4 глава «Деепричастия в русском литературном языке XVIII века» посвящена рассмотрению деепричастных форм на одном из важнейших этапов в истории русского языка. На протяжении XVIII столетия языковая ситуация не была однородной, в связи с чем развитие форм представлено отдельно для первой и второй половины века.

В первой трети XVIII века в группе деепричастий СВ зафиксированы два основных типа форм – с суффиксами -в (приняв, написав, развив) и -а (уставя, высмотря, отслужа), причем последние были образованы, как правило, от глаголов II спряжения, что явилось продолжением тенденций развития рассматриваемых форм в старорусский период, когда происходило их нарастание. На первую трет XVIII века приходится своеобразный пик деепричастий на -а. Вместе с тем контекстуальные условия функционирования синонимичных образований на -а и -в, которые обозначали второстепенное действие, предшествующее основному, дают возможность говорить об их равнозначности, например: Дворяня, накупив пустошей, да в наймы отдают (Посошков, л.7 об.) и: А буде кто, накупя скота, погонит, не запятнав (там же, л.219) и др.

Дальнейшие изменения происходят в языке середины столетия (М.В.Ломоносов, В.К.Тредиаковский, А.П.Сумароков и др.). Синонимия, имевшая место в первой трети столетия, заменяется б'ольшим единообразием в оформлении деепричастий – формой с суффиксом -в, которая соответствует современной норме (похитив, вступив, призвав, воздохнув), хотя отличий в сохраняющихся синонимичных образованиях не наблюдается, ср.: Пристав к берегам Малой Азии, российский князь воевал Вифинию, Пафлагонию… (Ломоносов, VI-226) и: Осколд и Дир, приставши к берегам греческим в двухстах судов и разорив окрестные места многим убийством, обступили город… (там же, 219); …за тысячу двести лет засвидетельствовал Иорнанд, оставив известие, что… (там же, 176) и: Новгородцы, зная, что сие имя русь ни им, ни варягам не собственное.., сами назвались оным, оставя свое прежнее (там же, 37). Контекстуальные условия использования деепричастий с суффиксом -вши позволяют говорить об отсутствии ограничений в их употреблении. Они были возможны в прозе и в поэтической речи, в баснях и в трагедии.

Изменения коснулись и деепричастий, образованных от возвратных глаголов СВ. В этом случае синонимия сначала также была представлена тремя типами образований: 1) на -а(сь) (уведомясь, согласясь, случась), 2) -в(ся) (собрався, дождався, напився), 3) -вши(сь) (родившись, съехавшись, взобравшись). Противопоставление первой группы остальным, как и для невозвратных форм, было связано с формально-грамматическими особенностями производящих глаголов – их отнесенностью ко II спряжению. Другую значительную группу возвратных образований составляли формы с суффиксом -в(ся). Однако к середине столетия их количество заметно сокращается. М.В.Ломоносов в «Российской грамматике» для возвратных глаголов указывает только одну форму деепричастия прошедшего времени: «Двигавшись, двинувшись», форм на -в(ся) в его сочинениях не обнаружено. Деепричастия на -вши(сь) (ослепившись, раздражившись, коснувшись) являются основными у В.К.Тредиаковского и других авторов середины XVIII века.

Все названные формы не отличались друг друга, о чем говорят контекстуальные условия их употребления: …ополчась станом при андрианопольских стенах, ожидали к сражению случая (Ломоносов, VI-241) и: Ополчившись на Грецию, получил от царя греческого Алексея Комнина все украшения царского сана (там же, VI-303); …когда малый, узкий, и мелкий наш поток, наполнився посторонними струями, возрастет в превеликую, пространную и глубокую реку… (Тредиаковский, I-260) и: …распалившись ктомуж и собственною своею гарячестию, и наполнившись увещавающих словами, исходят они бодро на средину (там же, III-614) и др.

Таким образом, для возвратных форм можно говорить об увеличении числа образований с суффиксом -вши, с одной стороны, и о продолжающейся их конкуренции с суффиксом -а – с другой.

