Некоторые вопросы по поводу

«Эзотерического буддизма» м-ра Синнетта<sup>1

Оглавление

Ответное письмо

Вопрос 1. Отрицают ли Адепты небулярную космогоническую теорию?

Вопрос 2. Является ли Солнце просто остывающей массой?

Вопрос 3. Исчезнут ли великие нации с лица Земли в одночасье?

Вопрос 4. Погружена ли Луна в материю?

Вопрос 5. О минеральной монаде

Вопрос 8. Дата рождения Шри Шанкарачарьи и его учение

Вопрос 6. Причины «исторических неувязок»

Страницы эзотерической истории

Филологические и археологические «трудности»

Место Шакьямуни в истории

Вопрос 7. Надпись, обнаруженная генералом А.Каннингхемом</sup>

Цель данной статьи — вынести на рассмотрение некоторые вопросы, возникшие у ряда английских читателей «Эзотерического буддизма»². Было очень полезно получить разъяснение многих положений, ставивших нас в тупик, от самого м-ра Синнетта; и именно с его разрешения мы осмеливаемся сейчас обратиться с просьбой пролить свет, насколько это возможно, на те сложные места, которые, как выясняется, остаются непонятыми. В своих вопросах мы воздержались затрагивать темы, которые, как мы понимаем, Адепты почитают запретными, и смиренно надеемся, что наша просьба не останется без внимания ввиду того, что она продиктована искренним желанием приблизиться ко всем доступным нашему пониманию истинам.

Начнем с некоторых очевидных научных проблем.

Отрицают ли Адепты небулярную космогоническую теорию³ в ее общепризнанном виде? Кажется почти невозможным представить, как из центральной массы Cолнца поочередно развиваются планеты: одни — видимые и тяжелые, другие — невидимые и, очевидно,

невесомые, поскольку они не оказывают влияния на движение видимых планет.

2. Далее, срок, необходимый для Манвантары даже одной планетарной цепи, не говоря уже обо всех семи, похоже, намного превышает вероятное время сохранения Солнцем теплоты, если оно является просто остывающей массой, не получающей значительного количества теплоты извне. Придерживаются ли Адепты иного мнения относительно сохранения солнцем теплоты?

3. Сказано, что на Земле смена различных рас, следующих друг за другом, сопровождается катастрофами, среди которых особая роль принадлежит погружению континентов под воду. Имеется ли в виду, что такие опускания происходят настолько мгновенно и неожиданно, что в одночасье сметаются с лица планеты великие народы? Если это не так, тогда почему не осталось заметных следов от высокоразвитых цивилизаций, описанных в древности? Предполагается ли, что наша нынешняя европейская цивилизация, с ее ответвлениями по всему земному шару, может быть разрушена наводнением или огромным пожаром, после которого жизнь на земле все же сохранится? Обречены ли наши теперешние виды искусства и языки на уничтожение? Или это только первые расы были полностью изолированы друг от друга?

4. Сказано, что Луна является ареной жизни еще более материальной, нежели земная. В таком случае, имеются ли там материальные живые образования? Если да, то как они обходятся без воздуха и воды и почему наши телескопы не обнаруживают никаких признаков их жизнедеятельности? Нам хотелось бы иметь более полное представление о взглядах Адептов на Луну, а поскольку о ее материальных свойствах известно уже немало, то новые сведения о ней будут усвоены намного легче, чем (например) о совершенно невидимых планетах.

5. Приемлют ли Адепты такое выражение, как «минеральная монада»? Если да, то какое отношение имеет монада к атому или молекуле, фигурирующим в любой заурядной научной гипотезе? И неизбежно ли каждая минеральная монада становится растительной монадой и, наконец, человеческим существом?

Теперь обратимся к проблемам истории.

6. Нет ли ошибки в письме, процитированном на с.62 «Эзотерического буддизма», где древние греки и римляне названы атлантами? Греки и римляне, конечно, были арийцами, как и Адепты и мы сами. Их язык представляет собой, нечто среднее между санскритом и современными европейскими диалектами.

7. На с. 141 сказано, что Будда родился в 643 году до н.э. Является ли эта дата, указанная Адептами, совершенно точной? Что Они думают о недавно обнаруженных надписях Ашоки (описанных генералом А.Каннингхемом: A.Cunningham «Corpus Inscriptionum Indicarum». Calcutta, 1877, Vol. I, pp.20-23), на основании которых Барт (M.E.A.Barth «The Religions of India». London: Trubner and Co., 1882, p.106) и Каннингхем датировали Нирвану Будды приблизительно 476 годом до н.э., а его рождение, следовательно, примерно 556 годом до н.э.? Было бы чрезвычайно интересно получить от Адептов хотя бы общий набросок истории Индии тех столетий с достоверными датами.

