Перейти на главную страницу
Исторический край бесконечной борьбы,
Книга "Подвиг сотни Гречишкина " написана известным на Кубани историком-краеведом Виктором Александровичем Соловьевым, автором книги "Суворов на Кубани" и ряда других краеведческих публикаций.
Излагаемые в книге факты являются результатом его кропотливых исследований архивов Краснодара, Ставрополя, Тбилиси, Киева, Москвы и др., в летний период сменяющихся работой на местности, в поисках следов былого: остатков крепостей, редутов, братских могил русских солдат и казаков-пограничников, остатков поселений раскольников, бежавших от петровских реформ и казней князя Долгорукого на Кубань и ставших здесь гвардией крымского хана.
В поле зрения В.Соловьева в основном дела военные, героические. Возможно, это дань его профессии кадрового офицера-артиллериста, который уже после войны, проходя службу на Кубани, немало потрудился, разминируя после немцев "Голубую линию" и одновременно приобщаясь к истории края. А возможно, это Перст Божий, указавший ему уже в среднем возрасте заняться историческими исследованиями. Ибо более чем полвека назад, обучаясь с ним в военном училище, особой тяги к истории мы у него не наблюдали. А может быть, не до истории тогда было. Так, на страницах этой книги он на фоне общей обстановки на Северном Кавказе рассказывает об одном из событий Кавказской войны, произошедшем с населением двух известных кубанских станиц: Тбилисской (Тифлисской) и Казанской. Это событие до сего времени не получило широкой известности не только у современных жителей всей Кубани, но и у жителей этих станиц и теперешнего хутора Армянского, расположенного на берегу речки Зеленчук - где оно произошло. Кровавая драма гибели сотни Гречишкина, не освещенная ранее в литературе, канула в Лету.
Забвение прошлого - наша беда. Забвение героического - очень большая беда, так как она приводит к психологии "Ивана, родства не помнящего". Почему мы не гордимся делами предков? Да и знаем ли мы - потомки - о делах наших прадедов? Знаем, но мало и плохо. А есть ли потомки героев сотни Гречишкина? - Да, наверняка есть, несмотря на расказачивание и голод, две великих войны и несколько малых. Мне встречались, уже в послевоенное время, фамилии людей, проживающих в районе описываемых событий, одинаковые с фамилиями героев. И немало.
Кубань - древняя земля, место обитания многих народов, сменивших на протяжении веков один другого. И вот уже восьмое поколение русских людей живет здесь. Русские люди, придя практически на безлюдную, дикую, заросшую тернами и камышом землю, за 200 лет превратили ее в благодатный край - жемчужину России. Но тогда, 200 лет назад, на этой земле надо было утвердиться. Защитить ее окраину, ее границу, которой была река Кубань.
Сейчас никто не узнает, сколько казачьих голов полегло в битве за этот край, сколько казачьих костей зарыто в его земле, сколько случаев, подобных рассказанному, произошло в то время. Может, десятки, может, сотни. Подобное тогда было нормой жизни.
Верность долгу, преданность товарищам и бесстрашие - вот черты героев Волчьих ворот.
Возможно, кровавая картина гибели сотни Гречишкина заставит вздрогнуть кого-либо из современных читателей, но моральная стойкость и физическая выносливость казаков приводят в изумление. Но такое было время, такие были и люди. Обстоятельства ковали качества человека-воина. Сухие строки сохранившихся листов архивных документов подтверждают происшедшее у Волчьих ворот.
И спасибо таким, как В. Соловьев, которые события минувшего довели до нас, пытаясь разбудить в нас гордость за дела предков и желание чем-то быть похожими на них.
Место же гибели сотни Гречишкина заслуживает, чтобы его отметили народной памятью. И чтобы поклониться подвигу героев мог стар и млад, и пусть их слава сохранится в веках на пользу живущим.
Ю.Зюзин, начальник РИА «Сполох»,
Старая линия - полоса укреплений
Из старинного путеводителя
"На правом берегу Кубани, возле станицы Тифлисской, виден могильный курган, усеянный крестами и надгробными памятниками. Это станичный некрополис. Он стоит несколько поодаль от места общего упокоения жителей станицы и невольно обращает на себя внимание тем, что на нем хоронили только казаков, убитых в разное время в делах с неприятелем", - так начал свой рассказ видный историк Кавказа второй половины прошлого века генерал В.А. Потто (Орлов П. Сборник материалов для казачьей хрестоматии Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1916. С. 735.).
С того времени много воды утекло в Кубани, вдоль обрывистого правого берега которой раскинулись кварталы этой станицы. Многое изменилось в ее облике, да и в самом наименовании. Сейчас напрасно вы будете искать станицу Тифлисскую на карте Краснодарского края. Ее нет, ибо она это имя потеряла много лет назад, в 30-е годы. И зовется теперь - Тбилисская - на грузинский манер.
Путники, впервые приезжающие в станицу Тбилисскую по железной дороге, всегда недоумевают, видя на здании местной станции название - "Гречишкино". Странное дело, думают они, кубанская станица почему-то носит имя столицы Грузии, а железнодорожная станция имеет совсем другое название. И только после разговоров с местными старожилами узнают они историю этого несоответствия.
Зададим этот вопрос себе и мы: как могло случиться, что казачью станицу, расположенную на очень оживленном в свое время стратегическом Ставропольском шляхе военно-почтового тракта Крым-Кавказ, нарекли именем столицы далекой Грузии? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к золотому веку Екатерины, о котором А.С.Пушкин писал:
О, громкий век военных споров,
Вторая половина XVIII века ознаменовалась усиленным тяготением Грузии и Армении, угнетаемых Персией и Турцией, к России. Они направляют в Москву послов с просьбой о помощи и покровительстве.
