На правах рукописи
ТУМУРОВА АННА ТИМОФЕЕВНА


ОБЫЧНОЕ ПРАВО БУРЯТ:

ИСТОРИКО-ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Специальность: 12.00.01 – теория и история права и государства;

история учений о праве и государстве

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора юридических наук

МОСКВА - 2007

Работа выполнена на кафедре теории права, государства

и судебной власти Российской академии правосудия

Научный консультант: доктор юридических наук

Лапаева Валентина Викторовна
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор

Графский Владимир Георгиевич

доктор юридических наук, профессор

Исаев Игорь Андреевич

доктор юридических наук, профессор

Мулукаев Роланд Сергеевич

Ведущая организация: Российская правовая академия

Министерства юстиции РФ

Защита диссертации состоится «04» октября 2007 г. в 10 час.00 мин. на заседании диссертационного совета Д 170.003.01 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Российская академия правосудия» по адресу: 117418, г.Москва, ул. Новочеремушкинская, д.69а, ауд.910.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российской академии правосудия.

Автореферат разослан «____ » _______________ 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор юридических наук, профессор В.Е.Сафонов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Всеобщая экономическая интеграция и связанная с ней глобализация ставят перед Россией неотложные задачи, от решения которых зависит будущее нашей страны. Порожденные глобализацией проблемы накладывают на государство особую ответственность, так как успешное разрешение большинства из них возможно только присущими ему организационными и правовыми методами. В сложившейся ситуации значение стратегического планирования и долгосрочных программ социально-экономического развития страны многократно возрастает. Очевидно, что выработка стратегии правового развития требует учета комплекса социоисторических особенностей развития Российской Федерации.

К негативным особенностям страны, обусловленным ее исторической и географической спецификой, можно отнести два тесно взаимосвязанных между собой обстоятельства: неравномерность экономического развития регионов Российской Федерации и остроту стоящих перед ней экологических проблем. Взятые в комплексе, они составляют фактор, представляющий серьезную угрозу для будущего развития России¹.

Так, экономическое расслоение, которое искусственно сдерживается системой централизованного перераспределения доходов регионов-доноров, рано или поздно проявится в необходимости радикального решения проблемы незанятости, которая в наибольшей степени касается аборигенного населения. Эта проблема является общей для мирового сообщества, но в России она приобретает особую остроту в связи с тем, что экономика страны в основном базируется на продаже энергоносителей и полезных ископаемых, 80% которых добывается именно на территориях проживания малых народов Севера и Дальнего Востока. Добывающие производства, ведущие к серьезной техногенной нагрузке на природную среду, в немалой степени способствуют усугублению проблем местного населения. Разрушение природной среды и базирующихся на ней традиционных форм хозяйствования приводит к крайней степени социальной деградации и маргинализации населения.

Масштабы трагедии, с которой столкнулась Россия, можно проиллюстрировать следующими цифрами: по самым разным оценкам, от 30 до 70 % всего населения сибирского региона находится вне экономики. Масштабы безработицы также выглядят ошеломляюще: в Хакасии не имеет работы каждый седьмой человек из числа экономически активного населения, в Тыве - каждый четвертый, в Республике Алтай и Бурятии - каждый пятый. Среди коренных народов доля такого населения в отдельных поселениях доходит до 95%. Показатели жизнеобеспечения многих групп народов сейчас сопоставимы с теми, что были 100 лет назад, причем, в большей мере это касается коренных народов².

Как показывает мировой опыт, проблему аборигенного населения нельзя решить исключительно финансовыми мерами. Такие сообщества не реагируют и на традиционные правовые методы воздействия. В условиях фактического разрушения родовых и племенных устоев иные социальные институты, которые могут быть проводниками государственной политики, отсутствуют. Дезориентированные и десоциализированные элементы легко попадают под влияние и зависимость от криминальных структур. В подобной ситуации проблема может вылиться в формирование в России постоянно возобновляемых источников социальной напряженности.

Особую остроту весь этот комплекс проблем аборигенного населения приобретает в силу того, что начиная с периода либерализации экономики и перехода на рыночные отношения население Крайнего Севера, Дальнего Востока и Сибири выживало за счет природопользования. Отсутствие программы борьбы с бедностью и невнимание к проблемам аборигенных народов привели к широкому распространению охоты, рыболовства, сбора дикоросов, что в совокупности нанесло серьезный урон природе, ее флоре и фауне. Запретительными мерами, которыми изобилует современная государственно-правовая практика, эти проблемы решить нельзя. Необходим комплексный подход, в котором первоочередными являются, на наш взгляд, задачи совершенствования самоуправления и общинной самоорганизации аборигенных народов. А разработка такого подхода возможна лишь на основе научного исследования закономерностей специфического социального развития аборигенного населения Крайнего Севера, Дальнего Востока и Сибири. Научные разработки в этой сфере, направленные на постижение общего и особенного в развитии традиционных сообществ, представляют значительный научный интерес и имеют важное практическое значение.

