На правах рукописи

Реймер Юлия Викторовна

ЛИНГВОСЕМИОТИКА ВАКХИЧЕСКОЙ
КУЛЬТУРЫ В РУССКОМ
И НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКАХ

10.02.20 – сравнительно-историческое,

типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук

Волгоград — 2011

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального
образования «Волгоградская государственная
сельскохозяйственная академия».
Научный руководитель — доктор филологических наук, профессор
Андрей Владимирович Олянич (Волгоград-
ская государственная сельскохозяйствен-
ная академия).

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Геннадий Геннадьевич Слышкин (Россий-
ская академия народного хозяйства и го-
сударственной службы при Президенте
Российской Федерации, г. Москва);

кандидат филологических наук, доцент

Дмитрий Юрьевич Гулинов (Волгоград-
ский государственный социально-педаго-
гический университет).

Ведущая организация — ФГОУ ВПО «Волгоградский государст­-

венный университет».
Защита состоится 21 октября 2011 г. в 10.00 час. на заседании диссертационного совета Д 212.027.01 в Волгоградском государственном социально-педагогическом университете по адресу: 400131, г. Волго­град, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного социально-педагогического университета.

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного социально-педагогического университета: https://www.vspu.ru 20 сентября 2011 г.
Автореферат разослан 20 сентября 2011 г.
Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук,

доцент Н.Н. Остринская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в русле сопоставительной лингвосемио­тики. Объектом исследования являются лингвосемиотические характеристики вакхической культуры, в качестве предмета изучения рассматриваются сходства и различия лингвосемиотических характеристик русскоязычной и немецкоязычной вакхической коммуникации.

Актуальность исследования обусловлена интересом современной лингвистики к изучению различных типов потребностного дискурса, к которым относится и дискурс вакхический. Важным представляется лингвосемиотическое исследование номинативных и дискурсивных процессов в сфере вакхической культуры русскоязычного и немецкоязычного этносов. Знание особенностей вакхической коммуникации представителями разных культур (русской и немецкой) позволит снять непонимание в межкультурной коммуникации.

Целью исследования является сопоставление русскоязычного и немецкоязычного вакхических дискурсов, выявление их общих и уникальных лингвокультурных характеристик, лингвосемиотическое описание русской и немецкой вакхических культур.

Для реализации данной цели было сочтено необходимым решение следующих задач:

1) выявить и охарактеризовать этнокультурные характеристики русскоязычной и немецкоязычной вакхических культур;

2) проанализировать роль ключевого концепта «Питие — Trinken» в процессе дискурсоразвертывания;

3) описать лингвосемиотические особенности системы русских и немецких вакхических знаков;

4) провести сопоставительный анализ системы языковых знаков русской и немецкой вакхической коммуникации, выявить общее и особенное в системах вакхических знаков;

5) выявить и сопоставить конститутивные компоненты русскоязычного и немецкоязычного вакхических дискурсов;

6) определить и описать лингвосемиотические ритуальные характеристики русскоязычной и немецкоязычной вакхической коммуникации.

Новизна предпринятого исследования состоит в выявлении и сопоставительном описании лингвосемиотических характеристик русского и немецкого вакхических дискурсов — систематизации и классификации тематических областей «Питие» и «Trinken», описании жанровых особенностей русского и немецкого вакхических дискурсов и лингвосемиотических признаков вакхического ритуала.

Теоретическая значимость работы заключается в характеристике языковых особенностей потребностной культуры, детализации описания языковых знаков вакхического общения, в рассмотрении их коммуникативных функций, формирующих лингвосемиотическое пространство вакхической культуры русскоязычного и немецкоязычного этносов.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что полученные результаты исследования могут найти применение в курсах общего и сопоставительного языкознания, лингвосемиотики, социолингвистики, лингвокультурологии и типологии. Кроме того, они могут быть полезными для теории и практики перевода при сопо­ставлении языковых и речевых возможностей двух языков, а также в лексикографической практике.

Источником языкового материала исследования послужили тексты сборников рецептов изготовления спиртного, периодических статей на русском и немецком языках, материалы блогов, форумов, чатов, русских и немецких интернет-сайтов, тексты уставов и нормативных документов о производстве спиртного, положений и законов немецких и русских сообществ производителей спиртного, пивных клубов. Всего проанализировано 1200 текстов, что составляет 80 п. л. Отбор фразеологического (700 единиц) и паремиологического (120 еди­ниц) материала производился по русскоязычным и немецкоязычным толковым и специализированным словарям.

Достоверность и объективность результатов исследования обеспечивается исследованием достаточного объема фактического материала (русскоязычные и немецкоязычные номинации вакхической культуры (около 3500 лексических единиц), 1200 текстов рецептов изготовления спиртного и периодических статей на русском и немецком языках, что составляет 80 п. л., материалы блогов, форумов, чатов, русских и немецких интернет-сайтов, фразеологический (700 единиц) и паремиологический (120 единиц) отборы).

Методологической базой для данной работы служат принципы и основополагающие категории диалектики, постулирующие всеобщую взаимосвязь языковых и внеязыковых явлений, разработанные в современной лингвистике подходы к изучению и описанию лингвосемиотической системы, доказанные в антропологической лингвистике тезисы о языке как культурно-исторической среде. Исследование базируется на концепциях разграничения языка и речи, соотношения текста и дискурса, взаимосвязи языка и культуры.