8. Многие востоковеды называют различные даты рождения Шанкарачарьи, но сходятся в одном: он жил после Христа. Например, Барт датирует его примерно 788 годом н.э. Согласно «Эзотерическому буддизму» (цит. изд., с. 149), он родился почти сразу после Будды. Чем объяснить эти расхождения? Разве традиционно Шанкарачарью не причисляют к вишнуитам на основании его учения? Точно так же, разве Гаудападу⁴ не считали шиваитом и не отводили ему в хронологии более раннего времени, нежели то, которое он занимает в «Эзотерическом буддизме» (с. 147)?

Мы охотно продолжили бы перечень подобных вопросов, но считаем целесообразным повременить и посмотреть, насколько Адепты намерены прояснить некоторые проблемы индийской религиозной истории, о которых Они наверняка располагают сведениями, коими могли бы поделиться, в пределах допустимого, с начинающими оккультистами-мирянами.

Перейдем к некоторым темам, выходящим за обычные рамки науки и истории, но по которым мы были бы рады, если это возможно, узнать что-нибудь новое.

9. Хотелось бы яснее понять природу субъективных взаимоотношений в Дэвакхане с душами любимых. Скажем, к примеру, я умираю и оставляю на Земле своих малолетних детей. Будут ли они восприниматься моим дэвакханическим сознанием по-прежнему как дети? Считаю ли я их умершими вместе со мною, или просто воображаю их взрослыми, не зная их жизни, или тоскую о них в Дэвакхане до тех пор, пока они действительно не умрут и я не услышу от них историю их жизни за период, отделявший мой уход с Земли от их?

10. Нам не совсем понятен вопрос объема воспоминаний, доступных душе на различных стадиях ее эволюции. Помнят ли Адепты, которые, как мы полагаем, по своим способностям могут быть причислены к представителям шестого круга, все свои прежние жизни? Все ли души, дожившие до шестого круга, обретут такую же память? И что принесет состояние Дэвакхана в конце каждого круга: воспоминания обо всех Дэвакханах или обо всех воплощениях, составивших часть этого конкретного круга? Обладают ли воспоминания способностью строить будущие воплощения так, чтобы можно было находиться вместе с какою-то близкой душой или группой душ?

У нас еще много вопросов, но мы боимся показаться назойливыми. Закончим свое письмо замечанием, которое мы чаще всего слышим от наших английских друзей, когда рассказываем им об Адептах. Мы считаем, что наши друзья редко требуют так называемых чудес или удивительных явлений в подтверждение истинных возможностей Адептов. Но они спрашивают, почему бы Адептам не предоставить какое-нибудь доказательство — не обязательно того, что Они намного выше нас, а хотя бы того, что Их знания, в тех привычных и определенных направлениях, которые проложила западная наука, по меньшей мере, равны нашим. Как уверяют наши собеседники, несколько веских замечаний по химии — вроде сообщения о новом законе электричества, поддающемся экспериментальной проверке — привлекут внимание и вызовут уважение к высокому учению, а также придадут ему весомость и авторитет, которых оно едва ли добьется, оставаясь в области, полностью недоступной исследованию.

Мы должным образом оценили весьма удачный выбор, сделанный Адептами, которые назначили мистера Синнетта посредником между нами и собою. Вряд ли бы Они подыскали кандидатуру более созвучную нашему западному мышлению — касается ли это ясности его стиля письма, изысканности устных выражений или искренности убеждений. Поскольку Они так рассудительно подошли к удовлетворению наших своеобразных запросов, то мы смело можем надеяться, что Они и дальше будут приспосабливать свою методику обучения к потребностям западной мысли.

Член Английского Т.О.

Лондон, июль 1883 года.

Ответное письмо

«члену английского теософского общества»

по поводу заданных им вопросов

В начале работы над «Фрагментами» не предполагалось так обстоятельно касаться научных аспектов космической эволюции, как этого, похоже, сейчас ожидают. Было дано конкретное обещание (о чем известно м-ру Синнетту) в общих чертах познакомить читателей журнала с эзотерическими доктринами — и всё. Многое будет опубликовано, но еще больше останется сокрытым, особенно от читателей столь общедоступного издания.

