Заключение

Сегодня Россия переживает нелёгкие времена: повсюду царит бездуховность и жестокость, отсутствуют идеалы и образцы поведения, поэтому изучение жизни и подвигов святителя и подвижника Авраамия Смоленского особенно необходимо, так как оно обогащает духовно и даёт уроки нравственности.

Преп. Авраамий Смоленский - просветитель, иконописец, философ, литератор, духовный наставник и молитвенник за землю Смоленскую, является для всех нас примером сильнейшей веры, твердой надежды и чистой любви к Богу и ближним, образцом развития духовно-нравственных сил: ума, воли, сердца.

Ум святого был проницательный, чистый, способный к быстрому восприятию Истины, к проникновению в сущность вещей. Благодаря таким достижениям, Авраамий мог без труда объяснить прихожанам любое место в Библии, дать духовный совет… Святой Авраамий, соединил в себе образованность и всестороннюю одаренность.

Воля святого всегда направленная к добру, была сильной, крепкой. Авраамий в любой ситуации (даже при клевете и наветах) умел владеть собой, укрепляясь верой. Великое нестяжание святого - результат, как мы думаем, его волевой силы.

Сердце было добрым, милосердным, смиренным и кротким.

Вот они, три основных составляющих духовного счастья и здоровья человека:

• 
  ум, стремящий к Истине;
  
• 
  воля, направленная к добру;
  
• 
  сострадательное сердце.
  

Эти духовно-нравственные силы выделяли преподобного Авраамия среди всех. О них читали в Житие Авраамия, написанном его учеником преподобным Ефремом.

Земная жизнь, по сути, жизнь относительная, незаконченная, не­полная, несовершенная. Священное Писание и житие Авраамия Смоленского рассказывают о другой жизни – в вечности. Прослеживая жизненный путь Авраамия, начинаешь по-иному воспринимать время: не как линию, убегающую вперед, а как преддверие вечности. Мы увидели на примере смоленского святого как вечность приобретается во временной жизни.

Нам посчастливилось родиться и жить на той земле, где совершал свои земные подвиги и духовное просвещение святой Авраамий. Примером своей жизни Авраамий наставляет всех, в ком велико желание быть крепким духом, быть успешным. Исполнение таких устремлений особенно возможны в той стране, в той земле, где был рожден и жил угодник Божий Авраамий. Мы, смоляне, чувствуем его духовное покровительство.

День 3 сентября позволит нам в очередной раз вспомнить и прославить многотрудные подвиги преподобного Авраамия, его подвижническую жизнь и укрепит нас в вере в Бога, в любви к друг к другу и к родной Земле.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Мотивы гонений преподобного Авраамия

смоленским духовенством

Необычайность подвига святого Авраамия и перенесенных им гонений ставит перед нами вопрос об их источнике. Биограф его, св. Ефрем, неоднократно подчеркивает, что преподобный стал жертвой смоленского духовенства. Его ученость и дары пастырства противополагаются «невеждам, взимающим сан священства». На суде «князью и властителем умягчи Бог сердце, игуменом же и иереем, аще бы мощно, жива его пожрети». Позднейшее примирение Авраамия со святителем Игнатием заставляет автора по возможности смягчить роль епископа в этом злосчастном процессе: он представляется скорее жертвою и орудием «попов и игуменов». Но автор не пожелал скрыть острого конфликта между святым и огромным большинством духовенства. Какие же мотивы конфликта предполагает он? Некоторые из приводимых мотивов носят корыстный или человечески мелкий характер. К Авраамию стекалось из города множество народа — он был для многих «отцом духовным». Отсюда понятны жалобы священников: «уже наши дети вся обратил есть». На этой почве вырастает клевета. Но важнее и интереснее другая группа обвинений: «Овии еретика нарицати, а инии глаголаху нань — глубинныя книги почитатель… друзии же пророком нарицающе».

Еретик — пророк — читатель запрещенных книг — вот те обвинения, которые относились к Авраамию, к содержанию его учения. Оно смутило и его игумена, столь ученого и первоначально столь расположенного к нему. Каково же было содержание этого необычного, смущающего учения? Оно, конечно, имело отношение к спасению — святой Авраамий проповедовал грешникам покаяние — и с успехом. Но одно духовничество или нравственная проповедь не могли навлечь на Авраамия обвинения в ереси. Ефрем неоднократно говорит о «дарах слова Божия, данных от Бога преподобному Авраамию… якоже ничтоже ся его утаить божественных писаний». В области экзегетики Священного Писания (темных, таинственных мест) опасности и подстерегали смелого богослова. За эту свою экзегетическую проповедь он, по его собственным словам, «бых пять лет искушениа терьпя, поносим, безчествуем, яко злодей». Ефрем дает нам нить и для того, чтобы нащупать основной богословский интерес Авраамия – о Страшном Суде. Смоленский инок был не только богословом, но и художником. «Написа же две иконы: едину страшный суд втораго пришествиа, а другую испытание въздушных мытарств». Воспоминание о них наводит автора на страшную память о том, «аще страшно есть, братье, слышати, страшнее будет самому видети». В тех же мыслях и настроениях застает святого смертный час: «Како огньная река потечет пожигающи вся». Здесь опять нас поражает конкретность образов, художественная наглядность видений… Нельзя не видеть их внутреннего родства с типом аскезы. Детали этих видений не сводимы к Апокалипсису или к книге пророка Даниила. Но они целиком вмещаются в обширную святоотеческую или апокрифическую литературу эсхатологического направления. Так, подробности Страшного Суда все находятся в знаменитом слове Ефрема Сирина «На пришествие Господа, на скончание мира и на пришествие антихриста». Классическим источником для мытарств на Руси было греческое житие св. Василия Нового, в видениях Феодоры. Но откуда же гонения на Авраамия, откуда обвинения в ереси? Мы уже понимаем, почему его называют, глумясь, пророком. Эсхатологический интерес, направленный на будущее, — вероятно, чаемое близким, — срывает покров с тайны, пророчествует. Но вот другое обвинение: «глубинные книги почитает». Оно указывает, что заподозрен был самый источник этих пророчеств: греческая эсхатологическая традиция. И, может быть, не без основания. Хорошо известно, как подлинные эсхатологические творения св. отцов обрастали псевдоэпиграфами и вдохновляли апокрифы, уже анонимные. В Церкви греческой, а потом и русской циркулировали списки отреченных книг, запретных для чтения. Но эти списки имели частный характер, противоречили друг другу и слабо выполнялись, как свидетельствует факт сохранности апокрифических рукописей в монастырских библиотеках. При отсутствии критической школы и филологической культуры задача выделения апокрифов из святоотеческого наследия была для Руси непосильной.
ПОЭТИЧЕСКОЕ ТВОРЧЕСТВО

***

Полина Синельщикова, 10 класс

В благочестной семье родился наш святой

Житие чье Ефрем написал...

С детства всем помогал, светлый ум, добрый нрав

И любовь ко Христу воспринял.
Учился быстрее всех прочих детей,

Прилежаньем своим отличаясь.

Он время не тратил на игры и блажь -

Постичь церкви ученье пытался.

К тому же талантлив был юноша сей,

Иначе не скажешь - от Бога.

Он иконы писал, Бога пел что ангел,

Был он гением книжного слога.

Судьба его дала детям безмолвный наказ:

Будь честен и праведен всюду!

И я свято верю: его никогда

На Смоленской земле не забудут!

