эспераль
на ней медом скулы!

скулы!

скулы!

на ней воронье крыло.

губы скрывает в мимике шума

и что-то доказывает

доказывает

доказывает...

фигурно ресницами черкает профиль

чернеет бровями и сразу - в темень.

две кисти

(такие тонкие кисти!)

ломаются горизонтами.

я подхожу к ней:

- я знаю Вас в прошлом

она:

- занимались любовью?

я:

- да. но увы не со мной.

она:

- буравил замочную скважину крошка?

я:

- когда Вас увидел стихами напрягся

она:

- ко всем со стихами суешься?

я не люблю ни стихи ни поэтов

с их алкогольными рожами!

вся жизнь на халяву и женщинам врете

и всё вам себя жалко жалко!

давай-ка вали поэт по-хорошему

пока своему не пожаловалась...

я натыкаюсь на утро.

вечер весь вышел трактирным угаром.

в сердце занозой застряла вчерашняя.

жаль что была не одна.

проехали. кухня. черенющий кофе

собака и тишина.

январь 2006. спальный квартал

бакур
бакур!

махнемте в баку!

ни часа на перекур.

ни слова в грузинский прищур.

бакур!

махнемте в тибет!

ни часа на перекур

15 минут на обед!

бакур!

где может быть лучше чем здесь?

бакур! Как Вас называть?

по отчеству и по любви?

грузинская кровь горяча -

и жжет как её не зови

и жжет как её не зови -

и жжет.
январь 2006. мосфильм

ихтиандры
ихтиандры рождаются раз в столетье -

ты такой.

я чувствую твою спину под толщей воды.

ихтиандры печатают в грунт земли

младенческие следы.

по ним так легко найти!

ихтиандрам на суше положен конвой.

заказан парад.

дельфины заточены в ребра на юге страны.

ихтиандры краснеют от масок и ласт.

тем более - не крикуны.

спасаются тем что их никто и не спас.

ихтиандры рождаются. я не умею им строить сердец:

лучше ломать привычные рельсы об лёд.

ихтиандры прощают океану его голубые глаза.

а в небе висит вертолет.

я устала!

я загорела от слез.

мне голуби вместо отца.

ворон меня из детства унес.

бликами вместо лица.
январь 2006. пахло весной был театр

амбразура
на амбразуре остались твои ордена.

по ним идет снег в печаль моих городов.

колотится сердце. странного вкуса слюна.

но я мимо тебя

мимо тебя

мимо.
у прошлого нашей любви перепончатый слух.

и двое лежащих в земле влюбленных в жизнь.

если спасать позовешь - зайцем брошусь в поля

скорость уши прижмёт. успею. спасу.

и мимо тебя

мимо тебя

мимо.
в траншеи ложатся бульвары. слезами текут.

и нет больше правды которая больше чем ложь.

правым плечом упираюсь в знакомый маршрут.

улыбаюсь ещё одному и мчусь

мимо тебя

мимо тебя

мимо.
январь 2006. около весны. театр

часовой механизм
серенады печальных песен моих

превращаются в горсти песка.

зеркало дробью вьется во мне

танцует бездомный канкан.

и отчаяньем мажу и мажу себя

от голени до головы.

город голодный улицы жрет

вздыхают усталые львы.

любить себя невозможно.

всё - блеф на кончике острия!

кончено! думала смерть обо мне.

толпились угрюмо друзья.

и я холодела шершаво касаясь

могильного шелка у рта.

хотелось чаю. но вместо него

слюной текла пустота.

и левый каблук опртивел

в ключицы впирая статику дна.

отрадно что в крематорий со мной

сегодня пришла весна

а время застыло - убогий банкрот -

в секундной и часовой.

и стало понятно что созданный мир

придуман был вовсе не мной.

но здесь как-то мертво и стыло лежать

по-прежнему мерзнет душа.

и хочется выть и царапать крышку

каленой сталью ножа.

планы сбежать провалились -

мне плохо и здесь как было всегда.

одно преимущество - больше не надо

смеяться и рвать провода.

и взвесив всё это не то чтоб на вес

мальчишечьим тая пушком -

прошу вас поверить в необходимость

по венам пустить молоко.

2. февраль. 2006

немым
тоскую тобой тоскую!

пеленаю свой сон тобою!

влюбившись в тебя рискую

навеки проститься с любовью

и гордостью.