По Кючук-Кайнарджийскому мирному договору в 1774 г. Турция отказалась почти от всей Грузии, которая в то время была разделенной на несколько царств. Южная граница России прошла по Азово-Моздокской укрепленной линии. В 1778 году командир Кубанского корпуса генерал-поручик А.В.Суворов перенес линию с реки Ей на берега Кубани, но документально закреплено это было только в 1783 году. В том же году 24 июля в городке-крепости Георгиевске представители народов Грузии подписали трактат о вхождении ее под покровительство России. Однако это не давало Грузии гарантии от нападений ее вековых врагов - Персии и Турции, и ее представители подняли вопрос о присоединении Грузии к России. После долгих колебаний доку¬мент о присоединении Грузии к России был подписан Александром Первым в 1801 году.
И Божья благодать сошла
- так отметил это историческое событие - спасение грузинской нации от физического уничтожения - М.Ю.Лермонтов. Теперешняя грузинская интеллигенция, очень желающая быть независимой от России, забыла об этом стремлении своих предков защититься русскими штыками.
Забыто и то, что, откликнувшись на просьбы народов Закавказья принять их в состав Российской империи, Россия должна была обеспечить свой тыл, т.е. утвердиться на Северном Кавказе. Так, волею судьбы, народы этого региона стали буфером между могучими по тем временам империями - Россией и Турцией-Персией.
Впоследствии этим и была вызвана долголетняя Кавказская война. Успехи России в борьбе за выход к Азовскому и Черному морям сильно обеспокоили владычицу морей Англию, и она подтолкнула Османскую империю к новой войне с Россией (1787 -1791 гг.), после которой Северное Причерноморье отошло к России. Во время этой войны с целью отвлечения турок от осажденной крепости Очаков главнокомандующий российской армией князь Г.А.Потемкин -Таврический приказал командующему войсками на Северном Кавказе генерал-аншефу П.А.Текели (П.А.Текели - русский офицер, серб по национальности. В некоторых документах его фамилия проведена как "Текелич")_ выступить летом 1788 года против крепости Анапа. Готовя поход, Текели заранее построил вдоль правого берега реки Кубани цепь небольших коммуникационных редутов, большинство из которых получили свои названия от полков, принимавших участие в этом походе на Анапу.
Так и Тифлисский редут получил свое название в честь Тифлисского 15-го гренадерского полка, сформированного в 1726 году. Находясь в составе отдельного Грузинского корпуса, этот полк принимал участие в походе на Анапу летом 1788 года и, передав свое имя редуту, а затем и станице, навечно остался на страницах кубанской истории.
Тифлисский редут был построен у одного из спусков к реке Кубани на месте современного сквера у средней школы № 6. По остаткам его валов, которые еще недавно были видны, можно сделать вывод, что редут в плане выглядел квадратом с фасами в 25 саженей. В северо-западном углу возвышалась батарея, на остальных углах были насыпаны бастионы, ворота в северном фасе были обращены к Ставропольскому шляху.
Возвращаясь от Анапы в Георгиевск, генерал Текели вывел гарнизон Тифлисского редута, и позже в нем размешался в летнее время кордон донских казаков. Осенью, когда ненастье окутывало Прикубанье первыми холодами, казаки уходили на Дон зимовать. После весеннего половодья казаки вновь занимали Тифлисский редут.
После Ясского мирного договора командир отдельного Грузинского корпуса генерал И.В. Гудович предложил правительству укрепить государственную границу по Кубани от Пятигорья до устья Лабы. В январе 1792 года он представил проект строительства крепостей и редутов по границе. Многие из них должны были размещаться в бывших суворовских укреплениях Кубанской кордонной линии, снятой летом 1779 года. Одновременно Гудович предлагал поселить у этих укреплений 12 станиц донских казаков.
Строительство крепостей и редутов началось весной того же 1792 года. Редут Тифлисский генерал Гудович по предложению военных инженеров перенес западнее к обширному оврагу, который позже получит наименование "Казачий яр". Строительство редута вела регулярная воинская часть с соблюдением всех правил фортификационного искусства. Землю, взятую из рва, просеивали сквозь грохоты, установленные на треногах, и слоями укладывали в оборонительный вал, перекладывая слои земли корнями степных трав. Затем, смочив землю водой, уплотняли ее деревянными трамбовками. Все уклоны срезали по градусной сетке, а затем укрепляли их пластинами дерна, каждая из которых от сползания крепилась к откосу деревянной шпилькой. После окончания строительных работ летом 1793 года редут получил артиллерийское вооружение и постоянный гарнизон из солдат и конных казаков.
Что же касается заселения вдоль Кубани казачьих станиц, то план его неожиданно сорвался. Гудович рассчитывал первые четыре станицы левого крыла Кубанской линии заселить казаками Волгского полка, следующие три - Хоперского полка, а остальные - донцами, которых надо было переселить с семьями. Каждому переселенцу выдавалось на хозяйство 20 рублей серебром и 500 рублей станице на церковь. Однако казаки на это не согласились, так как правительство хотело оставить на Кубани три полка донцов, которые свой трехлетний срок уже отслужили. И когда вместо долгожданной замены казакам зачитали указ о поселении на Кубани, они заволновались.