Раздел IV
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ К ЗАНЯТИЯМ
Духовные соты

Интерпретация ключевых духовных категорий

и нравственных понятий
Суть пред­став­ляе­мо­го ма­те­риа­ла оп­ре­де­ля­ет­ся тем, как в рам­ках Пра­во­слав­ной куль­ту­ры - ос­но­ве рус­ской на­цио­наль­ной куль­ту­ры - вос­при­ни­ма­ют­ся и ин­тер­пре­ти­ру­ют­ся клю­че­вые ду­хов­ные ка­те­го­рии, нравственные понятия, используемые при построении уроков темы «Святой преподобный Авраамий Смоленский».

В материал включены пояснения-цитаты из Писаний святых отцов, учителей и писателей церковных: Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Си­ме­она Но­вого Бо­го­слова, Амвросия Оптинского и др.

Содержание «Духовных сот»
Аскетизм	Молитва
Благочестие	Монашество
Богатство	Нравственное совершенство
Гордость	Нравственные приоритеты
Грех	Покаяние
Добро	Помилование
Искушение	Послушание
Кротость	Пост, постничество, поститься
Лествица духовного восхождения	Праведность
Любовь к ближнему	Святость
Любовь мудрая	Святой
Милосердие	Смирение, смиренный

Ас­ке­тизм. 1. Стро­гий об­раз жиз­ни с от­ка­зом от жиз­нен­ных благ и удо­воль­ст­вий.

2. Ре­ли­ги­оз­ное под­виж­ни­че­ст­во.

Аскетизм – не вражда, не гнушение своим телесным естеством, но борьба с грехом, борющим нас через нашу природу. Аскетизм - уврачевание природы, а не отвержение ее.
Бла­го­чес­тие. Устроение души и разума, при котором все поступки, все поведение человека имеют благой мотив (то есть основанный на Божественном нравственном законе), имеют целью благой плод, результат (то есть угодный Богу, всецело подчиняющийся Его воле).

Благочестие может быть достиг­нуто только непрестанной работой над собой, решимостью жить по заповедям и непременным постоянным деятель­ным участием в жизни Церкви — в Свя­тых Таинствах.

Любая попытка обрести благочестие вне Церкви обречена на ложный путь иллюзорности и помещает человека в число тех, кто «предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся. Таковых удаляйся» (2 Тим. 3, 4-5).

Ложное благочестие обя­зательно искажает целостность лично­сти и может быть причиной серьезного душевного повреждения.

При­знак бла­го­чес­тия - не толь­ко знать за­по­ве­ди Бо­жии, но и жить по ним. Без вос­пи­та­ния в де­тях бла­го­чес­тия, счи­та­ет свя­ти­тель Ти­хон За­дон­ский, всё нау­че­ние и на­став­ле­ние есть ни­что, и толь­ко бла­го­чес­тие «еди­но есть на по­тре­бу». «Бог не взы­щет от те­бе, учил ли ты де­тей свет­ской по­ли­ти­ке и ино­стран­ных язы­ков; но взы­щет, учил ли ты по-хри­сти­ан­ски жить, на­став­лял ли их бла­го­чес­тию».

Богатство. В Священном Писании осуждается не само богатство, а отношение к нему. Так евангелист Матфей в 13 главе, 22 стихе (притча о сеятеле) называет богатство тернием, т.е. сорной травой: «А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно». Обольщение богатством поглощает время и внимание людей, не оставляя достаточно того и другого для удовлетворения и большего раскрытия потребностей духовных. Богатство, обольстив, обыкновенно не даёт тех благ, какие обещает, но всё более и более привязывает человека к себе - и так до смерти, почему сребролюбие и считается матерью всех зол (1 Тим. 6, 9-11). Не мудрено посему, что оно заглушает посеянное в сердце слово и слово это остаётся в таком человеке бесплодным. «Христос не сказал: богатство, но лесть богатства. Итак, будем обвинять не сами вещи, но испорченную волю, ибо можно и богатство иметь и не обольщаться им, и жить, не подавляясь заботами. И хорошо сказал Христос: лесть богатства, потому что всё в богатстве лесть, только имена, а не действительность; удовольствие, слава, пышность и всё подобное этому суть только призрак, а не действительная истина» (Иоанн Златоуст).

Гордость. Острое и упорное, прирожденное каждому (хо­тя временами и от самого человека скрытое, «подсознательное») убеждение в своем особом по сравнению с другими людьми достоинстве и значении и даже выдвижение (иногда бессознательное) себя на место Бога. Это грех, которым пал сатана. Гордость – величайший из грехов: всепроникающий, основа и источник всех грехов, глухая стена между человеком и Богом, нравствен­ное и умственное ослепление.

Антоний Великий говорил: «Все грехи мерзки пред Богом, но мерзостнее всех гордость». «Нет ничего противнее Богу, как гордость, потому что в ней скрыва­ется обоготворение себя» (свт. Филарет Московский). «Все пороки имеют свою силу только в делах беззаконных, а гор­дости должно опасаться в самых добро­детелях» (Блаженный Августин). «Гор­дость есть мать пороков, от которой и диавол сделался диаволом, не быв пре­жде таковым» (свт. Иоанн Златоуст). «Блистание молний предуказует громо­вой удар, а о гордости возвещает появ­ление тщеславия» (св. Нил Синай­ский). «Что тебе хвалить себя, когда надоб­но прославлять Бога?» (свт. Филарет Московский).

Грех (греч. «про­мах, не­по­па­да­ние в цель»). Не­чис­то­та ду­ши, на­ру­ше­ние за­по­ве­дей люб­ви к Бо­гу и к лю­дям, за­пе­чат­лен­ных в со­вес­ти че­ло­ве­ка. Грех - дей­ст­вие, на­прав­лен­ное про­тив во­ли Бо­жи­ей, яв­ляю­щее­ся на­ру­ше­ни­ем Его свя­тых за­по­ве­дей. В Свя­щен­ном Пи­са­нии грех пред­став­ля­ет­ся под об­ра­зом бо­лез­ни, а от­пу­ще­ние гре­ха – под об­ра­зом ис­це­ле­ния. По сло­вам Гри­го­рия На­зи­ан­зи­на (ве­ли­чай­ший цер­ков­ный бо­го­слов, ас­кет; жил бо­лее по­лу­то­ра ты­сяч лет на­зад, в IV ве­ке), это то, что «не сто­ит на ос­но­ве люб­ви». Это не­ви­ди­мая ру­ка дья­во­ла.

Дей­ст­ви­тель­но, вы не най­де­те в Еван­ге­лии ка­ко­го- то фор­маль­но­го спи­ска гре­хов или пе­ре­чис­ле­ния по­ступ­ков, ко­то­рые яв­ля­ют­ся гре­хом. По­то­му что ни­ка­ко­го фор­маль­но­го оп­ре­де­ле­ния гре­ха нет и быть не мо­жет. Грех – это то, что ме­ша­ет че­ло­ве­ку лю­бить Бо­га и близ­ких. Это то, что раз­де­ля­ет лю­дей, то, что де­ла­ет че­ло­ве­ка бес­ко­неч­но оди­но­ким. Гре­хов­ные от­но­ше­ния ме­ж­ду людь­ми те, ко­то­рые ве­дут к раз­ры­ву, раз­де­ле­нию, на­прав­ле­ны не на­встре­чу друг дру­гу, а на се­бя. Грех – это все­гда го­ре и оди­но­че­ст­во, это то, что про­ти­во­ре­чит люб­ви и не­со­вмес­ти­мо с ней. Ко­гда мы пы­та­ем­ся оце­нить от­но­ше­ния ме­ж­ду людь­ми и по­нять «гре­хов­ные» они или нет, то нуж­но в пер­вую оче­редь, ис­кать не внеш­них при­зна­ков (в по­ве­де­нии лю­дей или фор­ме от­но­ше­ний), а по­нять: по­мо­га­ют ли эти от­но­ше­ния учить­ся лю­бить друг дру­га или ве­дут к не­люб­ви, к раз­ры­ву?

