Перейти на главную страницу
Балтийские страны вступили в Европейское Сообщество в мае 2004 г. и с этого момента активно использовали раскрывшиеся перед ними экономические возможности. Это позволило им достигнуть хороших производственных результатов, быстро преодолевать разрыв со «старыми» европейскими странами по основным экономическим показателям.
Много сложнее идет работа по освоению Европейской социальной модели – системы социальных институтов и механизмов, участвующих в формировании человеческого капитала, обеспечивающих взаимодействие носителей трудового потенциала с производственной сферой.
В Латвии, Литве и Эстонии очень мало работников и предпринимателей объединяются в профессиональные организации, между существующими организациями недостаточно развит социальный диалог, этот диалог слабо поддерживается государством. В результате велик уровень социальной дифференциации и отстраненности населения, работники мало заинтересованы в результатах производственной деятельности. Неразвитость социальных отношений начинает тормозить экономическое развитие.
Решение возникших проблем лежит в более широком развитии социального диалога в странах Балтии, в частности во внедрении такой его развитой формы как системы участия работников в финансовых результатах деятельности предприятий. Данного рода системы уже более двух десятилетий широко используются в Европе и показали свою высокую эффективность.
Настоящая публикация нацелена на системное изложение европейского опыта финансового участия работников в результатах деятельности предприятий и определение возможностей его использования в Балтийских странах.
Президент Института Европейских Исследований
д.э.н. Александр Гапоненко
Право на подобного рода информирование закреплено европейской директивой( Council Directive 2002/14). 23 марта 2005 г. эта директива была принята к исполнению всеми национальными правительствами. Обязательное информирование работников по этой директиве должно существовать на всех предприятиях, насчитывающих более 50 человек занятых.
Директива предусматривает для работников возможность получать и изучать информацию, формулировать собственное мнение и доводить его до менеджмента, обмениваться мнениями и вести дискуссию. Менеджмент при этом должен принимать во внимание позицию работников. 2.Косвенное участие. Для этой формы участия характерно информирование и консультирование через представителей работников, например профсоюзные организации, рабочие советы, представителей в дисциплинарных комиссиях, в рабочих группах.
Право на участие работников в управлении определяется рядом обязательных решений на общеевропейском уровне. (Directives in the decision of the European Court of Justice in Commission of the European Communities v. United Kingdom Cases C-382/92 and C-383/92, [1994] (interpreting Council Directive 75/129 of 17 February 1975, on the approximation of the laws of the Member States relating to collective dismissals, and Council Directive 77/187 of 14 February 1977).
Юридическим основанием введения данной формы участия является право работников на создание профессиональных союзов, которые защищают их интересы и право на заключение коллективных договоров. (The Community Charter of the Fundamental Social Rights of Workers 1989, Article 11. Article 28 of the Charter of Fundamental Rights of the European Union of December 2000 (‘Right of Collective Bargaining and Action’).
Европейская социальная модель не возникает сама по себе в результате стихийного действия рыночных сил. Она есть результат напряженной, длительной целенаправленной работы всех социальных партнеров – работодателей объединенных в ассоциации, работников, объединенных в профсоюзы, а также государства, создающего специальные институты для участия в социальном диалоге, устанавливающем его законодательные рамки. Страны Балтии вступили в Европейский союз в 2004 г., когда в Европе уже давно действовала своя социальная модель. Поэтому для того, чтобы стать полноправными участниками этого союза, выполнять обязательства и получить выгоды от участия в нем этим странам еще только предстоит построить у себя адекватную социальную модель. В настоящий момент говорить о ее существовании еще нельзя.
Так, по данным ряда исследований реальный уровень охваченности профсоюзным движением на момент вступления в Европейский союз составлял в Латвии только 9%, в Эстонии 8% и в Литве 7% от общей численности занятого населения. На таком же уровне находилась и вовлеченность работодателей в их союзы. Уровень вовлеченности в социальный диалог в странах Балтии был в несколько раз ниже, чем в «старых» европейских странах.
Как следствие всего этого, социальные партнеры не могли внести свой вклад в реализацию Лиссабонской стратегии, нацеленной на сбалансированное развитие экономики и социальной сферы, создавать новые рабочие места. Социальный диалог между партерами в частном секторе не развивался. В государственном секторе он сводился к периодическому обсуждению государством вопросов с профсоюзами о повышении заработной платы врачам, учителям, полицейским, пожарным и предупреждения забастовок, которые грозили большими экономическими и социальными потерями.