В группе деепричастий НВ их образование также характеризуется наличием синонимии, хотя отношения между синонимичными формами складываются несколько иначе, чем в СВ. Прежде всего следует отметить отсутствие различий между образованиями от возвратных и невозвратных глаголов. Преобладающими, причем в значительной степени, являются деепричастия с суффиксом -а (внемля, лияся, ездя, глаголя, ходя, ответствуя). Кроме этого, на протяжении первой половины XVIII века были представлены менее частотные образования с суффиксами -учи/-ачи (живучи, пишучи, едучи, сидячи), -уще/-аще (живуще, приносяще), -в (держав, бив, знав), -вши (воевавши, плутавши, ходивши). Формы с этими суффиксами были возможны и у возвратных глаголов (пенючись, надеющися, витався, бившися). Иногда от одного глагола образовывались разноаффиксные деепричастия (зная-знав-знавши, пиша-пишучи-писав и др.).

В XVIII веке наблюдается более последовательная реализация возможности образования деепричастных форм, чем это имеет место в современном русском литературном языке. Речь идет об образованиях типа пиша, бежа, сладя (‘сладкий’), лия, бия, вияся, поя (от петь), бдя, мня, прясь и др.: …как основательно Сенека, пиша об утешении к Албину, примечает (Тредиаковский, III-371); Добродетельный Писец, / Стих поя безвинно, / Сердца не вредит, сладя словом чувства чинно… (там же, I-77). Подобные деепричастия были возможны на протяжении всего столетия, однако их образование от глаголов с чередованиями в основе, по-видимому, вызывало известные затруднения, попытки преодолеть которые выражались в использовании синонимичных форм с иными суффиксами: писать – пиша – пишучи – писав, бить – бия – биючи - бив, петь – поя – пев(ши), искать – ища – ищущи – искав и под.

Вторую группу по количеству образований составляют формы с суффиксом -учи (идучи, едучи, бегучи, живучи, копаючи, ведаючи, возвращаючись и др.). Они встречаются во всех стилях и жанрах русского языка XVIII века, причем в деловых текстах их гораздо меньше, чем можно было ожидать, принимая во внимание их разговорно-просторечный характер, о котором пишут многие исследователи. Значительно активнее, чем в деловом языке, они употребляются в научной, публицистической литературе и даже в поэтической речи начала и середины XVIII века (у И.Т.Посошкова, В.Н.Татищева, М.В.Ломоносова и др.).

Об отсутствии стилистической маркированности форм на -учи и их равнозначности с деепричастиями других типов на этом этапе развития свидетельствует следующее:

• 
  образования с разными суффиксами (-учи и -а) могут выступать в близких контекстуальных условиях, что прослеживается в текстах как одного, так и разных авторов: и с раскольниками бы, никакова разглагольства не знаючи, не разговаривали (Посошков, л.22) и: и, зная их ереси, могли бы мы от них остеречи себя (там же, л.16); Знайтесь с дружными людьми, / живучи правдиво (Тредиаковский, I – 78) и: То природе грубой следовали все вобрез, / И живя в пустынях, бегали по пищу в лес (там же, I – 79);
  
• 
  вопреки рекомендациям, сформулированным М.В.Ломоносовым и ограничивающим образование деепричастий на -учи сферой низкого стиля, наибольшее количество и значительное разнообразие глаголов, от которых они образуются, отражено в поэтической речи (бьючись, трясучись, пенючись, вздыхаючи, ударяючи, играючи, распростираючи и др.), например: Я стыд девической в тебе весьма хвалю, / И что вздыхаючи ты брата ожидаешь (Ломоносов, 320); Вы, ударяючи во бреги тучны / И проходя поля свои, / Ликуйте, светло веселитесь (там же, с.135); А Боги потели с трудов / бьючись на полях Палленейских (Тредиаковский, I – 434);
  
• 
  высокая степень употребительности форм на -учи свойственна сочинениям, относящимся к высокому и среднему стилям, и в меньшей степени – к низкому (например, басням).
  

Отсутствие стилистической противопоставленности форм на -учи образованиям на -а наряду с их специализацией в качестве обстоятельства образа действия могли стать причиной их постепенной утраты. Вместе с тем, сохранению этих образований на протяжении всего столетия способствовали фонетические факторы: деепричастия образовывались с помощью суффикса -учи в тех случаях, когда было необходимо максимально сохранить единство основы или избежать нежелательного сочетания звуков: могучи вместо мога, могя; бьючись вместо биясь, бьясь; бегучи вместо бежа и под.