Прп. Се­ра­фим как-то за­ста­вил двух мо­на­хинь вне­сти на ко­ло­коль­ню кам­ни: одну – тя­же­лый ка­мень, а дру­гую – груд­ку мел­ких, но по од­но­му ка­меш­ку. Пер­вая, хо­тя и с тру­дом, но вы­пол­ни­ла свое по­слу­ша­ние. Вто­рая при­зна­лась, что ее по­слу­ша­ние ей не под си­лу. «Так вот и гре­хи на­ши, - по­яс­нил им пре­по­доб­ный, - при од­ном, хо­тя бы и тя­же­лом гре­хе, мы еще име­ем си­лу, что­бы по­ка­ять­ся, но ес­ли гре­шим не­пре­рыв­но, хо­тя бы и ма­лы­ми гре­ха­ми – у нас нет уже воз­мож­но­сти к по­кая­нию».

Любой грех есть беззако­ние, нравственное преткновение или падение. Любым грехом человек укло­няется в сторону зла и становится его служителем, а также наносит душев­ный и телесный вред себе.

Доб­ро. Доб­ро есть и удер­жа­ние се­бя от зла. Сло­во Бо­жье со­ве­ту­ет то­ро­пить­ся бо­га­теть до­б­ры­ми де­ла­ми и при­об­ре­тать со­кро­ви­ще, не­ос­ку­де­вае­мое на не­бе­сах, ко­то­рое ни вор не мо­жет ук­расть, ни тле­ние не мо­жет кос­нуть­ся и ко­то­ро­го ни­ка­кая смерть не одо­ле­ет.

В спи­ске до­б­рых дел, ука­зы­вае­мых пре­по­доб­ным Си­ме­о­ном Но­вым Бо­го­сло­вом, на пер­вом мес­те сто­ит мо­лит­ва (!), за­тем – пост (!) и лишь по­том – внеш­ние де­ла ми­ло­сер­дия и бла­го­тво­ри­тель­но­сти. То есть на по­след­нем мес­те имен­но то, что боль­шин­ст­во толь­ко и при­вык­ло на­зы­вать до­б­ры­ми де­ла­ми. В этом от­но­ше­нии очень по­ка­за­тель­но уче­ние свя­то­го о ми­ло­сты­не. Ма­те­ри­аль­ную ми­ло­сты­ню он ста­вит не­вы­со­ко. Не­срав­нен­но до­ро­же ма­те­ри­аль­ных раз­дач пре­по­доб­ный Си­ме­он це­нит ми­ло­сты­ню ду­хов­ную. Сколь­ко ду­ша че­ст­нее те­ла, столь же пи­ща ду­хов­ная не­об­хо­ди­мее пи­щи те­лес­ной. Че­ло­век при­зван ми­ло­серд­ст­во­вать не смерт­ной обо­лоч­ке, не те­лу, а бес­смерт­ной ду­ше сво­ей.

Искушение. Слово или действие, провоцирующее страсть или греховную наклонность и побуждающее к ее исполнению. Одновременно это является и духовным испытанием нравственных сил. Искушать значит испытывать. Православная Церковь учит, что каждому человеку Богом попускаются только такие искушения, которые он может перенести. Может быть, на пределе своих духовных сил, но не выше их. Именно в борьбе с искушениями и соблазнами, при преодолении их, и происходит духовный рост человека, его преобразование по подобию Божиему.
Кротость. Божественное качество и христианская добродетель. Кротость есть одна из евангельских заповедей: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф. 5.5).

Добродетель кротости заключается в неподвижном устроении души, пребывающей одинаковой при бесчестиях и похвалах (прп. Иоанн Лествичник).

«Кротость есть тихое расположение духа, соединенное с осторожностью, дабы никого не раздражать и ничем не раздражаться. Особые действия кротости христианской – не роптать не только на Бога, но и на людей, и когда происходит что-либо, что против желаний наших, не предаваться гневу, не превозноситься» (свт. Филарет Дроздов).
Ле­ст­ви­ца (ле­ст­ни­ца) ду­хов­но­го вос­хо­ж­де­ния. На­пол­не­ние ка­те­го­рии «Ле­ст­ви­ца»: ду­хов­ное вос­хо­ж­де­ние, мно­го­труд­ный путь, ду­хов­ное и нрав­ст­вен­ное воз­рас­та­ние, со­вер­шен­ст­во­ва­ние че­ло­ве­че­ской лич­но­сти, путь к Бо­гу, иду­щая вверх до­ро­га.

Су­ще­ст­ву­ет очень по­учи­тель­ная ис­то­рия из ан­тич­ных вре­мен. По ули­цам древ­ней Алек­сан­д­рии идет фи­ло­соф в ок­ру­же­нии сво­их уче­ни­ков, рас­ска­зы­вая им о тай­нах жиз­ни, о ее ду­хов­ных ос­но­вах. На их пу­ти встре­ча­ет­ся блуд­ни­ца. По­дой­дя к фи­ло­со­фу, она уве­рен­но го­во­рит: «Учи­тель, ты всю жизнь на­став­ля­ешь сво­их уче­ни­ков во вся­кой муд­ро­сти и ис­ти­не, за­бо­тишь­ся об их со­вер­шен­ст­ве и чис­то­те, и они вер­но сле­ду­ют за то­бой. Но сто­ит мне сей­час паль­цем по­ма­нить, как все они тут же ос­та­вят те­бя в оди­но­че­ст­ве и уст­ре­мят­ся вслед за мною». Фи­ло­соф лег­ко со­гла­сил­ся с эти­ми сло­ва­ми, од­на­ко за­ме­тил: «Жен­щи­на, ты вер­но го­во­ришь, но в ос­но­ве тво­ей пра­во­ты ле­жит од­но об­стоя­тель­ст­во. Я по­бу­ж­даю сво­их уче­ни­ков вос­хо­дить все вы­ше и вы­ше, а ты мо­жешь лишь пред­ло­жить им ска­тить­ся вниз. Но опус­тить­ся про­ще, чем воз­вы­сить­ся».