В диссертации использована методика изучения культурных доминант в языке, основой которой является концептуальный подход к изучаемому явлению. Описан ключевой культурный концепт вакхической коммуникации. Необходимость в его описании объясняется целью вакхического дискурса — формирование культурных ценно­стей пития, которое обусловлено историей, традициями и менталитетом этноса, что естественным образом находит отражение в языке. При исследовании ценностей вакхической коммуникации возникает необходимость в выявлении имплицитных лингвистических особенностей концептуализации алкогольной тематики.

В исследовании использовались следующие методы анализа: гипотетико-индуктивный и гипотетико-дедуктивный, контекстуальный, компонентный, семасиологический, описательный, семиотический, сравнительно-сопоставительный.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Вакхическая лингвокультура представляет собой систему коммуникативных знаков, связанных с производством и потреблением алкоголя, тематически организованных в виде концептосферы «Питие», дискурсивно представленных как совокупность коммуникативных жанров и ритуальных действий, фиксирующих этнокультурный опыт поведения языковых личностей и социальных институтов применительно к производству и хранению спиртного, оценке качества, дегустации, застольным традициям, ритуалам и обычаям распития спиртных напитков.

2. Концептосфера «Питие — Trinken» представляет собой сложный социокультурный и этнокультурный феномен, тематически ор­ганизованный в виде лингвосемиотической системы, включающей

1) пи­тейные знаки, 2) знаки-локативы, 3) знаки-инструментативы,
4) знаки-персоналии, 5) знаки-квалификаторы, 6) дегустационные знаки (цвет, аромат и вкус).

3. Вакхический дискурс является сложным жанровым образованием и включает в себя застольный, производственный, ритуальный и другие дискурсивные жанры, взаимосвязанные друг с другом.

4. Лингвосемиотическая система русского и немецкого вакхиче­ских дискурсов представлена вербальными и невербальными знаками, выполняющими иконическую, директивную, квалификативно-оценочную и презентационную функции.

5. Основные этнокультурные отличия между русским и немецким вакхическими дискурсами сводятся к более жесткой ритуализации русского коммуникативного поведения в ситуации застолья по сравнению с соответствующим немецким поведением и более детализированной драматургичностью этого дискурса в немецком языковом сознании по сравнению с русским.

Апробация. Основные положения и выводы исследования были изложены на заседаниях кафедры иностранных языков Волгоград­ской государственной сельскохозяйственной академии, теоретиче­ских семинарах, лингвистическом семинаре-совещании «Аксиологическая лингвистика: проблемы языкового сознания и коммуникативной дея­тельности» в Волгоградском социально-педагогическом колледже (2010 г.), научно-практических конференциях «Современные проблемы развития АПК» в Волгоградской государственной сельскохозяйст­венной академии (2006—2011 гг.), на семинарах Центра профессиональной иноязычной коммуникации ВГСХА. По теме диссертационного исследования опубликовано 6 работ, в том числе 2 в изданиях, соответствующих списку ВАК, общим объемом 1,8 п. л.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка словарных изданий и приложения.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Феномен вакхической культуры в лингвосемиотическом освещении» раскрывается понятие вакхической культуры, рассматриваются этнические, исторические, социокультурные особенности питейных предпочтений русскоязычного и немецкоязычного этносов; проводится сопоставительный анализ вакхических знаков, вакхических номинаций, лингвосемиотических особенностей питейных традиций и предпочтений в русской и немецкой культурах, определяются их сходства и различия, касающиеся семиотики их бытования. Ключевыми понятиями данной главы являются:

— вакхическая культура — обширная область человеческой деятельности, которая проявляется в различных сферах и порождает такие феномены, как производство и хранение спиртного, оценка качест­ва, дегустация, застольные традиции, ритуалы и обычаи распития спиртных напитков;

— вакхическая коммуникация — общение, связанное с традициями производства спиртного, правилами хранения, искусством виноделов, культурой потребления и подачей спиртного;

— вакхические номинации — лингвистические знаки вакхической культуры, рефлектирующие процессы производства и потребления спиртного, традиции и ритуалы застолья, питейные предпочтения.

Потребление спиртного — не просто физиологический процесс, а также система ценностей, реализующаяся в традициях, застолье, ритуалах, преемственности культуры, в празднествах, играх. Она имеет универсальный характер как для немецкой, русской, так и для любой другой лингвокультуры.

В процессе исследования рассматривались этнические, историче­ские, социокультурные питейные предпочтения русскоязычного и немецкоязычного этносов; был проведен сопоставительный анализ питейных традиций, что позволило определить значимость традиций и питейных предпочтений для носителей описываемой культуры.

Рассмотрение лингвосемиотики вакхической культуры немецких и русских традиций потребления различных видов спиртного позволило определить, что, например, традиционность потребления пива немецким этносом сопряжена с его гастрономической этноспецификой, которая проявляется в тесном семиотическом «партнерстве» этого продукта с другим, не менее значимым для немцев продуктом «немецкие колбаски». Сочетание немецкого пива с различными колбасками — это штамп немецкой вакхической культуры, о чем свидетельствуют многочисленные номинации данного продукта: Blutwurst — кровяная и Leberwurst — печеночная колбасы с вымоченным в уксусе луком и редисом; Bratwurst — жареные колбаски из мясной мякоти; Schwarzgeräuchertes — свиное мясо или сало горячего копчения елью на открытом огне с оседанием копоти; Debrecziner — Cabanossi (Kabanossi) — хорошо наперченные колбаски; Gelbwurst — разновидность вареной колбасы.

