Направления дальнейшего изучения судебной коммуникации

Специфика описанного исследования заключалась в его диагностическом характере, который позволил ответить на вопрос о характере использующихся судьей и сторонами коммуникативных приемов. Однако этот ответ ставит целый ряд новых вопросов.

Первый из них традиционный и касается реальной эффективности описанных коммуникативных приемов в зале суда. Ответ на него имеет смысл искать с учетом единственной использующейся в настоящее время модели принятия решения присяжными заседателями – модели истории, авторами которой являются Р. Хэсти, С. Пенрод и Н. Пеннингтон (Hastie R., Penrod S., Pennington N., 1983). Согласно этой модели, вынесение вердикта включает в себя три стадии: (а) конструирование истории, (б) усвоение категорий вердикта и (в) классификация истории. На первой стадии – стадии конструирования истории – все доказательства, запомненные присяжными в ходе судебного процесса, объединяются ими в одну или несколько историй, описывающих то, что «случилось на самом деле» и включающих в себя действия участников преступления, их мотивы и последствия. В основе этих историй лежат представления присяжных о причинно-следственных связях между событиями, наиболее вероятной мотивации совершения преступления, людях, свидетельства которых заслуживают доверия и т.д., которыми они обладали уже до начала судебного процесса. На второй стадии – стадии усвоения правовых понятий – происходит усвоение присяжными правовых понятий и норм, содержащихся в инструкции судьи. На третьей стадии – стадии классификации истории – присяжные устанавливают соотношение между особенностями истории и понятиями вердикта, что приводит к вынесению ими определенного решения по делу. Для этого они рассматривают каждую из историй, пытаясь сопоставить ее с вопросами, заложенными в вопросном листе.

Данное исследование показало, что целый ряд приемов, с помощью которых участники процесса могут помочь присяжным построить такую историю (например, указание на мотивы и намеренность действий свидетелей, подсудимого и потерпевшего, их особенности; ссылки на обыденный опыт присяжных при выборе примеров) действительно используются в ходе судебного следствия и, особенно, прений, однако их доля невелика. Кроме того, в цели исследования не входил поиск приемов, способствующих построению такой истории. Таким образом, в дальнейшем имеет смысл анализировать коммуникативные приемы с точки зрения их связи с моделью истории.

Второй вопрос касается эффективности разных форм одного и того же приема, и интенсивности их использования. В частности, данное исследование показало, что в ходе судебного процесса с участием присяжных заседателей судья и стороны используют:

- разные формы ссылок на особенности участников. Например, указание на неискренность коммуникатора может осуществляться, с одной стороны, в форме прямого указания на его лживость, скрытность, заинтересованность в исходе дела, отсутствие уголовной ответственности за нечестность (при указании на особенности подсудимого) и т.д., а с другой стороны, в косвенной форме, путем рассказа о случаях, имевших место в прошлых судебных процессах с его предшественниками (например, адвокатах или прокурорах, которые игнорировали важные аспекты дела). Существование разных форм реализации одного и того же приема ставит вопрос об их влиянии на доверие к коммуникатору и оценку его заявлений.

Данные американских исследований позволяют предположить, что ссылки на разные особенности в разной степени влияют на образ участника. Например, в одном из них (Bodenhausen G.V., Sheppard L.A., Kramer J.P., 1994) показания эксперта подвергались дискредитации со стороны юриста, ведущего допрос. В одном случае допрос выявлял отсутствие у эксперта необходимого опыта и его заинтересованность в деле (не врач, часто дает показания в судебных процессах и получает за это деньги), а в другом – oшибочность многих подобных заключений, сделанных другими экспертами, ненадежность существующих методик и отсутствие у эксперта узкой специализации, соответствующей предмету экспертизы. Результаты этого исследования показали, что второй тип дискредитации оказал на вердикт присяжных большее влияние, чем первый;

- фразы разной «жесткости». Различная жесткость подобных формулировок хорошо заметна на примере указания на некомпетентность говорящего. Указание на то, что выступающий неправильно задал вопрос, варьируется в разных ситуациях от безличного «в такой форме вопрос не может быть задан» до лично ориентированного «если не умеете задавать вопросы – учитесь»;

- разную интенсивность подобных ссылок.

В связи с этим возникают вопросы о существовании критического количества ссылок (особенно «жестких») на характеристики участника, после которого их использование приводит к последствиям, обратным ожидаемым.