Генерал Гудович, как и правительство, привыкнув распоряжаться регулярными полками, не подумали, что с казачьими полками так поступать нельзя. Власти думали, что стоит казакам приказать остаться на Кубани да перевести их семьи с имуществом, и охрана границы будет обеспечена. А то, что казаки веками строили свою жизнь по своим правилам и обычаям, - власти не учли.
В те дни на Кубани заканчивали срок службы три полка: Поздеева, Луковкина и Кошкина, которые малыми командами были разбросаны на огромных расстояниях. В редутах Казанском, Тифлисском и Ладогском службу несли казаки Поздеева полка, которые первыми и выразили свое возмущение по поводу переселения на Кубань. Несколько сот казаков отказались повиноваться своим офицерам, выбрали командиром полка рядового Никиту Белогорохова и, захватив полковое знамя с бунчуком, ушли на Дон.
Прибыв в Черкасск, ныне станица Старочеркасская, казаки потребовали у войскового атамана генерала А.Иловайского отмены приказа на переселение. Появление вооруженных толп казаков взволновало Дон, особенно верхнедонские станицы, где были попытки оказать сопротивление властям даже оружием. Потребовалось много сил и времени, чтобы уговорить или заставить силой казаков переселяться. Летом 1794 года тысяча семей, назначенных по жребию, распродав за бесценок свое имущество, переселились на правый берег Кубани и основали станицы Темнолесскую, Воровсколесскую, Прочноокопскую, Григориполисскую и Усть-Лабинскую, казаки которых и составили Кубанский линейный казачий полк.
Расселяя вдоль южных рубежей самые дешевые в содержании пограничные войска - казачьи полки, - правительство России понимало, что оно обрекает их на неизбежные столкновения с закубанскими соседями - горцами, которые по своим обычаям сочтут возможным поправлять свое экономическое положение путем набегов на станицы переселенцев, то есть займутся наезд¬ничеством.
"Военную добычу адыгов, - отмечает историк АТ. Керашев, - составляли обычно стада, табуны лошадей, разного рода имуще¬ство и, наконец, пленные" (Культура и быт адыгов (этнографическое исследование). Вып. 8. Майкоп, 991. С. 179.). "Обычно, - добавляет он же, - их захватывали с целью продажи в рабство на невольничьих рынках Османской империи. Работорговля приобрела в Черкесии значительные масштабы" (Там же. С. 181).
Как говорят многие источники, наездничеством чаще всего занимались низшие слои дворянства и другие горцы, не желающие трудом добывать себе пропитание, а также молодежь, желающая прославить свое имя. В ответ на набеги, особенно если они сопровождались гибелью казаков, военное командование Кавказской линии проводило карательные экспедиции, в ходе которых регулярные войска и казаки уничтожали аулы, посевы, запасы сена, угоняли скот, причем, к сожалению, страдало и мирное население. Все это только взаимно ожесточало обе стороны.
Уже скоро стало очевидным, что для охраны государственной границы в этом беспокойном районе одного полка оказалось мало. Нужно было или снова переселять донцов, или увеличивать число полков регулярной кавалерии, а последнее было делом очень дорогим. Выход был найден в переселении на Кубань бывшего Екатеринославского казачьего войска, сформированного в 1788 году князем Г.А.Потемкиным - Таврическим из всякой вольницы. Войско своей земли для поселения не имело. 16 октября 1801 года Александр Первый утвердил мнение Сената о переселении на Кубанскую линию казаков этого войска, которое к тому времени уже было влито в состав Войска Донского. А так как екатеринославцы офицеров не имели, то донцы направили к ним часть своих офицеров, которые и стали во главе казачьих частей и подразделений.
Вначале на Кубань были направлены доверенные лица от войска, которые осмотрели места, выделенные им для заселения станиц у бывших коммуникационных редутов: Темижбекского, Казанского, Тифлисского и Ладогского, где осенью 1802 года казаки и основали свои станицы, образовав Кавказский линейный казачий полк.
Прошел год, и 14 октября 1803 года инспектор кавказской кавалерии генерал-лейтенант Шепелев доложил правительству, что новый Кавказский линейный казачий полк "сего месяца 14 числа принял свое существование" под командой есаула Л.И. Гречишкина со штаб-квартирой в станице Тифлисской" (Кубанский сборник. № 3. С. 21).
7 ноября 1803 года он же доложил, что четыре станицы Кавказского полка: Ладогская, Тифлисская, Казанская и Темижбекская - расположены на границе протяженностью 77 верст и включают в себя по одной сотне назначенных на службу казаков. Пятая сотня размещается в двух станицах: Казанской и Темижбекской. Далее он сетует, что "некоторые пятидесятники и казаки, поступающие в сотники и хорунжий, не знают грамоте, но таковые назначения последовали по необходимости, за неимением достойных грамотных в том полку казаков". Но, несмотря на таких начальников, полк уже "занял посты, по дистанции полка состоящие, оставляя во всякой станице на случай отражения закубанских хищников, делающих нападения на наши границы, для разъездов и разведок по 40 и для конвоев по 20 казаков" (Щербина. История Кубанского казачьего войска. Т.2. Екатеринодар, 1913. С. 193).
Тогда же генерал Шепелев доложил, что на каждую сотню назначены: сотник, два квартирмейстера и два хорунжих. По положению каждый казак обязан был иметь две лошади: верховую и вьючную, ружье, пистолет, саблю или шашку и пику.