Ны­не мы с го­ре­чью на­блю­да­ем, как по­все­ме­ст­но на­са­ж­дае­мая мас­со­вая куль­ту­ра уво­дит че­ло­ве­ка прочь от кру­той гор­ной тро­пы, ве­ду­щей к ду­хов­но­му воз­рас­та­нию, нрав­ст­вен­но­му со­вер­шен­ст­ву и реа­ли­за­ции твор­че­ско­го по­тен­циа­ла лич­но­сти, со­блаз­няя ши­ро­ким пу­тем без­за­бот­но­го сколь­же­ния вниз, в мир по­тре­би­тель­ст­ва, гру­бо­го эго­из­ма, на­жи­вы, сек­са, на­си­лия, с не­бы­ва­лым раз­ма­хом реа­ли­зуя за­мы­сел блуд­ни­цы из древ­ней Алек­сан­д­рии. Но, в от­ли­чие от вре­мен ан­тич­но­сти, на­ша со­вре­мен­ность пред­ла­га­ет путь по­ги­бе­ли как аб­со­лют­но ес­те­ст­вен­ный и наи­бо­лее при­вле­ка­тель­ный для че­ло­ве­ка.
Любовь к ближнему. Любовь к врагу. Есть два рода любви к людям: первый есть расположение к человеку, жизнь и действия которого мы одобряем, который нам нравится. Второй – расположение и желание добра тем, которых жизнь и действия мы не одобряем, недобрым действиям которых в отношении к нам и другим мы противодействуем. Это последнее чувство и есть любовь, которую христианин должен оказывать врагам. «А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас…» (Мф. 5; 44). Невозможно любить действия человека, который наносит нам обиды, вред, оскорбляет законы Божеские и человеческие. Но христианин может, отвращаясь от его действий, желать добра ему самому, не платить ему злом за зло, помогать ему в нуждах и затруднениях, оказывать ему услугу, желать ему вечных благ. Такая любовь к врагам свидетельствует о высокой степени совершенства. «…благословляйте проклинающих вас…»: значит не только не говорить о враге нашем дурного, но говорить доброе, не умалять его добрых качеств, но хвалить их, поставлять на вид (приводить в пример) - благословлять, благожелать.
Любовь мудрая. Любомудрие. «Видишь ли, на какие взошёл Он степени и как поставил нас на самый верх добродетели? Смотри и исчисляй оныя, начав с первой: первая степень – не начинать обиды; вторая – когда уже она причинена – на воздавать равным злом обидевшему; третья – не только не делать обижающему того, что ты потерпел от него, но и оставаться спокойным; четвёртая – предавать себя самого злостраданию; пятая – отдавать более, нежели сколько хочет взять причиняющий обиду; шестая – не ненавидеть его; седьмая – даже любить его; восьмая – благодетельствовать ему; девятая – молиться о нём Богу. Видишь ли какая высота любомудрия?» (Иоанн Златоуст).
Ми­ло­сер­дие. Под­лин­ное ми­ло­сер­дие – это прон­зи­тель­ное эхо чу­жой бо­ли в глу­би­не на­ше­го соб­ст­вен­но­го су­ще­ст­ва, это со­вме­ст­ное стра­да­ние с дру­гим че­ло­ве­ком. Рев­ность, сле­пая стра­ст­ность, эго­изм, же­ла­ние вла­ст­во­вать – все не­чис­тое ис­че­за­ет из свя­то­го чув­ст­ва люб­ви, из ми­ло­сер­дия. При­хо­дит ра­до­ст­ная го­тов­ность слу­же­ния, вза­им­ное сча­стье но­сить не­мо­щи друг дру­га. В этом мы учим­ся ми­ло­сер­дию – МИ­ЛО­СТИ СЕРД­ЦА. Жа­лость и со­стра­да­ние – ос­нов­ные свой­ст­ва, ка­че­ст­ва люб­ви. В ком есть лю­бовь, в том есть жа­лость и со­стра­да­ние, ибо нель­зя лю­бить и не со­стра­дать. Ми­ло­сер­дие ис­те­ка­ет из чис­той люб­ви. Про­яв­ле­ние ми­ло­сер­дия: сло­во; со­стра­да­ние; уте­ше­ние; бла­го­тво­ри­тель­ность; бла­гое де­ло; Ми­ло­сер­дие Бо­жие. Что­бы ми­ло­сер­дие ста­ло де­лом до­б­рым, не­об­хо­ди­мо един­ст­вен­ное, но очень важ­ное ус­ло­вие – бес­ко­ры­стие.
Мо­лит­ва (Свя­тое сло­во). Бе­се­да че­ло­ве­ка с Бо­гом, свя­ты­ми и не­бес­ны­ми си­ла­ми, ды­ха­ние, не­об­хо­ди­мое для ду­хов­ной жиз­ни че­ло­ве­ка. Ко­рень сло­ва «мол» (от ла­тин­ско­го mollire – умяг­чать) ука­зы­ва­ет на то, что мо­лит­ва умяг­ча­ет на­ше серд­це и ду­шу, и мы пол­нее от­кры­ва­ем­ся для воз­дей­ст­вия бла­го­да­ти Бо­жи­ей. Мо­лит­ва – это сло­во Ис­ти­ны, уте­шаю­щее, умяг­чаю­щее и ок­ры­ляю­щее че­ло­ве­ка; это свет в ду­ше. Это вы­со­чай­шее доб­рое де­ло, при­бли­жаю­щее хри­стиа­ни­на к Бо­же­ст­вен­но­му све­ту. Молитва есть благоговейное возношение души к Богу с прошением чего-либо, с благодарностью или славословием.

Для исполнения всякой молитвы нужна… живая и действенная вера. Святой Писание рассказывает, как Господь, прежде чем совершить исцеление по молитве (прошению) страждущих, обращается с вопросом: «Веруете ли, что Я могу исцелить?» И только получив от сердца идущий ответ: «Ей, Господи», - возвращает Он испрашиваемое, вымоленное. «В молитве, - говорит отец Иоанн Кронштадтский, - главное, о чём надо прежде всего позаботиться, - это живая ясновидящая вера в Господа… Проси просто, ничтоже сумняся, и тогда Бог будет всё для тебя, во мгновение совершающий великие и чудные дела, подобно тому, как крестное знамение совершает великие силы. Проси не для себя одного, но для всех верных, для всей Церкви благ духовных и вещественных, не отделяя себя от прочих верующих, но находясь в духовном единении с ними.

В молитве дышит надежда, молитва без надежды - греховная молитва.

Молитва есть дыхание души, молитва есть духовная пища и питие. Молитва надеется всё получить».

Ве­рую­щие пред­ки на­ши ко­гда-то мог­ли мо­лить­ся за Рос­сию, не­ве­рую­щее по­том­ст­во уже не мо­жет. По­сте­пен­ное ис­чез­но­ве­ние в на­ро­де мо­лит­вы за свою Ро­ди­ну есть убыль боль­шой и дея­тель­ной си­лы.

Пред­ставь­те се­бе – как это бы­ва­ло в ста­ри­ну – де­сят­ки мил­лио­нов ве­рую­щих в Бо­га и жар­ко лю­бя­щих свою От­чиз­ну рус­ских лю­дей, вдох­нов­лен­ных од­ной мо­лит­вой «Гос­по­ди, по­мо­ги нам» (ес­ли, на­при­мер, шла вой­на) вы­хо­ди­ли из хра­ма при­под­ня­тые, с на­плы­вом бла­го­дат­ной си­лы, с не­одо­ли­мым же­ла­ни­ем ис­чер­пать все сред­ст­ва для обо­ро­ны. Де­сят­ки мил­лио­нов воль, со­еди­ня­ясь в од­ну, Мо­гу­чую, при­об­ре­та­ли бес­стра­шие, ко­то­рое не мог­ло не увен­чать­ся чу­дом — по­бе­дой.