Глобализация, ведущая к неизбежному разрушению традиционных сообществ, чревата возможным перерождением их в квазисубкультуру. Для преодоления этих процессов необходим комплекс мер, направленных на сдерживание стихийно привносимой деградации части населения, включающий в себя обычное право и связанные с ним социальные институты.

С этих позиций обычное право бурят как объект познания для юридической науки имеет ряд важных специфических черт. Назовем две из них. Во-первых, это культура, оставившая значительное письменное наследие, что обусловливает ее особый герменевтический потенциал. Во-вторых, обычное право бурят имеет автохтонную природу или, по определению Л.И.Гумилева, реликтовый характер³. Изучение архаичных по своему характеру институтов обычного права бурят позволяет создать необходимую эмпирическую базу для теоретического исследования общих закономерностей развития права как процесса возникновения обычая, обычного права и закона и их интеграцию в правовую систему государства.

Степень научной разработанности проблемы. Состояние изученности обычного права бурят в конечном счете определяется состоянием теоретических исследований феномена обычного права, который в свою очередь находится в безусловной зависимости от разработанности проблематики правопонимания.

Теоретические вопросы сущности обычного права имеют давнюю и заметную в общем правоведении историю. Как известно, в формирование научного подхода к изучению обычного права существенный вклад внесли дореволюционные ученые. Среди них следует выделить работы ученых-юристов – Д.И. Мейера, Ю.С. Гамбарова, Г.Ф. Шершеневича, Б.А. Кистяковского, Н.М. Коркунова, С.В. Пахмана, Л.И.Петражицкого, а также юристов-этнологов М.М.Ковалевского, Б.Миллера, Ф.И.Леонтовича и др. В науке советского периода можно отметить работы Д.Ж.Валеева, В.А.Александрова, С.М. Вильнянского, И.Ф.Новицкого, О.С.Иоффе, С.Л. Зивса, И.С.Зыкина, а также специалистов в области правовой этнографии - А.И.Першица, Х.М.Думанова, Ю.И.Семенова, В.В.Карлова, философов А.Ф.Лосева, В.Д.Плахова и других исследователей.

В отличие от предшествующих этапов современное состояние теоретических взглядов на природу обычного права органично связано с общими тенденциями развития российских правовых теорий. «Сегодня есть основания полагать, что наступает время новой интеграции, …отечественное правоведение …должно исходить не просто из идеи синтеза конкурирующих теорий, а усматриваемого многоединства самого права…»⁴. Однако специфику проблемы нельзя уяснить, не учитывая того, что советская наука в целом отрицала правовой характер обычного права, рассматривая его как предтечу права.

Многие годы обычное право оставалось фактически за пределами объекта и предмета правовой науки. И только в последние десятилетия ХХ в. возобновился интерес юридической науки к обычному праву. Первоначально внимание уделялось преимущественно ретроспективному и этнографическому аспектам проблемы. Со временем четко обозначилась настоятельная необходимость в теоретических разработках, пришло понимание того, что без них «невозможно дальнейшее продвижение в этой области»⁵.

Включение в ст.5 ГК РФ положения о возможности регулирования гражданско-правовых отношений на основе обычая и делового обыкновения стало предпосылкой серьезного теоретико-правового анализа проблемы в аспекте реализации указанного законодательного положения. В этом контексте проблема рассматривалась в работах Д.Г.Грязнова, О.В.Маловой, Р.-М.З. Зумбулидзе, А.И. Поротикова, К.Х. Алимжана, Л.Г.Свечниковой, А.А.Белкина, которые стали первым в российской юриспруденции опытом теоретического анализа этого нового законодательного положения. Авторы констатировали фактическую ограниченность значения обычного права для современного правового регулирования. Как юридическое явление обычное право в современной российской правовой системе характеризуется как «исторически ценный, но малоактуальный источник в современных условиях»⁶.

Одновременно активизация компаративистских исследований выявили значительную распространенность обычного права как источника права не только в Европе, но и во всем мире. Ученые констатируют, что его роль отнюдь «не так незначительна, как полагает юридический позитивизм»⁷.

Кроме того заметно повысился интерес к данной теме других научных дисциплин. Так, по мнению специалистов, вопрос о «понятии обычного права стал ключевым для ряда важнейших направлений обществоведения»⁸. Таким образом, эта междисциплинарная тема требует пристального внимания и юристов, и социологов, и антропологов, и историков. Только взаимопонимание и объединение усилий представителей смежных научных направлений могут стать основой для решения назревшей в обществоведении проблемы.