В русской вакхической культуре традиционной значимостью обладает водка как гастрономическое дополнение к русскому национальному столу, о чем свидетельствует богатый паремиологический фонд: приготовить закусь; закусить водку огурчиком; водка без закуски, что хлеб без масла; водка, черный хлеб, селедка; задобрить водку салом; заесть чем-нибудь водку.

Традиционная русская свадьба также включает в себя обряды, сопровождаемые распитием водки, играющей одну из важнейших ролей, где ее пьют на всех стадиях предсвадебного и свадебного обряда. Следующие номинации представляют свадебные обряды по очередности их исполнения: пропивание невесты (синонимы — пропой, барыш, запивины, запоение, запойчик, заручная водка, пропив, пропитушки), мячок (выкуп за жениха из чужой деревни молодыми людьми из той же деревни), приехала свадьба (свадебный «поезд» жениха у ворот невесты), выкуп брачной ночи, распивание калинки, водить по стакану, блинный стакан.

Для немецкой свадебной коммуникации характерно использование семиотически маркированных пищевых и питейных знаков, номинирующих социальное положение: Lütte Kost — свадебное за­столье, состоящее только из кофе и пирогов (отсутствие алкогольных напитков — знак неблагополучия семьи, которая не в состоянии позволить себе свадебный стол); Grote Kost — свадебное застолье, состоящее также из кофе и пирогов при наличии пива (знака принадлежности семьи к уровню ниже среднего); der Weise — застолье, оплачиваемое гостями без хорошего спиртного, его заменяет вареное пиво — Warmbier; das Mahlgeld — застолье, которое могли себе позволить люди только среднего и выше среднего слоя общества (на столе наваристые супы — Eintöpfe, а также вино и шнапс).

Рассмотрев погребальную коммуникацию, мы нашли различия в элементах немецкоязычной и русскоязычной вакхической коммуникации. Приведем вакхические знаки погребальной коммуникации немецкоязычного этноса: der Sterbewein — вино, которое держали для похорон. Как правило, это было старое вино, которое должно было пробудить умершего — “ein alter Wein, der Tote zum Leben erwecken sollte”. В русском погребальном и поминальном обрядах водка — важнейший компонент ритуала, о чем свидетельствуют следующие фразеологические единицы, номинирующие этапы и обряды погребения и поминания: положить чекушку в гроб, выпить по черепушке, разлить водки «копачам» (поминание умершего мужчинами, копавшими могилу), помянуть на погосте (распитие водки перед погребением умершего), помянуть церковной водкой (поминать водкой или кагором).

Для русскоязычного этноса традиционно использование богатых разнообразием настоек, о чем свидетельствует наличие большого количества номинаций:

— субстантивированные прилагательные, образованные от главного лечебного сырьевого компонента («Кедровая»);

— существительные, обозначающие главный лечебный сырьевой компонент («Анисовка»);

— названия по цели использования («Целебная»);

— именные группы («на чабреце»);

— прилагательные, номинирующие главный компонент (калганная).

Традиционное использование спиртного в лечебных целях в Германии отличается от использования в России небогатым опытом его применения как лекарства. Выделены следующие номинации с различными способами словообразования:

— причастия, обозначающие цель воздействия: beruhigend, hustenlindernd;

— существительные с предлогом для: zur Linderung von Magen-, Darm- und Leberbeschwerden (Thymianblütengeistschnaps);

— устойчивое выражение «хорошо подходит для/от…»: gut geeignet für Verdauung (Kräuterlikör);

— глагольная конструкция wirken (действовать) + причастие +
+ предлог на + существительное: wirkt beruhigend auf Nerven.

В процессе исследования выявлено, что вакхическая культура — одна из наименее изолированных частей национальной культуры любого этноса. Она создается национальной общностью людей и общностью свойственных им особенностей питейных предпочтений. Установлено, что русская и немецкая вакхические культуры представляют собой лингвосемиотическую систему вакхических знаков, характеризующуюся лингвокультурными и этническими особенностями вакхических номинаций. Нами рассмотрены русскоязычные и немецкоязычные вакхические знаки с их важнейшими коммуникативными функциями:

— иконической, или денотативной, закрепляющей в сознании коммуникантов образ спиртных напитков, вкус, запах, качество, технологии приготовления, а также субъектов действий, связанных с употреблением и приготовлением спиртных напитков;

— директивной, или инструктивной, описывающей технологии процесса приготовления и производства спиртных напитков и регулирующей его качественные, количественные, разрешительные и за­претительные характеристики;

— квалификативно-оценочной, характеризующей социальное отношение к процессу приготовления и потребления спиртных напитков;

— презентационной, связанной с ритуализацией и драматизацией процесса вакхической коммуникации.

