Новосибирск, МОУ Лицей №130 имени академика М.А.Лаврентьева
17 марта 2008
Совет лицея
«Лицейская образовательная модель в контексте инновационных процессов в обществе»
Целищев В.В.
Прагматизм образования
Образование теперь входит в область национальных приоритетов России. Школьное образование должно подвергнуться и уже подвергается весьма существенным новациям. То обстоятельство, что перемены в школе нужны и попросту неизбежны, не вызывает никаких сомнений. Другое дело, что как и все в России, подобные реформы насаждаются сверху, практически без участия гражданского общества. В данном случае ситуация несколько смягчается введением т.н. общественно-государственной формы управления школами. И, конечно же, участники этого самого общественно-государственного управления в лице родителей и самих субъектов изменений, а именно, педагогов и учеников, должны иметь мнение по поводу уже свершившихся и грядущих перемен в школе.
Прежде всего, кто собственно проводит реформу в образовании. Конечно же, ответит любой человек, роль проводника реформ берет на себя государство. Однако следует напомнить, что школы подлежат муниципальному управлению, и поэтому все противоречия между государством и местным самоуправлением отражаются на школе. Например, такой вопрос, что определяет общее направление школьного образования? Идеология или экономика? Жесткий контроль со стороны государства или же либеральные ценности гражданского общества? Это совсем не праздные вопросы, поскольку от ответа на них зависят очень многие конкретные аспекты реформ.
Действительно, с одной стороны, образование само по себе является ценностью, и всестороннее развитие личности провозглашается государством одной из основных целей образования. С другой стороны, давление рынка и колебания экономической конъюнктуры предъявляют свои жесткие требования к школьному образованию. Если перевести этот абстрактный разговор на «земной» уровень, то это означает наличие дилеммы относительно ранней специализации с средней российской школе. Нынешняя практика состоит в том, чтобы ученики уже в возрасте 14-15 лет определились с направлением своих будущих интересов, и практически, со своей будущей профессией. Трудно, однако, представить себе, чтобы в таком возрасте у молодых людей было ясное понимание того, что они собственно хотят. Больше того, дальнейшее взросление открывает перед ними новые психологические возможности, приводит к возникновению новых интересов. Кроме того, в возрасте 17 -18 лет у них развивается критическое мышление, которое зачастую приводит к резкой переоценке своего места в мире. Между тем, профильное обучение самым существенным образом определяет будущее человека. Именно здесь проявляется противоречие между целью образования как свободного развития личности и образованием как средством получения специальности под давлением экономики.
Другой острый вопрос, связанный непосредственно с этим, состоит в том, что ранняя профессионализация практически означает селекцию. В какой степени такая селекция оправдана экономически, это большой вопрос. Но то, что она неоправданна социально политически, это факт. Печально то, что мы вступаем на путь, давно пройденный Западом и в значительной степени забракованный им. Я хотел бы привести пространную иллюстрацию из книги знаменитого американского ученого британского происхождения, философа науки Филиппа Китчера:
Я вырос на Южном побережье Англии в 1950-х годах. С детства меня преследовал образ Страшного Суда, который вовсе не был похож на знаменитую фреску Микеланджело со счастливыми овцами вверху и несчастными козлами внизу. Мои страхи, как и страхи моих сверстников, были гораздо менее религиозными и гораздо более земными. Тех из нас, чьи семьи, которые не были достаточно богатыми, чтобы уйти от государственной образовательной системы, ожидал экзамен в возрасте 11 лет, который и должен был отделить академических овец от академических козлов. Никто не хотел обнаружить себя среди козлов.
Для тех, кто не проходил тест, - а это около 50 процентов – суд был окончательным в их жизни. Им предлагалось идти в те места, которые бы отвечали их способностям. Огромное число людей в возрасте 11 лет браковались и не могли достичь достойного положения в обществе.
И хотя образовательная система продолжала изобретать все новые тесты для оценки способностей учеников, исходное разделение на плохих и хороших имело огромное влияние на жизнь британских детей. Давление родителей со скромными доходами на своих детей было очень сильным, с соответствующими последствиями. К счастью, система разделения в таком возрасте ушла в Англии в прошлое…
Вот такая история, и таких историй на самом деле множество. Большое число экспериментов по ранней профессионализации показало, что это не самый оптимальный путь. И что полемика вокруг них связана как раз с противоречием между идеалами свободного развития личности и самодостаточности образования как потребности этой самой личности, с одной стороны, и экономическими и политическим резонами , - другой.
Похоже, все-таки экономическая составляющая довлеет, потому что школьникам приходится приспосабливаться не к тому, что составляет общую культуру образования, а к успеванию в определенном ключе. Таким ключом, например, является, безусловно, ЕГЭ, который резко меняет форму подготовки учащихся. Для прохождения теста нужно определенное натаскивание. Ясно, что натаскивание в точных дисциплинах, математике или физике, является в значительной степени вещью полезной и важной, потому что там царит определенность, являющаяся хорошим фундаментом тестовой проверки. Но вот что делать с гуманитарными дисциплинами, в методике ЕГЭ совершенно неясно. В решении о принятии ЕГЭ просвечивает откровенно некоторое пренебрежение этими самыми гуманитарными дисциплинами, и это пренебрежение видно и идее ранней специализации, поскольку приоритет, конечно же, отдается наукам точным. Такое положение дел входит в противоречие с общим замыслом образования как удовлетворения потребностей личности.
А собственно, каковы эти потребности? Для кого средняя школа готовит своих подопечных? Есть ли устойчивый адрес подготовки выпускникам средней школы? Это не праздный вопрос. Консервативность образования является высшей ее добродетелью, в противном случае школа бы быстро пала жертвой противоречивых требований. Но тем не менее, новации неизбежны, как в результате экономического давления, так и в результате политических перемен. Известно, что ныне корпорации разного уровня переделывают под себя выпускников высших учебных заведение. Присоединение России в Болонскому Протоколу означает грядущие изменения и для школьного российского образования, поскольку в значительной степени присоединение это имеет цель адаптацию образования к экономике. И эта тенденция уменьшает сферу действия гуманитарного воспитания в школе. И все это делается, якобы, в интересах нашей страны. Нам говорят, что конкурентоспособная Россия может состояться только при наличии квалифицированной образованной рабочей силы, то есть, хорошо образованного населения, и гуманитарная составляющая образования является лишь хорошим придатком. Но если обратиться к опыту развитых стран, то мы обнаружим, что наибольшие успехи производства и экономики есть у тех стран, где национальная культура является своего рода фетишем, где в школе культура страны, ее история, ее образ в мировой культуре, ее природные особенности и характер нации преподносятся самым подробным образом. За примерами далеко ходить не надо. Это Финляндия с ее национальной обособленностью, Япония с ее культом миссии японского народа, это Германия с ее известными признаками национальной исключительности. Примеры можно множить. Ясно, что культурное население является основой здоровой экономики. Ясно и то, что чисто технократический подход к воспитанию молодого поколения не приведет нас к той самой пресловутой конкурентоспособности.
Перед школой поставлены сложные вызовы. Инновации, на которых настаивает государство, должны сочетаться с тщательным вниманием к гуманизации образования. Гуманизация подразумевает культивирование демократических ценностей, которые не сильно поддерживают идею элитарного образования. Если мы стремимся к обществу, в котором экономическое процветание сочеталось бы с демократическим устройством, внимание к гуманитарной составляющей школьного образования должно быть непременной составляющей упомянутых инноваций. В этом и заключается прагматизм образования, потому что решение практических задача должно сочетаться со здравым смыслом и традицией.