа, есть только видоизменение (трансформация) материального бытия, т.е. ближайшим образом – животной души. С этой реальной точки зрения это – два вида энергии, превратимые один в другой, – подобно тому, как механическое движение превращается в теплоту и обратно. Плоть (т.е. животная душа как самостоятельная) сильна только слабостью духа, живет только его смертью. А потому и дух для своего сохранения и усиления требует ослабления плоти, переведения ее из действующего состояния в потенциальное. Таков реальный смысл выставленной нами выше нравственной нормы, или основоположения, гласящего, что плоть должна быть подчинена духу»^v.

Так как психика человека есть саморегулирующаяся система, то ее равновесие достигается за счет балансировки противоположностями, для чего и выделяется психическая энергия. Чем бóльшую потребность удается создать в человеке, тем более энергично действует он в направлении возможности ее удовлетворения /07060613/. Чем меньше величина потребности, тем спокойнее, уравновешенней становится человек /46-08/. Эта разность потенциалов между внутренней пустотой и внешними возможностями ее наполнения есть энергетизм процесса жизнедеятельности, то напряжение между противоположностями, которое необходимо для саморегуляции.

Можно предположить, что эта нематериальная (психическая, духовная) энергия играет не просто существенную, а возможно и основополагающую роль в развитии материи. Дух – наиболее прочная субстанция в материальном теле человеке. Материя, в отличии от духа, может разлагаться, гнить, разрушаться. В то же время духовные силы, не смотря на их нематериальную сущность, способны консолидировать растленную материю /67-2/: «Дух животворит; плоть не пользует нимало. Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь» (Ин 6:63). «Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор 3:6). Рассмотрим зависимость целостности материи от наличия в ней духовной энергетики на примерах Рудольфа Нуриева и Павла Луспекаева.

Рудольф Нуриев получил качественно иную возможность развития своих духовных и материальных потребностей /46-03/. Циркуляция огромного потока психической энергии желаний позволяла его физическому телу выдерживать соответствующие нагрузки /46-04/. Но постепенно начинается процесс духовного разложения /46-05/. Символом необратимости духовного разложения выступает начало физической болезни /46-06/. Духовные силы поддерживают материальное тело до тех пор, пока оно может функционировать /46-07/.

Творческая натура Луспекаева постоянно искала формы реализации духовных потребностей /44-02, 44-03/. Однако над сознанием дамокловым мечом довлела материальная проблема – больные ноги /44-04/. В итоге в расцвете сил Павел стал инвалидом, лишился привычной формы реализации духовных потребностей и приобрел наркотическую зависимость /44-05, 44-06/. Однако его сила любви к творчеству позволила вначале побороть пристрастие к наркотикам /44-07, 44-08/, а затем вернуться к творческой деятельности. Но когда, наконец, к Луспекаеву пришел успех, тогда, предположительно, спáла сила духовного устремления, составлявшаяпрежде консолидирующее энергетическое поле его материи /44-10/.

Фрагмент 44-09 иллюстрирует следующую мысль Юнга: «Лишь то, чем действительно кто-то является, имеет целительную силу». Аналогичные результаты обновления материи («вторая жизнь женщины»), обусловленные духовным взлетом, мы видим в 46-02, тогда как в 29-21 представлен результат духовного падения.

Человек, который находится во власти энергии желания, т.е. испытывает психические переживания, будет именоваться в дальнейшем «субъект желания» (или просто «субъект»). «Объектом желания» (или просто «объектом») будет называться тот, кто вызывает у субъекта эти переживания.