как перед смертью

богатые трут мениски

о землю. я сожалею

о том что мы были капризны

и раны как хлеб смаковали

и нервы тянули капроном.

я буду стеречь в тебе тайну...

в немыслимо сладкий Хронос

лечу поднимая руки.

фаланги непобедимы.

приснись мне чтоб стало не страшно

приснись мне чтоб стали едины.
февраль 2006. киев. накануне полет голубя

немым
тем не менее это случилось:

мы расстались.

так больно!

мы расстались.

невероятно!

пытаю себя тишиной

канонадами звуков.

пишу смсы -

не получаю ответов.

такая мука!

завтрак на ужин.

коньяк вместо обеда.

друзья убеждают поехать.

убедиться что жизнь многослойна.

следовательно:

встаю. принимаю душ.

кидаю в машину рюкзак.

и удивляюсь что солнце

терпит температуру

своего сердца.

качу по улицам.

мысли

текут из лба в лобовое.

упоительно нравится думать.

так спасаюсь.
не помню. год N6

капитанская дочь
было. и много. но так никогда.

в кране запела от счастья вода

и захлебнулась у самого рта

того кто не знал поцелуев.

минус три ночи. три 8 на 3.

кто за штурвалом не видел земли

кто за штурвалом целуется сладко и сочно.

и капитанская плавится дочь

няне внимая и грезит всю ночь

шепотом: милый! мой преданный друг!

тебе я навеки невеста!
было: по реям рассвет протекал

в устья людей и казенных зеркал.

она наблюдала за ним:

он курил. он хмурился. ей было грустно.

челночить по берегу – смысл на нуле.

уж лучше балластом на корабле.

гарсон в одеяле как лошадь в седле.

7 дней тяжело без девицы!

было. я видела: суша кралась

приметой того что жизнь удалась

приметой того что нужно спешить

в каюту пока не хватились.

и выпустив ей на колени свой сок

гарсон второпях затянул поясок

«ты не провожай» - попросила. кивнул

и тотчас уснул обновленный.

и был на корме уютный трамплин.

и руки сложив на манер балерин.

она задохнувшись от слез и следа

упала в немое пространство.

и долго искали. как скрепку в бюро

а море качалось и словно росло

её аккуратно дотавив в нутро

без права дороги обратно.

март. год N6

хоккей
нет обреченнее зрелища:

женщина смотрит хоккей.

вполоборота к воротам.

жизнь надоела до рвоты.

и нянчу чужих детей.

нет обреченней стены

параллельной поверхности шара.

я никогда не просила

я никогда не мешала

твоим танцам в лоне весны.

нет! я сказала что нет!

земли виртуально касаясь

я сердце гулять отпускаю

в аэродромный снег.

нет обреченнее двух

ставших навек перед прошлым.

нам разойтись невозможно

как взять у бога взаймы.

и нет обреченней пути

чем мой. без поправки на север

туда где танцуют метели

и странного цвета сны.

март. 2006. матч

террафлю
хочешь смерть обхитрить –

принимай террафлю.

впрочем есть ли резон?

я тебя не люблю

и нет шансов вернуться в начало.

зри – куприн у окна одевает дитя

в распашонку. мороз их венчает смердя

престарелым писательским бредом.

у набокова тоже был жуткий прононс

но без шансов в маразме решить что теперь

он лолите приходится дедом.
рассуди меня так

как елозят шасси:

по периметру чувств

невозможно расти.

и квадратом желтеет

заученный текст

клятвы без гиппократа.
так хитри не хитри!

принимай террафлю.

никуда не сбежишь –

я тебя не люблю.

и линчует здоровые нервы твои

дом где я не живу

где ты спишь и куда

я теперь возвращаюсь под утро.

март. 2006. питер. финский

немым
март.

кончено.

отточено.

профиль орластый.

актрисы как зодчие

куют свои роли

и мнут кринолины.

жетоны имен просрочены.

мой долг – это я.

без смысла и цели.

земля каруселью

каруселью земля.

лелею весну для песен.

осень для стихотворений.

не ревнуй.
март. 2006. питер. киев

мама
мама! послушай!

я буду не долго.

не дольше дверного звонка.

ярко и ломко

сильно и тонко.

с любовью наверняка.

мама! послушай!

ты зря так боялась!

усилия воли – в вату.

не нужно армий

не нудно насилий

не мне ни младшему брату.

