Глава II

ВДОЛЬ ШОССЕ ТУТАЕВ – ЯРОСЛАВЛЬ

Два селения

Теперь наши поездки будут проходить по старинным трактам и проселкам. И первую из них мы начнем по дороге Тутаев - Ярославль, что по левому берегу Волги.

Проехав три километра, свернем влево на проселок, который скоро и приведет нас, если машина не забуксует где-нибудь в низинке, к угасающему селу Ратмирову.

Никто пока не считал, сколько деревень, сел и хуторов захирело, а затем прекратило существование в Тутаевском районе в период коллективизации, а также в 60-70 годы, когда некоторые деревни объявлялись неперспективными. Много исчезло селений. Не будем сейчас задавать вопрос — каковы причины этого явления. Эта тема особого серьезного, большого разговора.

Не стало в 20-е годы и усадьбы Маковесово, что находилась близ села Ратмирово (ныне территория Борисоглебского сельсовета). В усадьбе жили землевладельцы-дворяне Дедюлины. О том, как некоторые из них служили своему сословию, стране, и пойдет далее краткий рассказ.

«Дедюлины - русский дворянский род. Никифор Дедюлин служил в детях боярских в 1537 году. Думный дворянин Иван Васильевич Дедюлин пожалован вотчинами в 1561 году». («Энциклопедия» под редакцией Ф. Брокгауз, И. Ефрон, С.-Петербург, 1893 год, том X, стр. 277).

В числе вотчинных селений в Романовском уезде, пожалованных Иваном Грозным в 1561 году, было и село Ратмирово. Обратим внимание на его название. Ратмирово - от слов мир и рать, мирная рать. Дворяне Дедюлины чаще всего избирали военное поприще. Они считали своим долгом служить России. Служить с пользой для Отечества (обычно имели звание майора, генерал-майора, генерал-лейтенанта). Так было в течение жизни нескольких поколений. Но некоторые находились и на гражданской службе.

В 1777 году «первыми предводителями дворянства избраны были в город Романов - майор Иван Васильевич Дедюлин, в Борисоглебск -лейбгвардии капитан-поручик Дмитрий Васильевич Щетнев». (К. Головщиков, «Город Романов-Борисоглебск и его историческое прошлое», Ярославль, 1890 г., стр. 25).

Как правило, в предводители дворянства избирались люди не только по знатности и богатству их рода, но и за добрые личные качества, за какие-то заслуги перед обществом. (Заметим, кстати, что в 1776 году церковь Спаса в селе Ратмирово построена И. В. Дедюлиным с прихожанами. На кладбище этого села покоится прах нескольких родственников первого предводителя романовского дворянства. Ныне надгробия на их могилах сдвинуты, некоторые плиты перевернуты. Кладбище находится в запущенном состоянии).

Поблизости от Ратмирова, в усадьбе Маковесово, в 1772 году родился Яков Иванович Дедюлин. Впоследствии, во время Отечественной войны 1812 года, он, генерал-майор, был избран начальником ополчения -Ярославская военная сила. Избрание происходило, как принято ныне говорить, на альтернативной основе.

«В тот же день, 24 июля, состоялись выборы начальника ополчения. Как видно из «баллотировочного списка...», на этот пост было выдвинуто девять кандидатов. Подавляющим большинством голосов начальником ополчения был избран генерал-майор Яков Иванович Дедюлин, который и оставался во главе Ярославского ополчения до окончания войны». (П. Г. Андреев, «Ярославские ополченцы», Ярославль, 1960 г., стр. 14). Город Романов внес на ополчение 30000 рублей. Один из полков в августе 1812 года формировался и непродолжительное время находился в Романове. Романовский уезд поставил в ополчение 1346 ратников.

Наполеон с остатками разбитой в сражениях деморализованной армии был изгнан из России. В заграничном походе принимало участие и Ярославское ополчение. После взятия 21 декабря 1813 года крепости Данциг (ныне город Гданьск в Польше) в скором времени вышел указ о роспуске ополчения и возвращении воинов на родину.

Вернулся в отчий край, выполнив свой долг, и Яков Иванович Дедюлин. В 20-30 годы XIX века он был богатым помещиком, крупным землевладельцем. Как свидетельствуют некоторые источники, он владел многими селами, деревнями, починками. «В Романово-Борисоглебском уезде - село Ратмирово, деревни Столбово, Толково, Реброво,Дудинское, Тужики, Верково, Ушаково, Звягино... Родионово, Карбушево, Прошево... села Пищалево, Пщеничище, сельцо Маковесово, Починки, Зубарево, Филатове, Узкая Кулига и другие». (Ельчанинов И. Н. «Материалы для

генеалогии дворянства Ярославской губернии», Ярославль, 1909-1914, стр. 190).

В летнее время Я. И. Дедюлин жил обычно в Маковесове, в Ратмирове, родовом поместье, зимой — в Ярославле. Умер в 1836 году. Дом Дедюлиных в Ярославле (Волжская набережная, 31) является интересным памятником гражданской архитектуры XVII1-XIX веков и поставлен на госохрану.

В XIX веке в разное время находились на службе два генерал-лейтенанта - выходцы из дворянского рода Дедюлиных. Один из них -Александр Яковлевич, сын героя Отечественной войны 1812 года.

Напомним, что представителем этого рода был генерал-лейтенант Владимир Александрович Дедюлин, дворцовый комендант. По долгу службы при дворе Николая Второго он первый обратил внимание на опасные интриги и махинации проходимца Григория Распутина. Еще в 1905 году «о том, что такой Распутин существует, департамент полиции узнал от того же Дедюлина, который доложил по телефону:

-Я заметил шашни придворных дам с неким Распутиным. А некоторые из дам часто бывают на царской половине. Это опасно!.. Не мешало бы проверить - кто этот хахаль?

Машина сыска закрутилась...». (В.Пикуль, роман «Нечистая сила», Воронеж, 1989г.)

Из Маковесова Дедюлины еще в годы гражданской войны куда-то уехали. Судьба их неизвестна. Двухэтажный деревянный барский дом сгорел в 1927 году.

Ратмирово

Со старинным селом Ратмировом связана жизнь не только генералов Дедюлиных, но и генерал-майора авиации Арсения Александровича Скворцова. Здесь в 1910 году в крестьянской семье он родился. Здесь прошло детство. Учился в родном селе: в нем находилась начальная школа. Кратко сообщим и другие сведения из биографии генерала.

В Тутаеве окончил школу-семилетку, затем занимался в профтехучилище и получил квалификацию столяра. По этой специальности два года работал в Тутаевском горкомхозе, а затем столяром же — на ярославской фабрике «1 Мая». Одновременно занимался на курсах подготовки в вуз. Мечтал стать военным летчиком. В 1930 году по личной просьбе был направлен в летную школу. Через несколько лет Арсений Александрович уже сам обучал молодежь летному делу. Подготовил 40 летчиков. Затем служил на Дальнем Востоке, участвовал в финской кампании.

В начале Великой Отечественной войны пришлось сполна испытать горечь поражений: фашисты полностью разбомбили аэродром, где находилась воинская часть, которой командовал А. А. Скворцов. Однако летный состав удалось сохранить. После переформировки летали на ПЕ-2, затем на тяжелых бомбардировщиках, нанося удары по глубоким тылам врага.

Арсений Александрович вспоминает: «Не раз бывали над Берлином и другими крупными городами, сбрасывали смертоносный груз на военные объекты. На моем счету более 150 боевых вылетов. И ни один из них не обошелся без обстрела немецкими зенитчиками. Почти всегда преследовали истребители. Раз фашистам удалось зажечь самолет, но все же «дотянул» до своих. Однажды был ранен, но скоро снова встал в строй».

24 июня 1945 года в Москве, на Красной площади, состоялся Парад Победы. Среди участников этого исторического парада был и Арсений Александрович Скворцов. Вместе с другими героями Великой Отечественной войны он чеканил шаг по брусчатке, видел, как лучшие защитники Родины швыряли к подножию Мавзолея посрамленные знамена и штандарты разбитых немецко-фашистских армий. За ратный труд в годы Великой Отечественной войны Арсений Александрович был награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, тремя - Красной Звезды, двумя — Отечественной войны первой степени и многими боевыми медалями. Великую Отечественную войну он закончил командиром дивизии. А затем снова служба, учеба. В 1952 году А. А. Скворцов с золотой медалью окончил Высшую военную академию Генерального штаба.

Выйдя в отставку в звании генерал-майора, Арсений Александрович вернулся в родные края, в село Ратмирово. Не раз помогал колхозу «Победа»: плотничал, столярничал. Примеру отца следовали сыновья - они стали военными.