Решать сложившиеся проблемы помогал только быстрый экономический рост, предоставлявший и государству и частным компаниям ресурсы для увеличения доходов занятых у них работников.
Благополучной ситуация была только в отдельных секторах экономики, которые характеризовались относительно высоким уровнем охвата работников профсоюзным движением и организованностью предпринимателей.
В частности, относительно хорошо развивался диалог на предприятиях железнодорожного сектора Балтийских стран. В Латвии в профсоюзы было вовлечено 82% железнодорожных работников, существовал постоянный двухсторонний и трехсторонний социальный диалог на отраслевом уровне. В Эстонии и Литве профсоюзы также охватывали почти четырех пятых работников, в первой существовал двухсторонний, а во второй трехсторонний социальный диалог. Все это позволяло обеспечивать участие работников в управлении предприятий железнодорожного сектора в той или иной форме. В Латвии и Литве по итогам года работники смогли получить существенные доплаты из заработанной предприятием прибыли, что можно оценить как стихийно сложившиеся формы их участия в финансовых результатах деятельности предприятий.
Однако даже в этих, относительно благополучных отраслях народного хозяйства развивались только наиболее простые формы участия работников в управлении предприятием. Применение систем финансового участия работников, которое имело место в 90-х годах не получило распространения.
В начале 90-е годы прошлого столетия, в странах Балтии существовала проблема формирования эффективного собственника. Она решалась посредством передачи основной части государственного имущества в частную собственность населению через приватизационные сертификаты, которые начислялись всем жителям в зависимости от стажа и места их работы, гражданства, наличия в прошлом собственности, понесенных экономических потерь от прошлых властей и т.д. За приватизационные сертификаты можно было приобрести квартиры, землю, недвижимость на приватизационных конкурсах, а также акции различных приватизируемых предприятий. В том числе, можно было приобрести акции предприятий, на которых на момент приватизации, или раньше, работали работники. Это была разновидность рабочих акций. Могли работники также приобрести простые акции предприятий на льготных началах за деньги, либо даже безвозмездно в качестве компенсации за отработанные на предприятии года.
Следует отметить, что на всех предприятиях оставшихся в государственной или муниципальной собственности ни акции работников, ни обыкновенные акции среди работников не распространялись, и они опыта финансового участия в результатах деятельности предприятий не имели. Не были вовлечены в системы финансового участия и работники, занятые на малых и средних частных предприятиях, которые создавались новыми собственниками.
В течение несколько лет после начала приватизации государственных предприятий и распределения акций между работниками произошел быстрый процесс концентрации акций работников в руках менеджмента предприятий. Отчасти, работники избавлялись от своих акций потому, что менеджмент длительное время не выплачивал по ним дивидендов, направляя всю прибыль на накопление или даже выводя ее за пределы предприятия. Не были заинтересованы предприниматели и в закреплении работников на предприятии, в повышении производительности их труда, поскольку в транзитном обществе был высокий уровень безработицы. Сами работники не имели опыта управления полученными ценными бумагами и предприятиями, не были организованы в профсоюзы, которые бы могли защищать их интересы, не пользовались поддержкой государства, как полноценные собственники.
В известной степени, можно считать, что в странах Балтии была попытка в массовых масштабах ввести элементы систем участия работников в финансовых результатах деятельности предприятия, которая из-за отсутствия поддержки государства и отсутствия целенаправленных действий социальных партнеров оказалась неудачной. Иными словами, неудача была обусловлена тем, что системы финансового участия внедрялась вне контекста развития социального диалога и вне попытки создать новую модель социальных отношений.
Тем не менее, внедрение системы финансового участия в рассматриваемый период позволило успешно решить проблему распределения государственного имущества и создания эффективного собственника. Социальное напряжение, связанное с массовым перераспределением собственности не вышло за приемлемые рамки, то есть была найдена, пусть ограниченная и неполная, форма ведения социального диалога.
На момент вступления балтийских стран в Европейский Союз уровень их экономического развития был существенно ниже среднеевропейского. По такому синтетическому показателю экономического развития, как производство валового внутреннего продукта на душу населения Латвия в 2004 г. показывала только 43% от среднеевропейского уровня, Литва - 48%, Эстония - 50%. Практически такими же были различия в уровне душевого потребления населения рассматриваемых странах в сравнении со среднеевропейским.