На данный момент наиболее ощутимые результаты в поиске новых методологических подходов к изучению обычного права достигнуты в работах российских теоретиков права В.С.Нерсесянца и Г.В.Мальцева. Впервые за долгие годы концептуально обычное право рассматривается как составная часть правовой системы страны, как внутренне присущий праву социальный феномен. Данный в их работах анализ структуры, функциональной природы, особенностей объективации и легитимации обычноправовых норм позволяет выработать совокупность познавательных приемов, направленных на раскрытие сущности и выявление закономерностей развития обычноправовых явлений, как наблюдаемых в современной жизни, так и зафиксированных в историческом прошлом.

В формировании новых подходов исключительно важную роль эмпирического основания играют достижения юридической этнографии, этнологии и юридической антропологии, традиции которых восходят к началу ХIХ в. Обычное право бурятских родов, включенных в XVII в. в единое централизованное Русское государство, вызывало еще в дореволюционной литературе значительный интерес. Примерно с 1876 г. фактом опубликования памятников обычного права сибирских инородцев в известном сборнике Д.Я.Самоквасова было положено начало научным изысканиям в этой области. Так, по библиографическим данным Е.И.Якушкина, начиная с 1823 г. по начало ХХ века в самых разных изданиях было опубликовано не менее 40 статей, содержащих сведения об обычном праве бурят⁹. Для всех этих публикаций характерно преобладание этнографического аспекта освещения проблемы, отсутствие серьезного анализа наблюдаемых правовых явлений. Это было следствием распространенности точки зрения на обычное право аборигенов вообще как на примитивное и варварское и потому малоинтересное с точки зрения юридической науки явление.

Некоторые памятники правотворчества бурят оказались предметом специального изучения в исследованиях Ф.И.Леонтовича и И.Я. Гурлянда, посвященных разработкам в области монгольского и общеойратского феодального права. Однако ученые не признавали самостоятельного значения правотворчества бурят, считая его в основном заимствованием ойратского устава взысканий «Цааджин бичиг» 1640 г., других монгольских источников. Причиной таких представлений (помимо тех, что связаны с уровнем развития науки того периода) является недостаток правового материала. Кроме этнографических заметок ученые располагали только материалами уже упомянутого сборника Д.Я. Самоквасова, в котором были опубликованы сведения, собранные в первой четверти XVIII в. в рамках программы по реформированию управления Сибирским краем. В издание вошли официальные отчеты четырех прибайкальских и фрагменты переводов степных уложений двух забайкальских родов. С источниковедческих позиций материалы имеют недостатки, уже отмеченные в литературе: очевидная неточность перевода, примерная передача смысла правовой нормы, неполнота текста и др.

Новым явлением в описании юридического быта бурят конца ХIХ - начала ХХ в. был приход в науку национальных исследователей: М.Н. Хангалова, А.Турунова, Ц.Жамцарано, Д.Банзарова и др. Получив гуманитарное образование в научных центрах Петербурга, Москвы и Казани, молодые ученые слабость теоретико-правовой подготовки компенсировали прекрасным знанием особенностей изучаемого предмета. Благодаря их своевременным усилиям были сохранены, записаны, опубликованы и переведены на русский язык уникальные материалы, фундаментальная эмпирическая база для всех направлений современного краеведения.

К принципиально новому этапу в изучении обычного права бурят следует отнести труды известного цивилиста, профессора Петербургского университета В.А. Рязановского. Находясь в эмиграции в Харбине, ученый посвятил несколько исследований изучению китайского и монгольского права. В этой связи обычное право бурят оказалось в сфере интересов ученого и было рассмотрено как составная часть обычного права монгольских племен. Исследования В.А.Рязановского основаны на привлечении нормативного материала в переводе Ц.Жамцарано. Им впервые применен метод, основанный на разделении материала по отраслевому принципу, что давало возможность системного анализа. Важным отличительным достоинством работы следует признать доктринальное по своему характеру толкование отдельных норм и правовых институтов в тесной связи с общемонгольскими правовыми принципами. Вместе с тем, ограниченность источниковой базы, отказ от четких хронологических рамок обусловили пробелы в исследовании и спорность некоторых его частных выводов.

В советский период обычное право бурят стало предметом изучения не столько юридической, сколько исторической науки, которая разрабатывала в основном проблемы, связанные с особенностями общественного развития республики. Эта направленность научных изысканий в работах советских историков И.А.Асалханова, М.Н.Богданова, Н.Н.Козьмина, П.Т.Хаптаева и других характеризовалась острой идеологической борьбой против буржуазной русской и зарубежной историографии. Общий вывод первого поколения советских историков, содержащий официально принятую советской наукой концепцию общественного развития Бурятии, был изложен в фундаментальном двухтомном издании «История Бурят-Монгольской АССР» в 1954 г. Показательно, что в авторитетном историческом труде практически полностью отсутствует упоминание об обычном праве как о социальном феномене.