Установлены были и нормы расхода казаков на каждодневные нужды службы: для станичного резерва и разъездов - 40 казаков, и для конвоирования - 20 казаков. Разъезды и посты полка прикрывали границу от станицы Усть-Лабинской до станицы Казанской. От станицы Кавказской до станицы Воровсколесской границу прикрывал Кубанский линейный казачий полк.
В начале 1804 года Военная коллегия, утверждая штат Кавказского линейного полка, посчитала невозможным оставлять неграмотного есаула Гречишкина в должности командира полка, поэтому командиром полка был утвержден войсковой старшина Волгского полка Усков, а Гречишкин, как человек весьма уважаемый среди казаков, остался его заместителем. В том же месяце был утвержден и штат полка, который состоял из полкового командира, 5 есаулов, 5 сотников, 5 хорунжих, одного квартирмейстера, одного писаря и 500 казаков.
Служить казаки должны были с 20 лет и до 60, причем 25 лет они несли полевую службу и 15 лет - внутреннюю. Иногда казакам с разрешения командира полка давали льготные отпуска со службы для поддержания личного хозяйства.
Участок полка для охраны границы начинался от поста Изрядный источник. Далее на восток казаки установили на прикубанских городищах до крепости Усть-Лабинской 4 пикета, и выше нее еще 3 пикета: у устья Лабы, у Острого Колена и Девятибродов. За станицей Ладожской казаки установили Секретный пикет, Тифлисский пост (в бывшем редуте генерала Текели) и пикет у Кадушкина леса. Появился пикет для прикрытия Романовской переправы (ныне г. Кропоткин) и в урочище Темижбек (два пикета).
Не случайно казаками между Воронежским редутом и Усть-Лабинской крепостью было установлено четыре пикета. Участок между этими укреплениями находился на стыке с Черноморской кордонной линией, и он сразу стал ахиллесовой пятой как для казаков-линейцев, так и для черноморцев. Заросшая густым лесом пойма Кубани и удобные подъемы на обрывы правого берега создавали удобные условия для нападения закубанских горцев на границу. Тем более что в первое десятилетие XIX века, и даже несколько позже, линейные станицы оставались малолюдными, что, естественно, отражалось на охране границы. Поэтому, чтобы выжить, служить надо было всем - и старому, и малому.
Вот как описывает свое первое знакомство с казаками линейных станиц наместник Кавказа, командир отдельного Грузинского корпуса и герой Отечественной войны 1812 года генерал от артиллерии Алексей Петрович Ермолов: "В сентябре 1816 года я прибыл на границу Кавказской губернии... Первое обстоятельство, обратившее внимание мое, были высланные мне навстречу конвойные команды из поселенных на линии казаков. Всегда отличались они от прочих казаков особенной ловкостью, исправностью оружия и добротою лошадей. Я, напротив, увидел между ними не менее половины чрезвычайно молодых людей, нигде не служивших, и даже ребят.
Предместник мой, по усиленному старанию Донского войска атамана Платова, согласился сменить линейными казаками шесть донских полков, служивших на линии, и от сего неосмотрительного распоряжения должны были выйти на службу все малолетние и даже находящиеся в отставке казаки" (Записки А.П.Ермолова, 1778-1826. М, 1991. С. 270). Вскоре Ермолов уговорил императора Александра Первого оставить на Кавказе 5 донских полков, но для охраны Кубанской линии людей все равно не хватало. Казаки ведь не только охраняли границу, они принимали участие и во всех войнах, которые вела Россия в начале прошлого века. А тут еще различные внутренние повинности: постои солдат кавказских полков, подводные тяготы, несение службы на карантинах и заставах от чумы и других болезней.
Служба на линейных постах, - вспоминает современник того сурового века, - заключалась в сопровождении казенной почты, конвоировании комиссионеров с денежными суммами, арестантов, чиновников, посылаемых по службе, а также в возке бумаг, до кордонной службы относящихся, цидул о намерении горцев вторгнуться в наши пределы. Посты передовые обязаны были ежедневно утром и перед вечером делать объезды окрестных мест, особенно скрытых, с целью обнаружения в них неприятеля, выставлять на день пикеты в местах возвышенных, удобных для обозрения на возможно далекое пространство, на ночь класть секреты или залоги в таких местах, где горцы чаще проходили по удобству скрытой местности. В случае же появления неприятеля как передовые, так и линейные постовые команды обязаны были преследовать его до последней возможности или крайности и истребить или нанести ему возможный вред, несмотря ни на какие препятствия, или, как позже говорилось в приказах командующего Кавказской линией генерала А.Вельяминова, уже отданных по переселению казаков на линию: "Несмотря ни на темноту ночи, ни на усталость лошадей, ни на сильный туман, снег, дождь, большие воды в реках и тому подобное, - словом, ни на какие препятствия, - преследовать". Причем от преследовавших команд не принимались никакие оправдания, и виновные начальники предавались военному суду и наказывались строго по закону (ГАКК, ф. 396, оп. 1, д. 8407, л. 51).
В первые годы линейные станицы управлялись выборными начальниками и судьями (два на станицу); был и станичный круг, который решал общественные дела по различным вопросам местной жизни. Суд же решал всякие возникающие среди станичников тяжбы, преимущественно на основании обычного права и писаных законов. Затем, спустя некоторое время, командование Кавказской линии выбирать начальников станиц запретило, а стало назначать их по своему усмотрению.