Иконической, или денотативной, семиотической нагрузкой наделены следующие типы языковых знаков:

— питейные знаки, знаки-локативы («Rostocker Pils» — название пива по городу Росток; «Московская особая» — изначально место производства г. Москва);

— инструментативы (die Traubenmühle — давильня винограда, die Korbpresse — деревянная давильня);

— знаки-персоналии и знаки-квалификаторы (der Weingutbesitzer — хозяин винодельческого предприятия, винодельни; der Braufachman — специалист-технолог по пивоварению);

— знаки цвета (бледно-розовый, розовый, бледно-красный, светло-красный, бледно-рубиновый — rosa, erdbeerefarben, blaß-rosa, hell-rot), знаки аромата (пряный — würzig, цветистый — blumig);

— знаки вкуса (süffig — приятное слабоградусное; mit leichtem Honiggeschmack — с легким медовым вкусом).

За директивными знаками-процессивами закреплена функция описания процесса производства и приготовления спиртного, его ход, этапы, стадии. В вакхическую семиотическую систему включены четыре типа таких знаков:

— знаки-дескрипторы (номинации этапов подготовки продуктов к производству: die Reinzuchthefen — разведение чистой культуры дрожжей; номинации процесса производства: das Mälzen — подготовка солода; предикаты процесса презентации спиртного к потреблению: aufkorken — откупоривать, einschenken/ausschenken — разливать по фужерам, бокалам; предикаты подготовки к производству спиртного: mühlen — давить, молоть, weinlesen — собирать виноград; предикаты производства спиртного: maischen — затирать солод, läutern — фильтровать пивной затор);

— знаки-комментативы и регулятивы (номинации условий для получения качественного спиртного: kühlt das Bier bevor einschenken, damit es in Schaum nicht kommt — охладите пиво перед розливом, чтобы оно не превратилось в пену);

— знаки-пермиссивы, знаки-лимитаторы (номинации ограничения и запрета: Tropfbiere und Bierreste dürfen nicht ausgeschenkt werden — отстоянное пиво, или пивные остатки запрещены для потребления).

Выявление сходств и различий, касающихся семиотического прост­ранства особенностей процессов изготовления и дегустации, традиции потребления, потребовало исследования и описания ключевого концепта «Питие — Trinken» как универсального, фиксирующего, с одной стороны, ценности всего человечества, а с другой — этноспецифику ценностей и особенности русской и немецкой культур, отражая специфику ментальности этносов, что дает возможность считать данный концепт универсальным, общецивилизационным и этноспецифическим. Концептосфера «Питие — Trinken» имеет центр и периферию и систематизирована в 11 микрополях русскоязычных и немецкоязычных номинаций. Концепт «Питие — Trinken» покрывает обширную сферу действительности, значимую как для русского, так и для немецкого социума. Он получает весьма широкую вербализацию, реализующуюся в обширной системе лингвистических знаков (номинаций). В этом отношении можно говорить о высокой степени лингвосемиотического потенциала концепта «Питие — Trinken».

Сопоставительный анализ лингвистических знаков русской и немецкой вакхической коммуникации на материале энциклопедических изданий, словарей общего типа и словарей спиртных напитков, различных справочников и сборников позволил выявить общее и особенное в системе вакхических знаков.

Оказалось возможным выделить основные ассоциативные признаки вакхических номинаций и их представленность в двух культурах, что отражено в следующей таблице:
Ассоциативный признак Немецкая Русская
вакхической номинации вакхическая вакхическая
культура культура

1) традиционность производства + +

2) родовое/семейное производство + –

3) специальная посуда + –

4) особые органолептические качества + +

5) социальный детерминант – +

6) гендерный детерминант – +

7) национальное самовыражение + +

8) противоречивое отношение к спиртному – +

9) ритуальность потребления спиртного + +

10) спиртное как гастрономическое
сопровождение + +

Изучение лингвосемиотики вакхической коммуникации показало, что вакхические номинации занимают важное место в когнитивной системе немецкой и русской лингвокультур. Наблюдается совпадение сочетаемости компонентов значения 1) в сфере технологии производства и хранения спиртного (варить пиво — brauen, солодить — mälzen, купажировать — verschneiden, закупоривание — die Verkorkung, охлаждение сусла — die Würzekühlung); 2) описания органолептиче­ских качеств и оценки спиртного по цвету, вкусу и аромату (цвети­стый — blumig, тона розы — mit Rosaduft, фиалки — mit Veilchenduft); фруктовый — fruchtig (ягодные тона: вишня — Kirscharoma, черная смородина — Johannesbeeraroma, малина — Himbeeraroma (для красных вин), фруктовые тона: груша — Birnearoma, яблоко — Apfela­roma).

Как для русской, так и для немецкой лингвокультуры любой признак спиртного может быть оценен положительно (mit dem Geschmack vollreifer äpfel — со вкусом спелых яблок; Bier: mit ausgeprägtem Hopfengeschmack — с выраженным вкусом хмеля, hopfenbitter — с хмельной горечью, feingehopft — с мягким хмелем) и отрицательно (zu säuerlich — кисловато, fader Wein — безвкусное вино).

Для немецкой культуры уникально то, что семейное или родовое производство спиртного по фамильным рецептам является способом самоидентификации и выражения собственной родовой уникально­сти. Употребление selbst как части сложного существительного в таких номинациях, как das Selbstbrennen, das Selbstbrauen, der Selbstweinbau, — тому подтверждение. Spitz или Spezialität как составная часть названий спиртного (Münchner Spezialität, Spitzenwein, Spitzensekt) подтверждает идентификацию продукта с родовой уникальностью.