По такому частному, но очень важному, показателю уровня экономического развития, как часовая производительность труда работников, различия были еще более значительными. Если взять уровень часовой производительности труда в 15 европейских странах в 2004 г. за 100%, то в Латвии он составлял 36%, в Литве 43,7%, в Эстонии 42,3%(1).
Вхождение стран Балтии в единое экономическое пространство положило началу процессу быстрого выравнивания уровня производства и потребления в сравнении со «старыми» европейскими странами. Прежде всего, выравнивание пошло за счет интенсификации движения капиталов и рабочей силы между рассматриваемыми группами стран.
В Латвию, Литву и Эстонию из стран Западной Европы устремились свободные капиталы, привлеченные слабо насыщенным местным товарным рынком и относительно дешевой рабочей силы. Вследствие роста европейских капиталовложений возник дополнительный спрос на рабочую силу и значительно повысился уровень занятости населения. В Латвии, например, уровень занятости населения повысился в 2004 г. на 1,1 %, в 2005 г. на 1,5%, а в 2006 г. - 4,8% . В Эстонии эти показатели составили, за соответствующие годы, 0,0%, 2,0% и 5,4%, а в Литве 2,3%, 3,0% и 5,4%(2). Приток новых капиталов и более полное использование наличных трудовых ресурсов позитивно сказались на развитии экономики стран Балтии. За три года после вступления в ЕС в них наблюдался устойчивый рост ВВП в размере от 8 до 11 % в год, против 1-2% роста, которые давали «старые» европейские страны.
Однако вступление в ЕС породило и ряд серьезных экономических проблем для Балтийских стран. Важнейшей среди них стала проблема оттока значительного числа работников в страны «старой» Европы, в которых за ту же работу им платили значительно более высокую заработную плату. По ряду заслуживающих доверия экспертных оценок, численность эмигрировавших в Западную Европу работников достигла к началу 2007 г. примерно 5% от общей численности занятых в народном хозяйстве стран Балтии.
В результате одновременного возрастания внутреннего и внешнего спроса во всех трех балтийских республиках возник ощутимый дефицит рабочей силы. Этот дефицит вызвал рост заработной платы работников. Однако рост заработной платы не сопровождался соответствующим ростом объемов производства товаров и услуг и увеличением производительности труда.
Так, по Латвии за период со 2 квартала 2004 по 2 квартал 2007 г. валовой внутренний продукт в сопоставимых ценах вырос только на 37,6 %, а реальная заработная плата на 81,3 %, то есть темпы роста доходов работников более чем в два раза превысили темпы роста производимых ими товаров и услуг.
Особенно быстро разрыв в сравниваемых показателях возрастал в последнее время. Во втором квартале 2007 г. средняя цена рабочей силы, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, увеличилась в Латвии с 2.46 лат до 3,23 лат в час, или на 31,6%, тогда как валовой внутренний продукт вырос за этот же период только на 11% . Превышение составила трехкратную величину(расчеты сделаны на основании данных Латвийского центрального статистического бюро(3).
Аналогичные процессы, правда, в несколько меньших масштабах, наблюдались и в других балтийских странах.
В Эстонии, за период 2004-2006 гг., валовой внутренний продукт вырос в сопоставимых ценах на 22,3%, а средняя реальная заработная плата на 29% (рассчитано по данным Эстонского центрального статистического бюро(4).
В Литве за 2004-2007 гг. валовой внутренний продукт в сопоставимых ценах вырос на 26,5%, а средняя реальная стоимость рабочей силы на 54,1% (рассчитано по данным Литовского центрального статистического бюро(5).
В целом, следует говорить о том, что в странах Балтии после вступления в ЕС нарушилась макроэкономическая сбалансированность между производством и потреблением, что наиболее ярко проявилось в отрыве роста заработной платы, а вслед за ней и других доходов населения, от роста объемов производства товаров и услуг. Рост денежных доходов породил повышенный спрос на товары и услуги, вызывал бурный рост личного потребления. Следует отметить, что усилению несбалансированности способствовал и неумеренный рост государственного потребления.
Действие рыночного механизма предполагает следующий порядок ликвидации сложившихся диспропорций. Дальнейший рост стоимости рабочей силы приведет к увеличению издержек производства на предприятиях стран Балтии. Продукция этих предприятий будет неконкурентоспособна и не найдет сбыта. Наиболее слабые предприятия разорятся, а занятые на них работники будут уволены. Возрастет уровень безработицы. Оставшиеся работники будут готовы работать за более низкую заработную плату, что позволит частично снизить издержки производства и восстановить конкурентоспособность производимой продукции. В макроэкономическом масштабе уменьшится уровень личного потребления.