В военном же отношении все служивое население станиц подчинялось местным сотенным командирам. А так как время было очень суровое, шла постоянная война, то фактически и суд, и управление станицами перешло в руки военных властей. Командир сотни - сотник - стал главой станицы, а полковой командир являлся вообще великим и далеким начальством. Командир сотни всегда был рядом, поэтому было ли нарушение границы горцами, попал ли кто из станичников в плен по неосторожности, вовремя ли выезжают казаки в степь и когда возвращаются - за все ответственность лежала на нем. И от его распорядительности, смелости, находчивости и дисциплины зависела не только неустанная охрана границы, но и сохранность станицы с ее жителями.
Сотник отвечал и за состояние оборонительных сооружений станицы, которые в первые годы их существования были весьма несовершенными, и только суровая обстановка пограничного кордона заставила казачье начальство серьезно подумать об укреплении станиц.
С укреплением станиц, к началу 20-х годов прошлого века, был перестроен и пограничный кордон в сторону его усиления. Самым западным постом Кавказского линейного полка оставался Изрядный источник, валы которого не сохранились. Но Воронежский редут и стоящий севернее него Пограничный курган на границе Черномории и Кавказской губернии сохранились по сей день у Казенного леса, посаженного у старой кордонной дороги, между станицами Васюринской и Воронежской. Участок полка ранее выглядел следующим образом: у древних Баксаровских городков стоял пикет, затем у станицы Воронежской одноименный пост, у станицы Усть-Лабинской тоже пост, далее пост Васильевский, пост Девятибратский (хутор Двубратский), пост Дубовой (валы видны западнее станицы Ладожской), пост Ладожский (западная окраина станицы), пост Ханьковы Хутора, пост Саломатин (1 км южнее ж.р. Потаенный), пост Тифлисский, пост Кадушкин, пост Казанский (западная окраина станицы), пост Романовский (г. Кропоткин), пост Ивановский (станица Кавказская), пост Мало-Темижбекский (западная окраина станицы Темижбекской), пост Большой Темижбекский (5 км восточнее станицы) и пост Терновой (хутор Керамик).
Пост, (кордон) имел фортификационные сооружения типа редута - полевого укрепления, построенного только из земли и дерева. В плане это был обычно квадрат с фасами в 20 - 40 саженей, по углам его насыпались барбеты, на которых устанавливались пушки. Были посты и в виде многоугольника неправильной формы. Оборонительный ров шириной и глубиной в полторы сажени окружал пост, земля, выброшенная из него, укладывалась в вал, на котором ставился двойной плетень с промежутком в аршин. Наружный плетень высотой в четыре аршина имел бойницы для ружей, внутренний плетень имел высоту в полтора аршина. Промежуток между ними забивался землей для защиты от пуль. Ворота дощатые или плетневые обычно были в северном фасе, над ними возвышалась дозорная вышка с казачьим "телеграфом" - длинным шестом с перекладиной для двух плетенных из лозы шаров.
Иногда дозорная вышка была вне поста. У вышки стоял и сигнальный маяк - длинный шест, обмотанный коноплей или камышом, на вершине которого крепилась бочка со смолой. Маяк зажигался в случае прорыва горцами линии - указывая огнем и дымом соседним постам и станицам место, куда следует направлять резервы для отражения нарушителей границы.
Внутри поста располагались турлучные постройки: казарма на 25 -50 человек и более, офицерский флигель, конюшня, арсенал и хозяйственные постройки.
Батарейка была аналогичным укреплением, меньшим по размеру и численности гарнизона, имела на вооружении пушку старого образца для подачи сигнала тревоги.
Пикет вообще был похож на большую корзину, с гарнизоном в 5 -ГО человек, размещавшихся в утепленном балагане или землянке. Дозорная вышка и маяк стояли рядом с плетневым забором, где были бойницы для ружей. И хотя пикет, защищаемый малочисленным, но стойким гарнизоном, пушки не имел, он почти всегда оставался непреодолимым для нарушителей границы.
Чтобы охранять и обслуживать границу при таких примитивных укреплениях и более чем скромных технических возможностях, требовалось известное количество казаков, которых можно было получить только в линейных станицах. А так как станицы были малолюдными, то несение кордонной службы было делом тяжелым, ведь сторожить границу нужно было неусыпно днем и ночью.
Чтобы как-то улучшить охрану границы, правительство приняло решение заселить Кубань новыми переселенцами с одновременным перемещением к границе нескольких казачьих и крестьянских селений.
Прибыв на Кубань, казачьи и крестьянские семьи (некоторые из них были родственными), впрочем, как и семьи первых переселенцев, распределялись по линейным станицам только с учетом наличия в их составе мужчин, способных нести службу по охране границы. Но, как рассказывали старожилы, если родственные семьи и расселялись по разным станицам, то родственные связи сохранялись и поддерживались многие годы.
И если в наше время встречаются в бывших линейных станицах однофамильцы, то это напоминание об их ныне уже отдаленном родстве, нарушенном временем и различными обстоятельствами, не раз вторгавшимися в размеренную жизнь бывших линейных станиц Кубани.
С прибытием на Кубань новых групп переселенцев была основана станица Воронежская, которая также вошла в состав Кавказского линейного полка.
Позже, для лучшего руководства линией, было принято решение станицу Усть-Лабинскую включить в Кавказский полк, а станицу Темижбекскую - в Кубанский полк, что и было осуществлено в 1819 году. Тогда в Кавказском полку уже числились 21 обер-офицер и 800 казаков, не учитывая командира полка и его заместителей.
