ОТНОШЕНИЕ К СМЕШАННЫМ БРАКАМ В ТАТАРСКОМ МУСУЛЬМАНСКОМ ОБЩЕСТВЕ В КОНЦЕ XIX-НАЧАЛЕ XX ВВ.
Л.Р. Габдрафикова

(Институт истории им. Ш.Марджани Академии наук

Республики Татарстан, с.н.с. отдела новой и новейшей истории)
У татарского этноса на протяжении всей его многовековой истории в рамках Российского государства существовало несколько путей ассимиляции. Во-первых, насильственная или же добровольная христианизация, во-вторых, смешанные браки. Последнее актуально и в наши дни.

Православие активно насаждалось среди татар со второй половины XVI-го вплоть до начала XX века, пока в 1905 году не был принят закон о веротерпимости. За несколько веков у поволжских татар появилась отдельная этноконфессиональная группа – кряшены (крещенные татары). В начале XX века большинство новых кряшен целыми деревнями перешло обратно в ислам. Оставшаяся часть, в основном, старокрещенные татары составляют сегодня небольшую группу. Необходимо отметить, что татарские дворяне, для того, чтобы сохранить некоторые преимущества благородного сословия, также меняли веру. В результате, многие татарские фамилии, среди них такие, как Аксаковы, Апраксины, Карамзины, Мансуровы, Сабуровы, Тургеневы, Юсуповы и т.д., давно уже обрусели. В Уфимской губернии представители татарских дворянских родов – Тевкелевы, Еникеевы брали русские имена и занимали определенные посты, как в губернском правлении, так и в других государственных учреждениях. Безусловно, подобная христианизация из карьерных соображений могла привести и к смешанным бракам, и к дальнейшей потере национальной идентичности.

В XIX веке начинается европеизация татарского общества. Наиболее лояльно к новым веяниям отнеслись представители светской интеллигенции и молодое поколение богатых купеческих семей. Татарское же дворянство уже с конца XVIII века охотно перенимало западные манеры и обучалось в русских гимназиях, университетах. Но основная масса татар пришла к этому лишь в конце XIX века, когда увеличилось количество светских предметов в медресе – духовных училищах, когда часть молодежи отправилась на учебу в Турцию, Египет, где тоже наблюдались прозападные настроения, а некоторые студенты продолжили образование в европейских странах. Проникновение в татарскую недворянскую среду нового уклада жизни приводило к постепенным утратам этноконфессиональных границ. Особенно это было характерно для городской среды, где татары часто соседствовали с другими народами. Одним из результатов тесного общения представителей разных религий становились смешанные браки. Мусульманская община к таким союзам относилась с осуждением. Так, когда во второй половине XIX века житель Татарской слободы Казани, представитель известного купеческого рода, Ибрагим Айтуганов женился на русской девушке, он был вынужден переехать в другую часть города, потому, что единоверцы не приняли его поступок,¹ хотя Коран допускал смешанные браки, и мусульманину разрешалось жениться на христианках или иудейках. Более того, после ряда конфликтных ситуаций, связанных с невестами-еврейками, в 1898 году Оренбургским магометанским духовным собранием было официально подтверждено разрешение на браки мусульман с иудейками. А вот браки с христианками строго преследовались по закону и были, поэтому, очень редки². Скорее всего, купец Ибрагим Айтуганов женился по мусульманскому обычаю (никах), а по российскому законодательству его супружество являлось сожительством. В этой связи весьма любопытна повесть Гаяза Исхаки «Он еще был не женат», написанная в 1916 году в Москве³. Главный герой – образованный татарский юноша Шамсетдин влюбляется в русскую вдову Анну Васильевну. Сам Шамсетдин вырос в татарской деревне, но после окончания медресе, переехал в Санкт-Петербург, где работает приказчиком в татарском магазине. Шамсетдин и Анна начинают жить вместе. При этом, надо заметить, даже по названию произведения, Шамсетдин не воспринимает сожительство как нормальный брак, ему кажется, что он когда-нибудь обязательно женится на татарской девушке и только тогда у него будет настоящая семья. Однако через несколько лет у пары рождается первенец и герою становится понятно, что отношения с Анной – это не временное явление и ребенок связал их навсегда. Между молодыми людьми нет ни психологических, ни интеллектуальных барьеров, но есть неизменная грань – это религия, вместе с ней возникает и вопрос о воспитании детей. Анна, которая старалась многие годы не выставлять свою православную веру перед возлюбленным, все-таки привела детей в церковь и поступила по-своему – крестила их. Гаяз Исхаки описывает сложную душевную борьбу Шамсетдина: как в нем переплетаются любовь к собственным корням и к женщине другой веры. Он вдруг ощущает в себе неприятие её культуры, а обожаемые дети оказываются далеки от него. Из-за своей постоянной занятости, Шамсетдин не сумел научить дочерей разговаривать на татарском языке, молиться, как сам, понимать свой мир. Таким образом, писатель предупреждал о печальных последствиях просвещения и интеграции в русскую среду – в смешанных союзах страдают, в первую очередь дети.