Отношения «субъект – объект» определяются процессом циркуляции психической энергии, возникновением нервного возбуждения у субъекта, ощущением, что объект его нервирует. Фромм пишет: «Этот механизм легко наблюдать во время приступов панического страха. Человек, который в течение ближайших часов должен узнать у врача диагноз своей болезни - а диагноз может оказаться роковым,- вполне естественно, находится в состоянии тревоги и страха. Как правило, он не станет спокойно сидеть и ждать; гораздо чаще тревога - если только не парализует его - погонит его что-либо делать. Он станет вышагивать взад и вперед, начнет задавать вопросы, разговаривать с каждым, кто попадется, прибирать свой стол, писать письма и т.д. Он может и продолжать свою обычную деятельность, но более активно, лихорадочно. Какую бы форму ни принимала его активность, эти усилия стимулируются беспокойством и направлены на подавление чувства бессилия»^vi. Состояние нервозности обусловлено актуальной потребностью субъекта, который воспринимает объект своего желания, как возможность удовлетворения своей потребности /01_100/. Психическое возбуждение (или активизация энергии либидо) переживается субъектом, как желание в отношении объекта. Желание – это психический феномен, благодаря энергии которого субъект может однозначно идентифицировать объекты, способные удовлетворять его потребности в развитии /02-200/. «Итак, не мир или опыт дан нам в я или есть представление нашего я, не объект полагается в субъекте, как учит субъективный идеализм, и не субъект есть порождение объекта, как учит догматический материализм, утверждая нечто совершенно иррациональное, недомыслимое и в самом абсурдном смысле чудесное, но субъект дан нам лишь во взаимодействии с объектом, субъект-объект: я в мире или в природе, а природа во мне. Потому и самое я не есть законченное, неизменное, данное, абстрактное, как в субъективном идеализме, но непрерывно растущее, развивающееся, живущее. Это изменяющееся отношение между субъектом и объектом, развитие я в природе, есть жизнь, т. е. рост, движение, не статика, но динамика. Это живое, действенное, хозяйственное я и должно быть исходным понятием философии. К этой идее чрезвычайно близко подходит современный прагматизм, поскольку он не соединяется с скептическим релятивизмом, а особенно философия Бергсона»^vii.

Психическая энергия сама по себе не есть ни добро, ни зло, она ни полезна, ни вредна. Она индифферентна, а все зависит от объекта желания, который придает энергии качество – определенную форму потенциального удовлетворения /11-003/. Объект наших желаний – это возможность, благодаря которой неполноценная противофункция может получить развитие. С другой стороны, потенциальный объект без энергии точно так же индифферентен. Для того, чтобы получилась некоторая действительная ценность, необходима, с одной стороны, энергия, а с другой – возможность эту энергию реализовать /25-8, 47-08/. Энергии может быть сколько угодно, однако невозможно произвольно переводить «свободную» энергию на тот или иной рационально выбранный объект. Энергию нельзя использовать до тех пор, пока не удастся создать для нее надлежащий «уклон», иначе она просто накапливается и, не находя выхода, становится деструктивной. В случае, если сознательная деятельность человека соответствует бессознательной психической наклонности (или его склонностям) – энергетика позитивна /29-15/. Если не соответствует – деструктивна. Такова, например, разрушительность, которая «отличается уже тем, что ее целью является не активный или пассивный симбиоз, а уничтожение, устранение объекта. Но корни у нее те же: бессилие и изоляция индивида. Я могу избавиться от чувства собственного бессилия по сравнению с окружающим миром, разрушая этот мир. Конечно, если мне удастся его устранить, то я окажусь совершенно одинок, но это будет блестящее одиночество; это такая изоляция, в которой мне не будут угрожать никакие внешние силы. Разрушить мир - это последняя, отчаянная попытка не дать этому миру разрушить меня. Разрушительность - это результат непрожитой жизни»^viii.

Субъект ожидает, что в его мироощущении проявятся желательные для его потребности состояния. Когда реальные ощущения совпадают с ожидаемыми, тогда это состояние переживается им, как наслаждение. В той мере, в которой реальные ощущения не совпадают с предполагаемыми, субъект переживает разочарование, сила которого равна величине несоответствия ожидаемому /01_182, 33-07/. Примером может служить удовольствие от покоя или от деятельности. Человек, обладающий способностью наслаждаться покоем, называется лентяй. Но тот, кому покой в тягость, находит удовлетворение лишь в деятельности. Его называют трудоголиком («вся жизнь – борьба, покой нам только снится»). Отдых для трудоголика не имеет никакой ценности, его наслаждение однообразно-деятельно. С этой точки зрения трудоголик менее счастлив, т.к. для разнообразия собственных наслаждений ему придется перебирать многообразные виды занятий. Тогда как лентяй, рассматривая работу с точки зрения превышения ее ценности над той ценностью, которую имеет для него покой, занимает более завидное положение, т.к. имеет большее количество возможностей получить наслаждение – как от отдыха, так и от дел. Интересную мысль в этом отношении приводит Й. Ашлаг. Ее смысл в том, что многие из зол, распространившиеся по земле, происходят от трудоголиков, которым просто неоткуда получать наслаждение: «Но с тех пор, как на земле распространилось книгопечатание, и писателям уже не требуется переписывать свои произведения вручную, и понизилась стоимость книги, то открылась и для безответственных сочинителей дорога к изданию книг ради заработка, славы и тому подобного. Они совершенно не принимают в расчет суть того, что делают, и не обращают внимание на результат своих действий»^ix. Однако не наслаждение является целью потребности. Цель потребности – это развитие желаний, воспринимаемых субъектом, как непрерывный энергетический процесс их возникновения и удовлетворения.