На­род, от­вы­каю­щий мо­лить­ся во­об­ще и в ча­ст­но­сти за оте­че­ст­во, те­ря­ет са­мый мо­гу­ще­ст­вен­ный спо­соб воз­бу­ж­дать в се­бе си­лу. От­вы­каю­щий мо­лить­ся на­род те­ря­ет от­ва­гу. В мо­мент не­сча­стия он не чув­ст­ву­ет в се­бе жиз­нен­ный уп­ру­го­сти, те­ря­ет опо­ру в веч­но­сти. Та­кой на­род пла­чев­но сда­ет­ся пред бе­дой, над ко­то­рой его бла­го­чес­ти­вые пред­ки смея­лись бы.

Чу­до ду­хов­но­го вос­кре­се­ния че­ло­ве­ка нач­нет­ся то­гда, ко­гда он пой­мет, что жизнь бо­же­ст­вен­на, что она за­слу­жи­ва­ет не толь­ко глу­бо­ко­го ува­же­ния, но и ге­рои­че­ской обо­ро­ны и пре­ж­де все­го мо­лит­вен­ной.

Мо­на­ше­ст­во. Мо­на­ше­ст­во, или по-рус­ски, ино­че­ст­во, есть ве­ли­чай­ший под­виг ду­хов­но­го слу­же­ния ми­ру, под­виг мо­лит­вен­но­го за­ступ­ни­че­ст­ва за мир.

Мо­на­ше­ст­во (ино­че­ст­во) – уда­лен­ный от со­блаз­нов ми­ра об­раз жиз­ни. Это удел не­мно­гих- тех, кто име­ет не­пре­одо­ли­мое внут­рен­нее же­ла­ние ино­чес­кой (иной) жиз­ни, что­бы все­це­ло по­свя­тить се­бя слу­же­нию Бо­гу. Доб­ро­де­те­ли мо­на­ха: изо­би­лу­ет ве­рою и сло­вом, по­зна­ни­ем и вся­ким усер­ди­ем, лю­бо­вью к че­ло­ве­ку. За­вет мо­на­ха за­клю­чен в сло­вах апо­сто­ла Пав­ла: «Хри­стос за всех умер, что­бы жи­ву­щие уже не для се­бя жи­ли, но для умер­ше­го за них и вос­крес­ше­го» (2-е Кор. Гл. 5: 15).

Христианское монашество – не гнушение браком, не унижение этого установления Божия, но обретаемая в полноте сочетания со Христом возможность предвосхищения образа существования в будущем веке. Монашество – более совершенный путь верующего человека к Богу, чем брак.
Нрав­ст­вен­ное со­вер­шен­ст­во есть со­вер­ше­ние су­да над са­мим со­бой, что по­мо­га­ет всем ок­ру­жаю­щим. Без ис­пол­не­ния Бо­го­ус­та­нов­лен­но­го нрав­ст­вен­но­го за­ко­на че­ло­век не мо­жет раз­вить за­ло­жен­ный в не­го об­раз Бо­жий, не спо­со­бен дос­тичь Бо­го­по­до­бия, а зна­чит – не мо­жет со­сто­ять­ся как лич­ность и осу­ще­ст­вить свое пред­на­зна­че­ние: «На­пол­няй­те зем­лю, и об­ла­дай­те ею» (Быт. 1. 28).

«Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.

И что ты смотришь на спицу в глазе брата твоего, а бревна в своём глазе не чувствуешь?

Или как скажешь брату своему: дай я выну спицу из глаза твоего, а вот, в твоём глазе бревно?» (Мф.7, 2-4)

Указание на нравственную несправедливость укорять ближнего за незначительную погрешность, тогда как в нас самих больше погрешностей. Нужно прежде вынуть из своего глаза бревно, тогда мы увидим, как вынуть сучок из глаза брата, т.е. когда мы сумеем и сможем искоренить в себе большие пороки, тогда сумеем и сможем исправить незначительные недостатки в ближнем нашем. Собственным нравственным самоисправлением только даётся возможность и способность с успехом исправлять и ближних наших. Когда удалим от внутреннего нашего зрения – ума и совести предмет, омрачающий это зрение, тогда яснее откроются внутреннему зрению внешние предметы и внутреннее состояние других. Внутреннее зрение сделается более способным видеть и малые предметы и малые недостатки в ближнем, а равно и средства с успехом исправляющие их. Тогда и суждение наше о поступках других дубеет правильнее или точнее: мы не будем осуждать их из самолюбия, из тщеславия, из лицемерия. «Итак видишь, что Спаситель не запрещает судить, но прежде велит изъять бревно из собственного глаза и тогда уже исправлять согрешения других. Если не радишь о самом себе, то очевидно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и желания опозорить его» (Иоанн Златоуст).

Нрав­ст­вен­ные при­ори­те­ты. По­ло­же­ния хри­сти­ан­ской эти­ки: цен­ность тру­да, не­осу­ж­де­ние ближ­не­го. Апо­стол Па­вел го­во­рил: «Ес­ли кто не хо­чет тру­дить­ся, тот и не ешь». (2 Фес. 3.10). Тру­до­лю­бие, ра­бо­то­спо­соб­ность. Сло­ва Хри­ста: «Итак во всем, как хо­ти­те, что­бы с ва­ми по­сту­па­ли лю­ди, так по­сту­пай­те и вы с ни­ми» (Мф. 7.12) – ключ к че­ло­ве­че­ско­му сча­стью, про­стой и вме­сте с тем ис­пол­нен­ный муд­ро­сти прин­цип. Да­же лю­ди, да­ле­кие от хри­сти­ан­ст­ва, хо­ро­шо по­ни­ма­ли, что нель­зя от­ве­чать злом на зло. Жив­ший в III ве­ке рим­ский им­пе­ра­тор Алек­сандр Се­вер, бу­ду­чи языч­ни­ком, при­ка­зал вы­ше­при­ве­ден­ные сло­ва Спа­си­те­ля вы­бить на сте­не сво­ей спаль­ни, у из­го­ло­вья, да­бы иметь их пе­ред гла­за­ми, на­чи­ная ка­ж­дый но­вый день.
По­кая­ние. При­зна­ние в про­ступ­ке, от­ре­че­ние от зла; путь к очи­ще­нию; на­ча­ло ис­прав­ле­ния; ис­ток доб­ро­го де­ла. По­кая­ние пред­по­ла­га­ет не­пре­мен­ное на­ме­ре­ние ос­та­вить путь гре­хов­ный, дур­ной, при­зна­ние то­го, что в сво­их де­лах и по­мыш­ле­ни­ях мы ук­ло­ня­ем­ся от нрав­ст­вен­ной нор­мы. Че­рез по­кая­ние пе­ре­ме­ня­ет­ся жизнь по­роч­ная на жизнь чис­тую. Гре­че­ское сло­во по­кая­ние («ме­та­нойя») оз­на­ча­ет «из­ме­не­ние». Из­ме­не­ние серд­ца, ра­зу­ма, об­раза жиз­ни. Ис­тин­ное по­кая­ние есть пе­ре­ро­ж­де­ние, внут­рен­няя пе­ре­строй­ка, об­нов­ле­ние и воз­ро­ж­де­ние жиз­ни.

Хри­сти­ан­ское по­ни­ма­ние то­го, что та­кое по­кая­ние, рас­кая­ние, спо­соб­ность ис­крен­не ка­ять­ся да­ет­ся ре­бен­ку не сра­зу. Свет­ское по­ни­ма­ние сло­ва «ка­ять­ся» - зна­чит, ис­крен­не огор­чать­ся тем, что ты при­чи­нил боль, ра­нил чув­ст­во дру­го­го че­ло­ве­ка, и ес­ли нет та­ко­го ис­крен­не­го огор­че­ния, то не сто­ит и про­ще­ния про­сить – это бу­дет фаль­ши­во. А для хри­стиа­ни­на «по­кая­ние» оз­на­ча­ет боль за то, что ты огор­чил Бо­га, был не­ве­рен Бо­гу, не­ве­рен то­му об­ра­зу, ко­то­рый Бог вло­жил в те­бя.

