Глава 7
ГЛАВА 7
* * *
Ожидая, когда закончится распределение первогодок, юный Лорд не находил себе места. В его груди клокотала ярость, гнев, беспокойство.
«- Что с тобой происходит, Том?»
Вопрос змеи заставил его внутренне замереть. Он и так со стороны напоминал прекрасную холодную статую, но сейчас он, казалось, весь заледенел. После долгого молчания, юноша ответил:
«- Не знаю, Наги».
Жесткое кольцо змеи-оберега успокаивающе шевельнулись.
«- Ты не контролируешь с-с-ебя. Если так будет продолжаться, Тирукали выберется на свободу и ты всех отравишь. Отпусти свой разум и память, Том. Они сами покажут тебе причины твоего сос-с-стояния».
«- Что бы я без тебя делал, Наги?»
Глубоко вздохнув, он попытался проанализировать все свои поступки, мысли и желания, которые посещали его в последнее время. Закрыв глаза и очистив разум от посторонних мыслей, юноша расслабился и позволил причине своего беспокойства просочиться во внешнее сознание… Поттер.
Темный Лорд усмехнулся. Конечно, этого следовало ожидать, кто еще мог так бесподобно действовать на его нервы, кроме этого выскочки? Так, что дальше? За образом зеленоглазого мальчишки всплывает целый клубок чувств – желание, беспокойство, ярость и гнев, возмущенное презрение.
Надо распутать этот «гордиев узел». Начнем с ярости… Ярость на Поттера? Нет. Странно, он испугался, тогда, когда увидел, что мальчишка задыхается. Испугался за него? Но почему? То, что он желал Поттера уже не вызывало удивления, но желание защитить – это что-то новенькое. Вспомнив эти безвольные губы, принадлежащие только ему в том странном поцелуе. Какие же они мягкие, нежные… О, Салазар! Как же ему сейчас хотелось обнимать это тело и жестко впиваться в эти губы, сминая и подчиняя, а еще лучше, чтобы они отвечали ему. Как он был зол, когда те двое ворвались в купе, а эта девчонка посмела еще задавать вопросы и взять его за руку! Кто она ему? Просто подруга или нечто большее? Хм, а это кажется и есть причина моего возмущения. Но… Откуда гнев?
В сознании вспыхнул образ щенка Люциуса, наклоняющегося над е г о мальчиком. А ведь тот сам испугался того, что натворил. Да, это было заметно и Малфой хотел помочь… Но Том сам не позволил ему. Почему?
Потому что никто не имеет право прикасаться к Гарри Поттеру, кроме него. Жизнь мальчишки принадлежит Темному Лорду! Только сейчас за все время, Том вдруг понял по-настоящему то, что в его венах бежит кровь такого желанного врага, она заставляет его сердце биться, согревает тело. Юноша задрожал от осознания этого факта. Даже е г о кровь принадлежит ему.
Следующий образ – Снейп. Как же не вовремя они встретились. Он ослабил контроль. Северус мог что-то заподозрить… Наверняка заподозрил. Сильный волшебник, очень сильный и опасный. Что связывает его с Поттером? Он держал его на руках. Это воспоминание заставило юношу зашипеть от ненависти. «Ну, нет Северус, я никогда не отдаю то, что принадлежит мне».
«- Ты желаеш-ш-шь мальчишку, мой Лорд?»
«- Да». – Уверенность.
«- И что ты будешь делать, хоз-с-сяин?
Усмешка искривила губы, глаза полыхнули торжествующим огнем:
«- Получу то, чего желаю!»
«- И как?»
«- С Поттером придется действовать осторожно, мягко. Посмотрим…»
Все то время, что он стоял, задумавшись, юноша улавливал краем уха голос МакГонагал, вызывающей первокурсников, и выкрики сортировочной шляпы. Но сейчас он уловил спокойный голос директора, который, видимо, пересказывал его историю и причины поступления в Хогвартс. «Так, кажется, мой выход».
Нельзя сказать, чтобы Том волновался. Его мысли сейчас были полностью отданы зеленоглазому юноше, который без сознания лежал в больничном крыле. И где-то рядом крутился Снейп! Осознание этого факта жутко его бесило и внушало некое беспокойство.
Совершенно уверенный в результатах сортировки, Том вошел в Большой зал. Он ощущал сотни взглядов восхищенно оглядывающих его, рассматривающих. Гордо подойдя к стулу, юноша несколько презрительно скривил губы, придется натягивать эту дырявую шляпу, фу.
- Так, - тихий голос легким сквозняком прошелестел в голове. – Что-то знакомое. Мы не встречались, молодой человек?