Когда субъект не может развивать свою потребность на энергии взаимодействия со внешними возможностями, он испытывает состояние одиночества, непонимания со стороны окружающих /01_243, 03_029/. Попытаемся рассмотреть истоки одиночества, используя древнекитайские символы Инь и Ян. Очевидно, что субъект по отношению к объекту ощущает собственное Я лишь в той мере, в которой он может реализовать в отношении объекта свои ожидания /16-170, 10-501/. Например, женственность мужчины (его Инь) помогает его собственной мужественности (его Ян’у) реализовать свои ожидания по отношению к женщине. Мужественность женщины (ее Ян) позволяет ей принять от мужчины те знаки внимания, которые соответствуют ее женственным ожиданиям (ожиданиям ее Инь). Проще говоря, Инь и Ян позволяют мужчине понять, каким образом он может реализовать себя по отношению к женщине, а женщине – в какой мере она может стать женщиной по отношению к мужчине. Чем больше это обоюдное соответствие, тем гармоничнее взаимоотношения. Рисунок изображает ожидания мужчины соответствующими точками в пространстве способностей его Инь и возможностей его Ян. Эти ожидания реализуются (или не реализуются) в соответствующих пространствах ожиданий Ян и Инь женщины /26-08, 26-07/.

Рисунок Инь и Ян духовного мира

Доминирование мужественности или женственности в духовном мире /39-03, 34-03/ приводит к духовной односторонности, при которой невозможна циркуляция энергии желаний и, соответственно, развитие актуальной потребности. Рассмотрим подобное ограничение развития на примере Шрэка (м/ф «Шрэк):

Ян Шрэка – «страшный великан». Окружающие оправдывают его «мужественные» ожидания /01_019/. Лишь Осел почему-то считает Шрэка равным себе /01_338/. Значительно хуже обстоят дела у Шрэка с «женственными» ожиданиями Инь, которая обычно проявляется в способности любить, смутных чувствах, настроениях, сентиментальности, заботе. Шрэку попросту не о ком заботиться. Вернее, никто не заботится об его Инь и его Инь ни о ком не может позаботиться, кроме как о самой себе /01_052/. Возможность проявить заботу появилась у Инь лишь в отношении Фионы. Посмотрите, как Шрэк играет роль искусного кулинара и как Фиона оправдывает ожидания его Инь /01_289/.

До встречи с Фионой в окружении Шрэка не было существа, находящегося выше его. Он ни в ком не мог себя полюбить. Шрэк уже настолько отчаялся, что был готов уйти в заточение /01_243/.

Но к чему стремится женское начало Шрэка, вернее, его женственные ожидания от окружающих? Его Инь ищет возможность, при которой Инь могла бы:

- заботиться о тех, кто ниже Её, что бы Шрэк мог любить себя, заботящегося о низших;

- развиваться сама в устремлении к тому, кто выше Её, что бы Шрэк мог любить себя, стремящегося стать лучше, чем он есть на самом деле.

Фактически, Инь Шрэка хочет ощущать себя заботящейся о ком-то и, одновременно, находиться в центре заботы того, о ком заботится она. Подобную духовную гармонию демонстрирует, например, Буба, получающий соответствующую реакцию от окружающих /26-10/. Фиона для Шрэка – единственная, кто отвечает потребностям его Инь. С одной стороны она принцесса по происхождению, в отличии от Шрэка – болотного тролля. С другой стороны Фиона абсолютно беззащитна. Ведь ее красоту может оценить только Шрэк. Только он может полюбить ее такую /01_362/.