А сколько других людей, замечательных тружеников и патриотов, родилось в селе! Жизнь в нем за последние десятилетия, к сожалению, постепенно стала угасать. Когда-то Ратмирово было многолюдным и богатым. В 30-е годы крестьяне села объединились в колхоз «Трудовая нива». Перед Великой Отечественной войной хозяйство находилось на среднем уровне. Нов военное лихолетье и в последующие годы оно слабело и приходило в упадок. Многие жители в поисках лучшей доли и счастья уехали в ближайшие города. Начальная школа за неимением нужного контингента детей была закрыта. Крестьянские избы разбирались, шли на слом или продавались. Теперь Ратмирово входит в состав СПК «Победа». В селе осталось мало домов. Похоже на то, что Ратмирово -задворки колхоза, его захолустье. Или руки до него не доходят, или мало на него обращают внимания. А жаль! Ведь это старинное село! Село русских генералов. Такая богатая у него история!

Пищалево

Верстах в десяти от Тутаева находится сохранившееся от давних времен село Пищалево. Село упоминается в официальных документах в XVIII веке.

В каждой деревне (селе) есть, как утверждает русская пословица, свои праведники. Есть замечательные, трудолюбивые, талантливые люди, большие патриоты своего края и всей страны. О них говорят почтительно и с уважением. Они составляют славу Отечества. Один из них - наш земляк, генерал-майор Александр Борисович Баринов.

Он родился в 1897 году в селе Пищалеве. С детства помогал родителям по хозяйству, рано познал всю тяжесть труда земледельца. Непродолжительное время Александр Баринов работал на Константиновском нефтемаслозаводе. Затем был призван в царскую армию. В 1916 году находился на фронте.

Через несколько месяцев после победы Октябрьской революции А. Б. Баринов — в рядах Красной Армии, куда вступил добровольцем. В составе 5-й Уральской дивизии командовал ротой, затем стрелковым батальоном. Храбро сражался с колчаковцами на Восточном фронте.

После гражданской войны стал кадровым военным. Окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. Во время Великой Отечественной войны был начальником штаба 67-го стрелкового корпуса, командиром дивизии, затем командиром 25-го стрелкового корпуса.

«На последнем этапе войны А. Б. Баринов, заместитель командующего 5-й ударной армией, участвует в Берлинской операции. В мае 1945 года после взятия вражеской столицы командарм, Герой Советского Союза генерал-полковник Н. Э. Берзарин назначается первым комендантом Берлина, а генерал-майор А. Б. Баринов—заместителем первого коменданта. Несколько позднее А. Б. Баринов возглавлял управление советской военной администрации в Германии и в то же время был председателем Советского комитета по ремилитаризации Германии.

В 50-е годы Александр Борисович учился в академии Генерального штаба, затем там же преподавал стратегию и оперативное искусство». (Газета «Северный рабочий» за 30 октября 1981 года).

За заслуги перед родиной наш земляк-военачальник награжден двумя орденами Ленина, четырьмя - Красного Знамени, орденом Красной Звезды, полководческими орденами Суворова, Кутузова, двумя польскими орденами, многими медалями. Умер Александр Борисович 18 сентября 1981 года. Семья его живет в Москве. Старший сын генерала, капитан в отставке Владимир Александрович Баринов, бережно хранит книги и журналы (их более двадцати), в которых говорится о вкладе его отца в победу над фашизмом. О деятельности А. Б. Баринова упоминается в книгах Маршалов Советского Союза Г. К. Жукова и К. К. Рокоссовского, а также в книге генерала А, В. Горбатова «Годы и люди».

Дом в селе Пищалеве, где родился и провел детские годы А. Баринов, к сожалению, не сохранился. Некоторые родственники генерал-майора ныне живут в поселке завода имени Менделеева.

Малахово

В нескольких километрах от шоссе Тутаев - Ярославль находится Малахове. История села насчитывает несколько веков. Известность ему в XIX веке принес крупный русский ученый Алексей Матвеевич Филомафитский. Он - основоположник отечественной экспе­риментальной физиологии и патологии.

Родился Алексей Матвеевич в 1807 году в селе Малахове Романовского уезда Ярославской губернии в семье священнослужителя. Его отец за прилежание во время учебы в Ярославской семинарии получил греческую фамилию Филомафитский, означавшую любящий учение. По настоянию отца то же учебное заведение окончил и будущий физиолог. Но духовная карьера его не привлекала. В 1824 году Алексей поступает на медицинский факультет Харьковского университета, который успешно закончил в 1828 году. Затем Алексей Матвеевич учился в Дерптском профессорском институте, по окончании которого в 1833 году уехал в Германию, где совершенствовался по физиологии в лаборатории известного ученого И. Мюллера.

В 26 лет А. М. Филомафитский стал доктором медицины. С 1835 года он - профессор медицинского факультета Московского университета. Алексей Матвеевич ведет активную научную и преподавательскую деятельность. Он автор первого русского учебника физиологии, написанного с позиций материализма. Труд А. М. Филомафитского «Физиология, изданная для руководства своих слушателей» на долгие годы стал ведущим пособием для студентов медицинских факультетов. В 1841 году этот учебник выдвинули на соискание высшей тогда премии Российской академии наук — Демидовской. Вторым реальным претендентом был знаменитый Н. И. Пирогов, написавший книгу «Хирургическая анатомия артериальных стволов и фиброзных фасций». Единственная для медицинских работ премия была поделена между двумя достойными.

Филомафитским опубликованы также несколько других ценных научных работ: «Трактат о переливании крови», «Физиологический взгляд на употребление эфиров, хлороформа и бензина, как притупляющих нервную деятельность». К сожалению, жизнь Алексея Матвеевича оказалась недолгой. Умер наш земляк в 1849 году.

О том, что из себя представляло село Малахово на рубеже XIX-XX веков, рассказывается в книге «Краткие сведения о монастырях и церквах Ярославской епархии». Цитируем: «Малахово, в нем церковь рожд. Христова (постр. в 1805 г.). Земская начальная школа в селе Малахове — здание общественное. Церковно-приходская библиотека поддерживается на церковные средства и жертвы прихожан. Общество трезвости.

Прихожане (то есть жители села и ближних деревень) занимаются мелкою торговлею, скупают и перепродают преимущественно: холсты, полотна, лен, куделю, сено, мясо, скот, масло, яйца, грибы; весною многие разъезжаются в дальние уезды и соседние губернии для окраски пряжи кубовой краскою, многие из прихожан — рамщики, столяры, щетинники; немало печников, каменщиков, штукатуров; целые деревни занимаются изготовлением вязанок и чулок из овечьей шерсти, значительное число прихожан живет в столицах, особенно в С.­Петербурге и других городах» (стр. 462).

Удивляет из приведенных выше цитат и другое - обилие в крестьянской среде различных ремесел, указание на то, что немало было в приходе печников, каменщиков, штукатуров.

Интересно также и то, что «целые деревни занимаются изготовлением вязанок и чулок из овечьей шерсти». Теперь вот в деревнях и селах их не изготовляют - мало овечьей шерсти. В Малахове существовало общество трезвости. Почему? Видимо, была необходимость в нем. Люди села и тогда хорошо понимали, как важен, как необходим трезвый, полноценный образ жизни.

В 30-е годы, в период коллективизации, крестьяне создали колхоз. Сельхозартель никогда не была богатой. В Великую Отечественную войну в Малахове находился детский дом для эвакуированных ленинградских детей. Многим ребятишкам местные жители помогли стать на ноги, вернули им радость детства, приучили к труду.

В 50-е годы в селе открыли школу-интернат - первую вспомогательную школу в Ярославской области. Здесь воспитываются и обучаются дети, которые в силу своих особенностей -разных дефектов — не могут учиться в массовой общеобразовательной школе.


Глава III

ПО ТРАКТУ НА ГОРОД ДАНИЛОВ

В селениях вблизи дороги

Какое странное, и манящее, и несущее, и чудесное в слове: дорога!

Н. В. Гоголь.

Немало интересного из истории родного края можно узнать, если отправиться в поездку по селениям, что расположены по старой дороге на город Данилов. Мы начнем ее в левобережной части Тутаева в конце улицы имени Панина. Здесь, на горе, с давних времен существовало село Богородское, в XX веке постепенно слившееся с городом.

В старину в Богородском была деревянная церковь. Жители села, занимались земледелием, различными ремеслами и промыслами. В 1563 году Иван Грозный пожаловал дворцовое село Богородское владетелю ногайских татар Иль-Мурзе Юсупову. В Богородском поселились татары. Там же находились мурзин (княжеский) двор и сооруженная татарами магометанская мечеть.

В «смутное время», в 1609 году, город Романов подвергся опустошению и разорению. Польско-литовские интервенты, встречая упорное сопротивление горожан, выжгли Романов и прилегающие к нему посад и слободы. Пострадали и ближние селения, в том числе Богородское. Поляки разорили жителей. Село спалили. Церковь и мечеть погибли в огне пожара. Строительство храмов после этого здесь уже не возобновлялось. Село стало называться деревней.