Чистосердечное сознание и исповедание грехов, рождается от печали или скорби о грехах и предполагает непременное намерение оставить путь греховный и проводить жизнь по закону Божию, праведно. Раскаивающийся искренно сокрушается о своих грехах, потому что они губят его душу и оскорбляют Бога. Сотворить плод, достойный покаяния. Значит поступать так, жить так, как должно человеку, с обещанием нравственного исправления, нравственной перемены к лучшему, т.е. делать добрые дела, мыслить правильно о предметах веры и жить благочестиво.

Спа­си­тель ми­ра де­ла­ет Свой пер­вый шаг об­ще­ст­вен­но­го слу­же­ния, на­чи­ная с про­по­ве­ди по­кая­ния. По­кая­ние – это изъ­яв­ле­ние на­шей го­тов­но­сти к ду­хов­но­му тру­ду: это спо­соб­ность уви­деть се­бя гла­за­ми ближ­не­го, уме­ние под­верг­нуть бес­при­стра­ст­но­му су­ду свои мыс­ли и по­ступ­ки.

По­ми­ло­ва­ние. 1. Про­ще­ние. 2. Ос­во­бо­ж­де­ние от на­ка­за­ния или смяг­че­ние на­ка­за­ния за пре­сту­п­ле­ние.

Со­гре­шив­ший че­ло­век про­сит про­ще­ния: «Гос­по­ди, по­ми­луй!», то есть «не ли­ши ме­ня Сво­ей люб­ви», «ока­жи ми­лость». По­ми­ло­ва­ние есть Лю­бовь, Ми­лость. Пра­во­слав­ное по­ни­ма­ние по­ми­ло­ва­ния: выс­шая ми­лость, ока­зан­ная че­ло­ве­ку Бо­гом, бес­ко­неч­ная лю­бовь Бо­га к лю­дям. Пса­лом 135: «Ибо во век ми­лость Его».

В со­от­вет­ст­вии с хри­сти­ан­ским по­ни­ма­ни­ем «про­сить ми­ло­сти у Бо­га – зна­чит ис­кать Его Цар­ст­вия, ко­то­рое Хри­стос обе­то­вал (обе­щал) да­ро­вать ищу­щим («Бла­жен­ны ми­ло­сти­вые, по­то­му что они по­ми­ло­ва­ны бу­дут»).
По­слу­ша­ние — до­ве­рие доб­ро­му опы­ту и на­де­ж­да на не­го; По­слу­ша­ние Ве­ре, ро­ди­те­лям, со­вес­ти; ино­чес­кое по­слу­ша­ние, взаи­мо­связь по­слу­ша­ния и со­гла­сия.

По­слу­ша­ние от сло­ва «Слу­ша­ние», его цель — по­мочь че­ло­ве­ку ото­рвать­ся от соб­ст­вен­ных мыс­лей, соб­ст­вен­но­го от­но­ше­ния к ве­щам и вслу­шать­ся в то, что го­во­рят дру­гие.

Пост. Внемлите же себе, да не когда отягчаются сердца ваша объядением и пиянством (Лк. 21, 34). «Установление поста – Божие установление. Первая заповедь, дана Богом человеку, - заповедь о посте. Она была необходимо нужною для нас в раю, до падения нашего, тем нужнее она по падении. Заповедь о посте дана в рае, повторена в Евангелии.

Подвиг поста не принадлежит исключительно телу; подвиг поста полезен и нужен не единственно для тела; он полезен и нужен преимущественно для ума и сердца. Евангелие учит: Внемлите же себе, да не когда отягчаются сердца ваша объядением и пиянством (Лк. 21, 34). Спаситель мира открыл нам в этих словах достойное особенного внимания последствие от излишнего употребления пищи и пития, последствие страшное, последствие душепагубное. От угождения чреву отягощается, грубеет, ожесточается сердце; ум лишается своей лёгкости и духовности; человек соделывается плотским. Что значит «плотский человек»? Именем плотского отмечает Священное Писание того несчастного человека, который пригвождён к земле, который неспособен к помышлениям и ощущениям духовным. Не имать Дух Мой пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть (Быт. 6, 3), - засвидетельствовал Бог. Плотский человек не способен к Богопочитанию. Даже человек духовный, подвергшись насыщению, теряет свою духовность, теряет как бы самую способность знать Бога и служить Ему. Яде Иаков, говорит Священное Писание, называя Иакова истинного служителя Божия, и насытися, и отвержеся возлюбленный. Уты, утолсте, разшире: и остави Бога, сотворшаго его, и отступи от Бога Спаса своего (Втор. 32, 15). В такое состояние приходит подвижник, когда исключает из своих подвигов подвиг поста. Дебелость и мгла, сообщаемые телу обилием и неразборчивостью в пище, мало-помалу сообщаются телом сердцу и сердцем уму. Тогда эти душевные очи, сердце и ум, притупляются; вечность скрывается от них; земная жизнь представляется для болезненного зрения бесконечною. Нарушение поста угрожает ученику Христову от падением от Христа.

Таково влияние неумеренного или даже неосмотрительного и неосторожного употребления пищи на человека объясняет причину, по которой человек, в самом состоянии невинности своей, посреди наслаждений рая, нуждался в заповеди о посте. Ей предоставлено было сохранять новосозданную тварь, совокупленную из двух естеств, телесного и духовного, в духовном состоянии; ей предоставлено было уравновешивать два естества и соблюдать перевес при естестве духовном. С помощью её человек мог непрестанно предстоять мыслью и сердцем пред Богом, мог быть неприступным для помысла и мечтаний суетных.

Тем нужнее заповедь о посте для человека падшего…

Святые отцы нарекли пост основанием всех добродетелей, потому что постом сохраняется в должной чистоте и трезвенности ум наш, в должной тонкости и духовности наше сердце» (Святитель Игнатий Брянчанинов).
Пост. По­ст­ни­че­ст­во. По­стить­ся.

У по­ста есть внеш­няя сто­ро­на и внут­рен­няя. По­стить­ся зна­чит воз­дер­жи­вать­ся от пи­щи и пи­тия не по не­об­хо­ди­мо­сти те­лес­ной, но по ре­ли­ги­оз­ным по­бу­ж­де­ни­ям. Пра­во­слав­ная Цер­ковь учит: воз­­де­рж­ание не­об­хо­ди­мо по­то­му, что ве­дет к доб­ро­де­те­ли Не­бес­ной - це­ло­муд­рию (бес­стра­стию). Воз­дер­жа­ние – ле­кар­ст­во для те­ла.