Третий вопрос подобен второму, но касается влияния разных формулировок правовых норм на решение присяжных. Как показало описанное исследование, функция разъяснения правовых норм свойственна не только судье, но и сторонам. Именно поэтому в зале суда периодически начинается обсуждение содержания и важности правовых норм. Оно чаще всего затрагивает нормы, регламентирующие оценку доказательств и вынесение присяжными вердикта, например, «вынесение решения вне разумных сомнений», «на основании внутреннего убеждения», «оценку доказательств в совокупности», «презумпцию невиновности». В ходе дискуссии участники:

(а) акцентируют внимание на соответствующей норме / понятии, подчеркивают ее значимость, иногда в ущерб другой. В частности, такой конфликт возможен, когда один участник подчеркивает необходимость вынесения вердикта строго на основании доказательств, а второй акцентирует внимание на внутреннем убеждении;

(б) предлагают свои определения нормы / понятия. Форма этих определений может быть различна, что хорошо заметно на примере наличия у подсудимого права отказаться от дачи показаний. Описание содержания этой нормы колеблется от «Подсудимый имеет право отказаться от дачи показаний. Тот факт, дал ли он показания, не должен влиять на Ваше решение» до «Подсудимый имеет право не давать показаний. А может говорить неправду. Все в пользу подсудимого. Вот такой гуманизм».

Результаты некоторых американских исследований позволяют предположить, что различная формулировка одной и той же правовой нормы определяет время ее обсуждения в совещательной комнате и вероятность обвинительного / оправдательного вердикта. Так, результаты одного из них (Horowitz I.A., 1997) показали, что на указанные параметры оказали влияние две из пяти заданных в эксперименте формулировок нормы «вынесения решения вне разумных сомнений»: «Твердо убеждены… вне разумных сомнений» и «Доказательство, не вызывающее разумных сомнений – это доказательство, в оценке которого у Вас есть внутренняя уверенность». Таким образом, задача состоит в выделении типичных формулировок основных правовых норм, исходящих от участников процесса, и определение их влияния на понимание и принятие этих норм.

Четвертый вопрос касается того, какое влияние на восприятие присяжными участников судебного процесса / доказательств оказывают конфликты и временные «коалиции», возникающие в зале суда между судьей, адвокатом и прокурором. Для конфликтных ситуаций в зале суда характерно переключение участников с анализа доказательств на демонстрацию негативного отношения друг к другу. Примером «коалиции» является ситуация, когда одна из сторон постоянно взаимодействует с судьей, просит у него помощи или подсказывает ему, часто подходит к его столу и т.д., а вторая сторона находится вне этого взаимодействия. Наличие конфликтных ситуаций и коалиций порождает сразу несколько вопросов, среди которых: каковы наиболее распространенные способы образования «коалиций» в зале суда? Каким образом участие в коалиции или вступление в открытую конфронтацию влияет на образ судьи и сторон и анализ доказательств?

И наконец, пятый вопрос касается способов мотивации присяжных для участия в судебном процессе. Проведенное исследование показало, что мотивация присяжных принимает две основных формы: забота о присяжных и повышение их самооценки. Однако на мотивацию присяжных может оказывать влияние осмысленность происходящего в зале суда, в частности, понятно ли присяжным, почему их удаляют в совещательную комнату, и не воспринимают ли они это как нарушение своего права на получение информации; понимают ли они, зачем стороны заявляют ходатайства, грозящие продлить судебный процесс еще на неделю и т.д. Таким образом, вопрос состоит в том, какое влияние на мотивацию присяжных и качество их работы оказывает не только мотивация присяжных и апелляция к их самооценке, но и осмысленность происходящего.

Литература

Богомолова Н.Н. Социальная психология печати, радио и телевидения. М., 1990.

Гулевич О.А. Психология в суде присяжных. М., 2003.

Ивакина Н.Н. Основы судебного красноречия (риторика для юристов). М., 2002.

Чалдини Р. Психология влияния. СПб, 2000.

Albarracin D., Cohen J.B., Kumkale G.T. When communications collide with recipients’ actions: effects of post-message behavior on intentions to follow the message recommendation // Personality and Social Psychology Bulletin. 2003. Vol. 29. P. 834-845.