Однако снижению цены рабочей силы в Балтийских странах будет мешать постоянный отток высвобождающихся работников в страны Западной Европы. В результате рост производства товаров и услуг будет идти крайне медленными темпами, вполне возможна экономическая стагнация. Ее элементы уже начали проявляться с начала 2008 г. В итоге, выравнивание уровня производства, равно как и уровня потребления между странами Балтии и Европой остановиться.
2.2.Проблемы использования финансово-кредитных механизмов поддержания сбалансированности производства и потребления в странах Балтии
До вступления в ЕС сбалансированность между производством и потреблением в странах Балтии поддерживалась на макро уровне с помощью традиционных финансово-кредитных инструментов: таможенных пошлин, налогов, регулирования цен на услуги естественных монополий, расходованием государственного бюджета, управления обменным курсом валют и ставок банковского кредита, изменением условий кредитования. Слишком быстрый рост потребления населения сдерживался принудительным изъятием части денежных доходов населения или ужесточением условий кредитования личного потребления. Действие этих инструментов было достаточно эффективным, о чем говорит низкий уровень инфляции в рассматриваемых странах.
После вступления в ЕС и передачи ему части суверенных прав в области регулирования национальной экономики использование большей части традиционных инструментов для государственных органов управления стран Балтии было ограничено или стало возможным только по отношению к третьим странам. Это послужило одной из причин утраты контроля над темпами роста производства и потребления. Другой причиной было нежелание государства тормозить высокий экономический рост и неумение использовать более сложные финансово-кредитные инструменты регулирования производства и потребления. В результате контроль над личными доходами и потреблением был в значительной степени утрачен. Внешне это проявилось в резком всплеске инфляции.
По Латвии, например, уровень потребительских цен за период с 2000 по 2004 гг. вырос только на 10,2%, или на 2,5% в год. В 2005 г. этот уровень уже составлял к 2000 г. 25.2%, в 2006 г.- 33,2%, а в 2007 г.- 51,4%. То есть, годовой уровень инфляции увеличился более чем в 5 раз по сравнению с периодом до вступления в ЕС(6).
Аналогичные процессы наблюдались и в других Балтийских странах, хотя и в меньших масштабах. В Литве, например, уровень роста потребительских цен составил в ноябре 2007г. 7,8% против аналогичного периода прошлого года(7). В Эстонии за 2007 г. потребительские цены выросли на 9,1% (8).
Для сравнения, в ЕС уровень инфляции в 2007 г. составил только 3,5%.
Руководство стран Балтии приняло в 2006-2007 гг. ряд мер по сдерживанию инфляции. Латвийское правительство, например, заморозило уровня заработной платы и другие расходы в государственном секторе, ограничило доступ к потребительскому и ипотечному кредитованию, повысило некоторые налоги. Однако эти меры инфляции не сдержали и в январе 2008 г. она превысила 15% барьер. Зато начался спад производства в промышленности, строительстве и сельском хозяйстве, обрушился рынок недвижимости, затормозился рост объемов личного потребления. Традиционный набор финансово-кредитных инструментов оказался неспособным решить проблемы сбалансированности производства и потребления.
Инструменты стимулирования добровольного сбережения личных доходов государственные органы управления в Балтийских странах практически не использовали, хотя уровень сбережений в них был много ниже, чем в старых европейских странах. Особенно слабо развивались такие инструменты сбережения как акции и облигации.
Рост личных доходов и потребления в странах Балтии после их вступления в ЕС носил крайне неравномерный характер по отдельным отраслям и секторам народного хозяйства. Это вызывало недовольство тех групп работников, которые оказывались в невыгодном экономическом положении по сравнению с остальными. Недовольство проявлялось в виде акций массового протеста, забастовок работников государственного сектора, пенсионеров, жильцов денационализированных домов, других малоимущих. Другой серьезной социальной проблемой в странах Балтии стал крайне высокий уровень дифференциации доходов населения, очень высокий удельный вес лиц находящихся на грани или за чертой бедности, маленький удельный вес тех, кого можно отнести к среднему классу.
В случае спада производства и увольнения значительного числа работников в Балтийских странах следует ожидать резкого обострения социальных отношений. Разрешение социальных конфликтов будет очень сложно, поскольку его участники, особенно в частном секторе, не организованы. Неизбежны крупные экономические потери.