Складывается впечатление, что Шрэк чрезмерно женственен, а всё демонстрирование его «мужественности» - лишь попытка компенсации излишества Инь. Его духовный мир можно обозначить черным кругом – цветом Инь, символизирующем темное, влажное, низкое, мягкое. Как раз про Шрэка и про его болото! В то же время Фиона - чрезмерно мужественна. Её духовный мир можно обозначить белым кругом – цветом Ян, символизирующем светлое, сухое, высокое, твердое. Это как раз про принцессу, обитающую в высокой каменной башне над кипящей лавой.

Ни у Шрэка (), ни у Фионы () не было конкретных ожиданий в отношении друг друга /01_157/. Поэтому каждый из них соответствовал не просто какому-то фрагменту ожиданий, а представлял собою недостающую половинку. Духовный союз «Шрэк + Фиона» можно записать в виде « + = «.

Духовные ожидания представляют собой сбалансированную систему (Рисунок ). В ее центре находится сам ожидающий, который воспринимает своего партнера, находящегося одновременно как бы на двух противоположных полюсах /28-10/. С одной стороны, партнер должен быть выше, лучше, сильнее /a005/. Этот образ необходим нам для духовного устремления вверх /44-11/. Мы должны ощущать, что становимся равным более высокому. Это способствует формированию нашей мужественности /19-346/. С другой стороны, в отношении этого же партнера должна быть возможность проявлять заботу, ощущать самого себя выше, лучше, сильнее . В этом проявляется наша женственность /23-6/.

Рисунок Баланс духовных ожиданий

Переживания об отсутствии подобной системы взаимоотношений могут сохраняться на протяжении многих лет /12-146/. Посмотрите, как мечту о такой системе воплотила в песне «Hey Eugene!» Джина Форбс /07052304/. Об аналогичной потребности мы слышим от Светланы Хоркиной – олимпийской чемпионки по спортивной гимнастике:

- Вы производите впечатление сильной женщины...

- Гимнастика сделала меня такой. Хотя и в садике, и в школе я не давала себя в обиду. А когда занималась гимнастикой, то тем более...

- Как противоположный пол на такую личность реагирует?

- Мужчины боятся сильных женщин. Они как-то не клюют на них. Почему я не замужем, как вы думаете? Не родилось такого... Шучу, конечно! Вообще мне кажется, что сильным женщинам очень тяжело найти свою половинку. Мало сильных мужчин. Да и неправильно женщине быть сильной. Она должна быть чуть-чуть слабенькой... Я так не могу. Я не такая, а притворяться не умею. Такая уж у меня личность. И зачем мне ломать свой стержень? Ну, значит, дождемся, когда родятся такие мужчины! И будем воспитывать своих сыновей, чтобы они стали такими. Хотя, конечно, все, что я тут наговорила, - это бла-бла-бла, чушь собачья. Любой женщине очень трудно найти свою вторую половинку…

(из интервью журналу «Престиж», май 2007).

Ожидания Светланы обусловлены ее высоким статусом в обществе. Ей просто найти мужчину, который был бы ниже ее (материально, социально, духовно). Однако такой именитой «девушке с журнальной обложки» сложно найти партнера, которого она могла бы воспринимать, как более высокого, который, при этом, мог бы воспринимать Светлану, как равную себе или выше /20-298, 24-4, 13-070/.

Функция духовного общения и заключается в том, что бы создать подобную систему взаимоотношений. Если объекту не удастся создать такую систему, то придется довольствоваться либо образом идеализированного партнера, пригодного только для любования, либо приниженным существом, которого субъект использует лишь для удовлетворения собственных желаний /01_250, 01_353, 04_193/. Пошлость и цинизм в этом вопросе, проявляющиеся в чувстве юмора партнера (его шутки, анекдоты, шаржи, карикатуры, реакции на комизм ситуации), свидетельствуют об отсутствии положительного идеала, образа любимого, что проявляется в стремлении низвести все общение к примитивному животному наслаждению /04_174, 06_088/. Сравните, например, аналогичные ожидания актера Владимира Вдовиченко (х\ф «Бумер», «Бригада», «Параграф 78»):

