ВЕЩИЙ СОН НАТАШИ

«Любовь к животным - это любовь совсем особенная, у нее свои горести, радости, свои нужды, и она требует своих особых усилий».

Эмиль Золя

      В последнее время Наташе часто снился один и тот же удивительный сон: по густой траве огромного весеннего луга навстречу ей несется ослепительно-белый афган. Его серебристая шерсть причудливо струится в потоках обтекающего воздуха и кажется, что он низко летит над изумрудным разнотравьем. Вот уже Наташа отчетливо различает его узкую улыбающуюся морду и огромные карие глаза, полные счастья. Она распахивает руки навстречу мчащемуся чуду, хочет схватить, обнять за шею, утопить свое пылающее лицо в его шелковистой, развевающейся шерсти, но он, буквально в полуметре от нее, взмывает в небесную голубизну и растворяется в ней, блеснув напоследок ослепительно-белой звездочкой. Каждый раз после этого сна какое-то томительное чувство долго не отпускало ее, лишая покоя…

      Однажды, придя с работы, муж Юра сообщил, что в субботу они приглашены к Гальпериным на семейное торжество.
      Перед отъездом в гости, пока взрослые наставляли шестикласнника Дениса, как вести себя в их отсутствие, любимец семьи, фокстерьер Стив, улучив момент, незаметно юркнул в машину и там затаился. Обнаружили его в дороге.
- Ладно, Стив, поедешь с нами, но с одним условием: быть в гостях «тише воды, ниже травы», - назидательно сказал Юра и строго погрозил ему пальцем. Стив, в пылу собачьей благодарности, разразился заливистым лаем и начал мотаться по салону, взахлеб облизывая то хозяйку, то хозяина. Юре даже пришлось урезонить не в меру развеселившегося пса.
      Семья Гальпериных жила в небольшом особняке на тихой зеленой улочке на окраине города. Их ждали. Едва Юра нажал на клаксон, как металлические ворота плавно распахнулись, и они въехали в тщательно ухоженный двор. Навстречу им, улыбаясь, шел глава семейства - давний Юрин приятель Гоша.       Они крепко обнялись. Гоша галантно подал руку Наталье, помог выйти из машины, дружески обнял и поцеловл в щеку.
      Тут с угрожающим лаем выскочил Стив и бросился к Гоше, оттесняя его от Наташи. Его ревнивое собачье сердце не выносило такого вольного обращения с хозяйкой. К тому же Гошу он не любил за то, что тот всегда при встрече бесцеремонно дергал его за хвост и больно трепал за уши.
- А, Стив, дружище, и ты здесь? А ну-ка, где твой облезлый хвост и тряпичные уши? - смеясь начал было Гоша и протянул к нему руку. Стив напружинился и злобно зарычал.
- Ишь ты, разошелся. Здесь ты у меня в гостях, а не я у тебя. Понял? - бросил Гоша и отвернулся от собаки.
      Юра цыкнул на Стива, подхватил Гошу под руку и они направились в дом, оживленно беседуя.
- Как тебе не стыдно! Кто тебе позволил так себя вести? - напустилась на пса Наташа. Стив затих, но чувствовалось, что вины своей не признал.
- Ладно, - примирительно сказала она, - веди себя прилично, никуда не лезь и, ради Бога, не встревай ни в какие истории. Дверцу я оставлю открытой, захочешь спать, ныряй в машину.
- Да, и не приставай к нашему Бериллу, - услышала она веселый голос Гошиной супруги Ирины.
- Ты что замешкалась, Натуля? Давай, давай, все в сборе, ждали Вас, - щебетала она.
      Уже у самого крыльца Наталью точно ударило током. Она резко остановилась, повернула голову в сторону небольшого сарайчика и увидела на цепи большого грязно-белого афгана.
- Это наш сторож Берилл, - небрежно заметила Ирина, - выгодный сторож: полбуханки хлеба и таз воды на весь день, - хихикнула она.
- Между прочим, очень породный пес. Гошке один приятель подарил. Заниматься нам собакой некогда, вот мы и определили его в сторожа. Да не глазей ты так на него, собака как собака. Идем, нас ждут, - затормошила она Наталью.
- Разве можно такого красавца держать на цепи и кормить одним хлебом? - вспылила Наташа.
- Что ж тут такого? Это же собака. Ее дело охранять дом. А на мясо пусть еще заработает, а то дрыхнет целыми днями в будке, - с раздражением огрызнулась Ирина. - Идем, нас ждут!
      Не обращая внимания на ее слова, Наталья бросилась к афгану.
      Он доверчиво потянулся к ней, но цепь была короткой. На нем не было ошейника. Ошейником служил кусок цепи, обмотанный вокруг шеи и прикрученный болтом. Его карие, чуть раскосые глаза были полны печали и слез.