Государство обеспечивало казаков, несущих службу на линии, провиантом в натуре в виде муки и крупы (на остальной провиант выдавались деньги, правда, небольшие, причем в разные годы суммы были разными) и денежным жалованием.
Так, в начале прошлого века, если казаки служили вне своих станиц на расстоянии до 100 верст, годовое жалование было: у войскового старшины - 49 руб. 50 коп. серебром, у сотника -17 руб. 82 копейки, у рядового - 11 руб. 82 коп. Если расстояние превышало 100 верст, то жалование выплачивалось по так называемым старогусарским окладам, которые превышали это примерно в 10 раз. Увеличивалась и норма провианта и фуража, но незначительно.
Приварочные деньги тогда вообще не давали, что, естественно, влияло на рацион питания казаков. Обычно их пищей была саломата или кулеш, дичь, каша с салом или маслом, в пост - каша с льняным маслом и рыба, которой в те годы на Кубани было такое обилие, что казаки иногда кололи ее пиками.
С целью поднятия своего благосостояния казаки в свободное от службы время занимались интенсивным скотоводством, рыболовством и земледелием, благо свободной земли вдоль правого берега Кубани было много.
Все станицы линейных полков имели общинно - земельную территорию, которую казаки называли юрт. Земля эта тянулась полосой вдоль Кубани, углубляясь к северу на 20 - 40 верст, где казаки сеяли хлеб и разводили скот (на подножном корме) в общественных стадах. Сохранились сведения, что в 1816 году в Кавказском линейном полку на каждый казачий двор приходилось по 3 лошади, 10 голов крупного рогатого скота и 10 овец.
В целом современники отмечали, что линейцы жили более обеспеченно, чем черноморцы. Объяснялось это трудолюбием и хозяйственной цепкостью предприимчивых линейцев. Посетивший Кубань в двадцатых годах прошлого века генерал Дебу отзывался о казаках Кавказского полка так: "Трудолюбие и радение к домоводству выделяют их среди других казаков, а хлебопашество и садоводство у них вообще находится в цветущем состоянии". Это же подтверждает и генерал Г.И. Филипсон, позже бывший наказным атаманом Черноморского казачьего войска с 1855 по 1860 гг. "Линейные казаки пользовались вполне заслуженною славой удальцов и храбрецов. Коней горских пород, щеголеватый красивый горский костюм переняли линейные казаки у горцев, а также джигитовку, удальство и блестящую храбрость с некоторым театральным оттенком. Даже в манерах и в домашней жизни они многое переняли от своих исконных врагов. Нужно признаться, что народная нравственность казаков была не очень строга. Их как хорошие, так и дурные качества приводили в восторг российских офицеров, приезжающих на Кавказ для участия в военных действиях. Для них линейные казаки были постоянно окружены каким-то романтическим ореолом, и свои восторги они развозили по всей России вместе с черкесским костюмом и оружием" (Филипсон Г.И. Воспоминания. М., 1885. С. 198).
Примером такого офицера может служить небезызвестный Николай Мартынов, бывший гвардеец, сослуживец и убийца М.Ю.Лермонтова, который последнее время перед отставкой служил в одном из казачьих полков и, естественно, не раз посещал линейные станицы Кубани.
В период долголетней и кровавой Кавказской войны на долю всех линейных казаков выпал самый трудный жребий - передовая охрана российской границы с непокорными племенами Кавказа. Порубежные поселяне-казаки, как бессменные часовые, с покорностью и самоотверженностью несли свою службу в самых опасных пунктах Кавказской линии в течение многих лет. Чтобы не беспокоить главного караула, т.е. регулярных частей, стоящих малыми подразделениями по прикубанским станицам или в тылу кордонной линии, казаки на своих кордонах своими силами отбивались от горцев, молча гибли в безвестных бесчисленных схватках, в засадах и погонях.
На холмах маяки блистают;
Там стражи русские стоят;
Их копья острые блестят;
Друг друга громко окликают:
Не спи, казак, во тьме ночной;
Чеченцы ходят за рекой!
М. Ю.Лермонтов
В несении кордонной службы никто не помогал казаку; только верный сторожевой пес да добрый конь делили его труды и невзгоды в заботах о спокойствии границы. Поэтому за спиной пограничных постов и линейных станиц в глубинных кубанских станицах и крестьянских селениях жизнь текла более-менее спокойная. Они не имели даже оборонительных сооружений, так как только мелкие шайки горцев изредка их беспокоили.
Закубанский противник, по словам старых кубанских историков, признавал только право силы, а труд, особенно дворянам и князьям, не был свойствен. Все домашние и полевые работы у них выполнялись только женщинами или невольниками. "Дворяне целый день ничего не делают, - писал секретарь посла Швеции Э.Кемпфер, - вечером они выезжают на место сбора, где их собирается 30 - 40 и более людей, и договариваются, где идти на добычу"(Адыге, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII -XIX вв. Нальчик, 1976).
"Познав в незапамятные времена легкость наживы от набегов и работорговли, что могло обеспечивать их нужды и удовлетво¬рить их наклонности к праздному времяпровождению, черкесы с первых же годов возникновения русских поселений на Кавказе стали производить на них набеги преимущественно ради разбоя, охоты на людей, грабежа и ради удали и молодечества, чтобы прослыть джигитом" (Толстое В. История Хоперского полка Кубанского казачьего войска. Тифлис, 1900. Ч. 1. С. 142).
