Книга В. П. Руднева «Словарь культуры ХХ века»

С.Б.Кураш

ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ КАК ПАРАДИГМА

Интертекст – одно из ключевых понятий современной культуры. Неслучайно одним из первых серьёзных лексикографических научных изданий, включившим понятие интертекста, стала книга В.П.Руднева «Словарь культуры ХХ века» [4]. Под знаменем интертекстуальности, т.е. произрастания на почве прецедентного Слова, прецедентного Текста, развивалось всё искусство ХХ века, и в первую очередь искусство слова – художественная проза и поэзия.

Естественно, что и филология отрефлексировала на данный феномен (труды Р.Барта, М.М.Бахтина, Ж.Дерриды, Ю.М.Лотмана и др.), в связи с чем был предложен ряд определений интертекста. Определяя сущность интертекста, разные авторы уделяют внимание, как правило, какой-то его одной стороне. Между тем, явление интертекста (интертекстуальности) представляется достаточно сложно организованным феноменом.

Наша задача – проанализировать ряд известных определений интертекстуальности и свести имеющиеся представления об интертексте в упорядоченную систему.

И.В.Арнольд предлагает следующее определение: «Под интертекстуальностью понимается включение в текст либо целых других текстов с иным субъектом речи, либо их фрагментов в виде маркированных или немаркированных, преобразованных или неизменных цитат, аллюзий и реминисценций» [1, 346]. Весьма сходную трактовку сущности интертекста находим у В.П.Руднева, которым интертекст определяется как «основной вид и способ построения художественного текста в искусстве модернизма и постмодернизма, состоящий в том, что текст строится из цитат и реминисценций к другим текстам» [4, 113]. Данные определения, как видно, акцентируют внимание на репрезентативном аспекте интертекста (интертекстуальности), т.е. «смотрят» на интертекст как бы «изнутри» текста. Кроме того, В.П.Руднев в своём определении затрагивает аспект жанрово-стилевой корреляции литературно-художественного интертекста.

М.М.Бахтин и Ю.М.Лотман подходили к интертексту «с обратной» стороны – от «надтекстового» универсума. «Кроме коммуникативной функции, – пишет Ю.М.Лотман, – текст выполняет и смыслообразующую, выступая в данном случае не в качестве пассивной упаковки заранее данного смысла, а как генератор смыслов <^...> ...минимально работающий текстовой генератор – это не изолированный текст, а текст в контексте, текст во взаимодействии с другими текстами и с семиотической средой» [3, 144 – 147].

Таким образом, интертекст – это и вне-, и внутритекстовой феномен. Он и поглощает текст снаружи (обволакивает его, существует вне данного текста), и включается в него серией специальных приёмов, достаточно хорошо описанных в научной литературе (аллюзия, реминисценция, цитата и др.). Действительно, это и феномен, маркированный в жанрово-стилевом отношении, характеризующий как целые литературные течения (модернизм, постмодернизм), так и отдельные жанры и типы текстов (пародия, посвящения собратьям по «литературному цеху» и др.).

Интертекст, в отличие от текста, является в достаточной мере виртуальным феноменом, поскольку он, во-первых, дискретен, а во-вторых, не имеет фиксированной предельной границы (Текст₁, Текст₂, ... Текст_).

В словаре В.П.Руднева отмечены ещё два явления, близкие к понятию интертекста – «гипертекст» и «текст в тексте». Под гипертекстом понимается «текст, устроенный таким образом, что он превращается в систему, иерархию текстов, одновременно составляя единство и множество текстов» [4, 69]. Типичный гипертекст – это словарь (состоящий из множества самостоятельных текстов, но вместе с тем единый текст); по принципу гипертекста также организуются многие компьютерные программы, обеспечивающие диалог пользователя с ЭВМ; не чем иным, как гипертекстом, является всемирная компьютерная сеть Интернет.

Текст в тексте – это «своеобразное гиперриторическое построение, характерное для повествовательных текстов … ХХ в. и состоящее в том, что основной текст несет задачу описания или написания другого текста, что и является содержанием всего произведения» (например, «Мастер и Маргарита» М.А.Булгакова) [4, 308].

Как видно, с интертекстом данные два феномена сближаются по базовому признаку имеющего место текстового взаимодействия (или, по М.М.Бахтину и Р.Барту, «диалога» текстов). Отличие же их от интертекста заключается в фиксированности границ межтекстового «диалога». Так, для словарной статьи первое диалогическое поле (именно оно и названо гипертекстом) составляют другие статьи того же словаря, при этом оно представлено строго определённым набором текстов (количеством словарных статей либо других гипертекстовых отсылок). А собственно интертекстовым окружением – вторым диалогическим полем – для текста словарной статьи потенциально выступает, как и для любого текста, вся совокупность прецедентных текстов.

В принципе подобным же образом дело обстоит и с «текстом в тексте»; разница здесь лишь в конкретике функционирования механизма интертекстуального взаимодействия.

Таким образом, признаком, который противопоставляет явления гипертекста и текста в тексте собственно интертексту, является фиксированность / нефиксированность границ диалогического поля.

Сказанное позволяет рассматривать феномены «текст», «интертекст», «гипертекст», «текст в тексте» как члены одной парадигмы – парадигмы диалогического бытия текста во времени и в пространстве.