Национальная самоидентификация вакхических знаков реализуется с помощью лексической фиксации локативности — использования топонимов в названиях спиртного: Moselwein, Mosel-Saar-Ruwer, Pfalzwein, Herforder Pils, Berliner Weiße.

Специфичны в двух лингвокультурах номинативные средства для обозначения посуды для потребления спиртного. Так, в немецком языке разнообразна посуда для потребления пива: обнаруживаются номинации посуды, лакунарные для русской лингвокультуры: das Henkelbierglas — баварская литровая, большая кружка пива; der Bierschwenker — снифтер, похожий на коньячный, создан для так называемого пива для медитации; der Stiefel — очень большой пивной бокал в форме сапожка; das Humpen — большой расписной бокал, большая кружка пива с открывающейся крышкой и ручкой сбоку.

В русском языке мало номинаций специальной утвари, лакунарных для немецкого языка. Отмечено иное семантическое явление — наличие обильной синонимии: чекушка — бутылка емкостью 250 мл (синонимы: четушка, четвертушка); синонимичные названия сосудов для питья: рюмка — собачка, тюричка, лампадка, наперсточек, канашка, стопка, чарка; стакан — аршин, метр, лафетник.

Для русского языка характерны номинации специфических ситуаций употребления пищи со спиртным. Так, русский употребит спирт­ное с небольшим количеством продуктов (закусь, выпить и закусить). В немецком языке эта ситуация не имеет лексической или дискурсивной фиксации. В отличие от русской, в немецкой вакхической культуре отсутствуют гендерный и социальный («бедность»/«богатство») аспекты пития.

Во второй главе «Сопоставительный анализ русскоязычного и немецкоязычного вакхического дискурса» рассмотрены конститутивные признаки и лингвокультурные характеристики вакхического дискурса немецкой и русской лингвокультур.

В данной работе под дискурсом понимается текст как продукт устной или письменной коммуникации, взятой в событийном аспекте и происходящей при ситуативных обстоятельствах. Представляя собой систему коммуникации, дискурс имеет реальное и потенциальное измерение. В реальном измерении он является текущей речевой деятельностью, результаты которой актуализированы в виде текстов. В потенциальном измерении дискурс представляет собой лингвосемиотическое пространство.

В диссертации выделены такие разновидности вакхического дискурса, как застольный, производственный и ритуальный. Эти типы дискурса пересекаются и взаимодействуют, выполняя определенные коммуникативные цели. Вакхический дискурс является личностно ориентированным типом, который проявляется в бытовой сфере общения. Участники застолья хорошо знают друг друга, их коммуникация тем успешнее, чем больше доля личностного компонента, у них не возникает необходимости объяснять друг другу очевидное. За­стольная коммуникация ведется при помощи сокращенного кода, который имеет высокую контекстную зависимость.

Вакхический дискурс также является статусно ориентированным, представляет собой специализированную клишированную разновидность общения. Такое общение носит ритуальный характер, обусловлено социальными функциями партнеров, которые требуют определенного общения, предписанного канонами социума и правилами застолья этого социума. Ритуализированный характер застольной коммуникации диктует особенности взаимодействия участников в застольном коммуникативном акте: чем меньше коммуниканты знают друг друга, особенности характера, социальное положение и чем более официальной является обстановка общения, тем более ритуализированный характер приобретает форма взаимодействия партнеров. Ритуальность проявляется в «распределении ролей» застолья: «виновник торжества», «гвоздь программы», «именинник», «хозяин праздника» — участники застолья, в честь которых принято произносить торжественную речь, желать только положительное и обращаться к ним соответствующим образом, т. е. здесь представлена клишированная коммуникация.

Застольная коммуникация представляет собой особую форму общения, когда за общим столом создается ценностная для участников атмосфера, в которой происходят общение, обмен определенной информацией и человеческими чувствами. В ходе исследования застольного дискурса русскоязычной и немецкоязычной вакхической культуры были выявлены и проанализированы прецедентные тексты застольной коммуникации: тосты, тексты застольных песен, пословицы, поговорки, афоризмы, определенные клише, типичные для речи участников застолья. Сюда же относятся, на наш взгляд, определенные модели коммуникативной тональности: общение может быть как официальным, например при презентации вина дегустатором, так и неофициальным, например празднование какого-либо события, распитие спиртного в теплой атмосфере. Народные застольные песни мы находим как в немецкой, так и в русской лингвокультуре.

Необходимо отметить, что застольная песня представляет собой обязательный элемент традиционного русского застолья. Немецкие фольклорные песни также выражают ценностные суждения застольной коммуникации, но в немецкой лингвокультуре не обнаруживается традиционный набор русских застольных песен, которые известны многим участникам застолья. Важно также отметить, что немецкая народная песня представляет собой на сегодняшний день скорее письменную коммуникацию, нежели устную. Традиция петь застольные песни постепенно блекнет в немецкой культуре.

Для русской лингвокультуры присуща реализация ценностей за­стольной коммуникации в жанре частушки. Содержание частушек представляет собой отражение тончайших особенностей уклада жизни и менталитета русского народа. Ценности застольной коммуникации носителей русской и немецкой лингвокультур реализуются также в жанре тост. Для русского сознания приоритетной сферой за­столья по сравнению с бытовой является духовная, и жанр тост выступает ведущим средством реализации ценностных доминант русского застолья.