Albarracin D., Wyer Jr.R.S. Elaborative and nonelaborative processing of a behavior-related communication // Personality and Social Psychology Bulletin. 2001. Vol. 27. P. 691-705.

Andsager J.L., Austin E.W., Pinkleton B.E. Gender as a variable in interpretation of alcohol-related messages // Communication Research. 2002. Vol. 29. P. 246-269.

Austin E.W., Miller A.C.-R., Silva J., Guerra P., Geisler N., Gamboa L., Phakakayai O., Kuechle B. The effects of increased cognitive involvement on college students’ interpretations of magazine advertisements for alcohol // Communication Research. 2002. Vol. 29. P. 155-179.

Bernard M.M., Maio G.R., Olson J.M. The vulnerability of values to attack: inoculation of values and value-relevant attitudes // Personality and Social Psychology Bulletin. 2003. Vol. 29. P. 63-75.

Bodenhausen G.V., Sheppard L.A., Kramer G.P. Negative affect and social judgment: the differential impact of anger and sadness // European J. of Social Psychology. 1994. Vol. 24. P. 45-62.

Bohner G., Crow K., Erb H.-P., Schwarz N. Affect and persuasion: mood effects on the processing of message content and context cues and on subsequent behavior // European J. of Social Psychology. 1992. Vol. 22. P. 511-530.

Bohner G., Moskowitz G.B., Chaiken S. The interplay of heuristic and systematic processing of social information // European Review of Social Psychology. Ed. by W.Stroebe, M. Hewstone. 1995. Vol. 6. P. 33-68.

Bohner G., Rank S., Reinhard M.-A., Einwiller S., Erb. H.-P. Motivational determinants of systematic processing: expectancy moderates effects of desired confidence on processing effort // European J. of Social Psychology. 1998. Vol. 28. P. 185-206.

Bohner G., Weinerth T. Negative affect can increase or decrease message scrutiny: the affect interpretation hypothesis // Personality and Social Psychology Bulletin. 2001. Vol. 27. P. 1417-1428.

Chaiken S., Giner-Sorolla R., Chen S. Beyond accuracy defense and impression motives in heuristic and systematic information processing // European J. of Social Psychology. 1992. Vol. 22. P. 511-530.

Chang Y. Courtroom questioning as a culturally situated persuasive genre of talk // Discourse & Society. 2004. Vol. 15. P. 705–722.

Chebat J.-C., Filiatrault T.P., Perrien J. Limits of credibility: the case of political persuasion // The J. of Social Psychology. 1990. Vol. 130. P. 157-167.

Cramer E.P. Variables that predict verdicts in domestic violence cases // J. of Interpersonal Violence. 1999. Vol. 14. P. 1137-1150.

Dolinski D., Ciszek M., Godlewski K., Zawadzki M. Fear-then-relief, mindlessness, and cognitive deficits // European J. of Social Psychology. 2002. Vol. 32. P. 435-447.

Erickson B., Lind E.A., Johnson B.C., O`Barr W.M. Speech style and impression formation in a court setting: the effects of «power» and «powerless» speech // J. of Experimental Social Psychology. 1978. Vol. 14. P. 266-279.

Gnisci A., Bonaiuto M. Grilling politicians. Politicians’ answers to questions in television interviews and courtroom examinations // J. of Language and Social Psychology. 2003. Vol. 22. P. 385-413.

Hastie R., Penrod S., Pennington N. Inside the jury. Cambridge & L., 1983.

Horowitz I.A. Reasonable doubt instructions: commonsense justice and standard of proof // Psychology, Public Policy and Law. 1997. Vol. 3. P. 285-302.

Hullett C.R. Using functional theory to promote sexually transmitted disease (STD) testing. The impact of value-expressive messages and guilt // Communication Research. 2004. Vol. 31. P. 363-396.

Huskinson T.L.H., Haddock G. Individual differences in attitude structure: variance in the chronic reliance on affective and cognitive information // J. of Experimental Social Psychology. 2004. Vol. 40. P. 82–90.

Julka D.L., Marsh K.L. Matching persuasive messages to experimentally induced needs // Current Research in Social Psychology. 2000. Vol. 5. №. 21. P. 1-17.

Kemmelmeier M., Winter D.G. Putting threat into perspective: experimental studies on perceptual distortion in international conflict // Personality and Social Psychology Bulletin. 2000. Vol. 26. P. 795-809.