- Я вообще сторонник 100%-го патриархата и считаю, что девушка должна делать то, что ей не запрещается. Женщина, она ведь для мужчины создана. Для того, чтобы делать ему хорошо, любить его, беречь. Адекватные девушки на такую постановку вопроса, кстати, реагируют адекватно. Скажу больше, я знаю многих — мудрых, успешных, настоящих умниц, — которых такая позиция не просто устраивает, а они сами к этому стремятся. А когда женщина ведет себя слишком независимо, все сама-сама, вечно рвется в бой, эдакая вамп — лично меня такие не возбуждают. Самое страшное — это самоуверенная глупость. Меня аж трясет, когда попадаются особы настолько глупые, насколько же и уверенные в том, что они имеют право открывать рот. Впрочем, понятие ума для женщин и мужчин разное. По сути, от женщины ума и не требуется. Ну, по крайней мере, такого, знаете, рационального, мужского. Женщина сильна своей житейской мудростью, интуицией, чувственностью.

(из интервью журналу «Ваш досуг» № 46, 15-25 ноября 2007).

Из-за постоянно меняющегося соотношения между уровнями ожиданий возникают всевозможные несоответствия, проблемы, взаимонепонимание. Если партнер в данный момент воспринимает другого на более низком уровне (заботится о нем), то в следующий момент он сам может стать объектом заботы другого. Наиболее часто подобные несоответствия проявляются в т.н. «любовных треугольниках». В треугольнике с одной стороны находится любящий (заботящийся), в то время как его любимый устремляется к другому – к своему более высокому идеалу /01_357, 24-8/^x. Некоторым образом подобные несоответствия связаны со структурой потребности, состоящей из двух компонентов – активного и пассивного начал. Например, когда человек голоден, то поиск пропитания – это активный компонент удовлетворения желания, тогда как умиротворенное переваривание пищи – пассивный компонент. Поэтому любая потребность в каждый отдельно взятый промежуток времени находится либо в активном поиске удовлетворения /38-05/, либо в пассивном состоянии удовлетворенности /em073311/. Пассивное состояние ожидания, непротивления, когда наслаждение распространяется безо всякого сопротивления, называется «игýль» (мн.ч. игулùм) /i013/. Активный поиск наслаждения, в котором процесс удовлетворения строго продуман, дозирован – «йòшер» /51-251/. Фактически йошер – это игуль, которая в наслаждениях начинает придерживаться некоторых расчетов, приводящих к ограничениям /070717rn/. Любое действие человека по удовлетворению потребности содержит в себе как активную, так и пассивную составляющие – как игуль, так и йошер /pr06/. Игулим и йошеры неразрывно связаны между собой как во внутреннем мире человека, так и в системе межличностных взаимоотношений. Часто можно видеть, особенно в экономической сфере, как посредством одного йошера («дойной коровы») пытаются удовлетворить свои желания множества игулим. Следующие клипы иллюстрируют состояния партнеров: а) он – йошер, она – игуль /50-04/; б) он и она – йошер /LCS06032/; в) он и она – игуль /50-05/; г) он – игуль, она – йошер /rekl22-6/. В свете этого активный поиск наслаждений – это поиск путей наполнения существующих в человеке игулим посредством развития собственных йошеров, тогда как пассивное существование – лишь поиск приемлемых объектов (йошеров), способных наполнить существующие в человеке игулим /em072601/.

Гармония духовного мира сохраняется до момента разлуки. Многие сказки заканчиваются словами: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Это означает, что партнеры на протяжении длительного времени компенсировали существовавшую потребность друг в друге («были счастливы»). А когда пришла пора разлуки, то не исключено, что пробудившаяся потребность была столь велика, что партнер не выдержал страданий от невозможности ее наполнения и умер в этот же день /30-05, 01_330, 25-5, 29-21/.По нашим представлениям это происходит потому, что субъект заменил развитие своей неполноценной противофункции полноценно функционирующим партнером – объектом своего желания. Поэтому определенный промежуток времени субъект не испытывал насущной потребности – ведь объект желания всегда был под рукой.

Величина переживаний субъекта от разлуки равна: а) величине возникающей потребности (т.е. новые проблемы); б) величине потерянной уверенности в удовлетворении возможной потребности в будущем (т.е. крушение надежды) /23-6, 28-08, 28-07/:

В Египте в старину велось обыкновенье,

Когда кого хотят пышнее хоронить,

Наемных плакальщиц пускать за гробом выть.