Вплоть до Октябрьской революции деревня Богородское была центром обширной волости. Богородская волость включала в себя значительную часть территорий нынешних Помогаловского, Борисоглебского и Родионовского сельсоветов. Местные жители эту часть города, где заканчивается улица Панина, по традиции, по привычке называют по-прежнему — Богородское.

Дорога на северо-восток от Богородского довольно широкая, ровная. И слева, и справа от дороги видны деревни и деревеньки. Глядя в левую сторону, замечаем невдалеке, километрах в двух, старинный храм в селе Ломине. Туда мы и направимся. Впрочем, села, как такового, уже нет. В нем никто не живет. Нет никаких крестьянских строений. От Христорождественской приходской каменной церкви, сооруженной в 1783 году возле разрушенных деревянных храмов - Ильинского и Никольского,остались ныне лишь стены главного помещения да часть колокольни.

К счастью, сохранилась летопись церкви села Ломина, которую вели разные священники и в разное время. Ломинская летопись (так мы ее назовем) представляет значительный интерес, так как содержит ценные сведения о родном крае.

В летописи имеется, например, «Сказание о Борисоглебской слободе», в котором рассказывается о том, как во время нашествия на Русь татаро-монголов, зимой 1238года,был взят и разорен Ярославль, как некоторым ярославцам удалось тайно уйти из города.

Беженцы продвигались вверх по Волге, по правому берегу, и обосновались затем в глухом Черном лесу. Они строили жилища, ловили зверей и птиц, а с наступлением весны наладили рыбный промысел на Волге и в устье речки Рыкуши. Поселение росло. Прибывали иные скитальцы и тоже строили дома. На другой год пришли монахи и поставили храм во имя двух братьев - святых страстотерпцев Бориса и Глеба. И назвалась деревня Борисоглебской, а несколько позднее -Борисоглебской слободой. Древняя Борисоглебская слобода давно уже стала составной, частью нашего города.

Некоторые авторы Ломинской летописи утверждали, что крестьяне в приходе не отличались религиозностью. Так, один из священников со скрытым недовольством пишет: «Многие из крестьян не отличались религиозностью, в праздники и воскресные дни редко приходили в храм для молитвы, не все и не каждодневно исполняли долг христианский, исповеди и святые причастия...».

С других страниц летописи мы узнаем, как трудна была жизнь крестьян в дореформенной и послереформенной России XIX века. Недород, голод, эпидемии страшных болезней, частые пожары — вот характерные приметы того времени. Так, в 1895 году в селе Ломине случился большой пожар, от которого сгорели крестьянские избы и дом священника, сельская школа.

В летописи упоминается о том, что в 1871 году во время эпидемии холеры в приходе только в течение июля и августа умерло 26 человек. А менее чем за сто лет население в деревнях и селах прихода сильно сократилось. Если в 1787 году значилось 529 душ мужского пола и 644 женского, то в 1872 году - только 3 73 души мужского пола и 496 женского. Вызывает интерес и такая запись в летописи: «По романовским писцовым книгам 1627 и 1628 годов значится: с версту на север от села Ломина, в Ильинском стане, находится сельцо Павловское на реке Урдоме, в нем значится помещичий дом князя Сеюш-Мурзы Юсупова». Позднее селом Павловским владел его сын Ак-Мурза. Летопись сообщает, что Ак-Мурза был женат на дочери царя Сибирского Кучума, о котором упоминается в стихотворении К. Ф. Рылеева «Ермак» (русская народная песня «Ревела буря, дождь шумел»).

Ломинская летопись указывает, что задолго до отмены крепостного права, в 1787 году, деревни Мирогостово, Кошкино, Коржавки, Сухоногово принадлежали генерал-поручику, камергеру В. Г. Орлову; деревни Кузнецово, Лысково, Кисловское, Лутовинино - княгине И. М. Юсуповой.

Читая летопись, думаешь, как много с тех пор произошло крупнейших исторических событий, порой потрясавших жизнь всего общества.

В деревнях, упомянутых в Ломинской летописи (большинство из которых находятся на территории СПК «Колос»), идет новая жизнь. Колхоз «Колос» — это крепкое хозяйство, не раз добивавшееся в 50-80 годах XX века высоких показателей в полеводстве и животноводстве, а многие его труженики отмечены высокими правительственными наградами. Так, бывшему председателю колхоза А.Ф.Добрынину и бывшему главному агроному того же хозяйства И. М. Фалетрову присвоено звание Героя Социалистического Труда. Успешно идут дела в хозяйстве и в наши дни.

Петрецово. Понгилово

По старинному тракту на город Данилов приехали мы в деревню Петрецово. Она небольшая, всего домов восемь, и расположена километрах в десяти от Тутаева. Эта деревня в последнее время, то есть в конце XX - начале XX1 веков, стала известна потому, что в ней родился в 1895 году, 21 августа, выдающийся русский ученый, организатор науки академик Александр Павлович Виноградов. Родители его летом занимались крестьянским трудом, а с окончанием сельскохозяйственных работ уезжали, как и многие крестьяне из соседних селений, в столицу тогдашней России — Петербург.

Александр Павлович прожил в Петрецове всего один год, а затем был увезен родителями в Петербург и ни разу потом не приезжал в деревню, где он появился на свет. И с течением времени многие об этом забыли. И до недавнего времени считалось, что А.П.Виноградов родился, как и его младшие родные братья и сестры, в Петербурге, но выписки «О роде Виноградовых», полученные из Ярославского государственного архива в 1998 году, убеждают нас, что Александр Павлович родился в деревне Петрецово.

Вот что на основании всеобщей переписи населения, проведенной в России в 1895-1897 годах, сообщается об этом: «Романово-Борисоглебский уезд, Понгиловская волость, деревня Петрецово:

1). «Виноградов Павел Саввович. 28 лет. Крестьянин из государственных. Родился здесь, обыкновенно проживает в Санкт-Петербурге. На момент переписи отсутствует. Грамотен. Главное занятие - торговля мебелью, хозяин.

2. 2) Виноградов Александр Павлович. Сын, 1 год, крестьянин из государственных. Родился здесь, живет в Санкт-Петербурге при родителях».

В Петербурге Александр Павлович жил и учился. Он закончил с отличием 1 Спасское городское начальное училище, затем военную школу фельдшеров, потом Военно-медицинскую академию имени Кирова и Ленинградский государственный университет. В последующие годы он активно занимается научной деятельностью, им сделаны важные открытия в области химии, геохимии, космохимии.

В 1945 г. он назначен директором Лаборатории геохимических проблем имени В.И.Вернадского. Привлечен к работам по созданию атомной промышленности и атомного оружия.

В 1949 г. в связи с успешным испытанием первой атомной бомбы в СССР ему присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина. Удостоен Сталинской премии 1 степени.

В 1962 году удостоен Ленинской премии за научные труды в области химических наук.

В 1966-1975 годах Александр Павлович возглавил советскую программу по изучению Луны и планет с помощью межпланетных автоматических станций.

Академик А.П.Виноградов как выдающийся ученый и организатор науки был дважды Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской и трех Государственных премий СССР, кавалером многих высших орденов СССР, например, шестью орденов Ленина, обладателем высших наград Академии наук СССР – медалей М.В.Ломоносова,

В Петрецове дом, в котором жили Виноградовы- ветвь родственников знаменитого ученого, сохранился. Это типичный одноэтажный деревянный дом, обитый тесом, с окнами, украшенными красивыми наличниками. Дом в 1991 году продан. Теперь его хозяева - Захаровы. Они не возражали и с пониманием отнеслись к установке на их доме мемориальной доски. Текст ее такой: « В этом доме родился и жил Павел Саввович — отец выдающегося ученого и организатора науки, академика Александра Павловича Виноградова (1895-1975 г.г.)» Мемориальная доска открыта в 2001 году. Живое участие в установке мемориальной доски и изучении родословной большой семьи Виноградовых приняли сын ученого Игорь Александрович Виноградов и жена сына Л.Д. Виноградова, организатор и хранитель мемориального кабинета – музея академика А.П. Виноградова в Москве.

Осмотрев деревню Петрецово и с особым вниманием дом, в котором родился Александр Павлович и жили его родители до отъезда в Петербург, мы отправимся по старинному тракту в село Понгилово. Не доезжая сотню метров до него, остановимся, полюбуемся: изумительный, чарующий вид открывается с высокой понгиловской горы.

Село Понгилово в XVIII—XIX веках принадлежало богатым дворянам Хомутовым, потомкам татарских мурз, поселившихся в нашем крае, как уже говорилось нами ранее, еще при царе Иване Грозном. Хомутовы в большинстве своем были жестокими помещиками-крепостниками, владели многими деревнями, починками и селами в разных волостях Романово-Борисоглебского уезда.