Отличительные особенности русских тостов следующие: тематическая направленность (вступительные, поздравительные, благодарст­венные, ответные, прощальные); регламент произнесения (первый тост за событие, второй тост за родителей, третий тост за любовь); рифма (За нас — за друзей, за верных дружбе людей!); гендерная направленность (тост за женщин). Как показал анализ, немецким тостам — der Trinkspruch, die Tischrede, der Toast, das Tischdiskurs — многословие и разнообразие не характерны, в отличие от русских. Для немецкой культуры застолья характерны шаблонные тосты, обычно отличающиеся краткостью: Prost! Prosit! Prösterchen! — Ваше здо­ровье! За здравие! Нарративный элемент, предшествующий пожеланию, — характерная черта как русских, так и немецких тостов. Тост, как правило, начинается анекдотом, притчей, имеющими какое-либо отношение к поводу для застолья, и заканчивается кратким пожеланием.

Произнесение тостов также является обычаем на официальных и деловых приемах, фуршетах. Они могут представлять собой длинные политические обращения, которые требуют клишированных фраз, установленных правил обращения к остальным участникам. Исследование также показало, что языковая личность выступает базовой категорией лингвокультурологии, отражающей менталитет носителей русского и немецкого языков, и обладает определенными лингвосемиотическими параметрами в вакхической коммуникации. В ходе исследования выявлены лингвосемиотические параметры поведения языковой личности, выраженные в определенных статусных отношениях между участниками застолья с детерминацией их ролей. Статусные отношения, или роли участников застолья, могут быть выражены в следующих оппозициях: оппозиция «хозяин—гость», возрастная оппозиция, социальная оппозиция, гендерная оппозиция.

Приоритеты застолья находят лексическую фиксацию в виде пословиц и поговорок в лингвокультурном пространстве вакхического застольного дискурса. Будучи устойчивыми афористическими изречениями, они отображают разнообразные явления общественной жизни хотя и в краткой, но образной и выразительной форме. Русскоязычная и немецкоязычная лингвокультуры застольного дискурса особенно богаты пословицами и поговорками поучительного характера, совершенно четко отражающими особенности застольного процесса. О противоречивом отношении русского народа к застолью свидетельствует значительное количество пословиц и поговорок, семантической основой которых является пагубное влияние чрезмерного потребления спиртного (в море водки и богатыри тонут; хлеб на ноги ставит, а водка с ног валит; от пьяного и черт сторонится; невинно вино, а проклято (а виновато) пьянство, вино с разумом не ладит).

Среди других значимых средств реализации ценностей застольного дискурса выделен фразеологический фонд. Фразеологизмы способствуют полноценному дискурсоразвертыванию. Для немецкой лингвокультуры характерна совершенно иная семантическая экспликация в дискурсе, которую получают лексемы, номинирующие спирт­ное, алкогольные напитки (das ist nicht mein Bier — это не мое дело; mit einem Biereifer — с неуемным рвением; j-m reinen Wein einschenken — сказать все начистоту; Schnaps ist gut für die Cholera — это на пользу дела). Для русскоязычной вакхической лингвокультуры не характерны иная семантическая экспликация и переосмысление номинаций спиртных напитков.

В дискурсивном пространстве вакхической культуры мы выделили также ритуальный дискурс. Установлено, что ритуальность вакхического дискурса характеризуется конститутивными признаками: структурированность, запланированность, распределение ролей, сценарность, драматургичность, ритуальность, локативность, темпоральность, символичность. Вакхический дискурс имеет ролевую структуру, которая также определяет его принадлежность не только к личностно ориентированному, но и институциональному типу дискурса.

В ходе исследования было установлено, что вакхический дискурс относится к «мягкой» форме исполнения ритуала: целью вакхиче­ской ритуальной коммуникации является сохранение традиций и формирование новых, создание положительного общественного мнения, поддержание плодотворных отношений среди участников.

В ходе сопоставления было выявлено, что ритуальность в вакхическом дискурсе носит особый характер и по-разному проявляет себя в двух культурах; существует большое количество ритуалов как в немецкой, так и в русской вакхической культуре, однако они отличаются содержанием и тематикой.

С одной стороны, складывается впечатление, что немецкоязычный вакхический дискурс ритуализирован слабее в отношении процесса пития, чем русскоязычный, т.к. частота ритуалов, связанных с процессом пития, в русскоязычном намного выше, чем в немецко­язычном. С другой стороны, драматургия, регламентированность и зрелищность немецкоязычных ритуалов носят гораздо более формализованный и детализированный характер, чем русскоязычный ритуал: ср., например, ритуал посвящения в члены пивной секты.

Ценностным для немецкого и русского этносов является богатейший опыт в сфере производства спиртного, передаваемый из поколения в поколение: это старинные национальные рецепты производства, история развития вакхической культуры, ритуалы и обряды производственного процесса.