Вот некогда на знатном погребенье —

Толпа сих плакальщиц, поднявши вой,

Покойника от жизни скоротечной

В дом провожала вечной - на упокой.

Тут странник, думая, что в горести сердечной

То рвется вся покойника родня,

«Скажите,— говорит,— не рады ли б вы были,

Когда б его вам воскресили?

Я Маг; на это есть возможность у меня:

Мы заклинания с собой такие носим — покойник оживет сейчас».—

«Отец! — вскричали все,— обрадуй бедных нас!

Одной лишь милости притом мы просим,

Чтоб суток через пять он умер бы опять.

В живом в нем не было здесь проку никакова,

Да вряд ли будет и вперед;

А как умрет,

То выть по нем наймут нас, верно, снова»

И.А. Крылов

«Похороны»

Здесь мы сталкиваемся с системой бездуховных ожиданий, которые характеризуются беззаботной однонаправленностью – партнер А рассчитывает получить наслаждение от партнера Б в той мере, в которой он в него что-то вложил. Примеры 11-002, 10-361 и 05_268 иллюстрируют, как А удалось реализовать свои собственные ожидания в отношении Б безотносительно к его ожиданиям. Фактически на этих примерах мы видим крах системы духовных ожиданий партнера Б (духовную катастрофу). Это не означает, что по отношению к другим партнерам у А нет системы духовных взаимоотношений. Скорее всего по отношению к ним А не может на практике реализовать свои низменные ожидания.

В сущности, погоня за наслаждениями – это поиск связи, возможностей сопоставления тех свойств субъекта и объекта, в которых один имеет желание насладиться, а другой – желание насладить. Их взаимоотношения – это создание такой формы, при которой возможна непрерывная циркуляция психической энергии от одного («наслаждающего») к другому («наслаждающемуся»). С этой точки зрения «страдание» (духовное) /31-06/ – это такое осознание возможности насладиться, при котором: а) осуществляемая деятельность не приводит к ожидаемому наслаждению; б) невозможно осознать путь (форму) реализации возможности насладиться. Для уменьшения страданий от потери целесообразно: а) внимательно относиться к потребностям – учиться самостоятельно их удовлетворять, соотносить собственные возможности и навязываемые потребности и пр.; б) не строить грандиозных планов и надежд. Если сознательно уменьшать количество ожидаемых наслаждений, не увеличивать потребность в них («не раскатывать губы»), то реально мыслящий человек, будучи самодостаточным (способным самостоятельно удовлетворять свои потребности) практически избавлен от страданий, связанных с утратой. И наоборот, беспомощный человек, витающий в облаках, (например, ребенок), подвержен страданиям любого рода, поэтому беззащитен от психологического воздействия и психической зависимости.

В системе непрерывной циркуляции наслаждения можно выделить два типа – эгоисты и альтруисты^xi. Альтруист, ощущая потребности ближнего, стремится наполнить их созданием т.н. «благ». Чем больше потребность ближнего, тем большая энергия желаний воздействует на альтруиста /43-10/. Эгоист наоборот, стремясь к благам мира, увеличивает потребность ближнего /22-20, 33-08/. Именно недостаток социума (т.н. «спрос») является движущей силой развития эгоиста /48-05/.

В свете каббалистического мировоззрения^xii различия между эгоистическими потребностями, альтруистическими потребностями и духовными потребностями представляются нам следующими (Рисунок ).

Рисунок Различия материальных и духовных потребностей

Человек – это совокупность желаний «отдавать» (или услаждать других) и желаний «получать» (или наслаждаться посредством других)^xiii (поз. а). «Идеальных» эгоистов и альтруистов характеризует односторонняя направленность желаний, тогда как их противоположность никакой ценности не представляет (поз. б). Их «идеальная» гармония в каббале называется «клипа», когда один наслаждается в бесконечной отдаче (ради получения наслаждения), другой – в бесконечном получении (ради получения наслаждения) (поз. в). Некоторым образом эти отношения представлены в современных семьях /51-134/.

