На правах рукописи

СЕМЕДОВ СЕМЕД АБАКАЕВИЧ
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИСЛАМ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
Специальность 09.00.13 – религиоведение, философская

антропология, философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

МОСКВА

2009

Работа выполнена на кафедре государственно-конфессиональных отношений Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации»


Официальные оппоненты – доктор философских наук, профессор

Глаголев Владимир Сергеевич

доктор политических наук,

Митрофанова Анастасия Владимировна

доктор философских наук, профессор

Цыганков Павел Афанасьевич

Ведущая организация - Негосударственное некоммерческое образовательное учреждение высшего профессионального образования «Московский гуманитарный университет»

Защита состоится «__» декабря 2009 года в __________ часов на заседании диссертационного совета Д-502.006.11 в Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации по адресу:

119606, г. Москва, пр-т Вернадского, д.84, 1 уч. корп., ауд._________
С диссертацией можно ознакомится в библиотеке РАГС

Автореферат разослан «__» ноября 2009 года.

Ученый секретарь

Диссертационного совета В.К. Пинкевич

1. Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Проблематика политизации религий, в особенности – ислама, является исключительно острой. Стремясь достичь своих целей, политический ислам¹ прибегает к насилию, по всему миру происходят масштабные террористические акты, целые регионы превращаются в зоны распространения религиозного экстремизма (Афганистан, Палестина, в последнее время Ирак). В то же время, очевидно, что политический ислам не сводится к экстремизму и насилию. Некоторые государства организуют свою политическую и общественную жизнь в соответствии с исламскими юридическими и моральными нормами, исламские партии получают значительный процент голосов даже в странах с устойчивыми светскими традициями (например, в Турции). Политический ислам (исламизм) стал неотъемлемой частью современной жизни.

На Западе к политическому исламу подходят почти исключительно с точки зрения теории «столкновения цивилизаций» С. Хантингтона, видя в нем врага – настоящего или будущего. В рамках этой концепции нет никаких различий между исламской республикой в Иране и террористической деятельностью «Аль-Каиды». Все эти явления рассматриваются как составляющие «цивилизационного вызова» или «идеологической угрозы» западной цивилизации, построенной, как она утверждает, на уважении принципов либеральной демократии и рыночной экономики. Если в период «холодной войны» врагом «свободного мира» считался коммунизм, то теперь эта роль все больше закрепляется за политическим исламом или даже за исламским миром в целом.

Можно привести в качестве примера короткометражный документальный фильм «Фитна» (Смута, Fitna; Нидерланды, 2008) голландского правого политика Геерта Вилдерса. Этот фильм, с его простейшей композицией, призван объяснить среднему европейскому обывателю, что мусульмане совершают множество злодеяний, оправданных их священной книгой – Кораном. Фильм доступен в Интернете. Невозможно представить свободное распространение подобного фильма об иудаизме с цитатами из Талмуда. Если же речь идет об исламе, западный мир позволяет производить и распространять любые инсинуации. Еще один пример антиисламской публицистики – книга итальянской журналистки О.Фалаччи «Ярость и гордость» (безусловно, сюда относится и книга россиянки Е.Чудиновой «Мечеть Нотр-Дам: 2048 год», которая является не только антиисламской, но и прокатолической, что вырывает данную публикацию из российского контекста).

Россия не может пойти по западному пути отношения к политическому исламу, так как для России ислам не является чем-то чуждым ни в сфере культуры, ни в иных областях жизни. Россия исторически сложилась как многоконфессиональная страна с преобладанием православия и значительным исламским меньшинством. На территории исторической России проживали не только мусульмане Поволжья и Северного Кавказа, но и мусульмане нынешней Центральной Азии. Российские мусульмане живут не в компактных анклавах; они перемешаны с немусульманским населением; нередки смешанные браки. В России сложилась евразийская цивилизация, где религии не сталкиваются по западному образцу, а мирно сосуществуют, ведут диалог и обогащают друг друга.

Тем не менее, проблема перерастания политического ислама в экстремизм и терроризм является для России не менее острой, чем для Запада. Транснациональные экстремистские группировки (например, «Хизб ат-Тахрир аль-Ислямий») распространяют свое влияние по Центральной Азии, а затем проникают в Россию. Очаги экстремизма возникают не только на Северном Кавказе, но и в спокойном Поволжье, где агитаторы-исламисты строят собственные мечети, открывают курсы, вербуют в свои ряды молодежь. Политический ислам, таким образом, представляет для России значительно более сложную проблему, чем для Запада. Если Западу достаточно отторгнуть его, отгородиться, а затем начать кампанию по его уничтожению, то Россия должна найти способ остановить политизацию и радикализацию ислама мирным путем. Поэтому данная работа, посвященная всестороннему исследованию политического ислама, анализу причин его появления и поиску альтернатив, актуальна и в политическом и в научном смысле.