В ауле на своих порогах
А.С.Пушкин
Близость прикубанских станиц и хуторов, а, следовательно, и добычи, не давала покоя горцам, как дворянам, так и различным деклассированным элементам, добывающим пропитание кинжалом, а поэтому не было ни одного туманного дня и пасмурной ночи, чтобы шайка или партия горцев не нарушила бы границу. "Не приходится удивляться, что для адыгских дворян было естественным видеть в захвате людей и скота у соседей вполне легальное средство для поддержания своего материального благополучия. Трудно было ожидать от рядового дворянина, постоянно нападавшего на аулы соседей и продававшего туркам захваченных в них пленных, чтобы он удержался от желания предпринять то же самое по отношению к русским селениям..." (Покровский В.М. Из истории адыгов в конце XVIII - первой половине XIX века. Краснодар, 1989. С. 89-90).
В горах раздался крик военный:
А.С.Пушкин
Перейдя или переплыв Кубань, горцы делали у станиц засады, нападали на хутора, рыскали по степи, чтобы захватить проезжих или работающих в поле. Убийства, угон скота, пожары - вот следы каждого набега. Пропустив по оплошности или другой какой-то причине горцев через границу, казаки поднимали тре¬вогу путем поджигания маяков, стрельбы из пушек и спешили на поиски или в погоню за невидимым неприятелем. Выстрелы, пламя или дым пожара, пыль по дороге - указывали след нарушителей границы, и казаки гнали своих коней, чтобы поспеть к атакованному пункту или хутору.
Наскочив на горцев или догнав их, казаки часто отбивали у них пленных или добычу, но бывали случаи, что они нарывались на сидящие в засаде большие партии горцев. И тогда казаки спешивались и принимали бой, ибо на усталых лошадях они уйти не могли и гибли до последнего человека.
Время показало, что казаки встретились на Кубани с отважными соседями, черкесами разных племен, которые жили по своим обычаям и законам. Первоначально казаки держались оборонительного характера действий, пока не освоили приемы набегов горцев, направленные в основном на грабеж имущества и захват пленных. Конечно, казаки ранее уже встречались в бою с турками, татарами или ногайцами, но закубанский неприятель оказался более опасным и храбрым. Постепенно казаки, получив несколько горьких уроков, начали приспосабливаться к своим соседям, серьезно изучать их нравы, характер боевой деятельности и систему набегов на кордоны линии и лежащие вдоль нее селения казаков.
Закубанский противник был только конный, с легким вооружением. Последнее всегда составляло зависть кубанского казака. Шашка типа "гурда" или "волчок", кинжалы дамасской стали, нарезные винтовки и пистолеты английской работы в условиях Кавказа оказались более пригодными, чем оружие регулярной кавалерии, которым были вооружены казаки в первые годы на Кубани.
Черкес оружием обвешен;
Он им гордится, им утешен:
На нем броня, пищаль, колчан,
Кубанский лук, кинжал, аркан
И шашка, верная подруга
Его трудов, его досуга.
Ничто его не тяготит,
Ничто не брякнет; пеший, конный -
Все тот же он; все тот же вид:
Непобедимый, непреклонный.
Гроза беспечных казаков...
А.С.Пушкин
Со временем казаки начали перенимать у горцев не только тактику партизанской войны и легкое оружие, но и одежду. Старые историки отмечали, что вначале старики и служившие казаки долгое время носили обмундирование донского покроя с красными лампасами, но молодежь первой стала обзаводиться одеждой горцев и горским оружием. Дело в том, что казаки, будучи заняты службой до предела, не имели времени заниматься ремеслами, делать сукно и шить одежду. Оказалось проще одежду и оружие выменять на меновом дворе или купить на ярмарке, причем они довольно, дешево стоили. Покупали за серебряные деньги.
Начальство на нарушение казаками форменной одежды смотрело сквозь пальцы, и постепенно они все стали носить горскую одежду как более дешевую и более доступную. И тогда с 1824 года для Кавказского полка была установлена единая форма одежды: черкеска, шаровары темно-синего сукна, чувяки с ноговицами (в ненастье сапоги), красный бешмет, шапка из барана с красным верхом, белые погоны, патронташ на 20 патронов через плечо и газыри по 8 штук, чехол для ружья из шкуры зверя шерстью наружу.
Ружейный чехол делали и из косматого тонкого войлока, предохранявшего заряд от сырости. Погонный ремень ружья подгонялся так, чтобы после выстрела ружье можно было повесить на левую руку и снова зарядить, даже на полном скаку лошади. Газыри, кожаные карманчики, нашивались на грудь черкески, туда вкладывались деревянные трубочки с зарядом пороха и пулей, завернутой в масляную тряпочку, служившую при заряжании пыжом. Вкладывали в газыри и готовые патроны из бумаги. Зимой, ко всему перечисленному, казаку полагалось иметь еще бурку - войлочный мохнатый плащ и башлык - головной убор в виде мешка. Воевали горцы малыми и большими партиями, давя массой, используя внезапный удар в шашки.
Фанатичная храбрость горцев позволила им одерживать победу в первых столкновениях с казаками, но благодаря стойкости русского человека и укрепившемуся понятию о долге и чести казаки начали сначала давать отпор горцам, а затем и одерживать верх.
Но для этого им приходилось напрягать все свои нравственные и физические силы. С другой стороны, частые встречи с легким и коварным неприятелем развили в казаках лихость и присущее русскому человеку молодечество. Со временем казаки полностью освоили хитрости партизанской войны, изучили систему черкесских набегов, отчаянную решимость и дерзость при встрече с неприятелем.