Начиная примерно с 1960-х гг. советская наука обратилась к более основательному изучению своего документального прошлого, архивных материалов, стала осуществляться работа по переводу и опубликованию летописных материалов, памятников обычного права.

Вышедшая в 1970 г. работа советского историка Е.М.Залкинда «Общественный строй бурят XVII- первой четверти XIX вв.» отразила важнейшую тенденцию в исторических разработках – обращение к документальной истории народа. Автор развил новую концепцию общественного развития Бурятии на основе обширнейшего архивного материала. Привлечение документов судебной, административной практики в тесной взаимосвязи с памятниками обычного права делает работу одной из первых монографических работ, содержащих анализ общественных отношений в тесной взаимосвязи с нормативной культурой. Монография содержит анализ важнейших социальных аспектов брачно-семейных, административных, имущественных отношений в бурятском обществе после присоединения к России до реформ начала XIX в. Характерное для советской науки акцентирование на классовой сущности с марксистских позиций расширило представление о социальной основе обычного права бурят.

В 1970 г. известным историком Бурятии Б.Д.Цибиковым был обнаружен и опубликован полный текст «Селенгинского уложения» 1775 г. В дальнейшем ученым была продолжена работа по поиску, транслитерации, переводу и систематизации других памятников обычного права бурят¹⁰. И, наконец, наиболее полное собрание переводов памятников обычного права бурят было опубликовано в сборнике «Обычное право сибирских народов (буряты, якуты, эвенки, алтайцы, шорцы)» в 1997 г. Сборник сопровождается статьями известных российских этнологов и антропологов Ю.И.Семенова и В.В.Карлова. Ученые признают обычное право сибирских народов важным эмпирическим материалом для анализа проблемы правогенеза. Ю.И.Семенов в очерке обычного права выделяет главным образом процесс формирования обычного права - нормативной системы, отличной от первоначального табуитета и первобытной морали, и видит в нем прежде всего институт межсоциорных отношений. В.В.Карлов анализирует исследования обычного права народов Сибири в аспекте практической значимости обычноправовых институтов в решении актуальных задач правового регулирования. Вместе с тем, обращает внимание на себя тот факт, что общие и частные выводы ученых базируются в основном на нормах северных народов. Нормы обычного права бурят в приведенных исследованиях рассматриваются лишь фрагментарно, в основном в аспекте особенного и нетипичного.

И, наконец, еще одним заметным шагом в деле изучения обычного права бурят следует признать монографическое исследование И.Б.Ломакиной¹¹. Основанное на феноменолого-коммуникативном и интегральном подходе в праве исследование институционального аспекта обычного права народов Сибири ставит задачу объяснить его природу, его органическую связь с духовным миром, ментальностью жителей суровой земли. На этой методологической основе предпринята попытка сформулировать положения и выводы, имеющие прикладное значение и которые актуализируют проблему интеграции обычноправовых систем с государственно-организованным правом. Теоретическая основа исследования приводит И.Б.Ломакину к выводам, совпадающим, по нашему мнению, с концепцией правового плюрализма.

Идея правового плюрализма, разрабатываемая российскими учеными А.И.Ковлером, Н.И.Новиковой, С.Декер и др., имеет общие методологические корни с западными юридико-антропологическими школами, представленными работами К.Леви-Стросса, Б.Малиновского, Е.А.Кубеля, Радклифф-Брауна, Н. Рулана. Также как и другие работы западных социологов (Е.Эрлиха, Ю.Хабермаса, А.Леви-Брюля, М.Ориу и др.) они основаны на структурно-функциональном анализе. При этом в работах названных авторов выводы базируются, главным образом, на осмыслении изучаемого феномена методом обобщения обычноправового опыта всех так называемых малых народов, различных этнических групп. Такой подход, доминировавший в науке более столетия, способствовал осознанию человечеством значительного культурного многообразия. Вместе с тем, он создал предпосылки для отмечаемого специалистами эпистемиологического анархизма¹², проявляющегося в отсутствие элементарного понятийного и терминологического единства.

Поэтому диссертант счел необходимым рассмотреть обычное право на основе конкретно-исторического исследования. Такой подход позволяет увидеть обычное право как цельный социальный институт в развитии, трансформации и на этой основе выявить внутренние закономерности, принципы и внешние системные связи, главной из которых видится структурная связь внутри права. Учитывая особенности сложившейся ситуации, диссертант стремится обратить внимание на аспекты общей теории права, не получившие должного внимания в трудах отечественных ученых – правоведов. Среди подобного рода вопросов в диссертации выделены, главным образом, те, анализ которых необходим для постижения особенностей правопонимания бурят, к числу которых относится то значительное место, которое занимает обычное право в традициях правового регулирования.