Религиозно мотивированное насилие – в форме терроризма или другой вооруженной борьбы – является, на наш взгляд, одной из самых насущных проблем современности. Поскольку исламизм представляет собой идейный вызов мировому сообществу в целом и России в частности, следует признать: альтернатива теологии политического ислама может быть сформулирована только в сфере теологии. Если бы религиозные фанатики были корыстными наемниками, их можно было бы перекупить. Если бы они были психически больными или «зомбированными» - вылечить или «дезомбировать». Но убежденных людей можно только переубедить. Для этого нужно, в первую очередь, изучить их теологическую базу, их мировоззрение. И предложить в качестве альтернативы другое мировоззрение. Возможно, в этом состоит самая важная задача современной общественной мысли.

Научная актуальность диссертации обусловлена тем, что среди современных исследований недостает комплексных работ, которые не замыкаются рамками одной религии и одной страны, а представляют сравнительный анализ разных религий в разных уголках мира с последующим формулированием общих принципов, позволяющих понять причины политизации религий. Если такие работы изредка появляются, значительная их часть носит поверхностный характер и представляет собой набор фактов и первичных эмпирических обобщений. Назрела потребность в глубоком философском анализе политического ислама и политизированных религий вообще, что и привело к появлению представленной диссертации.

Цель исследования – анализ теологической основы и социальной сущности идеологии исламизма, оценка возможности распространения его влияния в мире и в России и выработки идейной альтернативы исламизму. Для достижения цели автором поставлены следующие задачи:

- дать определение понятию «политическая религия», выделить общие характеристики политических религий;

- разработать классификацию политических религий и охарактеризовать выявленные разновидности;

- с учетом выявленных ранее общих характеристик политических религий продемонстрировать взаимосвязь идеологии (теологии) и практики политического ислама;

- обозначить соотношение понятий «политический ислам» и «исламский фундаментализм»;

- продемонстрировать историческую эволюцию идеологии и практики глобального исламизма;

- прояснить отношения политического ислама с идеологией национализма;

- выявить причины политизации мирового ислама и способы, которыми политический ислам добивается своих целей;

- выявить специфику политизации ислама на постсоветском пространстве, включая Россию;

- дать прогноз дальнейшего развития ситуации с политическим исламом в России;

- сформулировать способы противодействия исламскому радикализму.

- оценить идейные альтернативы исламизму, предлагаемые в России;

Объект исследования – политическая теология и политическая практика исламизма (политического ислама, политизированного ислама). Предмет исследования – взаимосвязь между теологией и политическим действием (в частности, насилием), теорий и практикой в политическом исламе.

Теоретические и методологические основы исследования.

Исследование основано на системном подходе к политическому исламу, который изучается не как изолированное явление, а как один из вариантов политической религии вообще. Поэтому суть исследования заключается в поиске общих характеристик политических религий и закономерностей их политизации, которые потом распространяются на политический ислам. Такая экстраполяция возможна, т.к., несмотря на непохожесть религий, политические идеологии, которые они порождают, сходны по многим параметрам. Исследование предполагает постоянное сравнение ислама с другими религиями, то есть использование метода сравнительной экстраполяции. Для более глубокого понимания исследуемого явления применяется исторический анализ (изучение происхождения и эволюции политического ислама, экскурсы в историю христианства). На основе экстраполяции мировых тенденций политизации ислама сделан прогноз дальнейшего развития ситуации в России.

Для сбора данных применялись такие методы как анализ документов, научной литературы, публицистики, публикаций в печатных и электронных СМИ, визуальных источников (например, фильмов, доступных на сервисах Youtube, Rutube). Использовались социологические и статистические данные, полученные исследовательскими центрами с устоявшейся репутацией. Некоторую роль сыграли социолого-антропологические методы наблюдения, включенного наблюдения, интервью и т.д.