Отношения иного рода складывались между формами НВ с суффиксами -а и -в, которые длительно сохраняли оттенки временного значения в своей семантике. И в XVIII веке формы на -в могли передавать значение второстепенного действия, предшествовавшего основному, при этом оно, как правило, представлялось завершенным ко времени осуществления основного, например: Быти тунеядцом не делав и не делая ни малейшия роду человеческому услуги (Сумароков, 10-127); …не так допрашивать как семо написано, но смотря по делу и по случаю и на самое дело зря, а не наизусть, ибо, дела не видев, не можно о всем в полности написать (Посошков, л.65 об.); А если которые спились, смотались или, быв, ничего полезнаго не научились, то можно о них так разуметь, чтоб дома будучи, столько ж плода принесли (Татищев, с.111).

Часто в деепричастных оборотах содержались и специальные временные указатели (прежде, целый день, год и под.), ограничивающие второстепенное действие указанным пределом: Не можешь ли еще терпеть, терпевши год? (Тредиаковский, I-585).

Однако возможности подобной дифференциации разноаффиксных форм к середине XVIII века были исчерпаны, так как завершенность действия гораздо отчетливее выражалась префиксальными производными СВ от соответствующих глаголов, поэтому деепричастия с разными аффиксами выступали как абсолютные синонимы, ср.: И слыша, что они… вовсе Орду его разоряют, поспешно для ея избавления возвратился (Ломоносов, VI-320) и: Роман, сие слышав, послал к Игорю с дарами и с прошением (там же, 227); …новейшии Греки, хотя изгласить литеру (б) пишут ея по своему через (мп) (Тредиаковский, III-353) и: …снабдил Общество Ученое четвертою Эпопиею, хотев его просветить и усладить токмо своего Ученика (там же, II-XVII).

Устранение синонимии такого типа соответствовало общей тенденции развития деепричастных форм, в рамках которой все отчетливее проявлялась закрепленность соотношения ‘вид – форма’.

Как видим, для деепричастий НВ также было характерно стремление к выработке единой нормы в процессе конкуренции целого ряда синонимичных образований. Сохранение синонимии поддерживалось разными причинами: фонетическими, семантическими, стилистическими и др.

Таким образом, грамматическая синонимия деепричастных форм в первой половине XVIII века продолжает развиваться, причем отношения между синонимичными образованиями складываются по-разному в зависимости от вида производящего глагола:

• 
  для СВ можно говорить о формально-грамматической обусловленности выбора того или иного аффикса при отсутствии стилистических и семантических различий между разными формами;
  
• 
  деепричастия НВ отличаются значительным разнообразием, при этом иногда выявляются следы былых отношений, связанные с генезисом тех или иных форм, что находит отражение:
  

— в семантико-грамматической противопоставленности синонимичных образований (завершенность второстепенного действия – его одновременность с основным);

— в стилистической дифференциации форм (с суффиксами -учи – -ущи);

• 
  в ряде случаев сохранение синонимов поддерживается фонетическими, аналогическими и другими причинами, которые носят нерегулярный характер, что позволяет рассматривать их как затухающие.
  

Изменения деепричастных форм на протяжении всего XVIII века были постоянными и носили преемственный характер, поэтому тенденции, наметившиеся в первой половине столетия, получили продолжение.

В группе деепричастий СВ продолжает сохраняться синонимия разноаффиксных образований на -в/-вши и -а (как для возвратных, так и для невозвратных глаголов), при которой формы на -а связаны с глаголами II спряжения, но те и другие тождественны в стилистическом отношении, что проявляется как в прозе, так и в поэзии, ср.:

Он и Лутовиновы, наговоря друг другу обидных и бранных слов, разгорячились (Державин, VI-436) и: при самой подаче письма, наговорив множество грубостей, выслал его от себя (там же, VI-511); Учитель наш вздурился, сие увидев. Сперва уговаривал он нас ласкою и убеждал резонами: но увидя, что мы только пуще смеялись, принялся за насильные средства (Болотов, I-183).

В то же время у некоторых авторов, например у А.В.Суворова, увеличивается число деепричастий на -вши, особенно среди форм, образованных от глаголов I спряжения: запечатавши, потерявши, оскудевши, подумавши и др. Возвратные глаголы II спряжения оказываются более устойчивыми в сохранении форм с суффиксом -а(сь), что находит отражение у разных авторов (Г.Р.Державин, А.Болотов, А.В.Суворов, Н.М.Карамзин и др.). Суффикс -в(ся) полностью утрачивает свои позиции среди возвратных форм, уступив место суффиксу -вши(сь).