Анализ прецедентных текстов производственного вакхического дискурса (документы ГОСТов, рецепты, предписания, материалы разнообразных книг с технологией изготовления, периодика, брошюры, атласы (винный, пивной атлас), справочники рецептур и т. п.) показал, что информацию о производстве спиртного можно рассматривать как гипертекст, как множество текстов со связывающими их отношениями наличия ссылок на текстовую (терминология в конце справочника) и нетекстовую (схемы, рисунки, фото, таблицы) информацию. Рецептуры изготовления спиртного можно рассматривать как семиотическое образование, т. к. новые тенденции и направления в производстве спиртного получают свое языковое выражение и, соответственно, текстовую актуализацию в рецептах изготовления и производства.

Анализ текстов рецептур показал, что презентация информации рецепта подчинена следующей очередности:

— заголовок, который выполняет информативную функцию, передает читателю информацию в концентрированном виде;

— интродуктивная часть информации об основных этапах изготовления какого-либо спиртного продукта (название этапа, его толкование, длительность, необходимое оборудование);

— основная часть текста рецепта изготовления спиртного, которая содержит информацию о последовательности действий и манипуляций;

— заключительная часть текста рецепта, содержащая советы по изготовлению, предостережения от каких-либо неожиданных результатов и способы избежать их.

В проанализированных нами текстах вакхической рецептуры выявлены особенности презентации информации на лексическом, морфологическом, синтаксическом и стилистическом уровнях.

Текст рецепта изготовления спиртного может быть изложен как в научном стиле (информация понятна и доступна только профессиональному технологу), так и в научно-популярном (информация до­ступна для понимания неспециалисту).

Лексика рецептов изготовления может быть охарактеризована как общеупотребительная, общенаучная и узкоспециальная. Общенаучная доступна для большинства пользователей текстовой информации; узкоспециальная представлена терминами, количество которых образует в тексте одну из главных лексических групп рецепта.

Используемые в тексте термины можно разделить на следующие группы: 1) узкоспециальные термины технологий производства спирт­ного, используемые во многих языках: алкоголизация — die Alkoho­lisierung, destillieren — дистиллировать, degustieren — дегустировать; 2) термины фундаментальных технологических понятий в области производства спиртного, имеющие национальное соответствие во всех языках: бродить — gären, затирать солод — maischen; 3) термины или полутермины, нехарактерные для других лингвокультур, свойственные исключительно одной национальной вакхической лингвокультуре, — водка, медовуха, полугар, Schnaps, Eiswein. Для рецептов изготовления спиртного характерно наличие аббревиатур, сокращений, что образует своеобразный язык символов (л/l (литр/Liter), г/g (грамм/Gramm); ч.л./TL (чайная ложка/Teelöfel)). Значения данных языковых символов даются в виде отдельного справочного материала.

Морфологические особенности текста обнаруживаются в частоте употребления разных частей речи. Как для русского, так и для немецкого рецепта характерно преобладание имен существительных и глаголов, с меньшей частотностью встречаются причастия, достаточно редко — личные местоимения. Как правило, отглагольные существительные используются для номинации этапов действий, а также с целью экономии языковых средств. В немецком рецепте распространена конструкция «отглагольное существительное + глагол geschehen в 3-м лице единственного числа» — die Ausreifung und Nachgären geschieht in unterirdischen Kellern unter Temperaturen um ca.0 — созревание и дображивание происходит в подземных подвальных помещениях при температурах около 0є. Самой распространенной конструкцией в немецком языке, номинирующей действие, является «man + глагол в 3-м л. ед. ч.» — man braut, man verwendet, man nimmt. Для русского рецепта характерно повелительное наклонение, выраженное инфинитивом — развести ячменный солод в 5 л воды, пивные дрожжи растворить в
300 мл теплой воды, открыть крышку через 10 минут. Частое упо­требление конструкции страдательного залога в немецком рецепте подчеркивает объективность процесса — Malz wird geschrotet — солод крупно дробится, Wein wird vor dem Aufkorken gerüttelt — перед откупориванием вино встряхивается. Причастия служат для экономии языковых средств и используются в равной степени как в русском, так и в немецком языке: молотый солод — geschrotetes Malz, выдержанное вино — gelagerter Wein.

Синтаксическая организация текста рецепта отличается использованием как сложных, так и простых предложений. С помощью простых предложений автор стремится синхронизировать текст с этапами изготовления. Учитывая достаточную сложность процесса производства спиртного, требующего точного соблюдения последовательности действий и предписаний, применение сложных предложений логично.

В ходе исследования среди прецедентных текстов производственного вакхического дискурса мы также выделили тексты административных документов: закон о производстве ликероводочных изделий и слабоалкогольных напитков, заповедь о чистоте пива, приказы, положения и уставы производства. Характерными особенностями текстов являются официальный стиль, четкая структура, императивный модус экспликации информации. Императивность русскоязычного текста выражена не так ярко, как в немецкоязычном: русский текст обычно содержит обращение рекомендательного характера.

К прецедентным текстам может быть отнесена бутылочная этикетка, содержащая информацию о производителе, составе, дате розлива и сроке годности. Функция этого короткого текста — эмотивная, т. е. усиление удовольствия от потребления пива. Некоторые этикетки украшаются изречением о пиве (Der Teufel steckt im Alkohol, also Prösterchen! Auf Gottes Wohl!) или четверостишием (Als Moses an die Berge klopfte, / gleich Wasser aus dem Felsen tropfte. / Doch viel größer ist das Wunder hier, / man ruft nur Wirt und schon kommt Bier!). Разнообразие таких четверостиший служит привлечению потребителя, что даже рождает целые коллекции пивных этикеток.