Цель по­ста – поработить плоть духу через подавление телесных и плотских потребностей; борь­ба с гре­хо­лю­би­вой пло­тью для при­бли­же­ния к Бо­гу. Со­став на­ше­го те­ла та­ков, что в скор­би и пе­ча­ли по­треб­ность в пи­ще и пи­тии ме­нее ощу­ти­тель­на, чем в обык­но­вен­ном со­стоя­нии. Че­ло­век, ис­тин­но уд­ру­чен­ный скор­бью, ма­ло за­бо­тит­ся об удов­ле­тво­ре­нии по­треб­но­стей пи­щи, и по­то­му пост есть ес­те­ст­вен­ное вы­ра­же­ние скор­би. Пра­во­слав­ная Цер­ковь учит, что пост, как ре­ли­ги­оз­ное уч­ре­ж­де­ние, яв­ля­ет­ся не­об­хо­ди­мым след­ст­ви­ем при раз­ных об­стоя­тель­ст­вах, воз­бу­ж­даю­щих скорбь о гре­хах: при ви­де тор­же­ст­ва не­прав­ды, при бед­ст­ви­ях об­ще­ст­вен­ных и пр. Пост, ус­ми­ряя те­лес­ные по­же­ла­ния и плот­ския стра­сти, слу­жит еще сред­ст­вом к сми­ре­нию и к серь­ез­но­му раз­мыш­ле­нию – к то­му, что­бы от­влечь мыс­ли от удо­воль­ст­вий ми­ра и уст­рем­лять их к уте­ше­ни­ям ми­ра выс­ше­го.

Для хри­стиа­ни­на воз­дер­жа­ние от пи­щи яв­ля­ет­ся лишь ин­ст­ру­мен­том, ко­то­рый по­мо­га­ет дос­тичь вы­сот на пу­ти ду­хов­но­го воз­рас­та­ния. По сло­вам про­ро­ка, пост за­клю­ча­ет­ся в том, что­бы одеть на­го­го, на­кор­мить го­лод­но­го, раз­де­лить свой хлеб с ближ­ним.

«Если сильна вера, для чего нужен пост? Для того, что пост с верою много придает крепости, ибо научает великому любомудрию, человека соделывает ангелом, да еще укрепляет против сил бестелесных. Но и этого мало; нужна еще и молитва. Кто постится, тот становится легким и окрыляется и с бодрым духом молится… Кто молится с постом, тот имеет два крыла, легчайшие самого ветра; пост по духу быстрее огня и выше земли, потому-то особенно является врагом и ратоборцем против демонов, так как нет сильнее человека искренне молящегося» (Иоанн Златоуст)
Пра­вед­ность. Нрав­ст­вен­ное со­вер­шен­ст­во, дарующее оправдание перед Богом. Чис­тая, не­по­роч­ная, доб­ро­де­тель­ная жизнь. Праведность учеников Христа основывается на чистой любви к Богу и ближним, не наружная и лицемерная, но смиренная и чистая.
Свя­тость. Бо­го­упо­доб­ле­ние, вос­ста­нов­ле­ние об­раза Бо­жия в че­ло­ве­ке, ко­гда че­ло­век ста­но­вит­ся жи­ли­щем Ду­ха Свя­то­го, бо­гом по бла­го­да­ти, по усы­нов­ле­нию. Ка­ж­дый спо­со­бен стать свя­тым, из­ме­нив свою жизнь. Ка­ж­до­му воз­мож­но при­об­ре­те­ние бо­же­ст­вен­но­го уте­ше­ния вме­сте с бла­го­да­тью Бо­жи­ей, ко­то­рая из­ме­ня­ет че­ло­ве­ка, из­го­ня­ет всю его дур­ную на­след­ст­вен­ность. Так бы­ло со мно­ги­ми людь­ми, ко­то­рые ста­ли свя­ты­ми, хо­тя пре­ж­де они име­ли мно­же­ст­во стра­стей и дур­ную на­след­ст­вен­ность.

Пре­по­доб­ный Си­ме­он Но­вый Бо­го­слов для ка­ж­до­го хри­стиа­ни­на счи­та­ет воз­мож­ной и долж­ной не про­сто бла­го­чес­ти­вую жизнь, но свя­тость. Не ве­ря­щих в то, что в лю­бые вре­ме­на че­ло­век мо­жет стать свят, он клей­мит име­нем ере­ти­ков, а их мне­ние на­зы­ва­ет ере­сью всех ере­сей.

Хри­сти­ан­ское со­вер­шен­ст­во, свя­тость – это го­ло­во­кру­жи­тель­ная вы­со­та че­ло­ве­че­ско­го ду­ха. Для дос­ти­же­ния та­ких вер­шин пре­по­доб­ный Си­ме­он Но­вый пред­ла­га­ет од­но-един­ст­вен­ное сред­ст­во, ка­жу­щее­ся про­стым и лег­ким – плач о сво­их гре­хах. «Как еда и пи­тье по­треб­ны для те­ла, так сле­зы по­треб­ны для ду­ши».

Преподобный Иоанн Дамаскин, говоря о необходимости почитания святых, пишет: «Богами же, и царями, и господами называю их не по природе, но потому, что они царствовали над страстями и преодолели их, и в неизменном виде сохранили Божественный образ и подобие, по которому были созданы… Они соединились с Богом, приняв его в себя, и сделались по причастию и благодати тем же, что Он является по природе».

Свя­той — тру­же­ник, мо­лит­вен­ник, за­ступ­ник, стре­мя­щий­ся жить по за­ко­нам Бо­жи­им; ко­го при­чис­ля­ют к ли­ку свя­тых.

Цер­ковь на­зы­ва­ет свя­ты­ми тех лю­дей, ко­то­рые, очи­стив­шись от гре­ха, ста­ли по­доб­ны­ми Хри­сту и яви­ли в ми­ре Его чу­до­твор­ную си­лу: ис­це­ля­ли боль­ных, из­бав­ля­ли от скор­бей и бед­ст­вий, пре­кра­ща­ли вой­ны и мас­со­вые бо­лез­ни, сти­хий­ные бед­ст­вия, про­зре­ва­ли бу­ду­щее от­дель­ных лю­дей и це­лых на­ро­дов. В этом за­клю­ча­ет­ся их хри­сти­ан­ский под­виг. Свя­тых лю­дей ина­че на­зы­ва­ли угод­ни­ка­ми Бо­жии­ми, по­то­му что они, жи­вя на зем­ле, уго­ди­ли Бо­гу сво­ей пра­вед­ной жиз­нью. Лю­бовь к Бо­гу и лю­бовь к лю­дям – смысл жиз­ни свя­тых.

Свя­той – это че­ло­век, дос­тиг­ший ве­ли­чай­шей сла­вы че­рез пре­одо­ле­ние, по­бе­див­ший зло в се­бе и во­круг се­бя. Их жиз­нен­ный путь – по­лет из безд­ны, за­ка­ляю­щий мо­гу­чие кры­лья ду­ха для Не­бес­ной жиз­ни. Те­ло смер­ти, в ко­то­рое за­клю­че­ны лю­ди, для свя­тых пре­об­ра­жа­ет­ся в све­то­нос­ное те­ло сла­вы.

Ис­то­рия рус­ских свя­тых – это ис­то­рия тер­пе­ния и кра­со­ты, ибо Пра­во­сла­вие все­гда со­че­та­ет ве­ру с кра­со­той, до­б­рую жизнь с пре­крас­ным. Ис­то­рия до­б­рых дел рус­ских свя­тых – это ис­то­рия, ко­то­рая обо­га­ща­ет серд­це и ду­шу че­ло­ве­ка. А.С.Пуш­кин го­во­рил, что «ни за что не со­гла­сил­ся бы ни пе­ре­ме­нить Ро­ди­ну, ни иметь дру­гую ис­то­рию, чем ис­то­рию на­ших пред­ков, ко­то­рую по­слал Бог», т.к. ис­то­рия на­ших пред­ков – это ис­то­рия свя­то­сти, ис­то­рия очи­ще­ния, ду­хов­но­го воз­рас­та­ния. Мы – пра­во­слав­ный рус­ский на­род – с та­кой ис­то­ри­ей, с та­ким про­шлым име­ем бу­ду­щее!