В конце XVIII века от глаголов СВ встречаются отдельные формы на -учи, которые выступают уже в качестве наречий. Именно они, подвергаясь адвербиализации, впоследствии перестали существовать как деепричастия, ср.:

Едва успели офицеры запыхаючись прибежать к роте (Державин, VI-417); Я пишу из Москвы, куда я украдучи из Валдая приехал для окончания дела (там же, V-541).

Среди деепричастий НВ по-прежнему основную группу составляют формы с суффиксом -а: Частая сеча меча, / Сильна могуща плеча, / Стали о плиты стуча, / Ночью блеща, как свеча, / Эхо за эхами мча, / Гулы сугубит, звуча (Державин, с.266).

Во второй половине столетия сохраняют свою активность и деепричастия НВ на -учи. Они есть и в поэтических сочинениях (М.М.Херасков, Г.Р.Державин и др.), где стилистически нейтральны, о чем говорит возможность их образования от глаголов “высокой” семантики (взирать, зарождать, побеждать, возглашать, блистать и др.). Использование этих форм давало возможность сохранить ритмическое строение строки и стихотворный размер, ср.: Куда ни убегай, во след тебе пойду; / Рыдаючи к ногам Фалестриным паду (Херасков, 4-243), но: Князь руки у нее рыдая целовал, / И вместе ехать в путь княжну увещевал (там же, 4-256).

Близость форм на -а и -учи прослеживается и в языке других авторов этого периода: …я не мог устать, читая сию книгу (Болотов, 1-294) и: Я не мог устать ее читаючи и прочел ее раза три на досуге (там же, 1-213).

Несмотря на наличие отдельных форм на -ачи, применительно к XVIII веку можно говорить о закреплении в качестве единого форманта деепричастий суффикса -учи, который назван в «Российской грамматике» М.В.Ломоносова: видеть – видючи, лежать – лежучи, помнить – помнючи, сидеть – сидючи, бояться – боючись и др.

От глаголов НВ продолжают использоваться и деепричастия на -в (бив, имев, знав, писав, ожидав и под.). Однако для второй половины столетия уже не всегда можно говорить о семантико-грамматической мотивированности таких форм, хотя отголоски былых отношений в той или иной степени проявляются и в конце века. В подобных случаях чаще действуют причины фонетического характера: деепричастия на -в, как и формы на -учи, образуются от глаголов, имеющих чередования в основах инфинитива и настоящего времени: писать, искать, ждать, вязать, ехать, скакать и некоторых других. В современном русском языке для большинства из таких глаголов образование деепричастий признается затруднительным или даже невозможным, ср.: Державин, писав просто на крестьянский вкус, чрезвычайно им тем угодил (Державин, VI-414); …прожил он в Петербурге еще несколько, искав занять валовую сумму до 18 тысяч рублей (там же, VI-537); …вступили в разговор, в который иногда с великою скромностью вмешивалась и красавица, вязав чулок (там же, VI-524).

На протяжении всего XVIII века наблюдается вариативность и при образовании деепричастий от глаголов с основой на согласный, однако состав синонимичных форм меняется ко второй половине столетия, возможности их образования реализуются по-разному в зависимости от характера производящей основы.

От основ на -т-, -д- синонимия представлена максимальным количеством возможных форм: это деепричастия с нулевым суффиксом (привед, пад, почет), суффиксами -ши (забредши, седши, приобретши), -в (съев, сев), -вши (покравши), -а (переведя, прочтя, цветя), -учи (крадучи). Синонимы выступают как в прозе, так и в поэтической речи, не проявляя при этом заметной стилистической окраски. С середины XVIII века происходит нарастание числа форм на -а, ставших впоследствии нормативными для большинства глаголов этого типа. Исключение составляют глаголы есть, сесть, красть, пасть и их производные, для которых закрепляются деепричастия с суффиксом -в, отмеченные с первой половины столетия.

Для глагола идти на протяжении всего столетия предпочтительной оказывается форма деепричастия, образованная от основы ид- с помощью суффикса -учи, тогда как форма на -а представлена в нашем материале единичными случаями, например: …идучи из Орды, преставился на дороге (Ломоносов, VI-309); Исчислили же знатнейшия реки, идя с Востока по Югу к Западу (Тредиаковский, III-493).