На первый взгляд, сближается, но при более внимательном рассмотрении противостоит данной парадигме явление литературной эквифинальности – термин заимствуем у И.П.Смирнова, который и проводит разграничение двух данных явлений: «...необходимо заметить, – пишет учёный, – что представление об интертекстуальных отношениях как о преобразованиях речесмысловой связности даёт критерий для различения действительных контактов между произведениями и разнообразных случаев литературной эквифинальности» [5, 61]. В подтверждение И.П.Смирнов проводит сопоставительный анализ образных структур текстов стихотворений Б.Пастернака «Венеция»-2 и К.Павловой «Паров исчезло покрывало...», отмечает наличие в текстах отдельных сходных элементов и всего содержания в целом, но при этом указывает, что конкретных свидетельств того, что один текст родился в результате рекреативной работы над другим, нет. Вывод проф. И.П.Смирнова таков: «Сказанное помещает интертекстуальные исследования в ограничительные рамки, которые, хотя и не гарантируют безошибочности при определении источников, но, тем не менее, избавляют нас от понимания литературного произведения как структуры, разомкнутой для «вчитывания» в неё всё новых и новых – убегающих в бесконечность – претекстов» [5, 62].

Проиллюстрируем различие диалогических феноменов (в первую очередь интертекстовых) и фактов литературной эквифинальности на примере функционирования метафоры в художественных текстах.

Устойчивое употребление в текстах разных авторов метафорических формул наподобие жизнь – дорога (плавание, цветение), смерть – увядание и т.п. в тех или иных идиостилевых модификациях есть не что иное, как факт подобной эквифинальности. Метафорические архетипы, по словам И.Г.Франк-Каменецкого, восходят «к метафоричности языка, возникшей в процессе стадиального развития речи и мышления и находящей параллельное отражение как в образном схематизме поэтической речи, так и в данных мифа и фольклора, а также в лингвистической семантике» [6, 96]. Таким образом, здесь не имеется момента «контакта» («диалога») текстов, составляющего суть понятия интертекстуальности.

В качестве собственно интертекстовой метафоры следует рассматривать «посттекстовое» функционирование конкретного метафорического образа, имеющего идентифицируемый источник происхождения. Сразу оговоримся, что под идентифицируемым источником происхождения метафоры может пониматься её принадлежность как определённой личности, так и группе поэтов (например, одной школы, направления). Главное условие – точная отсылка к определённому источнику. Ср.: Куда, пути не различая, / ты понеслась по крови луж, / Русь – птица-тройка чрезвычайки, / Кренясь от груза мёртвых душ? (Е.Евтушенко, «Возрождение») [2, 85 – 106].

Полагаем также, что есть основания разграничивать интертекстуальность как прагматически ориентированный приём и неосознаваемую интертекстуальность. До сих пор речь шла о первой. Примером, иллюстрирующим вторую, являются тексты-переводы. Эти тексты, как и остальные продукты интертекста, основываются на вполне конкретных «первичных» (переводимых) текстах. Однако функционируют они для читателя как «первичные» тексты. Если о возможности реципиента сопоставить оригинальный и переводной тексты в какой-то степени ещё можно говорить (значительная часть людей является билингвами), то намерения заниматься этим делом от рядового читателя ждать не приходится. Поэтому «диалога» переводного текста с оригинальным для обычного читателя не существует. Этот «диалог» существует лишь для узкого круга специалистов, занимающихся сопоставительным анализом оригинальных и переводных текстов.

Подытожим сказанное схематическим отражением модели системных отношений (парадигматики) интертекстуального взаимодействия.

итературная эквифинальность
Парадигма диалогического бытия текста (интертекстуальность)
Интертекст (Т₁, Т₂ … Т_)

Текстотипы: модернистские и постмодернистские тексты, пародии, посвящения и др.

Текст

(цитаты, аллюзии, реминисценции)
Гипертекст (т₁+т₂=тⁿ) Текст в тексте (Т=Т₁>т₂)

Текстотипы: словарь Особый текстотип
Литературная эквифинальность
Таким образом, будучи противопоставленным фактам литературной эквифинальности, диалогическое бытие текста (интертекстуальность в широком смысле) представляет собой чёткую парадигматически организованную систему феноменов (собственно интертекст, текст, гипертекст, текст в тексте), различающихся: а) протяжённостью диалогического пространства; б) фигурантами межтекстового «диалога»; в) репрезентационным набором текстотипов.

Литература

Арнольд И.В. Объективность, субъективность и предвзятость в интерпретации художественного текста // Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. статей. – СПб.: СПбГУ, 1999. – С. 341 – 350.
Кураш С.Б. Метафора и её пределы: микроконтекст – текст – интертекст. – Мозырь: МозГПИ, 2001. – 121 с.
Лотман Ю.М. Текст и полиглотизм культуры // Лотман Ю.М. Избранные статьи. В 3 т. Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры. – Таллинн: Александра, 1992. – С. 58 – 76.
Руднев В.П. Словарь культуры ХХ века. – М.: Агаф, 1997. – 384 с.
Смирнов И.П. Порождение интертекста (элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака). – СПб.: СПбГУ, 1995. – 191 с.
Франк-Каменецкий И.Г. О развитии поэтической метафоры // Советское языкознание. – Т. 1. – Л.: Ленингр. НИИ языкознания, 1935. – С. 93 – 145.