Цель работы автор видит в выявлении регулятивных особенностей обычного права, его закономерных взаимосвязей на основе комплексного историко-правового исследования обычного права бурят в единстве его исторического развития и социальной эволюции. Достижение этой цели опирается на решение следующих задач:

- определить понятие обычного права, его признаки, выявить место и роль обычного права в социальном регулировании, раскрыть его особенности как источника права;

- конкретизировать вопросы происхождения обычного права бурят, последовательно рассматривая процессы возникновения и развития родовой общины в Восточной Сибири; рассмотреть эволюцию социальных отношений, выявляя характер и особенности хозяйственной деятельности в процессе постепенного перехода от охоты к скотоводству; выявить основные предпосылки развития переходных к раннеклассовым форм социальной организации и социального регулирования и дать общую характеристику основных институтов переходного периода;

- определить роль и место обычного права в монгольской правовой системе и в формировании типологических черт государства и права кочевников;

- выявить общие и специфические черты обычного права бурят как институционального образования, сформированного в ходе реализации права на самоуправление бурятских родов в составе Российской империи;

- раскрыть юридическое содержание его норм и институтов, особенностей их регулятивного механизма.

- рассмотреть в порядке постановки проблемы некоторые современные социальные проблемы в аспекте задач интеграции норм обычного права в современную правовую систему.

На основе проведенного теоретического анализа диссертант формулирует и аргументирует выводы, имеющие значение для сравнительного анализа восточных правовых систем, стремится обратить внимание на аспекты общей теории права, не получившие должного внимания в трудах отечественных ученых–правоведов. Среди многих подобных вопросов автор выделяет главным образом те, анализ которых представляется необходимым для постижения особенностей правопонимания бурят (в его отличии от европейского подхода), где в традициях правового регулирования обычному праву отводят более значительное место.

Объектом диссертационного исследования является регулятивная система, функционировавшая внутри бурятского общества в период с возникновения бурятских родов до первой четверти XIX в. Отправной основой анализа выступили тексты нормативно-правовых актов, летописей, судебных документов, архивных материалов, а также записи фольклора, преданий, содержащие сведения об общем объекте познания как совокупности общественных отношений и социальной практики.

Предметом исследования являются закономерности генезиса, развития, а также упадка и деградации специфического социального феномена - обычного права бурят, обусловленные комплексом факторов экономического и социокультурного характера.

Методологическая основа исследования. При определении методологии диссертационного исследования автор исходит прежде всего из многоплановости предмета исследования.

Большое значение для диссертации имели кроме основного диалектико-материалистического общенаучные методы познания – анализ, синтез, индукция и дедукция, восхождение от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному, обобщение, экстраполяция и другие. Раскрытие юридического содержания и выявление своеобразия норм и институтов обычного права бурят, определение их роли в регулировании общественных отношений в бурятском обществе оказываются возможными благодаря использованию целого ряда специальных и частно-научных методов – сравнительного правоведения, актуализации, толкования или специально-юридического, сравнительно-терминологического, интерпретационного и других.

Так, несомненную ценность обнаруживает сравнительно-правовой метод исследования, который позволяет, выявляя общие черты, сосредоточивать внимание на особенностях при анализе правовой материи, более глубоко и четко определить их природу, более точно устанавливать особенности их функционирования и тенденции их развития.

Трудно переоценить и то значение в раскрытии темы, которое принадлежит формально-юридическому методу. Он также открывает перспективу решения сложного вопроса о природе обычного права бурят, а также о месте этого регулятивного института в общей парадигме развития правовой системы современного общества.

Автор стремится избежать взгляда на обычное право как на статичную, раз и навсегда определенную данность. Это становится возможным благодаря последовательной реализации принципа историзма, обязательным требованием которого является анализ любого социального явления в контексте исторического времени, его прошлого и настоящего.

Особенностью диссертационной работы является сочетание научно-теоретического и эмпирического уровней познания проблем обычного права. Безусловно, главным для диссертанта выступает теоретический анализ, который опирается на результаты разработки данной темы в теории государства и права и истории отечественного права. Достижения отечественного правоведения, воплощенные в теоретических конструкциях, и богатство гносеологических методов познания позволяют разработать такие исследовательские приемы, которые способствуют разработке и углублению предмета исследования. Вместе с тем, методы познания в праве не могут толковаться однозначно, недопустимо их понимание в одном ключе, отрицание других соотношений, позволяющих обнаружить новые взаимосвязи в праве. Поэтому в каждом конкретном случае применение всего богатства методологических приемов и методов носит творческий характер, выражая не только сам предмет исследования, но и отношение автора к исследуемым явлениям.