Это кажущееся нежелание поделиться с миром тайнами природы, которыми, вероятно, владеют немногие, продиктовано мотивами, совершенно отличными от той единственной причины, которой в основном оно и приписывается. Вовсе не ЭГОИЗМ воздвигает китайскую стену между оккультной наукой и теми, кто хотел бы знать о ней больше, не различая просто любопытствующих профанов и честных пылких искателей истины. Ошибочны и несправедливы мнения тех, кто сию тактику, продиктованную как раз таки дальновидной заботой обо всем человечестве, приписывает незаинтересованности в благополучии других людей и обвиняет в гордыне носителей высоких, хотя и упорно отвергаемых истин физического и духовного миров. По правде говоря, в их недоступности повинны лишь сами соискатели. Действительно, главную из множества причин такой скрытности, по крайней мере, по отношению к секретам физической науки, следует искать в чем-то другом⁵. Она полностью объясняется невозможностью передачи этих знаний, которые на данном этапе развития нашего мира не доступны пониманию предполагаемых учеников, какими бы интеллектуально развитыми и образованными они ни были. Сейчас наличие этого колоссального препятствия доведено до сведения тех немногих, кто, помимо прочтения «Эзотерического буддизма», изучил и понял несколько затронутых в нем оккультных аксиом. С уверенностью можно сказать, что эти знания не только не будут робко реализовываться средним читателем, но станут мишенью для неприкрытых оскорблений — вернее, уже стали.

Понятно, что постепенная эволюция семи принципов и физических чувств человека должна соответствовать и идти параллельно кругам и коренным расам. Наша пятая раса пока что развила только пять чувств. Итак, если кама-принцип, или воля «представителей четвертого круга», достигнет такой стадии своего усовершенствования, когда автоматические акты, немотивированные инстинкты и импульсы его детской и юношеской поры, вместо того чтобы целиком зависеть от внешних раздражителей, превратятся в волевые действия, постоянно согласующиеся с разумом (Манасом), тогда каждый землянин, принадлежащий к этой расе, станет свободным проводником, совершенно ответственным существом — однако кама нашей едва ли зрелой пятой расы лишь медленно приближается к такому уровню. Что касается шестого чувства нашей нынешней расы, то оно едва ли проросло сквозь толщу ее материальности. Следовательно, в высшей степени неразумно ожидать, что представители пятой расы будут чувствовать природу и сущность того, что полностью может быть воспринято только шестой расой, не говоря уже о седьмой — то есть что они могут наслаждаться законными плодами эволюции и способностями, присущими будущим расам, только с помощью наших теперешних ограниченных чувств. До сего времени исключения из этого почти универсального закона обнаруживались лишь в некоторых редких случаях неестественно преждевременной индивидуальной эволюции организма или когда в результате тренировок либо применения специальных методик в дополнение к естественным дарованиям, свойственным представителям пятого круга, некоторые люди полностью развили (с помощью определенных оккультных приемов) свое шестое, а в еще более редких случаях, и седьмое чувство. В первом случае в качестве примера можно привести провидицу из Преворста — создание, родившееся не вовремя (редкий случай преждевременного развития), плохо приспособленное к чуждой окружающей среде и поэтому вечно болевшее и страдавшее. Во втором случае примером может служить граф Сен-Жермен. У него, наряду с антропоморфическим и физиологическим развитием, ускоренно осуществлялась духовная эволюция, для которой чисто интеллектуальный рост являлся скорее помехой, чем подспорьем. Еще один пример. Светящееся вещество — «четвертое состояние материи»⁶ — едва ли можно считать открытым, ибо никто, включая самого известного первооткрывателя, не осознал в полной мере всю его важность, его возможности, его связь с физическими феноменами или даже его отношение к наиболее головоломным научным проблемам. Как тогда Адепты могут надеяться доказать ошибочность многих положений, выдвинутых в небулярной космогонической и солнечной теориях, когда единственным средством успешного доказательства их воззрений является апелляция к тому самому сознанию на уровне шестого чувства, которое физик не в состоянии обосновать, и даже его демонстрация? Разве это не ясно?

Таким образом, препятствие заключается не в том, что «Адепты запрещают задавать вопросы», а скорее в ограниченности нынешних физических органов восприятия обычного человека и даже ученого. Вдаваться в объяснение того, что в конечном итоге будет отвергнуто как неправдоподобное, как плод галлюцинации — неразумно и даже вредно ввиду несвоевременности. Именно по этим причинам наложен строгий запрет на показ психических следствий физических феноменов (кроме исключительных случаев).