мама! я таю!

не воском пчелиным

а яблочным уксусом в раны.

прости я посмела быть

чуткой и дерзкой

и бесконечно упрямой.

послушай меня!

не роняй наши ткани

на чьи-то цветные колени.

реальность гласит:

мы любим друг-друга

как неудачник и гений.

но я не прижмусь к тебе мама

мне проще

с гогеном пуститься в таити.

всё уже было.

и больше не надо

искусственных робких соитий.

март. 2006. бг

ольга
ольга! ольга! тоскую!

тоскую тоскую ольга!

кожей ботинка латаю

дыру из воска и бронзы.

ольга! ольга! мне тяжко!

не жизнь без тебя на болотах!

плевать что ко мне безучастны

аборигены из сквотов.

ольга! из дома новость:

отец по делам ездил в Питер.

твой памятник будет в мае.

всех позовем. не обидим!

мариша стихов почитает

запутается в окончаньях...

отец был красивый и ровный

под веками прятал отчаянье.

ирмуля свой рост сокращала

отцовы гладя запястья.

а он молоком топленным

молчал. разрывался на части.

ольга! ну как же так ольга?!

не манна не каша с брусникой!

давно не виделись!

здравствуй!

здравствуй в небе индиго!

где угол? где угол? поставьте

меня на горох преступлений!

я выдержу всё за возможность

друга увидеть колени!

осиновый кол в душу впился!

я вою под одеялом!

в трамвай как в поход на голгофу!

о господи! только не пьяной!

ольга проснись! я тоскую!

ольга! я вечна рада

тебе приносить бульоны

и россыпи винограда!

и прятаться плакать украдкой

где-то меж связок в гортани.
тоскую! тоскую! тоскую!

и легче чем было не станет.

26. март. 2006. киев. утро

защита ферзя
защита ферзя не всегда треугольна.

смотри! уже в утро вплетается завтрак.

и травы зеленым лоснятся. некстати

я наблюдаю рассвет.

и глажу по ткани: ни рубчик ни кроя

в лирических пятнах божественной крови.

стремлюсь окропить тебя талой водою.

на дне талых луж душа.

повязка из шерсти. со мной старомодно.

я выгляжу будто сейчас из комода.

ты молод. хочу любоваться тобой

и раздевать не спеша.

повинная радость игрой колет жмурки.

я видеть люблю. но не слов закоулки.

а перспективу. цвет снимая с холста.

хочешь на небо?! лети мимо пояса.

я не рифмую прошедшее с голосом.

звуки морозны как спирт бежит мимо рта.

и снова мне март разрешает тревогу.

потери потерпят. в картоне не жарко.

и я собираю все силы в дорогу.

поспи!

пожалуйста!
март.чикаго. 2006.

горелову
в шахматах просто:

если мат то мигрень.

лбы уронившие гроссы

не дают океаны взаймы.

и не замечают лоска

черно-белой тюрьмы.

а ты...

а ты – чудо-остров.

тебя обидеть что

ким ки дука заставить

встать на колени.

я цепенею от тайны в тебе

хрупкой тревожной загадки.

ты будешь таким дооолго.

и после меня будешь таким.
в шахматах бреют души.

и гамлет не столь резонен

сколь в феврале в аризоне

партия без туры.

а ты...

а ты свободен и дышишь!

три кошки в уютном доме

весну встречать наготове

как африканские львы.
в шахматах пот не принят.

линии режут линии

пересеченья отныне

зовутся глаголом «съел».

а ты...

а ты влюбляешься в дроби

и в барабанном ознобе

ликуешь диктуя сердцу

единственно нужный ритм.

и я наблюдаю это.

и чувствую – скоро лето.

но не изменится почерк

девятого дня весны.

и вот ещё что:

о платьях сестер

грезят младшие братья

и будто бы ищут защиты

у бесконечной длины.

март. 2006.

с нуля
начни со мной спорить с нуля.

ничем не рискуешь:

земля

нас вровень уложит

в смолу.

я буду любить тебя даже

когда на время умру.
начни говорить мне «вода».

никто не утонет.

не сдвинется влево гранит.

а я стану ближе.

и может быть проще.

послушай эхо –

дрожит

янтарный паук между сосен.

начни перепрыгивать вслух.

я то что негоже – оставлю.

гашиш в амстердамском потсдаме –

для прусских овчарок магнит.