Использовались и деепричастия от основы шед-, ср.: Державин, шедши к Государыне.., зашел к ея фавориту (Державин, VI-611); Вчера, идучи мимо того дома, где живет Гете, видел я его (Карамзин, ПРП, с.124) и: Шедши от хижин по отлогому скату, начали мы спускаться с горы (там же, с.200);

Для префиксальных производных от глагола идти сохраняется преобладание деепричастий от основы -шед- с нулевым суффиксом по сравнению с суффиксом -ши, хотя их соотношение изменилось в сторону увеличения доли последних. Если для старорусского языка оно выглядело как 12:1, то в XVIII веке – как 5:1.

Во второй половине столетия (в частности, в сочинениях Г.Р.Державина) отмечены пока еще единичные случаи деепричастий на -я (зайдя, найдя, подойдя), которые были равнозначны другим образованиям (вошед, пришед, вышедши, ушедши).

Для глаголов с основой на -с-, -з- можно отметить более строгую ситуацию: преобладание форм на -ши (внесши, произнесши, довезши) в первой половине периода и, начиная с середины века, постепенное увеличение количества форм на -а (везя, превознеся, принеся, приползя).

Таким образом, для глаголов с основами на согласный можно говорить о динамике деепричастных форм на протяжении XVIII века – с одной стороны, а с другой – о своеобразном возврате к образованиям, некогда существовавшим в древнерусском языке.

В области синтаксического функционирования деепричастий изменения в XVIII веке были особенно ощутимыми. Прежде всего следует отметить практически повсеместный отказ от использования рассматриваемых образований в качестве самостоятельного сказуемого, хотя некоторые следы раннего состояния можно было изредка наблюдать и в нашем материале. К ним можно отнести следующие случаи:

• 
  употребление деепричастных форм в главном предложении при отсутствии в нем спрягаемых форм глагола;
  
• 
  несовпадение субъектов основного и второстепенного действия;
  
• 
  соединение личной формы глагола и деепричастия сочинительными союзами;
  
• 
  включение подлежащего в деепричастный оборот.
  

Подобные случаи чаще встречались в первой половине столетия, а также в поэтической речи. К концу периода их число заметно сокращается. В целом для языка XVIII века было свойственно использование как одиночных деепричастий, так и деепричастных оборотов, передающих разные значения и близких по своему употреблению к нормам современности.

Таким образом, характеризуя основные направления развития деепричастных форм в русском литературном языке XVIII века, можно отметить следующее:

1. Близится к завершению процесс закрепления того или иного суффикса за глаголами конкретного вида, приближающий языковую ситуацию конца XVIII века к современной норме.

2. В процессе формальной стабилизации оказываются противопоставленными деепричастия, образованные от возвратных и невозвратных глаголов.

3. В результате использования разных генетических возможностей образования деепричастий продолжают существовать многочисленные синонимичные формы; большинство из них не имеет стилистических и семантических отличий, однако сохранению синонимии способствует ряд факторов, важнейшим из которых является фонетический.

4. Образование и использование деепричастий в поэтическом языке и прозе имеет ряд особенностей, отражающих специфику этих разновидностей литературного языка.

5. Значительно стабилизировались нормы синтаксического функционирования деепричастий.

6. Продолжается процесс семантического словообразования: закрепляются старые и появляются новые наречия, союзы и предлоги, связанные своим происхождением с деепричастиями.

В двух разделах 5 главы «Деепричастия в современном русском литературном языке» рассматривается развитие синонимических отношений в сфере деепричастных форм в XIX и XX-XXI веках, третий раздел посвящен некоторым вопросам их синтаксического функционирования на современном этапе. Варьирующие формы вызывали неодинаковую реакцию авторов грамматических трудов как в XIX столетии, так и в настоящее время.

Для деепричастий СВ в XIX веке можно выделить следующие синонимические отношения: синонимия форм с суффиксами -а/-в(-вши), с одной стороны, и -в/-вши – с другой.

К концу XVIII - началу XIX веков в первой группе образований происходит заметное перемещение суффикса -а в сферу возвратных глаголов. Снижение его активности у невозвратных глаголов II спряжения проявляется, в частности, в нарастании числа невозвратных глаголов, образующих синонимичные формы на -в (оставя-оставив, поруча-поручив, усмотря-усмотрев и др.), и увеличении количества форм на -в, не имеющих синонимов.