Krauss D.A., Sales B.D. The effects of clinical and scientific expert testimony on juror decision making in capital sentencing // Psychology, Public Policy and Law. 2001. Vol. 7. P. 267-310.

Kruglanski A.W., Thompson E.P. Persuasion by a single route: a view from the unimodel // Psychological Inquiry. 1999. Vol. 10. P. 83-109.

Lavine H., Snyder M. Cognitive processing and the functional matching effect in persuasion: the mediating role of subjective perceptions of message quality // J. of Experimental Social Psychology. 1996. Vol. 32. P. 580-604.

Leippe M.R. The case for expert testimony about eyewitness memory // Psychology, public policy and law. 1995. Vol. 1. P. 909-959.

Malouff J., Schutte N.S. Shaping juror attitudes: effects of requesting different damage amounts in personal injury trials // J. of Social Psychology. 1989. Vol. 129. P. 491-497.

Nathanson A.I., Yang M.-S. The effects of mediation content and form on children’s responses to violent television // Human Communication Research. 2003. Vol. 29. P. 111-134.

O`Barr W.M., Conley J.M. When juror watches a lawyer // Barrister. 1976. Vol. 3. P. 8-11.

Peterson P.D., Koulack D. Attitudes change as a function of latitudes of acceptance and rejection // J. of Personality and Social Psychology. 1969. Vol. 11. P. 309-311.

Rhodes N., Wood W. Self-esteem and intelligence affect influenceability: the mediation role of message reception // Psychological Bulletin. 1992. Vol. 111. P. 156-171.

Saks M.J., Hastie R. Social psychology in court. 1978.

Shah D.V., Kwak N., Schmierbach M., Zubric J. The interplay of news frames on cognitive complexity // Human Communication Research. 2004. Vol. 30. P. 102-120.

Sunstein C.R., Hastie R., Payne J.W., Schkade D.A., Viscusi W.K. Punitive damages: how juries decide. Chicago, London., 2002.

Vinson D.E. The jury trials: the psychology of winning strategy. Charlottesville, 1986.

Walter B. The jury summation as speech genre. Amsterdam / Philadelphia, 1988.