      Наташа подсела рядом, стала гладить и разглядывать пса. Был он обшарпанный и очень худой. Шерсть на шее местами вытерлась. На потертостях образовались язвы. Там где они заросли, бугрились коросты. В ушах и на голове было полно клещей, жирных от насосавшейся собачьей крови. На лапах и животе шерсть свалялась и свисала грязными клочьями, в которые накрепко впились десятки колючек и остяков.
      Трясущимися от возбуждения руками Наташа попыталась раскрутить болт и освободить от цепи афгана, но это ей не удавалось.
- Боже мой, зачем же над тобой так измываются? - приговаривала она, нежно гладя Берилла.
      Пес замер.
- Оставь его в покое! Идем! Тебя все ждут! Это становится просто неприличным, - услышала она за спиной нервный голос Ирины.
- А издеваться над беззащитным псом - это прилично? Кормить одним хлебом - это прилично? Что же вы за люди?
- Да успокойся ты. Экая невидаль, собака на цепи. Идем в дом!
- Я никуда не пойду, - с дрожью в голосе ответила Наташа, стараясь держать себя в руках, чтобы не разреветься.
- Истеричка, - бросила Ирина и ушла.
      Подскочил Гоша.
- Чего ты, Наталья, расшумелась? - обратился он к ней и попытался дурашливо обнять за плечи?
- Уйди, Георгий!
- Ну что ты кипятишься? Хочешь, защитник животного мира, я подарю тебе эту собаку вместе с цепью, родословной картой и прочими прибамбасами? Считай, что она твоя!
- Ирина, - крикнул он, - принеси Наталье родословную Берилла.
- А теперь успокойся и пошли к столу.
      Взяв себя в руки, Наташа тихо, но твердо ответила:
- Георгий, сейчас же отвяжи от цепи пса. Оставь меня в покое и позови Юру.
- Хорошо, - ответил тот, отвязал цепь, раскрутил злосчастный болт, картинно бросил цепь к ногам Наташи и, иронически улыбаясь, направился к гостям.
      Наташа погладила пса и тихо позвала:
- Идем!
      Тот послушно побрел за ней.
      Из машины навстречу им выскочил Стив и зарычал на афгана. Берилл остановился в нерешительности.
- Не бойся! Иди! - ласково подтолкнула Наташа собаку.
- Стив, прекрати. Это Берилл. Теперь он будет жить у нас.
      Стив перестал рычать, подошел к афгану, обошел его со всех сторон, сосредоточенно обнюхал, посмотрел сначала на Наташу, потом на Берилла и дружески вильнул хвостом.
- Вот и хорошо, а теперь в машину. Едем домой, - заключила она.
      Стив тут же юркнул в салон и занял свое любимое место на переднем сидении. Берилл долго не решался, как ему поступить. Наконец, с опаской тоже забрался в машину. Подбежавшему мужу она сказала:
- Юра, дай ключи. Мы едем домой. Ты оставайся. Извинись за меня перед Гошей, Ириной и гостями. Скажи им, что у меня очень разболелась голова. Берилла я забрала с собой.
- Хорошо! - понимающе ответил Юра, - только будь, пожалуйста, осторожнее за рулем. Я долго не задержусь. Пока.
      За рулем Наташа постепенно успокоилась. Вождение машины всегда доставляло ей удовольствие. Собаки затихли. Стив, побурчав немного, удобно устроился на сидении и задремал. Берилл сначала забился на полу, но вскоре сторожко залез на диван заднего сидения, вздохнул, свернулся в уголке плотным калачиком и в напряжении замер.
      Посмотрев на притихших собак, она вдруг поймала себя на мысли:
- А как же мы поладим с этим горемыкой? Ведь афганы, насколько я знаю, особая порода - своенравная и вольнолюбивая. А тем более Берилл, он ведь уже взрослый, с трудной судьбой и, наверняка, с надломленной психикой? Как воспримут его Стив, Денис, Юра? Как воспримет он нас всех? А если не сойдутся со Стивом характерами? А если ему не понравится у нас? Что тогда? Снова его на цепь?       Снова в этот сарай на хлеб и воду?
      Эти жесткие вопросы, словно острые иглы, вонзались в сердце, заставляя холодеть все внутри. Нервное возбуждение вновь охватило ее. На какой-то момент она даже растерялась, но поборов наползающий страх, резко вздернула голову и, как бы разом отсекая все сомнения, отчетливо и твердо произнесла вслух:
- Ничего! Разберемся! Все уладим! Но в этот кошмар я его ни за что не верну!
      От ее внезапного монолога Стив вскочил, как разжатая пружина. Ошалелыми от сна глазами он уставился на хозяйку и, на всякий случай, отрывисто, но не злобно гавкнул.
- Молодец, Стив! Я рада, что ты согласен! Вы непременно подружитесь с Бериллом! Ты же добрый и понятливый пес! - ласково потрепала она фокса за шею. Тот горячо лизнул ей руку, еще раз, как бы соглашаясь с ней, одобрительно гавкнул и, удовлетворенный, рухнул в тепло нагретого уютного местечка…
- А сон-то оказался вещим! - улыбнулась Наташа.
- А раз так, значит, все у нас будет хорошо!