Вот один пример такого отношения, ставший известным из статьи «Последние аккорды помещичьего злодейства. Пятов и Хомутов», которая была опубликована в газете А. И. Герцена «Колокол» 22 мая 1862 года. В корреспонденции говорится, что дворовая женщина Авдотья Ивановна Мазаева, доведенная до отчаяния мелочными придирками, грубостью, издевательствами и угрозами со стороны барина, ходила жаловаться на своего помещика Ф.Пятова ярославскому губернатору, князю А. В. Оболенскому. Узнав об этом, Дмитрий Николаевич Хомутов, бывший тогда романово-борисоглебским предводителем дворянства, очень возмутился. Немедленно потребовал, чтобы приехали к нему в усадьбу Понгилово помещик Ф. Ф. Пятов со своей дворовой женщиной А. И. Мазаевой. Пятов и его крепостная к назначенному времени прибыли в усадьбу.

«Позвали обоих к предводителю. Барин тут. Авдотья вошла и тотчас встала на колени перед Хомутовым. «Ты Авдотья Ивановна?». - «Я, ваше благородие», - отвечала Авдотья, стоя на коленях. - «Врешь, мерзавка, я не благородие, а высокоблагородие», — сказал Хомутов. -«Виновата, ваше высокоблагородие», - говорила Авдотья, кланяясь до земли. - «Как ты смела жаловаться на помещика?». - «Обижают, ваше высокоблагородие: спрашивают чего не следует, бьют ни за что». -«Так вот как, вы не хотите от господской руки и побоев принять, да куда еще полезла? К губернатору! А как ты смела оболгать его, как ты смела сказать, что он дает тебе билет на все четыре стороны?» - «Нет, - отвечала Авдотья, - я о билете ничего не говорила: он приказал мне идти к помещику и повиноваться и сказал: как будет очень худо мне, прийти опять к нему». - «Хорошо, голубушка, вот подожди, я сам поеду к губернатору, все расскажу ему, и тебя так отдерут в земском суде, что долго не забудешь. Ступай вон».

Действительно, 12 сентября 1860 года Хомутов вызвал несчастную женщину в Романов, в земский суд, где ее по требованию предводителя дворянства так наказали розгами, что она через два дня умерла. Таково было отношение хозяина усадьбы в Понгилове к дворовым, «к мерзавкам», как он их пренебрежительно называл.

Шли годы. Свершилась революция. Острая классовая борьба развернулась в нашем крае во время гражданской войны. Пламя ее коснулось и Понгилова. Хомутовы, как и следовало ожидать, выступили против советской власти. Вокруг них объединились в окрестности контрреволюционные силы. После подавления в июле 1918 года ярославского белогвардейского мятежа в Романово-Борисоглебске было создано несколько отрядов по борьбе с контрреволюцией. Особенно активно и решительно действовал специальный отряд во главе с видным революционером-большевиком М.И.Лебедевым. В его отряде находился молодой рабочий фабрики «Тульма» Михаил Широков. Он рассказывает: «В Романово-Борисоглебском уезде почти каждая помещичья усадьба была гнездом контрреволюции... В деревне Понгилово у помещика Хомутова скрывалась группа белогвардейских офицеров во главе с братом помещика полковником царской армии. К нашему приезду этой группе удалось скрыться. Были обнаружены в колодце пулемет и несколько винтовок. Большую помощь в борьбе с белогвардейскими бандами нам оказывала сельская беднота. Когда мы арестовали помещика Хомутова и повезли его в Романов, его жена организовала группу кулаков, которые были намерены напасть в лесу на нашу охрану и освободить помещика. Но беднота деревни Понгилова своевременно поставила нас в известность об этом. Мы сели на коней и погнали в лес. Поспели мы вовремя. Завидев нас, вооруженных винтовками и револьверами, кулаки разбежались». (Газета «Знамя Ильича» за 12 июля 1967 года).

Понгилово в течение длительного времени было центром обширной волости. Каменная церковь Благовещенья, построенная на видном месте в 1770 году, украшала его. К сожалению, храм этот, интересный памятник архитектуры, в советское время разрушен.

Не стало и большого барского дома. От усадьбы осталось всего несколько старых деревьев.

Страницы жизни князей Юсуповых

В XVII-XIX веках в Романово-Борисоглебском уезде в числе многих землевладельцев были и богатые царские сановники, и известные князья, и вельможные графы. Так, «Памятная книжка Ярославской губернии на 1862 год» (Ярославль, 1863 г., стр. 124-131) сообщает, что в Романово-Борисоглебском уезде, накануне отмены крепостного права, имелись поместья графов Дмитриева-Мамонова, Панина, Орлова-Давыдова, Хвостова, Толстого, Мусина-Пушкина, князей Волконских, Мещерских, Шаховских, Урусовых, Вяземских, Засекиных, Щепиных-Ростовских, Юсуповых.

Самыми богатыми землевладельцами в конце 50-х годов XIX века в уезде, по-видимому, считались граф М. А. Дмитриев-Мамонов (только в Машаковской волости владел 24-мя селениями и 992 крестьянами мужского пола) и князь Н. Б. Юсупов, имевший несколько тысяч десятин земли.

Надо сказать, что у Юсуповых были крупные поместья во многих уездах других губерний. Князей Юсуповых называли одними из главных богачей России. Род Юсуповых ведет начало от владетеля Ногайской татарской орды мурзы Юсуфа. В 1563 г. четверо знатных ногайских мурз со многими своими служилыми татарами (в числе 700 луков) явились в Россию, перешли в подданство и на службу Ивана Грозного. «Царь принял их благосклонно и по степени рода наделил их обширными поместьями. Сыновья Юсуфа, прибыв в Москву, пожалованы были многими селами и деревнями в Романовском округе, и поселенные там служилые татары и казаки подчинены им. С этого времени Россия сделалась отечеством для потомков Юсуфа». («О роде князей Юсуповых», С.-Петербург, 1866 г., ч. I, стр. 52).

Впоследствии одному из сыновей Юсуфа, Иль-Мурзе, были даны еще некоторые дворцовые села. Царь Федор Иванович также неоднократно жаловал Иль-Мурзу землями.

От татарских мурз, живших в Романовском округе, вели свой род не только князья Юсуповы, но и их родственники - Кутумовы, которым тоже русские государи пожаловали несколько богатых дворцовых сел и деревень. Мурзы, татарские князья, имели широкие права требовать с населения Романова для «кормления и службы» деньги и в большом количестве различные харчи. Это порой вызывало недовольство среди жителей, иногда между русскими и татарами вспыхивали ссоры, возникали столкновения.

В смутное время, т.е. в период польско-литовской интервенции, романовские мурзы с их татарами нередко выступали на стороне Лжедмитрия первого и Лжедмитрия второго (Тушинского вора), помогали им, поэтому самозванцы подтверждали жалованные грамоты, выданные мурзам Иваном Грозным и Федором Ивановичем.

Так, в грамоте Лжедмитрия II, данной им Иль-Мурзе, говорилось, что «Иль-Мурза Юсупов и дети его Сеюш Мурза с братом и племянниками пожалованы Романовским посадом, судом, пошлинами, оброком, таможенным, питейным, мытным, перевозным сбором, со всеми доходами и рыбною ловлей, с многими селами и деревнями, с пустошами, с крестьянами и со всеми угодьями, в вотчину. Крестьянам их указано слушать их, пахать землю, платить вотчинникам доходы...». («О роде князей Юсуповых», стр. 55).

Из документов того времени видно, что Иль-Мурза владел селами Богородским, Никольским, Понгиловом, Пшеничищем, половиной села Чиркова и многими деревнями. Несколько татарских деревень находилось на реке Урдоме.

Потомки Юсуфа были магометанами еще при царе Алексее Михайловиче. А при следующем царе - Федоре Алексеевиче - самый богатый из рода Юсуповых, Абдул-Мурза, неожиданно пострадал, лишился многих поместий, в том числе романовских. Обстоятельства принудили его просить крещения, принять христианство.

«Абдул -Мурза, владелец огромного богатства при царе Федоре Алексеевиче подпал опале и лишился значительной части своих имений, накормив в постный день одного из почетных своих гостей -скоромным, а гость этот, принужденный лакомиться гусем, был еще одним из духовных лиц (патриарх Иоаким). Это причтено в оскорбление православия от мусульманина, и Абдул-Мурза не прежде

получил отнятое у него по царскому приговору, как решась загладить проступок свой принятием христианства». («О роде князей Юсуповых». ч.1. стр.72).

Абдул-Мурза получил при крещении имя Дмитрия Сеюшевича и титул князя вместо татарского мурзы. Царь простил виновного. Поместья были ему возвращены, в их числе и романовские. Он получил звание стольника.