Синонимичные формы типа -а/-в/-вши равноправны в семантико-стилистическом отношении, ср.: Марья Ивановна, ... бросив несколько косвенных взглядов, успела рассмотреть ее с ног до головы (Пушкин КД 371.32) и: Брося взор на сии строки, с изумлением увидел я, что они заключали не только замечания о погоде и хозяйственные счеты (Пушкин ИГ 133.10); Рыцари пересадивши некоторую часть пленных на свой корабль, сами пересели на их судно (Ист.морех., III-42) и: Он пересадя своих солдат с кораблей на галеры.., устремился на сию пловучую крепость (Ист.морех., III- 136).

Таким образом, формы СВ на -в/-вши и -а (-я) в XIX веке не были противопоставлены друг другу, не отличались стилистически, что нашло отражение в свободном включении тех и других в произведения многих авторов. Вместе с тем нужно отметить различное отношение писателей к формам на -а (-я): одни используют их довольно широко (М.Ю.Лермонтов, С.Т.Аксаков, Ф.И.Тютчев и др.), другие ограничиваются лишь отдельными формами, которые часто имеют параллельные образования с суффиксом -в / -вши (Н.В.Гоголь, В.Даль, И.С.Тургенев, Н.Г.Гарин-Михайловский и др.), третьи вообще их не употребляют (В.Г.Белинский, Н.Добролюбов, К.М.Станюкович, Д.Н.Мамин-Сибиряк, А.П.Чехов и др.).

Между тем на протяжении всего XIX века деепричастия СВ с суффиксом -а сохраняли достаточную активность среди возвратных глаголов II спряжения. В этом можно усмотреть попытку продолжить развитие формального противопоставления невозвратных и возвратных глаголов.

В русском литературном языке XIX века существовала синонимия деепричастий на -в/-вши, которые не имели различий функционального характера. Формы с суффиксом -вши, образованные от невозвратных глаголов СВ и НВ, получают заметное распространение в первой половине XIX столетия. Подобные деепричастия использовали многие авторы, причем контекстуальные условия в большинстве случаев не дают оснований для оценки их как стилистически маркированных. Они употреблялись:

— в художественных произведениях:

…мы и отправились, взявши с собой ружье, заряженное холостым патроном (Лермонтов, 2-561);

— в научных и публицистических сочинениях:

Не ставши наравне с своим веком, он был несравненно выше своего общества (Белинский, с.54); Освободивши требования новых эстетиков… от логических противоречий.., мы получим такую формулу (В.Соловьев, с.91); Сказавши, что эти глаголы средние, возвратные и страдательные, мы их определим весьма неточно… (Потебня 1958, с.132);

— в письмах: Чтобы судить вещь, а паче человека, должно его видеть со всех сторон.., и тогда только, подумавши, решиться (Батюшков, 2-75); Ставши простою речью между другими речами, моя работа не имеет никакого права на предпочтение перед другими (Тургенев, 12-263).

Возможность включения форм на -вши в поэтические строки, наряду с высокой лексикой, также говорит об их нейтральном характере: И я знаю, взглянувши на звезды порой, / Что взирали на них мы как боги с тобой (Фет).

Деепричастия с суффиксом -вши и у А.С.Пушкина, и у М.Ю.Лермонтова чаще употребляются в поэзии, чем в прозе. Здесь они свободно чередуются с образованиями других типов, причем часто в рамках одного контекста, что может расцениваться как использование указанных форм в качестве ритмообразующего средства.

Для деепричастий НВ на протяжении всего XIX века происходили изменения в функционировании деепричастий с суффиксом -учи (-ючи), синонимичных формам на -а (-я). В русском литературном языке XIX века, вопреки предписаниям нормативных грамматик, формы на -учи были достаточно распространены, что отчасти могло быть вызвано тем, что для их образования почти не было фонетических ограничений. Мнение о том, что их употребление заметно сокращается уже в первой половине века, а «во второй половине и особенно к концу века они сохраняются только (выделено нами – Л.А.) в стилизованной речи как единичные образования» (А.Б.Шапиро), представляется опережающим языковую практику рассматриваемого периода. Учитывая контекстуальные условия употребления и разнообразие глагольных основ, от которых образовывались эти формы, говорить об их стилистической окрашенности не всегда возможно: Идучи от графа к себе домой, он усиленно чему-то улыбался (Гончаров); Она вошла в гостиную, смеючись, ласкаючи Сашу быстрыми, нежными глазами (Сологуб); Все это я окончательно сообразил и обдумал сейчас, едучи домой (Достоевский) [Примеры из В.И.Чернышева].

