ПУСТОТА ИЛИ НАПОЛНЕННОСТЬ?
Древний учитель пересматривает учение Будды
Линда Джонсен, американская ученица индийского мастера йоги иАдвайта Веданты Свами Рамы, зна­комого российским читателям по книге «Жизнь среди гималайских йогов», излагает свой взгляд на путь развития медитации в тибетском буддизме.

(Окончание. Начало в № 2-2003)
ЧЕМУ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО УЧИЛ БУДДА?
Для Долпопы учения Джанангпа были подобны откровению. После уединения в медитации он вер­нулся к своим изысканиям с открытыми глазами. Одной из вещей, которую он не позволял себе видеть в прошлом, было то, что многие важнейшие буддий­ские тексты вовсе не настаивали на том, что действи­тельность изначально пуста. Напротив, ценнейшие тексты из Шамбалы, как, например, Чистый Свет, написанный царем Калкин Пундарикой, признавая нереальность мира, одновременно говорили о более глубокой неизменной реальности, скрытой за вне­шними проявлениями, внутренней реальности неиз­менного, сияющего сознания.

Ученые Мадхъямики не отрицали того, что мно­гочисленные отрывки, описывающие вечный суб­страт, напоминающий ведическую концепцию брах­мана, высшую реальность, присутствовали в буддий­ских сутрах и тантрах. Таких фрагментов было слиш­ком много, чтобы их игнорировать. Вместо этого они утверждали, что эти строки были «условными», то есть «упрощенными» выражениями, требующими допол­нительного объяснения крупных ученых вроде них самих. Иными словами, когда Будда сказал, что при­рода вселенной — незамутненное сознание, с точки зрения ученых Мадхъямики, он не имел этого в виду дословно. По их мнению, в действительности он имел в виду, что суть вещей совершенно лишена сознания, не имеет никакого собственного содержания.

Выводы, к которым приходила эта доктрина, были весьма серьезны. Ибо, если природа Я пустотна, тогда сансара (круговорот кармы и перевоплощения) и нирвана (состояние просветления) пусты и следова­тельно идентичны с точки зрения всех практических соображений. В таком случае просветление означало бы всего лишь распознание пустоты мира, способ­ность отделить ее от внешних проявлений и деятель­ности собственного ума. Соответственно, для мно­гих монахов духовная практика становилась просто интеллектуальным упражнением, для которого про­двинутые йогические техники и, возможно, даже ос­новные моральные принципы не имели особой цен­ности.

Таковы ли были истинные намерения Будды? Долпопа так не думал. Все тибетцы сходились в том, что Будда разделил свое учение на несколько ступеней, в зависимости от способностей учеников, которые пребывали с ним в данный момент. В своих многочислен­ных трудах, основанных на ценнейших буддийских ис­точниках, Долпопа утверждал, что последователи Мадхьямики упустили из виду определяющий момент, от­носящийся к третьему уровню учения Будды.

Первая передача учения Будды содержала лишь основы его доктрины: знаменитые четыре благород­ные истины, говорящие о страдании и о том, как его прекратить. По мере того, как его ученики продвига­лись в практике, Будда сместил акцент в своих науках на шуньяту, на то, что все во вселенной изменчиво и нереально и, в конечном счете, растворяется в пусто­те. Согласно шуньяте, вселенная не является проек­цией духа, но бесконечным потоком «взаимозависи­мого происхождения», в котором каждое событие вызвано кармическими импульсами, порожденными бесчисленными предыдущими событиями, и не име­ет собственной изначальной сути. Как говорят буд­дисты, она «не наполнена своим естеством». Но при «третьем повороте колеса», когда его ученики нако­нец вышли на достаточно высокий уровень практи­ческого понимания, учитель объяснил черты приро­ды Будды, татхагатагарбха¹, которая присутствует в каждом живом существе и имеет общую природу с высшей реальностью Единого Ума.

По мнению Долпопы, последователи Мадхьямики сосредоточились на второй ступени учения, со­гласно которой, во вселенной нет постоянства, но пропустили важнейшую доктрину третьей ступени, подчеркивающую, что в то же время в трансцендент­ной² природе Будды нет непостоянства. Он утверж­дал, что трансцендентная сущность «пуста» в том смысле, что ее не касаются приливы и отливы мате­риальной вселенной, также, как это с незапамятных времен утверждали гималайские йоги. Но она не пус­та по сути своей, напротив, трансцендентная реаль­ность преисполнена света и блаженства. Как расска­зывают продвинутые практики медитации из разных традиций, высшее состояние — это не ничем не за­полненная пустота, а экстатическое объединенное сознание. Когда Будда учил доктрине аннаты или «не души», писал Долпопа, он отрицал, что мы ограни­ченные существа, которые будут вечно существовать как индивидуальные единицы сознания, но в то же время он подтверждал, что наша глубинная суть есть

природа Будды, высшее просветленное сознание. Эта точка зрения разительно отличалась от ортодоксаль­ных взглядов Мадхьямики.