Об Абдул-Мурзе (Дмитрии Сеюшевиче) в Ломинской летописи творится следующее: «...деревня Кузнецово на Урдоме, отстоящая от села Ломина близ 3 верст на запад, по романовским писцовым книгам 1627 и 1628 годов, значилась в поместьях иноземца Исемея Яншевича. Этот Исемей был одним из важных ногайских лиц, потому дочь его Фатма в 1668 г. была в замужестве за князем Абдул-Мурзою Юсуповым, который и двор свой помещичий имел в деревне Кузнецово и который в 1682 году принял св. крещение и наречен Дмитрием.» (стр.16).

Сын Дмитрия Сеюшевича, князь Иван Дмитриевич, имел звание стольника. В войне с Польшей за подвиги заслужил почетную грамоту.

Другой сын, князь Григорий Дмитриевич, был сподвижником Петра Великого, принимал участие в Азовских походах, в Полтавской битве, стал генерал-майором, сенатором. Петр 1 высоко ценил его ум, неустрашимость, отвагу.

«Екатерина I произвела его в генерал - поручики, а Петр II назначил его подполковником Преображенского полка и первым членом Военной коллегии. Ему же был поручен розыск над Соловьевым, переводившим в заграничные банки миллионы, принадлежавшие князю Меньшикову. Он же производил следствие о казенных вещах, утаенных обер-камергером князем Ив. Долгоруким... Петр II подарил ему в Москве обширный дом в Харитоньевском переулке в приходе Трех Святителей, а в 1729 году пожаловал ему в вечное ведомственное владение многие из отчисленных в казну деревень князя Меньшикова, а также отписанное у князя Прозоровского имение с подгородною слободою.». (М.И.Пыляев, «Старая Москва», см. журнал «Москва», №5 за 1991 г., стр. 100-105).

Сын Григория Дмитриевича Юсупова, князь Борис Григорьевич, получил все его громадное богатство. При царице Елизавете Петровне Борис Григорьевич был президентом коммерц-коллегии, главным директором Ладожского канала и несколько лет управлял кадетским сухопутным Шляхетским корпусом. Воспитанный по повелению Петра I во Франции, князь Б.Г.Юсупов любил произведения искусства, театр.

Возвышение рода князей Юсуповых началось в XVIII веке. Слава их возрастала. Князья имели колоссальные богатства. Вельможа Николай Борисович Юсупов, например, купил под Москвой усадьбу Архангельское за 100000 рублей, капитально перестроил ее. Дворец Юсуповых в Архангельском и сечас поражает всех своим великолепием, красотой, богатством. Князь Николай Борисович получил блестящее образование за границей, в молодости своей он много путешествовал и был принят у видных в то время властителей Европы. Встречался с Вольтером, жил в его поместье - Фернейском замке. Н.Б.Юсупову посвящали стихи известные поэты. Так, Александр Сергеевич Пушкин написал стихотворение «К вельможе» (1830 г.). Оно обращено к князю Николаю Борисовичу Юсупову (1751-1831 гг.), с которым поэт был лично знаком. Пушкин не раз приезжал в Архангельское, где имелись прекрасная библиотека, картинная галерея, театр:

Ступив за твой порог,

Я вдруг переношусь во дни Екатерины.

Книгохранилище, кумиры, и картины,

И стройные сады свидетельствуют мне,

Что благосклонствуешь ты музам в тишине.

Родители Пушкина одно время жили в Москве в доме Юсупова, поэт мог знать вельможу, таким образом, чуть ли не с раннего детства. Однако рассказывать о жизни вельмож Юсуповых в нашу задачу не входит.

Сообщим в заключение, что трое князей из рода Юсуповых погребены на кладбище села Ломина, (ныне территория СПК «Колос»), а именно: Петр и Алексей Аковичи, дети Ак-Мурзы, проживавшего в сельце Павловском, и Иван Дмитриевич, сын Абдул-Мурзы, умерший в 1700 г. в Москве и привезенный на родину, в сельцо Кузнецово, что на реке Урдоме. Над их могилами в 1783 году была устроена каменная палатка, которая существовала около 50 лет и со временем окончательно разрушилась.

До Октябрьской революции князья Юсуповы, жившие обычно в столице Петербурге, Москве да за границей, довольно редко наведывались на родину своих предков — Романовский уезд. Последний из князей, Феликс Юсупов, - участник убийства Григория Распутина в 1916 году, вскоре после Октябрьской революции эмигрировал в Западную Европу. Дворцы князей Юсуповых стали достоянием народа.

Бывшая усадьба Сывороткино

Хорошо ездить по отчему краю в летнее сухое время. Сколько разнообразных впечатлений! Сколько открывается запоминающихся картин! Прежде всего удивляешься необъятному простору, родному русскому раздолью. И «синь сосет глаза», и радостно бьется сердце. Идешь и со вниманием смотришь на зеленые перелески, ракиты и березки при дороге, на луга, с которых доносится медвяный запах, на поля, где волнами, как на Волге, ходит под ветром или тихо колышется поспевающая пепельно-голубоватая рожь, принимая на себя бегущую тень белых, как речная пена, кучевых облаков. И сами собой приходят на память стихи Н. Некрасова:

Все рожь да рожь, как степь живая.

Ни замков, ни морей, ни гор.

Спасибо, сторона родная,

За твой врачующий простор!

«Врачующий простор». Целебная сила родного края, Волги. Кто не испытал их на себе!

Мы едем на северо-восток по Даниловской дороге, затем сворачиваем с нее. Далее наш путь в Сывороткино - бывшую барскую усадьбу, где жили сенаторы Селифонтовы, видные русские сановники.

Здесь протекали в основном их детские годы и покоилась старость, а в остальное время жизни они учились в городах, находились на государственной (чаще всего военной) службе.

Но почему у старинной барской усадьбы такое простое прозаическое название - Сывороткино? Надо полагать, что когда-то, в давние годы, у Селифонтовых при усадьбе был большой скотный двор. Коровье молоко использовали для получения сметаны, сливок, творога, а сыворотку отдавали бесплатно слугам, дворовым людям и крестьянам из ближних деревень.

• 
  Куда идешь?
  
• 
  За сывороткой в Сывороткино.
  

По-видимому, так и закрепилось в памяти жителей этой местности название усадьбы.

В прошедшие времена усадьба находилась в хорошем состоянии. Большой господский двухэтажный дом (низ каменный, верх деревянный) был построен еще в XVIII веке. Мощные сосновые бревна рублены топором. В доме много комнат. За домом находился парк. В нем росли, наряду с обыкновенными в Ярославском крае, и ценные деревья: пихты, кедры, красное дерево, плодоносные яблони (некоторые из этих деревьев и единственная аллея сохранились до наших дней). Два глубоких прежде пруда, соединенных протокой, завершали обустроенность усадьбы.

Дворянское гнездо Селифонтовых существовало в нашем крае несколько веков. Некоторые представители рода Селифонтовых проявили себя на государственной службе. «Энциклопедический словарь» под редакцией Ф. Брокгауза и И. Ефрона сообщает: «Селифонтовы -дворянский род, происходящий от новгородца Селифонтия Твердиславня, сын которого Панфил, новгородский боярин, был в 1471 году послан от веча новгородского к польскому королю Казимиру. Ананий Осипович Селифонтов, по семейному преданию, был сотенным головою под Казанью при Грозном, за разбитие разбойника Урака получил имя «Ураков» и был родоначальником дворян Ураковых. Воин Калиныч Селифонтов был воеводою в Шацке (1672 год). Иван Осипович Селифонтов (умер в 1822 году) был иркутским и колыванским генерал-губернатором, сенатором и, наконец, тобольским, томским и иркутским генерал-губернатором. Внук его Николай Николаевич (род. в 1835 году) статс-секретарь, член государственного совета, сенатор, известный знаток археологии и генеалогии, был при императоре Александре II товарищем министра путей сообщений. Род Селифонтовых внесен в VI часть родословной книги Ярославской губернии».

Для своего времени Селифонтовы были людьми весьма просвещенными, образованными, интересовались книгами, наукой. Имели в Сывороткине хорошую библиотеку. Об этом рассказывает в очерке «Записки старого книжника» Ф. Шилов, наш земляк, известный антиквар и букинист.

Октябрьскую революцию 1917 года члены семьи Селифонтовых, по рассказам старожилов, приняли по-разному. «Старая барыня» (так ее называли в соседних деревнях) отнеслась к революции сочувственно. Один сын Селифонтовой, офицер, выступал за советскую власть. Другой сын, тоже офицер, был ее противником, принимал участие в Ярославском контрреволюционном мятеже в июле 1918 года.

В доме Селифонтовых в двадцатые годы размещались разные учреждения (исполком сельсовета, его канцелярия и прочие), в тридцатые годы - сельская школа. С начала января 1943 года здесь находился детский дом № 29. В нем жили и учились вывезенные из блокадного Ленинграда дети.