Итак, Адептов просят вмешаться в астрономию — науку, которая единственная из всех отраслей человеческого знания накопила самую точную информацию, получила наиболее верные математические данные, коими ученые мужи могут вполне заслуженно гордиться! Это правда, что в целом астрономия добилась большего триумфа, чем многие другие науки. Но если она сделала заметные успехи на пути удовлетворения запросов пытливого и ненасытного человеческого ума и его благородных устремлений к знаниям — физическим, как их самой важной составляющей, то она всегда смеялась над тщетными попытками человека вырвать великие секреты Бесконечности с помощью механических приспособлений. Спектроскопы показали предполагаемую тождественность вещества земли и звезд, но еще не обнаружены химические реакции, специфические для различных более развитых пространственных сфер и не доказана их идентичность таковым, имеющимся на нашей планете. В изучении этой особенности может помочь эзотерическая психология. Но кто из ученых мужей согласится сопоставить ее со своим собственным ремеслом? Кто из них признает превосходство и большую надежность знаний Адептов по сравнению с их собственными гипотезами? Ведь ученые ссылаются на математическую точность своих дедуктивных рассуждений, основанных на мнимой непогрешимости современных приборов, в то время как Адепты говорят только о своих знаниях основной природы веществ, с которыми они работали веками, и полученных в результате этого феноменах. Сколько бы ни утверждали, что дедуктивные доказательства, помимо того, что, являясь несовершенной силлогической формой, часто могут противоречить фактам, что их главные суждения не всегда верны, хотя предикаты их выводов кажутся сделанными правильно, — никогда не будет признан приоритет чисто духовных изысканий над спектральным анализом. Человек науки не признает ошибочность своих теорий о солнечном спектре до тех пор, пока не разовьет у себя шестое чувство, пока не отречется, хотя бы частично, от своего явного пристрастия к условным и альтернативным суждениям, приводящим к бесконечным дилеммам. В настоящее время Адепты не видят способа разрешения создавшейся ситуации. Если бы эти невидимые и неизвестные «профаны» позволили бы себе вмешательство — не говоря уже об открытом неприятии — в dicta Королевского Общества, то наградой Им было бы презрение и осмеяние, сопровождающиеся обвинениями в полнейшем незнании начальных элементарных принципов современной науки; а тем, кто заинтересуется Их «причудами», незамедлительно будет поставлен диагноз: «тихое помешательство». Адепты опасаются, что Их усилия могут оказаться бесполезными, если только сразу же все это августейшее собрание не будет посвящено в великие тайны без каких-либо дальнейших хлопот, либо члены Королевского Общества каким-то чудом, без предварительных и обычных приготовлений и тренировок, не приобретут необходимое шестое чувство. Адепты дали вполне достаточно информации — какой бы скудной она ни казалась — в качестве первого испытания. Вереница мучеников, пострадавших за торжество великих вселенских идей никогда не прерывалась, и длинный список известных и безвестных страдальцев, возглавляемый Галилеем, в настоящее время заканчивается Цёльнером⁷. Знает ли ученый мир об истинной причине безвременной кончины Цёльнера? Когда четвертое измерение пространства станет научной реальностью, подобно четвертому состоянию материи, тогда, возможно, благодарное потомство воздвигнет ему памятник. Но это уже не вернет его к жизни и не вычеркнет дни и месяцы агонии, терзавшей ум и душу этого тонко чувствовавшего, прозорливого и скромного гения, даже после смерти получавшего пинки от ослиного недомыслия и публично объявленного сумасшедшим⁸.

До сих пор астрономия могла ощупью пробираться между светом и тьмою только благодаря неуверенному водительству, предложенному аналогией. Она низвела до уровня факта и математических расчетов физическое движение и траектории небесных тел — и только. Пока что она не в состоянии определить с какой бы то ни было точностью физическое строение Солнца, звезд или комет. О последних она, похоже, знает не более того, чему учили пять тысяч лет назад официально признанные астрономы древней Халдеи и Египта, а именно: что кометы состоят из пара, поскольку они передают лучи звезд и планет без каких-либо заметных помех. Но пусть современный химик ответит, связано ли каким-то образом кометное вещество с каким-либо известным ему газом или любым твердым элементом, изучаемым его наукою, или похоже на них. Предполагаемый ответ очень мало будет способствовать решению мировых загадок, так как все гипотезы утверждают обратное, то есть что кометное вещество не имеет молекулярного притяжения или химического сродства. Причина очень проста. Истина давно должна была бы предстать перед экспериментаторами, поскольку наш маленький мир (несмотря на столь частые посещения его волосатыми и бородатыми путешественниками, облаченными в непрочные покрывала, шлейфом тянущиеся за ними, и другие контакты подобного рода) никогда не задыхался от азотного газа и не испытывал избытка водорода и кислорода. Вещество комет должно иметь — а Адепты заявляют, что так оно и есть — совершенно отличные химические или физические характеристики, которые не известны величайшим химикам и физикам Земли, что бы там ни утверждали все современные гипотезы. Есть опасения, что прежде чем будет обнаружена истинная природа более старшего потомства Мулапракрити, м-ру Круксу придется открыть пятое, более высокое состояние светящейся материи и так далее.