ТРАДИЦИЯ ЖЕНТОНГ

Долпопа написал множество работ, прославляя присущую каждому природу высшей реальности. «Я преклоняюсь перед просветленными учителями, ко­торые учат, что, как пламя, чей свет частично спря­тан за ширмой, сияющий свет природы Будды суще­ствует за нашими конфликтующими эмоциями, так­же как за феноменом природы. В то время, как объек­ты, воспринимаемые нашими органами чувств, и мысли, чувствуемые нашим разумом, не обладают продолжительной реальностью, сама природа Будды неизменно существует за пределами времени и про­странства. В каждом из нас скрыт живой опыт этой абсолютной реальности», — утверждал он в одном из своих наиболее значимых текстов — Общем коммен­тарии к доктрине. Заключенные в нем взгляды вско­ре приобрели известность как традиция Жентонг.

В другой важной работе, Четвертый совет, Долпопа бросил вызов буддийской общине, указывая на логические несоответствия в их философии, такие как: если все по сути не существует, как же возможно, что мы сидим и говорим об этом? «С любовным благого­вением, — писал он, — преклоняюсь я перед Буддой, который есть высшее Я, совершенная чистота и не­престанное блаженство. Последнее прибежище для страдающих в этом мире существ — это высшее Я, несокрушимая (алмазная) духовная сущность. Если бы это не было реальностью, духовный путь был бы бесполезным, и просветление не было бы возможно. Живой опыт действительности — это величайшая из всех радостей, безграничная любовь, всеобъемлющее сочувствие, внутреннее сознание и всеведение.

«Складывая ладони в знак величайшего уважения, я призываю вас признать, что если не было бы абсо­лютной реальности, не было бы и относительного мира. Если бы не было постоянного, абсолютно про­светленного состояния, сознание не могло бы суще­ствовать вовсе. Это состояние изначального Будды, Будды, который существовал всегда, даже до рожде­ния человеческих будд. Это состояние всегда в пол­ной мере присутствует в каждом из нас, но оно недо­ступно тем, кто ведет философские дискуссии, оно доступно лишь практикующим йогу, тем, кто очища­ет свой ум, чтобы испытывать его непосредственно.

Я умоляю вас пересмотреть ваши собственные тек­сты, обращая внимание на то, что действительно зна­чат слова вместо того, чтобы интерпретировать их в соответствии с вашими собственными взглядами. Медитировать по-настоящему означает испытывать высшую реальность, всеохватывающую, как небо, ка­кова она есть в действительности, а не какой вы ее себе воображаете. Сосредотачивайтесь на любви, что­бы успокоить свои эмоции, сосредотачивайтесь на вдохах и выдохах, чтобы успокоить ум, и направляйте

свою жизненную энергию в Сушумну — центральный канал тонкого тела, чтобы вы могли непосредственно ощутить чистый свет за пределами досягаемости ва­шего интеллекта».

По тем временам это были радикальные взгляды. В царившей тогда в Буддизме атмосфере разобщен­ности и сектантства представители каждой школы писали грозные наставления, утверждая, что любой, кто хоть в чем-то не согласен с их точкой зрения, об­речен на муки в аду. Долпопа, однако, настаивал, что традиция Жентонг не является сектантской, и при­глашал последователей всех школ присоединиться к нему в медитации, чтобы открыть для себя внутрен­ние истины.

Слова Долпопы не остались без внимания. Он был необычайно популярен, еще при жизни, привлекая огромное количество сочувствующих. Многие испы­тывали облегчение от того, что выдающийся монах, наконец, публично выразил сомнения, которыми они в тайне терзались. Объяснения Долпопы относитель­но того, что Будда действительно вкладывал в поня­тия «не души» и «пустоты», имели смысл в категори­ях медитативного опыта. Даже Кармапа, глава извес­тной линии преемственности лам Карма Кагью сим­патизировал взглядам Долпопы, как, впрочем, и по­читаемые ламы школ Сакья и Нингма.

Для современников Долпопа был не только одним из величайших мастеров медитации своего времени, жители Тибета воспринимали его как святого. Сохра­нились свидетельства о сотворенных им чудесах, од­ним из которых было исцеление от квадриплегии (па­ралича всех конечностей) человека, который в послед­ствие стал его ближайшим последователем. Когда Дол­попа выходил из своего уединения, чтобы давать пуб­личные посвящения, собирались такие толпы, что принимающие монастыри не могли разместить всех желающих. Когда он уходил, причитающие верующие бросались перед ним на дорогу в надежде удержать его. Китайский император Тогон Темур постоянно посы­лал гонцов, умоляя Долпопу приехать учить в Китай. И что, пожалуй, самое убедительное, характер Долпо­пы был столь безупречен, что не смотря на всю проти­воречивость его учений, современные ученые не на­шли ни одного примера личной прижизненной кри­тики Долпопы кем бы то ни было из его противников.