Уровень обобщения и конкретизации является проблемой всякого исследования, и выбор редко бывает оптимальным, так как это своего рода искусство. Поэтому особенной оговорки требует обращение к исследованию обычного права одного из сибирских народов. Обычное право бурят есть, по сути, правовая культура характерная для центральноазиатских кочевников. Ее можно и следует рассматривать как частный случай, как один из вариантов «степного» или «кочевого» права. Однако выбор определялся близостью этого материала самому исследователю, с одной стороны, а с другой, методы целого и части, анализа и синтеза, системности, комплексности позволяют при определенном уровне абстрагирования делать обобщающие выводы.

Источниковая база исследования. Необходимую эмпирическую основу исследования составили памятники права – Селенгинское уложение 1775 г., Хоринское уложение 1780, 1808, 1818 гг., «Балаганская скаска» - памятник обычного права бурят, датируемый 1680 г., Устав о управлении инородцев 1822 г., «Великая Яса», памятник монгольского права, относящийся к периоду создания единого монгольского государства Йеке Монгол Улс, «Восемнадцать степных законов», датируемых XVI и XVII вв., «Их цааз» 1640 г., «Халха Джирум» 1709 г. и другие памятники монгольской правовой культуры. Также в работе были интерпретированы материалы национального фольклора, этнографические описания, летописи, исторические и архивные документы, содержащие многообразные сведения о правовых явлениях, процессах, нормах и институтах, всего того, что отражает правовую жизнь в регионе.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что оно представляет первый в современной российской правовой науке опыт обращения к изучению обычного права бурят как специфического в истории российской правовой системы феномена. Конкретно-историческое исследование, проведенное на основе комплексного и междисциплинарного подхода, позволило восполнить ряд пробелов, а также конкретизировать, тем самым уточнить вопросы происхождения права и государства. Так, процесс происхождения государства и права есть процесс разложения родовой общины. Отсутствие исследований сущности родовой общины и закономерностей ее возникновения и развития следует признать существенным пробелом в таком принципиальном вопросе, как происхождение права и государства. Предпринятый автором анализ вопросов происхождения родовой общины в Восточной Сибири на основе толкования норм обычного права бурят и его правовых институтов и последующая реконструкция социальных процессов позволили, во-первых, выделить критерии разграничения обычаев, обычного права и закона и аргументировать новое для науки положение о самостоятельности каждого из них как регулятивных феноменов; во-вторых, конкретизировать комплекс социально-экономических и организационных предпосылок возникновения каждого из регулятивных феноменов. Так, диссертант предлагает возникновение закона рассматривать в аспекте соотношения общества и публичной власти. Самостоятельность и материальная независимость монарха от общины выражалась в возможности вносить изменения в обычноправовой порядок. Механизм нововведений в общественную практику требовал формальной определенности и обеспеченности силовым принуждением, а также защиты санкцией, реализующей кару. Таким образом, закон выражал интересы государства и был источником публичных отношений. Обычное право регулировало равноправные отношения, выражало частноправовые интересы общества и было обеспечено санкциями, реализующими принцип равного воздаяния.

Разграничение обычая, обычного права и закона как методологическая основа исследования монгольской правовой системы в период XIII – XVII вв. и российской правовой системы в период XVII – XIX вв. позволило диссертанту установить и аргументировать выводы об особом значении и роли обычного права бурят. Регулятивная система, сохранившая преемственность с глубокой древности, в монгольский период своей истории выполняла функцию гражданского права, регулировала имущественные и другие тесно с ними связанные отношения в монгольском обществе на принципах равенства и взаимной ответственности коллективных субъектов права. В период российской истории обычное право бурят было обобщено и систематизировано (компилировано) в единый правовой акт в результате реализации права бурятских родов на самоуправление. Важнейшим источником обычного права бурят являлось Селенгинское уложение 1775 г. Уникальность этого памятника определяется двумя факторами. Во-первых, он является редким в мировой истории случаем письменного изложения частного права; и во-вторых, выступило источником «Устава о управлении инородцев» 1822 г. и тем самым оказало влияние на правосознание и правовую культуру кочевых народов Сибири.

Диссертант формулирует, аргументирует и выносит на защиту следующие основные положения и выводы, в которых нашла отражение научная новизна работы.

1. Обычное право бурят наряду с законом выступало важнейшим источником и формой права. Соотношение обычного права и закона как источников права определялось особенностями национальной правовой системы, связанными с мерой динамичности социальных процессов. Обычное право поддерживает статическую функцию права, в то время как закон - динамическую. Многообразие обычного права как социального явления рождено противоречием нового и старого в содержании права. Социальное назначение обычного права выражается в регулировании равноправных отношений в сфере права. Основная социальная ценность обычного права заключается в сохранении преемственности правового развития общества.