Поэтому основная часть татар избегала таких браков, стараясь сохранить свою религиозную и этническую идентичность. В городах, где преобладало русское население, например, в двух столицах, немалую роль в этом играли татары-мигранты. К примеру, второе поколение выросших в Санкт-Петербурге татар в конце XIX-начале XX века женились на девушках из национальной глубинки и, таким образом, отодвигали опасность ассимиляции⁴. К слову, подобная практика существует у современных финских татар, которые заключают браки с девушками из различных районов Татарстана⁵. Благодаря бережному отношению к своим традициям, финские татары полностью сохранили национальное самосознание, чего не скажешь о польско-литовских татарах. Они утратили татарский язык, а часть приняла католичество. Одной из причин ассимиляции современные исследователи называют смешанные браки с христианами⁶. В одной из таких семей родился и будущий нобелевский лауреат, польский писатель Генрик Сенкевич. Отец литератора был литовским татарином.

Если браки мусульманина с не мусульманками были еще приемлемы, то категорически не допускались союзы татарок с иноверцами. Очень показательной является повесть Фатиха Амирхана «Хаят», написанная в 1911 году⁷. Дочь купца Хаят влюбляется в русского студента Михаила, но находит в себе силы перебороть любовь, поставив выше собственную веру. Однако, уже в первые годы советской власти стали нарушаться все религиозные запреты. Например, одна из дочерей московского купца Арифа Бурнашева вышла замуж за Моисея Луцкого, секретаря Ф.Э.Дзержинского, другая – за племянника М.И.Калинина⁸. Постепенно исчезли целые татарские селения. Особенно печальна участь татар, проживающих в бывшем Касимовском уезде Рязанской губернии, которые практически «растворились» в русской среде⁹.

Помимо браков с православными, в пореформенное время заключались матримониальные союзы и с представительницами других ветвей христианства. Например, младший сын казанского купца Шакира Казакова – Мухаммед женился в 1910-х гг. на немке. На тот момент он проживал в Берлине, куда был направлен отцом по купеческим делам и где вел мелкую торговлю. В семье родились двое детей, которых назвали мусульманскими именами – Махмуд и Марьям. Во время войны Казаковы переехали в Турцию¹⁰. Очевидно, это один из немногих случаев, когда удалось сохранить религиозное самосознание.

Европеизация татарского мусульманского общества породила тип людей, которые оказались на перепутье. Интегрируясь в русское общество, они нередко теряли свою самобытность. Для психологии городских татар начала XX века была характерна некая двойственность. «Я не европеец и не азиат. Остался между ними», – писал о себе публицист Фатих Карими¹¹. Эта двоякость мешала ему и в выборе спутницы жизни. Во время путешествия по Европе он познакомился с гувернанткой-француженкой. Девушка готова была выйти за него замуж. Однако Фатих передумал. Неизвестно какие межэтнические и межконфессиональные конфликты мог бы породить этот несостоявшийся брак, но через несколько лет писатель Фатих Карими женился на дочери татарского купца Саиде.

Таким образом, в конце XIX – в начале XX века у татар возникает проблема смешанных браков. В этот период межконфессиональные и межэтнические семейные пары были редким явлением, хотя уже тогда вызывали тревогу у общественности. Такое отношение подкреплялось и соответствующей государственной политикой, проводниками которой были мусульманское духовенство и русские миссионерские органы. Настроения татарского мусульманского общества нашли отражение и в художественной литературе начала XX века, где семья рассматривалась не только как союз двух любящих людей, но и как хранительница культурных и религиозных традиций.