Таб. 1. Приемы коммуникации и формы их реализации в судебном процессе

I. Особенности коммуникатора
Название приема	Формы реализации с примерами
Компетент­ность	- наличие возможности видеть и слышать происходящее на месте преступления («Вы были на месте преступления, Вы видели») - наличие специальных знаний и опыта («Вы – юрист, Вы должны знать», «Обвинитель и защита – суперпрофессионалы», «Я не первый год работаю») - тщательность работы в зале суда («Я крови не видел, я просто внимательно слушал показания») - тщательность работы за пределами зала суда («Я всю ночь тренировалась – разбирала протоколы», «Я долго над этим думала») - социальный статус («У Вас очень важная работа») - общая позитивная оценка («Вы меня заинтересовали. Это важно»)
Некомпе-тентность	- отсутствие возможности видеть и слышать происходящее на месте преступления («Если их отношения натянуты, как он мог знать…», «Значит Вы не знаете / не помните») - отсутствие специальных знаний и опыта, неправильная трактовка правовых норм («Вы что, врач? Можете диагностировать смерть?», «У Вас нет опыта работы в суде присяжных») - плохая работа в зале суда («Вы соберитесь, а то из Вас песок сыплется», «Надо было внимательно слушать», «Защитник изложил версии обвинения, даже не выслушав их») - плохая работа за пределами зала суда («Обвинение не приняло мер, чтобы доставить свидетеля») - непонятность вопроса или ответа, повторение вопроса («Подсудимый не понял Вашего вопроса», «Вы этот вопрос уже задавали») - примеры из других процессов (рассказ, какие некомпетентные адвокаты или прокуроры были в других процессах) - общая негативная оценка («Если Вы считаете это существом дела, я не считаю»)
Искренность	- честность, незаинтересованность в исходе дела («Я не буду вводить Вас в заблуждение», «Я приму любой вердикт», «Я же не могу лишить стороны права подготовиться», «Опыт показывает, что первые показания самые достоверные») - ответственность за нечестность («Прокурор несет ответственность за поддержание незаконного обвинения») - отказ от убеждения («Я не буду пытаться убедить Вас в том, что…») - выполнение долга («Все защитники выполняют свой долг») - признание моментов, противоречащих своей позиции («Я согласна с защитой – это не доказательства, а мои умозаключения», «Не в моих правилах не замечать элементы, которые невыгодны для защиты», «Мог соврать, но не соврал») - отказ выяснять личные отношения с участниками («Вы выслушали, какие плохие адвокаты. Но я не буду выяснять отношения») - ссылка в подтверждение сказанного на мнение большинства или авторитетного человека («Любой автомобилист Вам скажет», «Судья еще пояснит Вам»)
Неискрен­ность	- нечестность, скрытность, заинтересованность в исходе дела («Защита лукавит», «Это нечестный прием», «Чего ж мы из Вас как из партизана вытаскиваем», «Надо порядочность иметь». «Хочет выпутаться, переложить вину на другого») - попытка убеждения («Нас пытаются убедить в том, что…») - непризнание некоторых моментов («Обвинение про это ничего не сказало», «Адвокат сказал а, но не хочет говорить б») - отсутствие ответственности за нечестность («Подсудимый не несет ответственности за дачу ложных показаний. Он может говорить все, что угодно») - примеры из других процессов (рассказ про то, какие нечестные адвокаты или прокуроры были в других процессах)
Надежность	- соответствие слов обыденным представлениям, здравому смыслу («Это же естественно») - соответствие сказанного другим доказательствам («Его слова подтверждаются другими материалами дела - показаниями свидетеля П. и заключением биологической экспертизы») - последовательность в показаниях и утверждениях («Он говорил то же самое на следствии»)
Ненадежность	- не соответствие слов обыденным представлениям, здравому смыслу, неправдоподобность («Даже школьник знает, что расчеты между госучреждениями осуществляются через сберкассу», «50 тысяч долларов за содействие? Мы что, в сумасшедшем доме?», «Для того, чтобы покончить жизнь самоубийством надо убить кого-нибудь?») - не соответствие сказанного другим доказательствам («Его показания фактически ничем не подтверждаются») - непоследовательность в показаниях и утверждениях («Он два раза менял показания», «Вы определитесь, а то сами себе противоречите»)
Законность действий	- законность действий («Закон запрещает мне», «Я – человек государственный, действую по закону и совести») - ссылка на статьи (указание на конкретную статью)
Незаконность действий	- незаконность действий («Вам запрещено было…», «Вы нарушили закон») - ссылка на статьи или название преступления («По закону это называется взяткой», «Вы нарушили постановление главы района», указание на конкретную статью)
Личная привлекатель­ность	- личностные черты, ценности (благородство, доброта, спокойствие, религиозность) - хобби (работает в Интернете) - наличие семьи, детей - психологическое состояние, мысли во время процесса («Когда я вхожу в процесс, то обо всем забываю», «Я им сочувствую – это трудно – потерять близких») - позитивное отношение окружающих («Все его любят») - внешние причины совершения преступления (для подсудимого) («Все дело в том, что в стране беспорядок», «Это сложившаяся практика») - ненамеренность совершения преступления, подчиненная роль во время совершения преступления, отсутствие свободы выбора (для подсудимого) - отсутствие причин для совершения преступления (для подсудимого в случае отрицания им своего участия в совершении преступления) - оказание потерпевшему помощи после совершения преступления (для подсудимого) - раскаяние (для подсудимого)