Проблема достижения сбалансированности потребления и производства в странах Балтии лежит, прежде всего, в более эффективном использовании всех инструментов финансово-кредитного регулирования. Государство, конечно, должно сдерживать расходы на выплату заработной платы работников государственного сектора, ограничивать размеры кредитования населения, регулировать ставки банковского процента, использовать налоговые рычаги. Однако более важную роль в решении проблем должно играть стимулирование сбережений населения. Уровень сбережений населения в странах Балтии значительно ниже, чем в странах Западной Европы.
Низкий уровень сбережения населения отчасти связан с низкими доходами, но в большей степени со слабым развитием финансовых инструментов осуществления сбережений. Эти инструменты ограничиваются сейчас только различного рода сберегательными счетами и, появившимися только в самое последнее время, пенсионными счетами населения. Государственные и муниципальные облигации для широких масс населения практически недоступны. Акции и облигации местных предприятий, как инструмент мобилизации средств населения, используются недостаточно, поскольку число публичных акционерных компаний( то есть котирующих свои акции на биржах) крайне невелико, а частные акционерные компании не практикуют размещение своих ценных бумаг среди населения. В составе предпринимательских обществ, преобладают общества с ограниченной ответственностью, которые испытывают большую нужду в капиталах, но также не распространяют свои доли уставного капитала среди населения.
В результате население расходует практически все свои доходы на приобретение товаров и услуг, а предприятия испытывают недостаток финансовых ресурсов для инвестирования и развития, не могут обновить и расширить основной капитал и за счет этого повысить производительность труда.
В качестве одного из основных направлений развития финансово-кредитных механизмов в странах Балтии может быть расширение выпуска местными предприятиями акций и облигаций. Однако выпуск и распространение финансовых инструментов дело достаточно дорогостоящее и долгое. Его успех в значительной степени зависит от экономической и финансовой грамотности населения, доверия населения к предпринимателям, государству. Для того, чтобы ускорить внедрение акций и облигаций балтийских предприятий на финансовых рынках целесообразно начать с их распространяются среди работников предприятия. Работники знают положение дел на предприятии и поэтому будут в первую очередь готовы приобретать его акции и облигации. Это снизит издержки размещения ценных бумаг на публичных предприятиях, позволит распространять акции и облигации частных предприятий. Даже общества с ограниченной ответственностью получат возможность размещать среди населения свои доли.
Наряду с решением проблем сбалансированности производства и потребления, привлечения дополнительных ресурсов для развития предприятий, распространение акций и облигаций предприятий среди его работников будет способствовать установлению более тесной связи между ростом доходов работников и ростом производительности из труда. Появится возможность преодолеть существенный разрыв в уровне производительности труда между «старыми» и «новыми» европейскими странами.
«Старые» европейские страны накопили достаточно богатый опыт применения систем финансового участия для решения своих социально-экономических проблем, в том числе и проблем развития социального диалога, достижения сбалансированного развития, увязки результатов производства с деятельностью работников. Этот богатый опыт нуждается в осмыслении и творческом применении в практике социальных партнеров и государства в странах Балтии.
Эта книга публикуется в рамках проекта «Укрепление социального диалога на предприятиях железнодорожного транспорта стран Балтии посредством распространения европейского опыта финан
14 09 2014
6 стр.
Сотрудники и активисты Профсоюза проводят в сельской местности и районных центрах семинары и встречи для своих членов и заинтересованных работников, разъясняя, что такое профсоюз,
12 10 2014
1 стр.
Сборник предназначен для определения численности работников, на основании которой рассчитываются нормативные затраты по оплате труда в плановой себестоимости и, соответственно
14 12 2014
5 стр.
Департамент транспорта и связи города Москвы, Московский транспортный союз, горком профсоюза работников автотранспорта и дорожного хозяйства и гуп «Мосавтотранс» обсудили судьб
14 12 2014
1 стр.
Айдын турабов, председатель Республиканского комитета Независимого профсоюза железнодорожников Азербайджана
25 12 2014
1 стр.
За прошедшие 20 лет Казахстан состоялся как успешное и сильное государство с демократической политической системой, либеральной рыночной экономикой и развитым гражданским обществом
25 09 2014
1 стр.
Итоги работы учреждений культуры, искусства и предприятий отрасли печати республики марий эл
04 09 2014
13 стр.
Общая протяженность автомобильных дорог местного значения составляет 1553,2 км, в т ч. 982,5 км асфальтобетонное покрытие, 403,7 км- гравийное – щебеночное, 167 км – без покрытия
16 12 2014
1 стр.