Сущность религиозных представлений в диссертации определяется через различие между сакральным (священным) и профанным (земным). При этом события сакрального характера воспринимаются религиозным сознанием как более реальные по сравнению с профанными событиями, которые считаются отражением сакральных. Ключевым понятием работы является политическая религия - тотальная идеология, которая апеллирует к сакральному и утверждает его приоритет перед профанным. Авторское понимание «политической религии» выработано на базе основополагающих трудов немецкого политолога Э.Фёгелина и его продолжателей¹. Пониманию процессов секуляризации и трансформации религии в современном западном обществе способствовали работы Р.Белла, В.Гараджи, Ж.Казановы, В.Легойды и других отечественных и зарубежных исследователей².

Степень разработанности проблемы. Политический ислам во всех аспектах хорошо изучен отечественной и зарубежной наукой. Можно называть труды известных российских специалистов И.П.Добаева, Н.В.Жданова, А.А.Игнатенко, Р..Г.Ланды, А.В.Малашенко, Л.Сюкияйнена, М.Т.Степанянц и др.¹, изучавших исламизм как целостное явление. Еще больше авторов исследовали политический ислам на примере одной или нескольких стран (как правило, Ирана, Афганистана, Пакистана) или какого-либо региона (Северной Африки, Ближнего Востока)². Не менее крупные работы об исламизме, принадлежащие перу авторов из разных стран, были опубликованы на английском языке (или в переводе на русский). Это труды Б.Льюиса, Э.Сивана, Дж.Пискатори, О.Руа, Б.Тиби, М.З.Хусейна, Дж.Эспозито и других ученых¹.

Поскольку в работе рассматривается проблематика взаимоотношений политического ислама и терроризма, необходимо упомянуть и многочисленные научные исследования как терроризма вообще, так и исламского терроризма, на основе которых были сделаны некоторые выводы диссертации².

Отдельный сегмент научной литературы составляют работы, посвященные политическому исламу в России³. Главным объектом исследования в этих работах является Северный Кавказ; значительно меньше трудов публикуется об исламе в Поволжье, крупных городах Центральной России и других регионах. Большая часть опубликованных работ, несмотря на содержащиеся в них ценные факты и наблюдения, не выходит за рамки первичных эмпирических обобщений. Слабо разработан необходимый понятийный аппарат: например, часть авторов отрицает термины «политический ислам» и «исламизм», другая - принимает эти термины, но отрицает термины «ваххабизм», «фундаментализм» и т.д.

Большинство перечисленных выше работ, несмотря на высокий научный уровень, рассматривает политический ислам изолированно, вне сравнения с другими политическими религиями. Отсюда рождается представление об «уникальности» ислама как единственной религии, неразрывно соединенной с политикой и образом жизни. Парадоксальным образом, это представление опровергается значительным количеством работ о других политических религиях. Тем не менее, даже в зарубежной литературе не так много сравнительных исследований, посвященных не одной религии, взятой изолированно от мировых процессов, а анализу общих характеристик политических религий и закономерностей политизации. Это работы американских исследователей Э.Абрахамяна, П.Ван Дер Веера, М.Юргенсмейера, Ж.Казановы, Б.Лоуренса, М.Ризебродта, авторов проекта «Фундаментализм» (1991-1995)¹. На русском языке можно выделить исследование А.В.Митрофановой, а также некоторые сборники². Имеющиеся работы также не затрагивают проблему выработки идеологической альтернативы исламизму.

В современной науке назрела потребность в работах о политическом исламе, которые рассматривали бы его не в качестве исключительного, уникального и изолированного явления, а как часть всемирного процесса политизации религий. Необходимы сравнительные кросс-конфессиональные исследования, охватывающие разные страны и регионы мира. Такие исследования помогут создать целостное понимание политического ислама как религиозной идеологии и мощного политического движения, имеющего серьезную социальную опору. Только на основе такого понимания возможна разработка стратегии сдерживания радикальных элементов политического ислама, выработки идейной альтернативы ему и недопущения перерастания радикализма в терроризм. Представленная работа – одна из первых попыток по-новому подойти к феномену политического ислама.

Новизна исследования заключается в следующем:

- доказано, что ислам не является единственной религией, в которой неразрывно соединяются духовное и светское, религия и политика. Те же характеристики присущи другим религиям, в частности, всем ветвям христианства, до того момента, как они проходят через процесс секуляризации, т.е, дифференциации религиозной сферы от других сфер жизни;

- продемонстрировано, что секуляризация не означает полного исчезновения связей межу религией и политикой, так как дифференциация сфер не всегда ведет к полной приватизации религии, ее превращению в частное дело гражданина. Религия в секуляризованном обществе может выступать либо как «гражданская религия» (квазирелигиозная идеология, предназначенная для духовной легитимации государства), либо как «общественная религия», выдвигающая свои предложения относительно развития общества, но не посягающая на роль его духовного руководителя.