кто научил меня верить

что жизнь невозможна без риска?

март. 2006. бостон

окопное
война:

за тузами черви крадутся.

ты спи не храпи

хоронись за редутом

воздухом легких беги

в колибре свинца.

из мертвых капралов

одетых в мундиры

стекают сердца

в города-побратимы

и братским салютом

куражится сын за отца.

мне нет возвращенья

как нету привала

на венах людских

той что кровь смаковала

скрываясь под пыльной

вуалью

губернского дна.
и вера не здесь

и увы не в пшенице.

отчизна как мать

никогда мне не снится.

но я не ропщу:

на крыс

амуницию

вшивость бинтов

ржавые дула

предателей слева

союзников справа

беременность жён

пусть им просто надуло –

раз надо поверить – поверю

и в веру и в надю

пусть только в окопах

купается солнце

в любви перископах.

чтоб поваром пулю на завтрак

и сытым

как в детстве сладко уснуть.
так я не ропщу.

повторяю для умных

обычно с глазами крота

и младенца.

так я не ропщу.

и пар выпускаю

из нежного мертвого рта.
март. 2006. чикаго

гуччи
неприкаянно режутся мысли.

колются мысли: «кто круче?».

одна ненавидит манку

другая – подошвы от гуччи.

и противояд не к месту

как поцелуи в запястье.

ты скоро предашь меня. скоро.

и станешь наложницей власти.

иудой власти ты сгинешь

в мундире третьего роста.

со мной нужно быть красивой.

меня воровать непросто.

купюры сеансы брови

походы по заграницам

всё пустое. что делать

будешь когда приснится

моя переносица

лупой тебе подставляя

смех глаза?
мороз танцует по коже.

и не закутаться в стразы.

2006. около весны. время-брешь

экспромт на сцене 31 марта 2006
счастлив тот кто стал

дышать в 31 день марта.

я тоже причастна.

я тоже хочу видеть

я тоже хочу знать

как рождаются люди!

как их вечность лелеет планета.

трубка мира
я дарю тебе трубку мира.

чтобы не было пепла и праха.

чтобы нам не осталось в апреле

провожать и тестировать страхи.

чтобы мы перерезали горечь

расставаний и вняли заливу

от финляндии к сердцу кронштадта.

я живу там. и будь терпелива

к моему ледоколу молчаний

я растаю. я скоро поверю.

и позволю тебе за лесами

мою душу кусочками клеить.

от апрельского благоговеста

до булыжного тракта крестова

раскатились мои буквы-истины

трафаретом в салоне автовом.

по газетам при полном параде

ты ловила мою ненаглядность

а тетрадка губами исписанная

так и сгинула в киевской раде.

и вот утро. и обручем сердце.

и курчавятся локоны нежностью.

и софийский в соборной ограде

не сравнится с её безгрешностью.

а мне воздух смеётся подснежником.

краской книги марает страницы.

я расту. окаянно – кристальная.

и тебе это вовсе не снится.

киев. 2006. апрель

ностальгия
ностальгии мешает:

cargo

fragile

stinga мантры

совести apologize

бабушка в целлофане перрона

мой паровоз под часами

и ticket что мечет икру в радужке проводника.

- ты похудела

- а ты пахнешь ново

- до встречи. пока.

- пока.
ностальгию ревнуют:

свежие помидоры

моцарелла

бокалов танцы

мы встретились целью имея

как можно быстрее расстаться.

кадрируем наспех крамолу

и звук течет мимо рта.

- мы в праге последний раз виделись?

- да. в праге. а может не там.
ностальгия диктует скорость

шагов по бегущей дорожке.

и параллельность усилий

двоих стреноженных прошлым.

лед под ногами мойора

гвоздем прибивает к столбам.

но кислородные реки

ей явно не по зубам.

- а мне затянуться можно?

- держи. как тебе амстердам?

носталь

ностальгия

нокаут

наказан

казнен

азы буки

кирилл (незнакомы)

мефодий

стоит распростерши руки.

и видит

как два альбатроса

согласные

втайне от гласных

пикируют для поцелуя.

и тут же становится красным.
апрель. 2006. киев

молочная песня
положи мою память на снег.

я согласна на лужи весной.

сделай метку как в детстве тайник

чтоб я знала что будет со мной.

лункой даты отмерь по шагам.

и молочные зубы в платок.