Выявлено также, что дискурсоразвертывание происходит между участниками производственного процесса, проявляющими себя как группы языковых личностей, каждая из которых по-своему вербализует свои коммуникативные намерения:

1) группа специалистов-технологов по производству спиртного (пивовар, винодел, винокур) строит свою коммуникацию для достижения результата, соответствующего поставленной цели производства; общение между участниками этой группы насыщено профессио­нальной терминологией, о чем свидетельствуют устойчивые словосочетания: Presswein beurteilen — оценивать первичное вино, den Wein schneiden edelreisen — облагораживать вино;

2) группа профессиональных агентов по сбору и подготовке сырья (сборщик винограда, носильщик винограда, сортировщик солода, солодовник, заторщик солода) структурирует свою коммуникацию с целью достижения результата подготовительного этапа производственного процесса; общение коммуникантов также характеризуется использованием в речи терминологии и устойчивых оборотов с терминами и полутерминами: die Traubenmühle reinigen — чистить давильню, pneumatische Presse einschalten — включить пневматиче­ский пресс;

3) группа профессиональных агентов по сбыту алкогольной продукции (руководители винодельческих хозяйств, пивоварен, менеджеры по рекламе алкогольной продукции, менеджеры по работе с клиентами, главный дегустатор, менеджер по сбыту), коммуникация которых имеет целью привлечь потребителя к покупке спиртного. Участники данной группы насыщают свою речь фразами-убеждениями и структурно строят ее таким образом, чтобы оказать влияние на питейные вкусовые предпочтения и склонить потребителя к покупке (Patrick Philipps (Topwinzer-Mozel, 2009): Wir sind Tradition und Fortschritt gleichermaßen verbunden. — Мы уважаем традиции и не забываем о прогрессе).

В заключении диссертации подводятся итоги по выполнению намеченных целей и задач. В ходе исследования были выявлены и охарактеризованы этнокультурные характеристики русской и немецкой вакхических культур, на основе которых были сопоставлены лингвистические знаки русской и немецкой вакхических коммуникаций, выявлены общее и особенное в системе вакхических знаков. На основе выделенных вакхических номинаций была проанализирована роль ключевого концепта «Питие — Trinken» в процессе дискурсоразвертывания. Определение дискурсивных и ритуальных характеристик русской и немецкой вакхических культур позволило выявить универсальное и уникальное в вакхической коммуникации языков сопо­ставления.

В ходе исследования на материале немецкого и русского языков были конкретизированы общепризнанные положения о национально-культурной относительности в различных концептах описания того или иного понятия. В заключении работы также показаны перспективы исследования, связанные с выявлением лингвосемиотиче­ских особенностей вакхической лингвокультуры Австрии и Швейцарии, сопоставительным исследованием образовательных лингвосемио­тических пространств в разных лингвокультурах, а также разработкой немецко-русского культурологического и лингвострановедческого словаря по вакхической культуре.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки России

1. Реймер, Ю.В. Лингвосемиотические особенности концептуализации алкогольной тематики в русско-немецкой параллели / Ю.В. Реймер // Изв. Самар. науч. центра РАН. — 2011. — № 2. — С. 188—192 (0,3 п. л.).

2. Реймер, Ю.В. Вакхические номинации в русской и немецкой лингвокультурах / Ю.В. Реймер // Вестн. Оренбург. гос. ун-та. — 2010. — № 11. — С. 147—153 (0,4 п. л.).

Статьи в сборниках научных трудов и материалов научных конференций

3. Реймер, Ю.В. Лингвосемиотические характеристики вакхической коммуникации в русско-немецкой параллели / Ю.В. Реймер // Аксиологическая лингвистика: проблемы языкового сознания и коммуникативной деятельно­сти: сб. науч. тр. / под ред. Н.А. Красавского. — Волгоград: «Колледж», 2010. — Вып. 13. — С. 211—223 (0,5 п. л.).

4. Реймер, Ю.В. Лингвокультурные характеристики немецкого вакхиче­ского дискурса / Ю.В. Реймер // Новые направления в решении проблем АПК на основе современных ресурсосберегающих, инновационных технологий: материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 65-летию Победы в Великой Отечественной войне. — Волгоград: Нива, 2010. — Вып. 4. — С. 91—97 (0,4 п. л.).

5. Реймер, Ю.В. Реализация ценностей застольной коммуникации носителей русской и немецкой лингвокультур в жанре «тост» / Ю.В. Реймер // Интеграционные процессы в науке, образовании и аграрном производстве — залог успешного развития АПК: материалы Междунар. науч.-практ. конф. — Волго­град: Нива, 2011. — Вып. 5. — С. 62—68 (0,2 п. л.).

Реймер Юлия Викторовна
ЛИНГВОСЕМИОТИКА ВАКХИЧЕСКОЙ
КУЛЬТУРЫ В РУССКОМ
И НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКАХ
Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук
Подписано к печати 16.09.11. Формат 60´84/16. Бум. офс.
Гарнитура Times. Усл.-печ. л. 1,4. Уч.-изд. л. 1,5. Тираж 110 экз. Заказ .
Издательство ВГСПУ «Перемена»

Типография Издательства ВГСПУ «Перемена»

400131, Волгоград, пр. им. В.И.Ленина, 27