- на основе комплексного анализа понятия «политическая религия», предложена его авторское определение как тотальной идеологии, которая апеллирует к сакральному миру и утверждает его приоритет перед миром профанного.

- Выделены основные характеристики политических религий (сочетание эклектизма с дуалистическим видением мира) и разработана их классификация на основе подхода к выделению «своих» и «чужих» (политические религии универсального, партикуляристского и фундаменталистского характера); доказано, что исламский фундаментализм – разновидность политического ислама, а не наоборот.

- доказан факт существования аполитичного ислама и правомерность использования понятия «политический ислам».

- показано, что политический ислам является эклектичным явлением и на этом основании подвергается критике как «ересь»; политическому исламу присуще расширительное толкование того, кто является мусульманином.

- выделены две исторические стадии развития глобального исламизма: господство универсалистской версии (до начала 1990-х гг.), стремившейся к созданию исламских государств, и господство фундаменталистской версии, ориентированной больше на процесс борьбы, чем на результат.

- продемонстрировано, что на основе ислама не возникло партикуляристских политических религий, так как ислам имеет внутренние механизмы защиты от процессов этнизации и национализации.

- доказано, что победы над «исламским терроризмом» можно добиться только, во-первых, предоставив радикализму идеологическую альтернативу и, во-вторых, смягчив многоаспектный общественный кризис.

- продемонстрирована специфика политизации ислама на постсоветском пространстве, которая заключается (наряду с общемировыми факторами политизации) в существенной роли внешнего воздействия со стороны международных исламистских движений и исламских государств.

- спрогнозировано дальнейшее развитие ситуации с политическим исламом в России; доказано, что если не обратить вспять политизацию ислама, последствия для безопасности России могут быть опасными.

- рассмотрены попытки выработки идеологий, альтернативных политическому исламу; представлено авторское понимание возможных путей противодействия исламскому радикализму в России.

- в научный оборот введены новые, ранее не используемые источники.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Ислам не является уникальной религией в том отношении, что не отделяет религиозную сферу от политической (хотя многие авторитетные ученые и мусульманские теологи утверждают обратное). Другие религии, в частности, три направления христианства (православие, католицизм, протестантизм), характеризуются идентичным подходом к политике. Более того, не только в исламе, но и в других религиях, обыденная жизнь верующего регламентирована подробными и строгими правилами. Представление об уникальности ислама возникло на почве его сравнения с западными версиями христианства, прошедшими через процесс секуляризации. Секуляризация может приводить к двум результатам (в том числе одновременно). С одной стороны, происходит полное отделение религиозной сферы от политической (а также от других сфер жизни), после чего религия становится частным делом человека. Однако при этом сохраняется потребность в религиозной легитимизации политических процессов, которая удовлетворяется т.н. «гражданскими религиями» - идеологиями, закрепляющими характеристики священного за государством, его институтами и символами. С другой стороны, религия может продолжать оказывать воздействие на политику в форме равноправного участника общественных дебатов, уважающего либеральные свободы и права человека. Оба результата секуляризации можно наблюдать в западном (европейском и северо-американском) обществе.

2. Политическая религия - это тотальная идеология, которая апеллирует к сакральному миру и утверждает его приоритет перед миром профанного. Политические религии не являются «искаженными» или «аномальными» прочтениями «подлинных» религий. Любая религия выполняет идеологическую функцию как часть более общей, мировоззренческой функции. Политизация религии – не использование религии в политических целях, а процесс «проявления» политической составляющей религии. Политическая религия – не «ересь», а та же самая религия, обернувшаяся своей политической стороной. Поэтому сторонники политических религий называют себя не «исламистами» и «православистами», а «мусульманами» и «православными» (иногда даже «истинными»). Это не отменяет обвинений в ереси со стороны противников политической религии.

Политические религии характеризуются эклектизмом в отношении догматики и ритуалов. Им свойственно заимствовать элементы других религий (идеологий), ре-интерпретировать догматы. Эклектизм проявляется и в поиске возможных союзников, когда (по политическим основаниям) к «сторонникам» данной политической религии причисляют адептов иных религий или безрелигиозных людей. Эклектизм позволяет отнести политические религии к постмодернистским феноменам.

Политические религии не знают нейтральной позиции. Различие между «своими» и «чужими» носит онтологический характер: «чужие» - порождения зла (идеологи политических религий открыто заявляют, что их противники «не имеют души»), с ними нельзя договариваться, их можно только уничтожать. Такое сочетание жесткости и гибкости парадоксально, но характерно для постмодернистских феноменов.