Директором детского дома была Вера Васильевна Орлова. Она заботилась о ленинградских детях как мать. Вместе с воспитателями окружала их душевным теплом, лаской. Как все радовались, когда узнали, что советские войска под командованием генерал-полковника, будущего Маршала Советского Союза Л. Говорова совершили прорыв блокады Ленинграда! Послали письмо с сердечным поздравлением Л. А. Говорову. В ответном письме он от имени бойцов и командиров Ленинградского фронта и от себя лично благодарил ребят и давал им такой добрый совет: «Учитесь, дорогие ребята, упорно, настойчиво, хорошо. Знания нужны везде».

Вскоре после Великой Отечественной войны детский дом № 29 в Сывороткине расформировали, там открыли неполную среднюю школу.

Во второй половине семидесятых годов случился большой пожар. Школа полностью сгорела. Теперь в Сывороткине никто не живет, и никаких строений уже нет. Одичал и поредел парк. Пруды запущены. Грустно сознавать, что исчезло селение, существовавшее с давних времен, вписавшее свою строку в историю России, в летопись нашего края. И возникает вопрос: всегда ли правильно мы относимся к своему культурному и историческому наследию?

Поэт из деревни Малое Мочино

У него истинный, свой талант. А. С. Пушкин.

Малое Мочино - старинная русская деревня. Она находилась в 15-17 верстах от Романова, недалеко от дороги на город Данилов. Типичная небольшая деревня с десятком крестьянских дворов и во многом типичной трудной, тяжелой судьбой. Кем-то наверху она в 60-е годы была объявлена «неперспективной». Началось ее угасание, разорение. Хозяйство по известным всем причинам велось неэффективно. Жители лет 40 тому назад вынуждены были с грустью, с тяжелым сердцем покинуть деревню, сняться с родных крестьянских гнезд, насиженных десятилетиями. Теперь в ней нет ни одного дома, ни сарая, ни амбара, ни скотного двора, ни колодца - ничего не осталось. Некоторые подворья, ранее ухоженные огороды распаханы, другие буйно заросли бурьяном. Лишь кое-где на бывшей затравеневшей улице остались старые деревья, тополя и березы, свидетели печальных деревенских событий.

Грустное зрелище, щемящее душу! Исчезла деревня Малое Мочино, пропала, как множество других. Осталась в памяти разве лишь жителей соседних селений да на старых географических картах района. А раньше, особенно в XIX веке, немало людей о ней знали, говорили и в уезде, и в губернии, и в столице России - Петербурге, так как в этой деревне прошли многие годы жизни известного крестьянского поэта-самоучки Федора Никифоровича Слепушкина, сборники стихов

которого неоднократно переиздавались, переводились на иностранные языки: английский, французский, немецкий.

Федору Слепушкину, как поэту из народа, уделял живое внимание А. С. Пушкин. В письме Дельвигу от 20 февраля 1826 года он сообщал: «Видел я и Слепушкина. Неужто никто ему не поправил «Святки», «Масленицу», «Избу»? У него истинный, свой талант; пожалуйста, пошлите ему от меня экземпляр «Руслана» и моих «Стихотворений» с тем, чтобы он мне не подражал, а продолжал идти своею дорогой». Великий поэт отметил, что у Ф. Слепушкина «свой талант», «истинный», то есть неповторимый, самобытный. И это замечание очень важно. Сообщим некоторые сведения из биографии и творческого пути крестьянского поэта.

Федор Никифорович Слепушкин родился в деревне Малое Мочино Понгиловской волости Романовского уезда в семье крепостного в 1783 году. Его дед Семен Скудный был в оброке, жил бедно, скудно (потому и прозвали его Скудный). Под старость он стал слепнуть, затем совсем ослеп. Семья получила другое прозвище - Слепушкины. Отец поэта - Никифор и сам поэт - Федор были Слепушкины. Прозвище обернулось фамилией.

Когда Ф.Слепушкину исполнилось десять лет, его, смышленого, любознательного, проявляющего интерес к чтению и рисованию, отправили в Москву. Он стал мальчиком на побегушках у московского купца. Через пять лет по требованию помещицы Е.В.Новосильцевой, которой он принадлежал как крепостной, он вернулся на родину и был определен работником на ветряную мельницу.

В 1803 году Слепушкин вскоре после женитьбы отправился с женой и тестем в Петербург, где стал заниматься торговлей, открыв небольшую лавочку. В свободное время рисовал, писал с натуры портреты жены, детей, соседей и знатных людей; писал стихи, прежде всего басни. Некоторые из них увидели свет в 1822 году в журнале «Отечественные записки».

Первая книга стихов Ф. Слепушкина «Досуги сельского жителя», напечатанная в 1826 году, пользовалась успехом. Доброжелательно оценили ее официальные круги и пресса. Академия наук в «одобренье за похвальную жизнь и труды» присудила Ф. Н. Слепушкину Золотую медаль в 50 червонцев с надписью: «Приносящему пользу русскому слову». Царь Николай I наградил стихотворца золотыми часами и шитым золотом кафтаном.

Крестьянин-поэт, крестьянин-баснописец и рисовальщик для того времени был невиданной новостью. Но Федора Никифоровича очень угнетало положение крепостного. Собранные по подписке деньги помогли Слепушкину выкупиться вместе с семьей из крепостной неволи в 1826 году. Помещица за него, как за поэта и художника, потребовала неимоверно большую цену - 3000 рублей.

Став свободным человеком, Ф. Н. Слепушкин не забывал поэзию, писал новые стихи, хотя и занимался торговлей. В 1830 году вышла в свет его поэма «Четыре времени года», в 1834 году напечатана книга стихов «Новые досуги сельского жителя».

В 1848 году Федор Никифорович умер от холеры. Слепушкин не раз бывал в нашем городе, хорошо знал расположение улиц, местные названия его территорий. Например, он знал, что площадка над Волгой, откуда начинается улица (ныне им. Панина), имела в старину деревянный помост, носила название «Кружало». Вокруг размещались кабаки и лавочки. На Волге, поблизости от «Кружала», останавливались суда, баржи, плоты. Шумели ватаги бурлаков. А на площадке шла бойкая торговля медом, сбитнем, вином и квасом.

Творчество Слепушкина привлекает внимание потому, что он был одним из первых крестьянских поэтов. В своих стихах он изображает исключительно крестьянскую жизнь, различные земледельческие работы, природу средней полосы России. Сами названия его стихов -«Изба», «Сговор», «Свадьба», «Сенокос», «Жатва» - говорят нам о том, какие темы волновали поэта.

Ф. Слепушкин хорошо знал нравы, обычаи, жизнь крестьян. Однако нет в его стихах даже и слабой критики современной ему действительности, не показано крепостное право, весь гнет которого он испытал в молодые годы на себе.

В 1909 году А. М. Горький в одной из лекций сказал: «Для истории русский литературы этот «российский поселянин-стихотворец» имеет свое значение. Он является связующим звеном между торжественной лирикой «архангельского мужика» - Ломоносова и задушевной поэзией «воронежского прасола» - Кольцова».

Исчезла деревня Малое Мочино, где родился поэт, где провел свои трудные детские и юношеские годы. В его неопубликованной автобиографии есть сведения о жизни крестьян родной деревни: «Почти все молодые люди нашей деревни живут на промысле, кто в Москве, кто в Петербурге. Одни старики и женщины с детьми исправляют домашние и полевые работы... В нашей стороне дети лишь укрепятся на ногах, то, оставя гульбу, начинают семье помогать и за труды приниматься... Пища... черный хлеб, молоко и огородные овощи, постель - солома, а зимою отрада — дымная печь».

Далеко ушла вперед в своем развитии Россия. Но не будем забывать название угасшей деревеньки Малое Мочино, имяФ. Н. Слепушкина, нашего земляка, одного из первых крестьянских поэтов страны, у которого был, по мнению А. С. Пушкина, «истинный, свой талант».

Городская библиотека в нашем городе (левобережье) носит имя поэта Ф.Н.Слепушкина.

В местах, где жили старообрядцы

Что хотела завещать нам старая Русь расколом? — на разные лады спрашивают его исследователи... Саму себя и завещала - себя, собранную предками по черточке, по капельке, по клеточке, по слову и шагу. Свою самобытность и самостоятельность, свое достоинство, трезвость и творческие возможности.

В. Распутин.

Старообрядчество в нашем крае существовало несколько веков. Исторические источники подтверждают это. Так, известный ярославский краевед К. Д. Головщиков в книге «Город Романов-Борисоглебск и его историческое прошлое» (Ярославль, 1890 г., стр. 60) сообщает: «Приходы Романово-Борисрглебского уезда наиболее заражены расколом, по сведениям местных епархиальных ведомостей (1885 г., № 46) следующие: Старо-Андреевский - до 216 душ обоего пола, Малаховский - до 211, Савинский-до 167... Чирковский-52, Никольский-51».