Иначе выглядят духовные отношения. В них субъект желает получить некое духовное постижение (свыше) для того, чтобы отдать свет этого постижения менее просвещенным (поз. г). Такой тип наслаждения называется «получение ради отдачи». В системе таких отношений субъект находится на определенном уровне духовного постижения «n». Этот духовный уровень (развития субъекта) определяется: а) пониманием объекта, нисходящего «свыше» к нему - с уровня постижения «n+1»; б) способностью просвещать объекты, находящиеся на ближайшем к субъекту более низком уровне духовного развития «n-1». «Апостольство, или посланничество, есть противуположность самозванства. – пишет В. Соловьев. – Посланничество есть основание деятельности религиозное, самозванство – антирелигиозное. Именно в этом самом Христос указывает знак противуположности между собою и человеком беззакония (антихристом): Я пришел во имя Отца, и не верите Мне, а другой придет во имя свое, и поверите ему. – В христианстве достигает своего совершенного выражения первоначальная основа религии – благочестивое признание своей зависимости от родоначальника. «Отец послал меня», «творю волю пославшего меня»(Иоан. 5, 36, 23, 30). Единородный Сын есть посланный по преимуществу, апостол Божий по существу, и к нему, собственно, относится глубочайший и вечный смысл определения церкви как апостольской (от которого зависит и другой, ближайший смысл – исторический). «Как послал Меня Отец, так Я посылаю вас» (Иоан. 20, 21), – рожденные от Христа словом и духом апостолы посылаются им для духовного рождения новых поколений, чтобы непрерывно передавалась во времени вечная связь Отца и Сына, посылающего и посылаемого. Путь благочестия для всего сущего (разумеется, кроме единого Первоначала и Первопредмета всякого благочестия) состоит в том, чтобы идти не от себя и не от низшего, а от высшего, старшего, предпоставленного; это есть путь иерархический, путь священного преемства и предания. В силу этого, какие бы внешние формы ни принимал порядок церковного управления под влиянием условий исторических, собственно церковная религиозная форма – преемство чрез рукоположение – идет всегда в порядке иерархическом – сверху вниз: не только миряне не могут рукополагать духовных отцов, но и в самом духовном чине необходим порядок степеней, так что только высшая – святители – представляет деятельное начало, передавая освящение двум другим»^xiv.

«Тем самым я делаю намек на проблему, много более значительную, чем то можно, вероятно, выразить несколькими простыми словами: в самом существенном человечество психологически пребывает все еще в младенчестве — ступени, через которую невозможноперескочить. Почти все нуждаются в авторитете, руководстве и законе. С этим фактом нельзя не считаться. Паулинистское преодоление закона выпадает на долю лишь тому, кто научился на место совести ставить душу. На это способны очень немногие. («Многие призваны, но немногие избраны».) И эти немногие ступают на этот путь лишь из внутреннего понуждения, чтобы не сказать — нужды, ибо этот путь узок, как лезвие ножа»^xv.

Таким образом человек участвует в общей системе духовного постижения, просвещения и управления. Наслаждение от получения духовного называются «ор хохма», от отдачи духовного – «ор хасадим». Более детально эти термины, включая понятие «облачение ор хохма в ор хасадим» будут рассмотрены в дальнейшем. В завершение разберем различия в ощущениях потребности, получения и обладания материальными ценностями (эгоистическими или альтруистическими) и духовными ценностями:

Недостаток Получение Обладание

Материальные ценности - + 0

Духовный ценности 0 - +

где «–» означает страдание, «0» - безразличие и «+» - наслаждение.

Вопросы для повторения.

1. 
   Потребности какого уровня представлены в клипах 03_104 и 55-09?
   
2. 
   В 41-02 Эдвард Олби рассказывает о трех уровнях потребностей. Перечислите их.
   
3. 
   На примере Евгения Ивановича Трошкина (к/ф «Джентльмены удачи») рассмотрите, как ему удалось достичь гармонии женского и мужского начал собственного духовного мира /02_xxx/.
   
4. 
   Фильм «Осенний марафон» повествует о малодушии главного героя. Почему, с вашей точки зрения, ему так редко удается проявить силу воли, характер, решительность? Почему, когда герой проявляет силу духа, это так же приводит к отрицательным результатам (напр., его уход от грибников приводит к попаданию коллеги в вытрезвитель, опозданию на проводы дочери, очередному конфликту с женой и пр.)?