3. Классификация политических религий основана на их подходе к выделению «своих» и «чужих». Политические религии можно разделить на универсальные, национально-этнические (партикуляристские) и фундаменталистские. Первые представляют собой глобальные проекты, альтернативные западной либерально-рыночной версии глобализма. Универсальные политические религии (в отличие от фундаменталистских), не отвергают мир и не стремятся уйти из него. Их мировоззрение оптимистично: они полагают, что, хотя мир отпал от Бога, его еще можно спасти. Вторые обращаются к ограниченной группе людей, проживающих на конкретной территории. Их целью является создание этнически и религиозно однородных государств. Как правило, партикуляристские проекты возникают на основе этнических религий, но могут и возникать на основе религий универсальных (особенно часто – православия и буддизма). Фундаментализм соединяет в себе черты универсальных и партикуляристских религиозный идеологий. С одной стороны, фундаменталисты являются универсалистами: они мыслят в терминах глобального мира, но их видение ситуации пессимистично: спасти мир нельзя, на гибель обречены все, кроме небольшого числа «избранных». Фундаменталисты отрицают, что возможно спасение за пределами их группы, хотя и не выражают принадлежность к ней в этнических терминах. Фундаменталистской разновидности политических религий присуще агрессивное отрицание современности, ксенофобия и буквализм в соблюдении религиозных предписаний.

4. Политический ислам представляет собой диалектическое единство теологии и политики (теории и практики): политическая практика вторична по отношению к теологии, но формы практики заставляют изменять теологию. Идеология политического ислама – набор концепций, которые могут произвольно использоваться для конструирования конкретной идейной позиции. Эти концепции могут быть по своему происхождению исламскими («джахилийя», «ширк»), западно-либеральными («исламская демократия»), марксистскими («исламская революция») и т.д. Многообразие (эклектизм) источников доказывает постмодернистскую природу исламизма. Центральным богословским понятием, обосновывавшем исламское политическое действие, является «джахилийя» (мировая апостасия). В обществе джахилийи праведная жизнь невозможна. Поэтому для достижения спасения необходимо преобразование всей общественно-политической жизни. Таким образом, в теологии исламизма личное спасение оборачивается политической борьбой за создание исламского государства.

Концепция государства является для исламистской мысли заимствованием из политической философии Запада. Исламская умма – не национальное государство в западном понимании, а идеократическая полития, смысл которой заключается в создании оптимальных условий для спасения душ ее членов. У суннитов и шиитов просматривается общее представление об исламской демократии как власти благочестивых и религиозно грамотных людей, потому что только они могут понять, что именно нужно народу.

Исламизму присуща расширительная трактовка того, кто является мусульманином, а кто - нет. Мир ислама противопоставляется «куфру». Поскольку третьего варианта нет, все возможные сторонники автоматически записываются в мусульмане.

5. Фундаментализм (салафизм) является разновидностью исламизма, а не наоборот, так как фундаменталисты разделяют ряд общих черт с другими исламистами (эклектизм догматики, приверженность иджтихаду), но имеют особые черты, которых у других исламистов нет (буквальное понимание Корана и Сунны, обостренная ксенофобия, в том числе, по отношению к христианам и шиитам). Для фундаменталистов характерно видение мира как полностью погибшего и не предназначенного к спасению. Эсхатология фундаменталистов, в отличие от эсхатологии исламистов-универсалистов, пессимистична: в недалеком будущем человечество ожидает не Царство Божие на земле, а Судный День. Они полагают, что авангард «избранных» может только вести партизанскую войну и наносить точечные удары по миру джахилийи.

Фундаменталисты оставляют мечту о создании исламского государства. Их деятельность приобретает сектантский оттенок, которого нет у «классических» исламистов. Фундаменталисты ориентируются не на организацию партии (хизб), а на создание небольших ячеек – общин или джамаатов. Если исламисты первой волны работали с массой и пытались привлечь на свою сторону максимально возможное число сторонников, то фундаменталисты подозрительны по отношению к новичкам и принимают не каждого. Сектантский дух фундаментализма подпитывается идеей избранности: фундаменталисты считают, что им (и только им) гарантировано спасение. Для фундаменталистов характерна обостренная ксенофобия и эксклюзивизм.