О селах Савинском, Чиркове и Малахове мы уже кратко рассказывали. Приводим некоторые сведения и о селе Никольском, расположенном на старинном тракте Тутаев — город Данилов.

«Село Никольское, в 20 верстах от Романова на восток, находилось в Ильинском стане, и по романовским приправочным книгам 1593 и 1594 гг. было в поместье Иль-Мурзы Юсупова, которое и дано было ему Иоанном Грозным в 1563 году». (К. Д. Головщиков, «Город Романов-Борисоглебск и его историческое прошлое», стр. 65).

Это село впоследствии «заразилось расколом», в нем жило немало старообрядцев. Известно, что раскол в русской православной церкви произошел в XVII веке при царе Алексее Михайловиче, когда патриархом был Никон. Поводом к расколу послужило исправление патриархом Никоном церковно-богослужебных книг. Новые, сверенные и исправленные по греческим оригиналам книги разослали по храмам и всем монастырям для богослужения. Старые же книги предлагалось уничтожить. Богослужение стали вести по новым книгам. И молиться следовало несколько по-иному: осенять себя крестом не двумя перстами, как прежде, а сложенными тремя.

Церковная реформа, поддержанная царем и его близким окружением, не нашла, однако, единодушного одобрения. Тогда и начался религиозный раскол.

Первыми расколоучителями, резко, страстно критиковавшими реформу Никона, были юрьевецкий протопоп Аввакум, казанский протопоп Иван Неронов, романовский священник Лазарь и другие. Их сторонников, приверженцев и всех, кто активно выступал за сохранение старинных обрядов и против Никона, стали называть раскольниками, старообрядцами, староверами - в разных местах по-разному. Старообрядцы подвергались преследованиям и гонениям, особенно усилившимся при царевне Софье, а затем при Петре I. Так, наш земляк поп Лазарь еще во время правления царя Алексея Михайловича за фанатическую защиту «старой православной веры и изобличение Циконовых новшеств» был сослан в Сибирь, в город Тобольск, затем возвращен в Москву, осужден церковным собором, предан анафеме и выслан на север, в Пустозерск.

В Пустозерском остроге ему отсекли язык до самого основания и правую руку. В 1682 году вместе со своими единомышленниками -неистовым протопопом "Аввакумом, дьяконом Федором и иноком Епифанием - он был сожжен на костре «за великие на царский дом хулы».

Хотя Лазарь в Романове находился недолго, его страстные речи, острая критика высшего духовенства и никоновских нововведений, крайняя к ним непримиримость имели немалый успех в темной среде населения. Лазарь во многом способствовал распространению раскола как в городе, так и в его окрестностях.

Вплоть до Октябрьской революции в Романово-Борисоглебском уезде сохранилась приверженность части населения к расколу, в разных его сектах. Так было и во многих других краях России.

Известный советский писатель Валентин Распутин считает, что старообрядчество «не могло не пострадать и пострадало. Немало со временем наросло в нем и темного, и косного, и неуклюжего вместе с упрямством, фанатизмом и гордыней. Не говоря уже о крайнем сектантстве, которое выродилось в уродливые формы, губительные для человеческой природы». (Журнал «Наш современник», № 11 за 1989 г., статья «Смысл давнего прошлого (Религиозный раскол в России)», стр. 157).

Преследования старообрядцев со стороны патриарха Никона и московского правительства, начавшиеся во второй половине XVII века, привели к тому, что многие непримиримые старообрядцы бежали из городов и деревень и селились в безопасных от преследований местах: в глухих дремучих лесах, на островах, среди почти непроходимых болот, в чащобах возле озер. Здесь они устраивали общины, строили скиты, принимали к себе беглых священников и молились по старым церковным книгам.

В Романовском уезде они обыкновенно находили убежище в лесах Шаготской и Малаховской волостей. В этих волостях многие раскольники в целях «очищения от грехов» приняли «огненную смерть».

Между прочим, на колокольне церкви села Старо-Андреевского Шаготской волости (ныне Даниловский район) еще в XIX веке имелся колокол, отлитый в память самосожжения 1920 человек «обоего пола и всякого возраста». На колоколе - славянская надпись вязью: «лета 7191 (1683) марта в 9-й день приложили сей колокол к церкви св. Косьмы и Дамиана, вотчины Ивана Ивановича меньшого Голицына, села Андреевскаго крестьяне всем миром по своих родителех. А весу в нем 15 пудов, 6 гривенок».

В. Дмитревский в монографии «Раскол старообрядчества в Ростово-Ярославском крае...» (Ярославль, 1909 год) пишет: «Главным центром и гнездом раскола, где с особенною энергиею проповедовалось самосожигательство, было Пошехонье и Романов» (стр.21).

«Главными проповедниками «огненной смерти» в Пошехонском и Романовском уездах были: Поликарп Романовский, поп Семен, подьячий Иван Григорьев, сын его Иван, дьячок Кирилл, Андрей, Иван Кондратьев... Но самым главным вождем в деле распространения самоистребления среди раскольнического населения Пошехонского и Романовского уездов и руководителем всех выше названных лиц... был Поликарп Петров, уроженец города Романова» (стр. 94). «Поликарп Петров был таким же рьяным почитателем и писем Аввакума. Он сам переписывал эти письма, усердно их распространял среди ревнителей древнего благочестия» (стр. 96).

Эти проповедники вели «разъяснительную работу» не только среди раскольников, живущих в дальних волостях Романовского уезда, но и в самом городе Романове. И небезуспешно. «Желание огненной смерти настолько сильно охватило население Пошехонья и Романова, что...«было весь Романов согласился в воду, в огонь, без запности готов». (В. Дмитревский, «Раскол старообрядчества в Ростово-Ярославском крае...». Ярославль, 1909 г., стр. 53).

Усердней других призывали романовцев броситься в воду или в огонь некто Андрей и Поликарп Петров. Проповедник Андрей «хотел быхъ... дабы весь Романов пришел на берег Волги с женами бы и свидетели, побросалися в воду и погрязли бы на дно, и не прелыцалися на свету, паче же рещи: аз бы сам взял огонь и запалил бы его с конца...». (Книга «Старина и святыни города Романова» Н. Теляковского, Ярославль, 1913 г., стр. 44).

К счастью, романовцы опомнились, не бросились и стар и мал на свою погибель в Волгу, опамятовавшись, не дали запалить огнем родной город. Это событие произошло в конце XVII века, однако автор точной даты не указывает.

В XVIII—XIX веках в Романове и Романовском уезде старообрядцев насчитывалось немало. Их влияние на жизнь края сказывалось в основном отрицательно. Они как защитники старины и прежних обычаев боялись всего передового, прогрессивного и нередко активно противоборствовали утверждению нового. Вот пример.

В 40-е годы прошлого века по Волге прошли первые пароходы. Когда к городу Романову пытался пристать первый пароход, романовцы, в их числе и староверы, собравшись на берегу, стали бросать в него камнями. И он принужден был пристать к берегу в двух верстах от города, близ деревни Караваево, где и высадил нескольких пассажиров.

Не являлись старообрядцы и поборниками просвещения. Их дети, как правило, не учились в школах, изучали грамоту у немногих знающих церковные книги стариков-раскольников.

Нет также случаев, которые бы свидетельствовали о проявлении романовскими староверами заботы о развитии культуры. Характерными особенностями значительной части коренного населения города в XIX иске были неграмотность, суеверие, отсталость, равнодушие к политике, низкий культурный уровень. В Романове не существовало ни одного среднего учебного заведения, не было театра, музея, хорошей публичной библиотеки и т.п.

Некоторые старообрядцы вели суровый, аскетический образ жизни и предпочитали безбрачие. В «Памятной книжке Ярославской губернии на 1862 год» (Ярославль, 1963 г., стр. 63) говорится: «Сверх того значительное число в Ярославской губернии холостых мужчин и особенно незамужних женщин объясняется еще тем, что в губернии очень много раскольников, преимущественно беспоповщинских сект, которые, по смыслу их учения, предпочитают безбрачную жизнь; особенно много в губернии пожилых и старых девок-раскольниц. В Романово-Борисоплебске и его уезде, где «число раскольников более чем в других уездах, и число незамужних женщин и вдов несравненно более в сравнении с другими уездами, и особенно заметно мало в уезде этом браков, рождений и прибыли в народонаселении».

Старообрядцы посещали не все храмы города. Они молились в основном в единоверческой Спасо-Архангельской церкви, что находится в левобережье (улица Архангельская, 6). В ней богослужение велось по старым книгам, а обряды — по преданию.

Краевед К. И. Чистяков рассказывает: «Существовавшая в Романове Спасо-Архангельская единоверческая церковь являлась второй после Воскресенского собора церковью в городе по количеству прихожан и по богатству, имела свою богадельню для престарелых.