Личная непривлека-тельность	- личностные черты (агрессивность, эмоциональная неустойчивость, хвастливость) - хобби (алкоголизм), наличие криминального опыта в прошлом - психологическое состояние, мысли во время процесса («Он над Вами смеется» - негативное отношение окружающих («Все против него») - внутренние причины совершения преступления (для подсудимого) (корысть, жестокость) - намеренность совершения преступления, важная роль во время совершения преступления, наличие свободы выбора (для подсудимого «Он сознавал, что причиняет страдания») - неоказание потерпевшему помощи после совершения преступления (для подсудимого) - отсутствие раскаяния (для подсудимого)
Подобие присяжным	«Для меня и для Вас», «Я ответа не вижу, Вы тоже»
II. Особенности сообщения
Двухсторонняя аргументация	«Прокурор сказал, что…, но доказательства говорят об обратном», «Господин адвокат будет ссылаться…, но это не так»
Привлечение внимания	«Обратите внимание», «Это важно, запомните», «Подумайте», «Задайте себе вопрос»
Вопросы	- общие («Расскажите все, что Вы знаете») - частные ненаводящие («Бывали ли Вы в этом месте? Как часто?») - частные наводящие («Вы были в этом месте?», «Вы брали в руки нож?») - риторические, не подразумевающие ответа (во вступительных заявлениях, прениях, напутственном слове судьи)
Интерпретация	Разъяснение и интерпретация показаний свидетелей и других доказательств («Здесь говорится о том, что…», «Т.е. Вы не были у озера в тот вечер»)
Повторения	- повторение последних слов свидетеля, подсудимого, потерпевшего или его ответов на вопросы, заданные ранее -повторение своей идеи или доказательства в ходе вступительных заявлений, прений или напутственного слова
Оценка доказательств	- серьезность доказательств («Показания признаны допустимыми», «Это техника сказала») - бесспорность заключения («Ни у кого не вызывает сомнения») - несерьезность доказательств («Заключения экспертизы наносит вероятностный характер»)
Варианты решения	«Вы должны признать подсудимого виновным», «На этот вопрос я прошу Вас дать отрицательный ответ»
Примеры, сравнения	- примеры и сравнения, апеллирующие к обыденному опыту - примеры из юридической практики
Поговорки, цитаты
Визуализация	Демонстрация присяжным фототаблиц, схем, финансовых документов
Формирова­ние хорошего настроения	Шутки
Формирова­ние страха / злости	- указание на физический и материальный ущерб, нанесенный потерпевшему, его просьбы о помощи и пощаде, использование при совершении преступления оружия - указание на ущерб, нанесенный обществу в целом
Формирова­ние жалости к подсудимому	- указание на ущерб, нанесенный подсудимому в ходе совершения преступления и на следствии; - просьбы пожалеть подсудимого
Повышение самооценки присяжных	- ответственность и важность миссии присяжных (прямое: «Судьба подсудимого в Ваших руках», «Вы положите конец беспределу…», «Только Вы можете вынести решение», «Ваше решение – решение народа»; косвенное: предложение встать, когда входят присяжные) - компетентность и объективность присяжных («Вы обладаете жизненным опытом», «Никто не разобрался лучше Вас», «Вы можете вынести правильное решение») - справедливость, совестливость, законность присяжных («Не допустите, что виновный избежал наказания, но и чтобы невиновный не был наказан», «Я не сомневаюсь в Вашей справедливости») - сложность задачи присяжных («Перед Вами сложная задача») - независимость присяжных («Только Вы можете решить», «Вы сами должны оценивать») - апелляция к значимым для присяжных ценностям, например, к ценности человеческой жизни - выражение теплых чувств по отношению присяжным
III. Разъяснение норм закона и регулирование судебного процесса
Разъяснение правовых норм и понятий	Права и обязанности сторон, судьи и присяжных в процессе; нормы закона, регулирующие оценку доказательств и решение вопросов о доказанности, виновности и снисхождении; нормы, регулирующие порядок обсуждения вердикта в совещательной комнате; разъяснение смысла статей закона и правовых понятий; разъяснение сущности следственных действий (например, назначения и проведения экспертиз, проведения обыска и т.д.)
Процедура ведения процесса	- расписание: порядок исследования доказательств, перерывы, сбор пожеланий участников - дисциплина: регулирование громкости и скорости ответов, призывы к миру, обещание санкций за нарушение дисциплины - помощь: обращение за советом, помощью; оказание помощи (переформулирование вопросов и утверждений, подсказки, помощь в оглашении документов) - регуляция высказываний: указание на то, какие вопросы и в какой форме можно задавать, а какие нельзя; какие сведения не подлежат оглашению; какие места надо читать в документах, а какие нет - ходатайства и протесты: ходатайства сторон перед судьей, протесты сторон на действия оппонента или судьи, удовлетворение или отклонение ходатайств судьей - удаление присяжных для решения процедурных вопросов
Забота о присяжных	- прямая забота: «Чтоб Вам было удобно», «чтоб Вам было понятно», «Вы не замерзли?» - косвенная забота: «Поясните, чтобы присяжным было понятно» - понимание мыслей и чувств присяжных («Я понимаю, как Вам тяжело»)

<предыдущая страница | следующая страница>