6. Религиозный истэблишмент формально не отрицает, что в исламе политика и религия неразрывно связаны, но в каждом конкретном случае пытается богословски опровергнуть попытки исламистов наполнить религиозные понятия политическим смыслом (а политические – религиозным). Позиция истэблишмента демонстрирует, что ислам может быть аполитичным (а значит, термин «политический ислам» имеет право на существование).

7. Политических религий партикуляристского типа на основе ислама не возникло. Рост националистических настроений во вновь созданных государствах сопровождался, в большей или меньшей степени, отходом от ислама. Универсализм ислама не способствует появлению гражданских религий. Ислам имеет внутренние механизмы защиты от процессов этнизации и национализации. Как только количество неисламских элементов в исламе переходит за определенный предел, появляется движение за очищение ислама и его ре-универсализацию.

8. Исторически можно выделить две волны исламизма. Начало первой можно условно отнести к концу 1950-х – началу 1960-х гг. К началу 1990-х гг. мировое исламистское движение, основанное на универсалистской версии политической религии исламизма, переживает очевидный кризис. Исламистские движения уходят от насилия и пытаются интегрироваться в национальную политическую жизнь. Но это не означает поражения или провала исламизма. Напротив, происходит его обновление и поднимается волна «нового исламизма». Его идейной основой является фундаментализм. От борьбы с «ближним» врагом (отступнические правительства мусульманских стран) фундаменталисты переходят к борьбе с «дальним врагом» - Западом. Появление фундаментализма не означает исчезновения универсалистского исламизма. Исламистский идеал остается прежним: создание всемирной уммы, но процесс борьбы становится для исламистов новой волны важнее результата. Основным методом становится терроризм.

9. Религиозные террористы – большей частью не наемники и не психически больные, а искренне верующие люди, глубоко убежденные в правоте своего дела. Часто на их стороне находится исламское общественное мнение, так как многие мусульмане, не разделяя жестокости методов, одобряют цели радикалов. Поэтому в борьбе с терроризмом мало помогают военно-полицейские меры. Победы над терроризмом можно добиться только, во-первых, предоставив радикализму идеологическую альтернативу и, во-вторых, смягчив многоаспектный общественный кризис.

10. Предпосылки политизации постсоветского ислама сложились еще до распада СССР. Специфика политизации ислама в этом регионе, обусловленная тем, что эти страны долгое время были оторваны от остального исламского мира, заключена в огромной роли внешнего фактора: международных исламистских движений, идеократических исламских государств (Саудовской Аравии, Ирана), США и их союзников.

Постсоветский исламизм имеет гибридную форму, сочетая элементы классического универсалистского исламизма с замкнутым, ксенофобическим фундаментализмом. Универсалистский исламизм является для постсоветского пространства эндогенным явлением, так как возник на основе имевшихся экономических, политических и идейных предпосылок. Фундаментализм (ваххабизм) - явление экзогенное, которое смогло частично вытеснить, а частично включить в себя движение классических исламистов.

Ваххабиты добились превосходства над исламистами-универсалистами, так как лучше смогли ответить на социально-политические и экономические вызовы современности. Распространение ваххабизма на постсоветском пространстве не было бы таким успешным без помощи извне, но нельзя сводить феномен ваххабизма только к этой помощи.

11. Поскольку политический ислам представляет собой идейный вызов, ответ на него необходимо дать именно в сфере идеологии (даже теологии). Чтобы вытеснить из сознания людей исламский радикализм, им надо предоставить идейную альтернативу не меньшей, а скорее всего – большей, мощности. Идейный ответ исламизму должен быть сформулирован в религиозных терминах. Уровень подготовки мусульманских богословов в настоящий момент является недостаточным для идейного противостояния исламистам. Ответа на идейный вызов исламизма стоит ждать от той же религиозно ориентированной интеллигенции, которая создала политический ислам.

Существующие попытки создать идейную альтернативу радикальному исламизму (проекты «евроислама», «русского ислама») следует признать несостоятельными. Наиболее адекватным поставленной цели видится евразийский проект, но он нуждается в существенной переработке. Положительным в этой идеологии является стремление к союзным отношениям православия и ислама, к сохранению единства России как уникального культурного мира и политического образования. Помимо выработки идейной альтернативы, для обращения вспять тенденций политизации ислама в России необходимо смягчить проявления многоаспектного кризиса общества. Пока основным препятствием на этом пути является системная коррупция. Поэтому прогноз развития ситуации в мусульманских регионах России, скорее, неблагоприятный. Тотальной исламизации, возможно, не произойдет, но радикальный исламизм будет значительной угрозой безопасности страны.

следующая страница>