Действительно, к концу столетия сфера их употребления постепенно сужается, ограничиваясь рамками поэтической речи, где они используются как своеобразный способ поддержания стихотворного размера и ритма. Другой областью функционирования образований на -учи становится разговорный язык, причем в этом случае происходит их закрепление в составе устойчивых выражений (говорить жалеючи, делать умеючи и под.)

Кроме того, суффикс -учи (-ючи) также выступает как средство, способствующее образованию деепричастий от ряда глаголов, испытывавших при этом известные сложности. Затруднения при образовании деепричастных форм с течением времени становятся более заметными, чем это было в начальный период их истории. Это находит отражение не только в существовании форм, в которых видовая принадлежность производящей основы вступает в противоречие с суффиксом, принимающим участие в их образовании (писав), но и в наличии одноосновных синонимов (пиша-пишучи).

Нежелательные или невозможные с точки зрения грамматических руководств деепричастия появлялись у разных авторов на протяжении всего столетия. При этом поэтический язык оказывается наиболее терпимым к образованиям такого рода, например: Дева тотчас умолкла, сон его легкий лелея, / И улыбалась ему, тихие слезы лия (Пушкин С 3 233.4); Но тем одним лишь отличалась, / Что, жажду скифскую поя, / Бутылка полная вливалась / В ее широкие края (Пушкин С 2 163.14).

Образование деепричастий НВ с суффиксами -в, -вши иногда вызывалось причинами фонетического характера. Вместе с тем, у них отчасти сохранялось значение завершенности второстепенного действия, например: Император Василий скончался, царствовав с честию, и содержав мореходство в цветущем состоянии (Ист.морех., II-133); Не спавши целую ночь, я бросился на постель и крепко заснул (Пушкин КД 382.21); Да рифмы искать, не читав стихов, все то же, что лечить заочно, не видав больного (Батюшков, 2-106).

Формы НВ с суффиксами -в, -вши имели б¢ольшую распространенность в начале столетия. Впоследствии названные образования не получили распространения и были утрачены, что могло быть связано с несоответствием, существовавшим между видом производящего глагола и аффиксом деепричастия.

Характеризуя развитие деепричастий на протяжении XIX века, нужно отметить следующие основные направления:

1. Существовавшая в начале XIX столетия синонимия деепричастных форм активно развивалась на протяжении всего рассматриваемого периода. При этом каждая из имевшихся возможностей не спешила сдавать свои позиции, продолжая искать пути своего сохранения, среди которых:

— придание деепричастиям стилистической окрашенности,

— попытка преодолеть фонетические препятствия на пути образования отдельных форм,

— тенденция к противопоставлению возвратных и невозвратных глаголов.

2. На основании примеров употребления форм с суффиксами -вши и -учи представляется возможным говорить о сохранении ими стилистической нейтральности на протяжении всего XIX века, за исключением индивидуально-авторского использования этих образований в стилистических целях.

3. В случаях, когда возможности сохранения формы в рамках категории деепричастия были исчерпаны, происходило семантическое словообразование на его основе или закрепление формы в составе устойчивого оборота (жить умеючи, работать играючи и под.).
Отношения синонимии (или варьирования) форм находятся в постоянном развитии и на современном этапе истории русского языка. Об этом свидетельствует и неоднозначная оценка синонимичных образований в разных грамматических руководствах, относящихся к одному и тому же периоду. Характеризуя способы образования деепричастий в современном русском литературном языке, Русская грамматика (1980) выделяет следующие основные суффиксы: для НВ – -а, для CВ – -в/-вши/-ши. Немаркированными вариантами считаются формы с суффиксом -а от ряда глаголов СВ (возвратясь, заметя; приведя, подойдя и др.). Общая тенденция развития синонимии типа увидя-увидев заключается в постепенном сокращении синонимичных форм, по сравнению с XIX – началом XX века. Формы на -в заняли устойчивое положение в современном языке, они не воспринимаются как книжные, хотя и формы на -а продолжают проявлять активность, особенно у возвратных глаголов II спряжения, а также у ряда невозвратных глаголов, таких как увидеть, завидеть, услышать и некоторых других.