2. Происхождение обычного права как социального феномена связано с возникновением родовой общины как дуальной организации. Генезис первых исторических общностей людей тесно связан с трансформацией биологического императива в систему табу. Первобытные социальные запреты на инцест и связанное с ними требование экзогамности брака в совокупности предопределили и запустили социальный механизм формирования обычая и обычного права.

3. Внутренние отношения в родовой общине регулировались на основе обычаев - системы социальных норм, общеобязательность которых была обеспечена такой санкцией, как возможность изгнания из общины, реализуемого институтом изгоев (отсутствие механизма приема в родовую общину чужака). Обычаи регулировали совместный труд и распределение продуктов по потребностям всем участникам родовой общины, имели локальный, внутриродовой характер, распространялись на членов своей группы, которые не являлись субъектами права.

4. Возникновение обычного права предопределяется развитием межобщинных отношений, которые формируются в результате исторического перехода от присваивающей формы хозяйствования к производящей, т.е. в результате неолитической революции. Особая взаимосвязь природы и первобытной общины предопределяет форму и содержание исторического процесса, выступившего поворотным моментом в социальном развитии.

В Восточной Сибири в силу природно-климатических условий региона переход от присваивающей экономики к производящей обусловлен развитием особой формы коллективной охоты - облавной - и формированием на ее основе скотоводческой культуры. Облавная охота формировала коллективную собственность, которой противопоставлялась рожденная освоением скотоводства частная собственность общинников на домашних животных. Последовательное падение значения коллективной охоты в жизни общины вызывалось возрастающим значением скотоводства на основе частной собственности. Этот процесс следует рассматривать как содержание неолитической революции в Восточной Сибири.

5. Начиная с облавной охоты формируются постоянные внешние связи родовой общины. Община выступает как наделенный волей самостоятельный и равноправный коллективный участник общественных отношений, имеющий право на обусловленную долевым участием в общем деле, долю в совместном продукте. На этой основе формируется особый социальный институт – правовой обычай как социальная норма, регулирующая волевые и равноправные отношения, которая обеспечивалась первоначально родовой местью, реализующей равное воздаяние (талион). Расширение межобщинных экономических связей приводит к институализации норм обычного права и межродовых институтов власти, сосредоточивших в своих руках функцию их обеспечения и защиты, проявившаяся в отмене института родовой мести и возникновении системы композиции.

6. В результате обособления органов межобщинной власти социорегулятивная система получает новое качество – наряду со стихийно складывающейся системой обычноправовых норм возникает действенный механизм преобразования общественных отношений на основе рационального по своей природе правотворческого акта. Борьба за территорию облавной охоты между союзами родов приводит к формированию племени как союза, основанного на даннических отношениях. Дань как результат войны являлась собственностью казны, с укреплением которой органы межобщинной власти получают материальную независимость от общин. Она выразилась в возможности от своего имени с целью социального преобразования внести изменения в существующий обычноправовой порядок. Взаимодействием законодательных актов с нормами обычного права рождается регулятивный феномен – право - как действенный механизм упорядочения общественных отношений и одновременно инструмент социального преобразования на основе правового равенства и справедливости.

7. Возникновение права и предгосударства знаменует собой завершение процесса формирования нового типа социума, имеющего качественно новый характер взаимодействия с природой. Преодоление зависимости и появившаяся относительная свобода людей от природной среды выражались в миграции таким образом организованного этноса. Этот процесс закономерно приводил к установлению принципиально новых межэтнических связей. Содержание новых связей включало обмен продуктами хозяйствования, техническими достижениями, социальными институтами, приводивший в конечном итоге к закономерному ускорению развития материального производства, формированию города и полисной культуры. В условиях полиэтнического общества значение закона как источника правовых норм возрастает, а значение обычного права разных этнических групп в условиях полиса ограничивается.

8. Частная собственность на стадо, которое передавалось во владение семьям на праве арендного пользования, создавала особую форму экономической зависимости. На базе этой зависимости возникало государство со специфической монархической формой и с политическим режимом в виде восточной деспотии.

9. Монгольская правовая система - это основанная на идее единства степного народа и рожденная правотворческой и правоприменительной практикой Монгольской империи совокупность законодательных актов монгольских ханов и обычного права монгольских народов. Санкционирование норм обычного права осуществлялось установлением единого размера древней «андзы» (штраф, выраженный в определенном количестве скота) на территории страны. Андза является основой системы композиции.

