С.Б.Кураш (Мозырь, Беларусь)
ТЕКСТ-МЕТАФОРА:

СЕМИОТИЧЕСКИЕ ВАРИАНТЫ МОДЕЛИРОВАНИЯ МИРА

В рамках связей «текст – действительность» одним из способов усложнения референтных ситуаций (РС) текстов является полиденотативность, репрезентируемая метафорой как принципом текстопостроения. Обычно РС текстов-метафор (-сравнений, -аллегорий, -параллелизмов и т.п.) одновременно отражает два взаимодействующих между собой денотативных пространства.

Один из денотатов текста может функционировать на уровне подтекста. Возможны два варианта: достоверная РС – жанры аллегории и басни реалистического характера («Анчар» А.С.Пушкина, «Лжец» И.А.Крылова) и недостоверная РС, когда одно из двух денотативных пространств принадлежит не реальному, а возможному миру. РС таких текстов устроена следующим образом: денотат возможного мира вербализован, денотат реального мира в подтексте. Это тексты сказочного и фантастического жанров, иносказательные (аллегорические) произведения и басни сказочного характера.

К собственно метафоричным текстам мы относим тексты с РС, представляющей собой контаминацию двух денотативных пространств, когда возникает своеобразный эффект «наложения кадров», каждый из которых фиксирует фрагмент реального мира («Бабочка-буря» Б.Пастернака).

По лингвосемиотическому характеру отражения картины мира такие тексты неоднородны. Чтобы это увидеть, представим совмещаемые денотативные пространства (узуальное и привлечённое) в виде пропозиций с логико-синтаксическим наполнением «актант – предикат – сирконстант».

Характер взаимодействия денотативных пространств может подчиняться: а) принципу симметрии, когда во взаимодействующих пропозициях соотнесены позиционно тождественные логико-синтаксические члены; б) принципу асимметрии, когда подобного соотношения не наблюдается [1].

Некоторые основные проявления второго случая рассмотрим подробнее.

1. Асимметрия актантов и сирконстантов в соотносимых пропозициях, т.е. перевод обстоятельств действий в разряд их исполнителей, что ведёт к олицетворению центрального понятия, в качестве которого обычно выступают члены ЛСГ «время». И мне в окошко постучал / Сентябрь багряной веткой ивы (С.Есенин). Данная метафора совмещает пропозиции Ветка ивы постучала в окошко в сентябре и Человек постучал в окошко веткой ивы. Как видно, в результирующем контексте сирконстант узуальной пропозиции сентябрь смещается на место актанта, тем самым воспринимаясь как активный деятель. Чаще всего подобным образом организуются тексты пейзажной или пейзажно-философской направленности («Зима» С.Острового). К данной группе РМ применимо понятие грамматической метафоры, т.е. такой, для которой характерно несоответствие «между грамматической формой и её лексическим наполнением» [2, 52].

2. Асимметрия, проявляющаяся в несовпадении характера актантов: агенс одной из пропозиций соотносится с пациенсом другой: Летописец дерева в стволе / пишет, как на письменном столе / … он по кругу вьёт свои заметки (С.Кирсанов, «Письмена»). Данный пример обнаруживает такую контаминацию пропозиций: Годичные кольца образуются в стволе дерева и Летописец пишет на письменном столе заметки, где понятия годичные кольца и заметки соотносятся как агенс и пациенс при появлении вымышленного активного деятеля (летописец), что ведёт к эффекту фантастичности. Семиотическая сущность подобной метафоры, как видно, не исчерпывается расподоблением «семантики» и «грамматики», как в предыдущем случае, поэтому такую метафору можно назвать метаграмматической.

3. Асимметрия, проявляющаяся в резкой разнокачественности или в отсутствии предикатов, соотносимых в совмещаемых пропозициях, что также сдвигает метафоричность в сторону фантастичности: Но что поделать с этими глазами / Высокими, / Когда они вот-вот / Слетят с лица, как ласточки… (Е.Исаев). Такую метафору можно определить как метаузуальную, т.е. такую, которую трудно соотнести с какой-либо пропозицией в узусе, либо как сильную метафору по аналогии с введённым В.П.Ковалёвым понятием слабой метафоры (метафоричности), под которую подводятся случаи использования слов, укладывающихся в общественно устоявшиеся значения, но отличающиеся от обычных употреблений типа Водовозная кляча проснулась и посторонилась (т.е. кляча как бы произвела осмысленное действие) [3, 19].

4. Асимметрия, вызванная заведомым «обменом» актантами узуальной и преломляющей пропозиций, в результате чего метафоричность как бы заранее получает реальную модальность, ср.: Проливные с неба слёзы / ливнем льются (Н.Асеев). Получается, что на роль узуальной пропозиции претендует предложение Проливные слёзы льются с неба, на роль преломляющей – высказывание Ливень льётся, – вместо Проливной ливень льётся с неба (так, как будто) льются слёзы. Ср. также: На лице твоём, ласково-зыбкий, / Белый луч притворился улыбкой (И.Анненский). Такие тропы можно охарактеризовать как обратные метафоры.

Выступая в качестве текстообразующих, подобные метафоры ведут к возникновению стилистических эффектов, направленных на увеличение степени расподобления индивидуально-авторской и узуальной картин мира, сдвигая собственно метафоричность в сторону фантастичности (сказочности) как смежного в семиотическом плане явления (см. [4]).
Литература

1. Кураш С.Б. Метафора и её пределы: микроконтекст – текст – интертекст. – Мозырь: МозГПИ, 2001. – 121 с.

2. Шендельс Е.И. Грамматическая метафора // НДВШ. Филол. науки. – № 3. – 1972. – С. 48 – 57.

3. Ковалёв В.П. Языковые выразительные средства русской художественной прозы: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.01 / Киев. гос. ун-т. – Киев, 1975. – 56 с.

4. Кураш С.Б. Моделирование реальности в художественном дискурсе: семиотически сложные жанры (к проблеме типологизации и декодирования текстов) // Веснік Мазырскага дзярж. пед. ін-та. – 1999. – № 2. – С. 195 – 199.