Иначе складывалась судьба деепричастных форм с суффиксом -вши, которые почти единодушно расцениваются авторами грамматических трудов как стилистически маркированные и употребляющиеся для придания контексту разговорно-просторечной окраски. Ученые фиксируют их в языке художественной литературы начала XX века (И.Бунин, Вс.Иванов, В.Катаев, К.Федин, В.Шкловский и др.). Эти традиции сохраняются и в настоящее время, например: И не столам конторским кланяясь, а лесным кустам, да наломавши спину ношей, в избу возвращалась Матрена уже просветленная, всем довольная, со своей доброй улыбкой (Солженицын).

Значительное количество деепричастий с суффиксом -вши отмечено в поэтической речи, в частности, в поэзии первой половины XX века (И.Бунин, Н.Гумилев, А.Белый, А.Ахматова и др.), где они употреблялись с целью создания или поддержания определенного стихотворного ритма и размера:

Каретный кузов быстро промелькнул, / Блеснувши глянцем стекол мерзлых (Бунин); Так в небе, внезапно прорезавши тьму, / Мелькает златая комета (Гумилев); Когда умру, не станет он грустить, / Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!» (Ахматова).

Деепричастия с суффиксом -вши используются как средство создания иронии в фельетонах: Ибо – вы только подумайте, а, подумавши, ужаснитесь, до чего же распоясались эти хвалители: «великий русский поэт Мандельштам» (кошмар!) (Рассадин).

Дополнительным фактором, поддерживающим образование форм с суффиксами -в или -вши от глаголов НВ, является наличие отрицания: Никогда в жизни еще не работав над музыкой Прокофьева, я полюбила его как человека (Вишневская).

Чрезвычайно редко употребляются в современном русском литературном языке деепричастия с суффиксом -учи (-ючи). Они, как правило, являются стилистически маркированными, однако эта окраска существенно менялась на протяжении XX века, о чем, в частности, свидетельствуют материалы разных грамматик. Можно отметить основные стилистические приемы их использования:

— в прямой речи для создания речевых портретов персонажей: Не возрадовался бы твой покойный отец, глядючи на тебя! (М.Шолохов); Ты меня перед смертью без Таньчоры оставил. Не пожалел. Не посмотрел, что я, дожидаючись ее, саму себя перетерпела (В.Распутин);

— с целью архаизации языка или стилизации под народную речь: Сидючи под иконами, скушал он просфорку божию и пальцем подозвал сподвижников своих, палачей Могучего и Глазова (Пикуль);

— для придания контексту иронического звучания: Во-первых он удалил из Кабинета министров степашинского предшественника Вадима Густова, который, сидючи в «Белом доме» с кризисной осени, ничем себя не «запятнал» – ни хорошим, ни плохим (Комсомол.правда, 1999).

В поэтическом языке подобные образования выступали как ритмическое и рифмообразующее средство, ср.: Весна! Не отлучайтесь / Сегодня в город. Стаями / По городу, как чайки, / Льды раскричались, таючи (Пастернак).

Формы на -учи (-ючи) проявляют особую активность в процессе адвербиализации: Не следует считать, что участники преступной группы кейфуючи собирали с автоматов дань и сибаритствовали (Известия).

Среди деепричастий с суффиксом -учи особое место занимают образования идучи и едучи, для которых было характерно длительное стилистически немаркированное употребление, причем для глагола ехать – это единственная возможная форма деепричастия.

Таким образом, для образования и функционирования деепричастных форм в русском литературном языке XX-XXI веков было характерно следующее:

1. Существовавшая в начале периода грамматическая синонимия постепенно сокращается за счет перехода в категорию стилистически маркированных образований на -учи и -вши, хотя в отдельных случаях они могут употребляться и без всякой окраски, выступая в рамках поэтических текстов в качестве ритмообразующего средства.

2. На современном этапе процесс формального становления деепричастий, которые продолжают сохранять синонимичные образования, еще не получил окончательного завершения. Объяснением этого могут служить разные факторы, среди которых наиболее значимыми представляются фонетические – невозможность образования деепричастий от отдельных глаголов, а также стилистические – использование тех или иных синонимичных форм в разнообразных стилистических целях.

Что касается норм синтаксического функционирования деепричастий, то они в целом сложились к XIX веку. Его основными чертами были:

• 
  употребление деепричастия в функции второстепенного сказуемого, указывающего на добавочное действие, которое предшествует основному или сопутствует ему;
  
• 
  употребление деепричастия в обстоятельственном значении;
  
• 
  семантическая связь с подлежащим, которая предполагает совпадение субъектов основного и второстепенного действия.
  

В
<предыдущая страница | следующая страница>