10. Основой законодательной системы явилась Великая Яса. Принятый в 1206 г. акт волеизъявления монгольского хагана содержал публично-правовые нормы, направленные на защиту интересов Монгольского государства. Основополагающий характер этого документа выражался в том, что все последующие акты не отменяли действие Ясы, а вносили дополнения и изменения в ее нормативное содержание. Правовая традиция преемственности монгольского законодательства была прервана только в 1789 г. фактом принятия «Монгольского уложения» палатой внешних сношений Китайской династии Цин.

11. Обычное право бурят – сохранившая преемственность с периода возникновения родовых отношений нормативная система, регулировавшая общественные отношения в период с конца XVII по начало ХIХ в. внутри бурятских родов, образованных разрешением геополитических интересов России, Монголии и Китая в регионе. Правовая система, традиционно определяемая в российской науке как обычное право бурят, представляет собой системную совокупность санкционированных (признанных) Российским государством социальных норм, направленных на регулирование имущественных, брачно-семейных, уголовно-правовых, административных отношений, выработанных бурятскими родами и обеспеченных деятельностью органов родового самоуправления.

12. Селенгинское уложение 1775 г. является важнейшим в поздней истории монголов актом коммуляции обычного права кочевых народов. Его содержание стало основным источником актов правотворчества хоринских, балаганских, идинских, кударинских бурят и других кочевых народов Сибири, а также содержания «Устава о управлении инородцев» 1822 г.; тем самым оказало влияние на правосознание и правовую практику кочевых народов России.

13. Реформирование судебной системы России в первой четверти XIX в. и организация в 1822 г. системы инородческих судов вызвали необходимость законодательного регулирования специфических в целом для страны общественных отношений. Обобщение обычноправовых норм и их законодательное закрепление в отрыве от обычноправового порядка их защиты привели к тому, что официальные нормы фактически перестали быть эффективным средством для социального регулирования.

14. С деградацией обычного права и разрушением родовой организации российское законодательство не смогло стать надлежащей основой нормативного регулирования. Игнорирование социальной ценности обычая и обычного права, перекладывание регулятивных функций одних норм на другие привели и продолжают приводить к их деградации и атрофии, к девальвации их регулятивных возможностей, к нарушению системных связей различных видов социальных норм, к развалу единого механизма социальной регуляции и неизбежному распаду традиционного общества.

Теоретическое и практическое значение работы. В самом общем плане теоретическое значение диссертации состоит в том, что в результате проведенных исследований получены данные, представляющие ценный эмпирический материал для дальнейшего теоретического осмысления комплекса проблем, связанных с происхождением и функционированием особого типа государства и права – восточной деспотии и его правовой системы. На основе анализа этого материала сделан ряд теоретических выводов, позволяющих уточнить научные представления о генезисе права (и прежде всего на самой начальной стадии его зарождения). Сравнительное правоведение дополнено необходимым понятийным и категориальным инструментарием для анализа и изучения права и государства в Азии в сопоставлении с правом и государством в Европе. Введен в научный оборот новый круг правовых памятников; осуществлена их правовая интерпретация, которая значительно уточняет и дополняет современные представления об исторических процессах в регионе.

Положения и выводы, содержащиеся в исследовании, могут представлять интерес для судебной системы Республики Бурятия и других субъектов Российской Федерации (и прежде всего в контексте действия статьи 5 ГК РФ, которая открывает возможности для более широкого привлечения норм обычного права в гражданском судопроизводстве). Результаты диссертационного исследования значимы и для законотворческого процесса в Республике Бурятия, поскольку ориентируют законодателя на более полное использование правового опыта народа.

Материалы настоящего исследования могут быть использованы в высших учебных заведениях для преподавания истории, теории государства и права, а также других юридических дисциплин в разделе истории и сравнительного изучения правовых институтов и учреждений. Представляется необходимым использование полученных данных в преподавании краеведения в школах республики.

Теоретические выводы и эмпирические данные диссертации могут представлять интерес для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов.

Апробация результатов исследования. Материалы диссертационного исследования были опубликованы в монографиях: «Обычное право бурят: Селенгинское уложение 1775 года», «Обычное право бурят в монгольской правовой системе», «Генезис обычного права бурят»; в учебных пособиях: «Происхождение государства», «Монгольское право», «Обычное право бурят: обзор основных памятников национальной правовой культуры»; а также в ряде статей, напечатанных в различных сборниках и журналах. Основные положения и выводы диссертации докладывались автором на общероссийских, международных конференциях, симпозиумах, семинарах, а также были использованы при разработке курса лекций по истории государства и права, теории государства и права на юридическом факультете и спецкурсов на историческом и восточном факультетах Бурятского государственного университета.

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, также работа снабжена кратким словарем бурятских слов и архаичных терминов.


следующая страница>