Таким образом, если астроном добился чудес в деле разъяснения видимых связей между пространственными сферами, то об их внутреннем строении ему ничего не ведомо. Искусством раскрытия этой внутренней тайны астроном владеет не больше, чем геолог, который может рассказать только о верхних слоях Земли, или физиолог, который до сих пор имеет дело только с внешней оболочкой человека — со стхула шарирой. Оккультисты доказывали и продолжают ежедневно доказывать, что ошибочно судить о веществе по его внешним проявлениям, то есть об основных свойствах жизненного принципа — по циркуляции крови, об уме — по серому веществу мозга, а о физическом составе Солнца, звезд и комет — посредством критериев земной химии и материи нашей собственной планеты. Поистине, никакие микроскопы, спектроскопы, телескопы, фотометры и прочие физические приборы никогда не смогут уловить высшие принципы как макро-, так и микрокосма, поскольку майяви-рупа и того и другого не раскроет своей тайны под натиском физических экспериментов. Единственными эффективными методами являются духовные исследования и психологические наблюдения. Чтобы не ошибиться, мы должны в каждом случае руководствоваться аналогией. Однако честные ученые очень скоро убедятся, что вовсе недостаточно исследовать несколько звезд — горстку песка, взятого с окраины безбрежного космического океана, чтобы установить их идентичность со всеми другими звездами, включая нашу землю; и что создание телескопов с очень большой степенью увеличения и измерение площади наименьшей части пространства не позволяют им автоматически судить обо всем, что существует за пределами этой ограниченной зоны. Ибо в действительности они не сделали даже этой малости. Они только бросили поверхностный взгляд на то, что стало видимым для них в нынешних условиях при ограниченных возможностях их зрения. И даже если бы этот обзор был усилен телескопами во сто крат более мощными, нежели таковой лорда Росса или в новой обсерватории Лика, то суть дела не изменилась бы. Астрономы сами прекрасно осознают, что никакой научный прибор не поможет им разглядеть и получить хотя бы малейшее представление о тех бесконечно удаленных от нас областях Космоса, по сравнению с которыми расстояния в 130125000000000 и 295355000000000 миль⁹, разделяющие, соответственно, Сириус и  Капеллы с внешней границею сферы, кажутся пустяком. И хотя Адепт не в состоянии пересечь границу нашей Солнечной системы в теле (то есть в своей астральной оболочке), все же Он знает, что далеко за пределами досягаемости телескопов существует огромное количество систем, наименьшая из которых имеет такие размеры, что рядом с нею солнечная система Сириуса выглядит как пылинка в великой пустыне Шамо¹⁰. Глаз астронома, мнящего, будто он тоже ведает о существовании таких систем, никогда не скользил по ним и даже ни разу не уловил их спектральные излучения, в отличие от таковых, которые иногда доходят до него из других систем в виде причудливых и смутных видений наподобие бессвязных образов, возникающих в дремлющем мозгу. И при этом он действительно верит, что измерил БЕСКОНЕЧНОСТЬ! Тем не менее, эти безмерно отдаленные миры предстают так же отчетливо и близко перед духовным оком астрального астронома, как и соседняя клумба с фиалками — перед глазами ботаника.

Итак, Адепты нынешнего поколения, хотя и не в силах помочь невежественному астроному своими разъяснениями по вопросу первичной субстанции или даже материального строения звезд и планет (поскольку европейская наука, пока еще не ведающая о существовании таких веществ или, точнее, об их различных состояниях, не имеет ни подходящих терминов для их описания, ни адекватных идей для их объяснения), смогут, вероятно, доказать, чем эта материя не является — а это более чем достаточно, учитывая нынешние задачи. Для определения истины порою достаточно установить, что не есть истина.

Предвосхитив таким образом несколько общих возражений и очертив границы допустимых откровений, можно частично ответить на некоторые вопросы «члена Английского Т.О.», поскольку нет необходимости опускать перед ним завесу таинственности. Отрицательный характер ответов, свидетельствующий о серьезных разногласиях в научных воззрениях Адептов и западных ученых, не позволяет дать хотя бы несколько полезных намеков.

Вопрос I

следующая страница>