Конечно, наука эта оплачивалась кровью, то есть дорогой ценой, но со временем способные ученики, используя дисциплину и природную смекалку, превзошли своих учителей, особенно в части пешего боя. Столкнувшись с превосходящими силами неприятеля, казаки спешивались, ставили лошадей в круг и, укрывшись за ними, встречали нападавших метким огнем. И даже бывало очень редко, чтобы горцы одолевали казаков.
Первое наиболее сильное нападение на линию произошло летом 1804 года, когда горцы разграбили российские поселения по рекам Калаус и Барсукла, но казаки соседних постов с помощью драгун полковника Давидова догнали их и отбили пленных. В 1807 году горцы разгромили селение Сенгилеевское вблизи Ставрополя, а через год станицу Воровсколесскую. В ноябре 1809 года партия в несколько тысяч горцев разгромила селение Каменнобродское, жителей в основном перебила, а тех, кто пытался спастись в церкви, перекололи кинжалами и сожгли. Захватив 200 человек в плен, горцы стали отходить к Кубани ниже станицы Прочноокопской, но были настигнуты казаками и разбиты.
В том же году казаки Кавказского полка принимали участие в набеге на горцев, живших по Степному Зеленчуку. Сохранились сведения, что в 1811 - 1813 годах горцы малыми партиями постоянно прорывались через линию и грабили хутора, убивали людей на полевых работах, угоняли скот. Это обеспокоило командование линией, и в 1813 году линейные полки все были развернуты в восьмисотенные и разделены на две бригады. В первую бригаду вошли полки Кубанский, Кавказский и Хоперский, которые с четырьмя донскими полками и двумя полками пехоты российской армии прикрывали правый фланг Кавказской линии от границ с Черноморией до Константиногорской крепости (г. Пятигорск).
Однако это мероприятие не остановило горцев, которые в последующие годы продолжали совершать набеги на линию. Теперь же они начали испытывать ответные карательные набеги казаков, укрепивших станицы и накопивших опыт партизанской войны. С началом русско-турецкой войны (1828 - 1829 гг.) горцы, получив помощь от Турции, активизировали набеги на ли¬нию, сожгли селение Незлобное и многие хутора. В ответ командующий войсками на Кавказской линии и в Черномории генерал от кавалерии Эмануель сформировал осенью 1828 года четыре карательных отряда и направил их за Кубань. Командир Кавказского линейного полка майор Э. Васмунд с двумя с половиной сотнями казаков выдвинулся к реке Псенаф, а затем, пройдя вверх по Лабе, присоединился к одному из отрядов Эмануеля. Горцы понесли поражение и несколько притихли.
На всем же кавказском театре военных действий обстановка сложилась к началу 1829 г. вполне благоприятной для России. Русские войска разбили две турецкие армии и взяли города Баязет, Эрзерум, Ардаган и Барбут. А успехи на Дунае заставили султана заключить Андрианопольский мир, по которому он был вынужден уступить России Черноморское побережье Кавказа с Анапой и часть Южного Кавказа. Это расширило сферу русской торговли и стимулировало экономический подъем юга России.
Противники России стремились использовать Кавказ как плацдарм для борьбы с Россией за ближневосточные рынки, поэтому утверждение господства на Кавказе входило в планы и в реваншистские расчеты Турции, Ирана и Англии. Вот это и было главной причиной продолжения Кавказской войны, в ходе которой горцы не могли обеспечить свою самостоятельность, а "перспек-тива присоединения к Турции, - как писал в те годы К.Маркс, - очень мало их воодушевляет". Присоединение же горцев к России предотвращало их от поглощения загнивающей в экономическом и политическом отношении султанской Турции и открывало перед ними перспективы экономического и культурного развития.
Но это было позже, а пока годы шли, Кавказская война продолжалась, и если в первые ее десятилетия она для казачьего населения была справедливой и оборонительной, то ее последние десятилетия превратили войну в оборонительную и справедливую для горцев, ибо теперь уже им пришлось защищать свои жилища и свои земли.
На берегу заветных вод
Цветут богатые станицы;
Веселый пляшет хоровод.
Бегите, русские певицы,
Спешите, красные, домой;
Чеченец ходит за рекой.
А.Пушкин
01 10 2014
4 стр.
В июле 2012 года в приемную главы администрации (губернатора) Краснодарского края обратилось 287 человек, из них 24 оставили письменные обращения на имя Губернатора Краснодарского
12 10 2014
1 стр.
Герб Краснодарского края в основе имеет изображение исторического герба Кубанской области
17 12 2014
1 стр.
Формирование у детей бережного отношения к природе на основе представления о растениях и животных занесённых в Красную книгу Краснодарского края
25 09 2014
1 стр.
Ного управления ветеринарии Краснодарского края, филиала фгу «Россельхозцентр» по Краснодарскому краю, Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и б
01 10 2014
1 стр.
Енного управления ветеринарии Краснодарского края, филиала фгу «Россельхозцентр» по Краснодарскому краю, Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и
10 10 2014
1 стр.
Цель: Привитие любви к малой Родине и сопричастности к истории Краснодарского края, пробудить желание прославлять свою малую Родину – Кубань хорошими делами
17 12 2014
1 стр.
Охватывает все способы фиксации в социальной памяти, передачи и воспроизведения культуры, представляет собой иерархически построенную систему стереотипизированного опыта (182; 72-7
14 10 2014
11 стр.