В последние годы его жизни многие тибетцы ве­рили, что Долпопа был воплощением Калкин Пун-дарики, мастера Калачакры и автора священного тек­ста Чистый Свет. Они верили, что король Шамбалы вернулся к ним в образе Долпопы, чтобы исправить искажения, проникшие в Буддизм, и вернуть тради­ции ее изначальную чистоту. Может быть, в это верил и сам Долпопа. Он признавал, что чувствовал помощь и поддержку бессмертных мастеров Шамбалы.

ЗАТМЕВАЯ СВЕТ

В течение нескольких веков после смерти Долпо­пы в 1361 году его традиция процветала. Таранатха (1575-1638), один из любимых лам в тибетской исто-

рии, фактически был преемником Долпопы и главой линии Джонанга и написал знаменитую биографию великого учителя. Однако позже над Джонангом ста­ли собираться тучи.

Катха Упанишада, один из священных текстов ведической традиции, утверждает: «За пределами чувств находится разум, за пределами разума — дар интуиции, за пределами интуиции — космический разум, за пределами космического разума — непро­явленная реальность, а за пределами непроявленной реальности лежит всенаполняющее высшее Я. Оно открывается благодаря очищению интуиции посред­ством постоянной медитации. Каждый, кто познал высшее Я, побеждает смерть». Йоги полагали, что когда некоторые буддийские практики описывали восприятие своего внутреннего мира, как пустого или ненаполненного, они, вероятно, достигали в своей медитации уровня непроявленной реальности, но еще не пробились к полностью просветленному Я за его пределами.

Невозможно игнорировать сходства между учени­ем Долпопы о свете Я и ведической традицией. Если Долпопа доподлинно представляет науки Будды, в этом нет ничего удивительного, ибо, в конце концов, Будда был воспитан в ведической традиции и прак­тиковал йогу. Будда не признавал авторитета текстов и священников и отказался поклоняться божествам, но почти все, чему он учил, имело очевидные парал­лели в ведической мысли и практике. Ведическая тра­диция также учит, что мы «не душа» — не ограничен­ная душа, но вечный дух — и буддийские йогические практики преимущественно идентичны практикам великой индийской традиции.

Учение Долпопы приблизило Буддизм к Веданте и традиции гималайских йогов. Это не устраивало ортодоксальных буддистов в Тибете, в особенности консервативную школу Гелугпа, которая начала фор­мироваться вскоре после смерти Долпопы. Не после­днюю роль сыграло и то, что монастырь в Джонанге расцвел под покровительством короля Цанга, глав­ного соперника монгольских покровителей Гелугпа. Когда монголы захватили Тибет в 1642 году, они воз­вели на трон Нгаванга Лозанг Гьяцо, пятого Далай Ламу, главу Тибета, который сделал уничтожение пос­ледователей традиции Джонанга одним из своих при­оритетов.

Монастырь в Джонанге был конфискован и пере­дан Гелугпа. Тексты Джонанга были уничтожены или опечатаны, сами Джонангпа изгнаны или насильно обращены в новую веру. Ступа с останками Таранатхи бьиа осквернена, а его прах развеян по ветру. Оконча­тельный удар был нанесен, когда Гелугпа неожидан­но заявили, что пятнадцатилетний мальчик, учив­шийся в их монастыре, был «воплощением» Таранат­хи, который в этой жизни стал последователем шко­лы Гелугпа.

Некоторые Джонангпа скрылись в восточном Ти­бете, другие бежали в Монголию. Но затмить свет не так легко. Часть практик Жентонга была перенята традицией Кагью, часть вошла в традицию Нингма. Известно, что многие современные тибетские масте­ра, включая известных лам школы Нингма — Дилго Кхьенце Ринпоче (1910-1991) и Дуджом Ринпоче (1904-1987), как и почитаемого мастера школы Ка­гью — Калу Ринпоче (1905-1989), симпатизировали взглядам Джонангпа.

Возможно, в прошлом вам не доводилось много слышать о Долпопе, но вы можете узнать о нем боль­ше в будущем. В 1990 году западный исследователь Мэтью Кэпштайн сумел отыскать полное собрание трудов Долпопы в монастыре Дзамтанг в восточном Тибете, и выдающиеся буддийские ученые, такие как Сайрус Штерне начали работать над переводом ог­ромного объема текста. Таким образом, у Долпопы появилась возможность вновь учить сокровенной док­трине Будды.

Мой собственный учитель, Свами Рама из Гима­лаев, часто говорил, что использовать рациональный разум, чтобы понять природу реальности, все равно, что пытаться измерить вселенную с помощью линей­ки. Если мы действительно хотим понять учения столь великих мастеров, как Будда, независимо от того походят ли они из Даньякатаки на юге Индии, с под­ножий заснеженной горы Кайлаш или даже из леген­дарной Шамбалы, мы должны следовать им в сияю­щем, чистом свете медитации.