Сми­ре­ние. Спо­соб­ность жить с ми­ром в ду­ше. Спо­кой­ное, трез­вен­ное вос­при­ятие или уча­ст­во­ва­ние в про­ис­хо­дя­щем. В на­шем не­про­стом ми­ре, где мно­го аг­рес­сии и не­га­ти­ва, нам не­об­хо­ди­мо, как мне ка­жет­ся, по­ни­мать, что муд­рость на­шей жиз­ни в сми­ре­нии. Ба­тюш­ке св. Ам­вро­сию Оп­тин­ско­му при­над­ле­жат уди­ви­тель­ные сло­ва о том, что да­же ес­ли не­бо при­жмет­ся к зем­ле, то че­ло­ве­ку в сми­ре­нии не бу­дет страш­но.

Сми­ре­ние на­ча­ло свое име­ет от Ии­су­са Хри­ста. Он – об­ра­зец сми­ре­ния. Гос­подь был «сми­рен серд­цем»: «сми­рил Се­бе до смер­ти кре­ст­ныя» (Флп. 2,8); не по­сты­дил­ся «но­ги уче­ни­кам умыть» (Ин. 13,5); сви­де­тель­ст­ву­ет Сам о Се­бе: «Сын че­ло­ве­че­ский не при­иде да по­слу­жат Ему, но по­слу­жи­ти» (Мф. 20, 28); Хри­стис го­во­рил: «Аз по­сре­ди вас (уче­ни­ков) есмь слу­жай» (Лк. 22, 27).

Сми­ре­ние есть внут­рен­ний стер­жень че­ло­ве­ка, муд­рость ду­хов­ная, под­виг и по­бе­да хри­стиа­ни­на. Пра­во­слав­ная куль­ту­ра по­ка­зы­ва­ет сми­ре­ние как ис­точ­ник си­лы. Та­кое по­ни­ма­ние сми­ре­ния ста­но­вит­ся осоз­нан­ным при рас­кры­тии хри­сто­ло­ги­че­ско­го, ан­тро­по­ло­ги­че­ско­го и со­те­рио­ло­ги­че­ско­го смыс­ла та­ин­ст­ва Пре­об­ра­же­ния.

Смирение служит источником и охраною всяких добродетелей. Сми­ре­ние про­ти­во­по­лож­но гор­до­сти, которая служит причиною всех нравственных падений, тщеславию или самолюбию.

Сми­рен­ный. Сми­рен­ный «ны­ря­ет под дья­воль­ские се­ти». Он не ко­пит де­нег, не де­ла­ет карь­е­ры, не го­нит­ся за мо­дой. Сми­рив­ше­му­ся до кон­ца не­ку­да пасть, по­то­му что он име­ет се­бя ни­же всех. Сми­рен­ный ве­рит в то, что и го­речь, и сла­дость, по­сы­лае­мые ему в зем­ной жиз­ни Не­бес­ным Вра­чом, слу­жат к его поль­зе.

В «Бо­же­ст­вен­ных гим­нах» пре­по­доб­но­го Си­ме­о­на Но­во­го Бо­го­сло­ва опи­са­но та­ин­ст­во див­но­го пре­об­ра­же­ния ду­ши сми­рен­но­го: се­ет­ся се­мя стра­ха Бо­жие­го – и рас­тет, и ста­но­вит­ся де­ре­вом стро­гим и пе­чаль­ным, с дро­жа­щи­ми ли­сть­я­ми, яв­ля­ет­ся на нем цве­ток не­ждан­ный и не­обыч­ный – дре­во стра­ха Бо­жия рас­цве­та­ет цве­та­ми бо­же­ст­вен­ной Люб­ви.

СПРАВОЧНЫЙ МАТЕРИАЛ:

ТЕРМИНЫ, ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ НА ЗАНЯТИЯХ
Материал учебного пособия М.Ю. Андрицовой и др. «История православной культуры земли Смоленской», по которому, в основном, осуществляется преподавание уроков темы «Преподобный Авраамий Смоленский» содержит перечень понятий, усвоение которых для учащихся обязательно. Это прописано в Программе курса, это продиктовано составляющими культурного человека: знать явления духовной жизни Отечества, уметь объяснять и характеризовать их сущность. Справочный материал помогает выполнить данную задачу.
Архимандрит. От греч. «архон» - главный, «старший» и «мандра» - «овчарня»; буквально – старший над овчарней, которая обозначает в данном случае общину монахов, овец Христовых, или монастырь. Высшее духовное звание для монахов, титул настоятеля монастыря.
Аскет. Подвижник веры в первые века христианства, постник и молитвенник, проводивший жизнь в уединении.
Глубинные книги. Книги волшебные, чародейские.
Духовник. Священник, совершающий Таинство Покаяния (принимающий исповедь) у кого-либо регулярно. Под страхом лишения духовного сана обязан хранить тайну исповеди.
Игумен. Греч. «ведущий». Первоначально — начальник монастыря. В настоящее время игуменство дается в награждение монашествующему священству и обычно не связывается с участием в управлении монастырем.
Инок. Монах. Это рус­ское на­зва­ние мо­на­ше­ст­вую­щих. Про­ис­хо­дит от сло­ва «иной» («дру­гой»), т. е. от­ли­чаю­щий­ся по об­ра­зу жиз­ни от ос­таль­ных лю­дей. В бо­лее уз­ком смыс­ле сло­во «инок» обо­зна­ча­ет но­во­на­чаль­но­го мо­на­ха (ря­со­фор­но­го), го­то­вя­ще­го­ся при­нять по­стриг. К рус­ским на­зва­ни­ям так­же от­но­сят­ся «чер­нец», или «чер­но­ри­зец».
Нестяжание. Стяжать значит приобретать.
Послушание. Христианская добродетель, а также один из монашеских обетов.
Преподобный. Наименование святых иноков, достигших высоты монашеского делания и являющихся образцом монашеской жизни.
Проповедник. Провозвестник воли Бога, предвидящий и предсказывающий будущее.
Смирение. Уничижение.
Студитский устав. Богородицкий монастырь, где подвизался Авраамий Смоленский, придерживался Студитского устава и во многом напоминал Киево - Печерский монастырь. Этот устав предусматривал строгое монашеское общежитие, при полном отсутствии собственности. В кельях не позволялось держать ничего своего – ни одежды, ни пищи сверх положенной. Во взаимоотношениях монахов больше всего поощрялось смирение и покорность.
Юродивый. Подвижники Православной церкви, принимавшие на себя подвиг юродства, т.е. внешнего, кажущегося безумия. Юродивые отказывались ради Христа не только от всех благ и удобств земной жизни, но также часто и от общепринятых норм поведения в обществе. Зимой и летом они ходили босиком, а многие и вообще без одежды. Многие из юродивых, обладая даром прозорливости, принимали подвиг юродства из чувства глубокого развитого смирения, чтобы люди приписывали их прозорливость не им, а Богу.

Подвиг юродства – специфически православный. Католический и протестантский Запад не знает подобной формы подвижничества.

<предыдущая страница | следующая страница>