чтобы я поняла что стволы

никогда не вернутся в росток.

сделай это

для меня!

положи мне на грудь мокрый лист.

а как высохнет - камнем прижми.

чтобы море стремилось к земле.

а вода наполнялась людьми.

спеленай мне колени свинцом.

чтобы враз расхотелось идти.

постели мне циновкой постель

а потом не спеша уходи.

сделай это

для меня!

и ступай. и дойдешь до конца

(кругосветность не больше чем миф).

и не прячь и не пачкай лица –

с мелководьем соседствует риф.

а меня вспоминай как тепло

как фонарик для чтенья горит

и не бойся – нас всех сберегут

черепаха собака и кит.

сделай это

для меня!

апрель. 2006. киев

кротам кранты
не знаю что будет:

рассвет или закат –

когда ты ко мне вернешься

когда ты меня обнимешь

когда бесконечные волны

эфира изменять свой почерк

и мертвая радиоточка

в смятенье сорвется в канкан

уродливых запятых

а после нырнет в многоточье.

не знаю как будет:

город – исток без воды.

жажда маслин на деревьях...

искусственные плоды...

в песочнице варят варенье

для воробьев кроты

на ощупь. не зная что линзы

в оправе пластмассы – их тыл.

а проще – кротам кранты

в коде стихотворенья.

мon sher! концентрирую суть

без ссылки на затхлый гербарий

позволь мне ремарку: людей

не время а ненависть старит.

плевать на планеты. есть ты...

в губах ежевика приманкой.

люблю тебя! радости стыд

мою протыкает изнанку.

мне будет не жизнь без тебя

не соль на рукав не зима

не книги не страх не печаль

не скулы потрогать впотьмах.

меня жжет в коленях побег.

мениск до туннеля сотру.

и буду бежать к тебе до

и после того как умру.

апрель. 2006. на рассвете

скалолазы
слава богу что я знаю точно что будет в конце:

параллельные рельсы и ты всё узнаешь не сразу

неглубокие шрамы на бледном скуластом лице.

и портье перед номером будет стоять как на страже.

слава богу что я не успею тебе показать

свою старость и немощь и робость просить о заботе.

как колотится сердце! как хочется плакать! прицел

как всегда начеку и готовится мушкой на взводе.

слава богу что быстро. что свет не успел догореть

промелькнув на сетчатке флажком и соцветием розы.

мы любили огонь. мы любили на пламя смотреть

доверяя ему свою жизнь. и не чуя угрозы.

слава богу что бог не успел помешать мне уйти.

а теперь наша встреча постфактум а значит формальна.

я вернусь на любимые скалы в изящной пыльце.

не печалься прошу. догоняй. горы вьются спиралью.

слава богу что я буду петь когда ты замолчишь

а сказав мне что стало потом. я простила всех сразу.

потанцуй для меня. и не дай мне опять умереть.

мы же в связке с тобой! навсегда мы с тобой скалолазы.

май. 2006.

семь дней
начинаю отсчет с четверга.

прицел интригует. стреляю.

по вторникам к ним приходил

мой брат. ничего не меняет

количество спермы в крови.

он врал, что свободен в субботу

а после спал у двери

подъезда и мерз за кого-то

кого я нашла второпях

кто ходит в кино в понедельник.

не промах а действенно в пах.

мой брат был отнюдь не бездельник.

он не говорил букву "р"

а в среду плевался от скуки

ему улыбалась земля

он ей улыбался без муки

грядущего. как по часам

по пятницам до воскресенья

я жду дикарем корабля

и пусто и нету спасенья.

ленточка дрожит и волнуется

как наши нелепые шхуны

когда мы такими целуемся

известие станет известным

и захлебнется ревностью.
да не волнуйся!
лето. 2006. нева

альтернатива стихую про 7 дней
останься со мной в воскресенье.

проспи понедельник и среду.

в четверг накорми меня мясом

невыносимо горелым.

во вторник – белые ночи.

а вечером в пятницу танцы.

я сделаю так что ты станешь

навек влюблена в Челентано.

а главное было в субботу:

качели. и ворот рубахи

поправлю без прикосновений.

канатом друг к другу без страха.

и цвет твоих глаз – мед с горчицей.

и лодка вместо постели.

и утром счастье не завтрак

останься со мной в воскресенье!

18. июнь. 2006

<предыдущая страница | следующая страница>