С ростом населения одной единоверческой церкви стало недостаточно. Во время первой русской революции, после манифеста 17 октября 1905 года, купцы-староверы стали собирать деньги на сооружение в городе еще одной старообрядческой церкви».

Строительство этой церкви св. Тихона на улице Уклеинской (ныне имени Ф.И.Толбухина) было закончено в 1914 году. Это единственный и последний храм, сооруженный в городе в XX веке. А всего в Романово-Борисоглебске к 1917 году насчитывалось двенадцать каменных храмов, теперь их - девять. Три церкви разрушены: Спасская, Воскресенская и тюремная церковь Богородицы всех скорбящих радость.

Немало было старообрядцев, которые в церкви не ходили, а «справляли» богослужение в молельнях, находившихся в разных местах города, обычно в домах состоятельных староверов.

Сохранилось единственное известное нам помещение молельни в бывшем доме купчихи Дегтяревой (улица Ленина, дом 80, второй этаж, комната рядом с банкетным залом).

Романовские староверы в большинстве своем были трудолюбивы, почитали старших, уважали и слушались родителей, исполняли заветы предков, воздерживались в вине, не курили. Они любили старинные легенды, песнопения, молитвы.

Некоторые старообрядцы, соблюдая чистоплотность, ели только из своей посуды. Каждый имел свою ложку, тарелку и кружку и пользовался только ими, пренебрегая и брезгуя другими.

По мнению писателя Валентина Распутина, «мы должны быть благодарны старообрядчеству за то, в первую очередь, что на добрых три столетия оно продлило Русь в ее обычаях, верованиях, обрядах, песне, характере, устоях и лице. Это служба, быть может, не меньше, чем защита отечества на поле брани».

Прав ли писатель, судите сами. Мы же скажем только, что, по мнению большинства исследователей, раскольническое движение нельзя считать

однозначным. Оно выражало различные формы протеста.

Но по главной сути своей оно было чаще всего и по преимуществу явлением консервативным, а порою свидетельством фанатизма, темноты. И многочисленные исторические примеры это подтверждают.

Тайна старинной усадьбы

Старинные усадьбы, дворянские гнезда порою хранили загадки и тайны. История не всегда охотно и быстро их раскрывала. Вы уже знаете, что в Романовском уезде в XVII1-XIX веках существовало несколько известных и богатых дворянских усадеб, созданных местными талантливыми мастерами, в основном крепостными.

Особенно живописна и богата была усадьба Василево, которая находилась верстах в двадцати от города, недалеко от дороги, ведущей из Романова на Данилов. В наши дни в Василеве от прежней усадьбы остались лишь большие красивые пруды, которые были выкопаны слева от барского двухэтажного каменного дома, ныне почти полностью разрушенного (существует только несколько помещений на первом этаже). Сохранилась часть старинного парка, заложенного в XVIII веке. Эти пруды и парк являются памятником русского садово-паркового искусства.

Основное здание усадьбы построено во второй половине XVIII века. Прежде усадьбой владели дворяне Власьевы. Интересные сведения по истории Василева открывает книга известного букиниста, нашего земляка Ф. Шилова «Записки старого книжника». Автор рассказывает, что помещику Власьеву принадлежал весьма способный крепостной поэт, который все свои стихи и поэмы подписывал: «Натуральный поэт Иван Розов в славной и знатной усадьбе Василево».

«Усадьба эта,- рассказывает Шилов, - в прошлом действительно обширная и богатая... Главное здание, построенное по образцу Михайловского дворца, было обнесено с одной стороны высокой стеной, с другой - широким рвом. Власьев был небогатым помещиком, но в екатерининское время один из Власьевых оказал двору какую-то услугу, за что и был награждён поместьями и деньгами. Усадьба Василево выделялась среди других власьевских имений».

Какую же услугу оказал Власьев двору царицы Екатерины Второй? Услугу, за которую был щедро награжден деньгами и поместьями? Почему Власьев не рассказывал об этом, например, соседям-помещикам? Почему он помалкивал? Это меня заинтересовало. Тут что-то скрывалось, какая-то тайна. Местные жители помочь мне не смогли. Ответа на поставленный

вопрос они не знали.

Шло время. На правильный ответ меня совершенно неожиданно натолкнул писатель Валентин Пикуль, его роман «Фаворит». В этом большом многоплановом произведении обстоятельно рассказывается о событиях в России в XVIII веке, о дворцовых переворотах, Екатерине Второй, ее фаворите Г. Потемкине и прочем. В частности, в нем сообщается о том, как несли службу приставы Данила Власьев и Лука Чекин в городе Шлиссельбурге (ныне Петрокрепость) на Неве, как охраняли императора Ивана Антоновича, смещенного с престола еще в 1741 году и находившегося в заточении более двадцати лет.

Придя к власти после дворцового переворота в 1762 году, Екатерина Вторая хотела избавиться от всех, кто мог претендовать на престол, в том числе и от Ивана Антоновича. Освободиться от соперника ей помог случай. Выручить из неволи императора Ивана Антоновича и вновь его возвести на трон решил в 1764 году подпоручик Мирович с солдатами.

Но план Мировича сорвался. «Приставы Лука Чекин и Данила Власьев многие годы, что охраняли Иоанна, жили за стенами форта, как живут звери в клетке. Им прибавляли жалованье, сулили приятное отдохновение в будущем и велели всегда помнить о тайной инструкции: живым императора никому в руки не отдавать!». (В. Пикуль, роман «Фаворит», изд. «Роман-газета», Москва, 1987 г; том I, стр. 95).

Когда Данила Власьев и Лука Чекин услышали шум в крепости, увидели солдат и пушку, которую ядром заряжал подпоручик Мирович, они выполнили инструкцию — убили императора. Главным виновником смерти был Д. Власьев. Об этом В. Пикуль пишет так:

«— Э, не умеешь ты! — сказал Власъев. — Дай-ка я... Лезвие с хрустом вошло в тело. Иоанн закричал... Власьев вторично погрузил клинок. Иоанн, медленно оседая на пол, хватал своих убийц за ноги. Собачья тоска по этой проклятой жизни светилась в затухающих глазах императора».

Заговор не удался. Мирович был арестован. О происшедшем событии немедленно сообщили канцлеру—вельможе Никите Панину и Екатерине Второй.

«По указанию Никиты Панина императора закопали на крепостном дворе, выбрав местечко неприметное, где не слишком пекло солнце, где росла крапива погуще. Власьева и Чекина он наделил каждого по семь тысяч рублей, наказав строжайше: «Теперь скройтесь, чтоб и духу вашего не было. А что видели, даже детям и внукам своим не

сказывать. Бывать в городах не можете. Встречаться меж; собою вам тоже нельзя... Лучше будет, если сразу монашеское пострижение Примете. Пошли вон!..». (Роман «Фаворит», стр. 96). Подпоручик же Мирович был вскоре казнен.

Страницы романа Б. Пикуля о Власьеве сообщили немало. Но возникла мысль: тот ли Данила Власьев, что вместе с Л. Чекиным убил императора, поселился в Романовском уезде? Может быть, однофамилец? Ведь Власьевых много. Ответ я нашел в книге И. Н. Елъчанинова «Материалы для генеалогии дворянства Ярославской губернии». И. Н. Ельчанинов писал в ней только о родословных тех дворян, которые имели поместья в Ярославской губернии. Он сообщает: «Власьев Даниил Петрович. Родился » 1725 году. В 1764 году капитан гарнизона и пристав в Шлиссельбургской крепости при Иоанне Антоновиче: свидетель, а может быть, и виновник смерти последнего. Солдат Великолуцкого полка с 1744 года, а потом Ингерманлаского; с 1756 года прапорщик; с 1758 года подпоручик; с 1759 года поручик; с 1761 года капитан; 20 сентября 1764 года уволен приват-майором, умер в 1767 году».

Тайна раскрыта. Все стало на свои места. Монашеского пострижения Данила Власьев не принял, а по совету Н. Панина уехал из Петербурга в глухую провинцию, в Романовский уезд, в северную его часть. Получив семь тысяч рублей (по тому времени большие деньги), он построил себе превосходную усадьбу, где и жил безвыездно, не распространялся в разговорах о том, за что был пожалован деньгами и поместьями.

В XVIII веке усадьба процветала. А с середины XIX века, когда она принадлежала уже помещикам по фамилии Шевич, стала угасать. Не раз бывал в Василеве в 40-е годы XIX века великий русский педагог и ученый Константин Дмитриевич Ушинский. Он приезжал сюда на отдых, здесь же занимался научной деятельностью - в усадьбе имелась богатая библиотека.

То, что осталось от Василева - великолепные пруды, старинный парк, нес нужно сберечь. Это памятник природы, памятник садово-паркового искусства. Хочется верить, что труженики СПК «Активист», на территории которого находится этот памятник, будут считать охрану Василева своим важным делом.

<предыдущая страница | следующая страница>