- Предпочитаю род людской, уважаемая, - насмешливо. – Но если вы настаиваете…
- А ты нахал.
В ответ усмешка.
- Ну что ж, я вижу наличие в тебе ума, хитрого и изворотливого.
- Спасибо.
- Да и наглости тоже.
- Куда ж без этого-то.
- Может, ты прекратишь меня комментировать? – можно было поклясться, что шляпа надулась. «Интересно, а со стороны это заметно?»
- Я вижу в тебе огромные способности и талант. Но… также в тебе есть благородство и храбрость. О, я вижу в тебе стремление защищать! Возможно, … тебе следует пойти в Гриффиндор?
- Что?! Только посмей меня туда отправить, дырявая дура, - ядовитое шипение, полное возмущения и негодования. – От тебя окончательно только дырки и останутся, я тебе обещаю!
- Ну что ты сразу-то, дырки останутся… Я же хочу как лучше, в тебе есть качества гриффиндорца. Я же вижу. Ты, конечно, подходишь для Слизерина, но великим ты можешь стать самостоятельно, а вот чтобы проявить себя с другой стороны, тебе нужна помощь. Большая помощь. И кое-кто может тебе ее оказать.
- Только посмей! Мой дом – Слизерин, поняла?
- Ну, как хочешь. И все же, мы с тобой, кажется, уже встречались… Ты точно решил? Ну, ладно:
- СЛИЗЕРИН!
Раздраженно вскочив со стула, юноша направился к своему столу. «Салазар! Какое унижение, я чуть не попал в Гриффиндор! Мир сошел с ума. Меня – Темного Лорда, отправлять на факультет этих безрассудных храбрецов, готовых до смерти отстаивать свои глупые убеждения. Нет, я слишком умен для этого. … Помощь мне, видите ли, нужна, ага нужна, чтобы избавиться от Дамболдора и от Поттера. Хотя нет от Поттера пока не надо».
Подойдя к своему столу, юноша сел среди шестикурсников. Он был сильно раздражен и полностью погружен в свои мысли. В его голове смешался коктейль из совершенно разных событий, там были и слова шляпы и происшествие в поезде, а также сладкие губы мальчишки. Он совершенно не слушал Дамболдора, который толдонил ежегодные предупреждения и представлял новых учителей, кажется, их было двое и обе женщины: одна довольно красивая, средних лет с высокой прической, другая – жаба одним словом. Том попытался сосредоточиться, так как речь зашла о новых предметах, но ему совершенно было не до этого, а когда затянула песню противным голосом та вторая, он вообще отключился от происходящего. Единственное, что он понимал, это свое желание сейчас оказаться в совершенно другом месте. Поскорей бы все закончилось, и настала ночь. Уж он то найдет возможность оказаться там, где желал.
* * *
Рон и Гермиона опоздали на начало распределения. Заглянув в зал, они тихо прокрались к своим местам, которые, как оказалось, придержал для них Невил. Тот бросил на друзей вопросительный взгляд, так как занял то он три места, но, получив в ответ неопределенное пожатие плечь, не стал докучать, так как то, что Гарри все же приехал, он знал. Видел, как тот садился в поезд, а остальное он обязательно узнает позже. Кивком поблагодарив мальчика, оба старосты уселись, понурив головы и бросая друг на друга украдкой взгляды, будто стыдясь посмотреть открыто. Они действительно чувствовали себя очень неуютно, рассеяно хлопали поступившим на их факультет первокурсникам. Их мысли полностью были заняты недавним происшествием, странным темноглазым юношей и их собственной виной.
Наконец, распределение первокурсников закончилось, и Дамболдор встал со своего места:
- Ну что ж, дорогие ученики, я рад вновь видеть вас в стенах этого учебного заведения. Хочу сообщить вам, что распределение все же не закончилось, - со всех сторон стали доноситься мученические стоны голодных школьников.
- Попрошу тишины, я не задержу вас надолго. Для начала, хочу представить вам нового ученика. Он прибыл к нам из Швейцарии, чтобы продолжить свое образование и будет учиться на шестом курсе, но так как юноша проходил домашнее обучение и некоторые предметы ему следует подтянуть, то пятый курс тоже будет с ним встречаться. Попрошу вас отнестись к нему с уважением и оказать всю посильную помощь, итак Том Риал.
Во время этой маленькой речи директора зал наполнился заинтересованными перешептываниями, а Гермиона напряглась, так как поняла, что сейчас войдет тот самый красивый юноша, который смог помочь Гарри. В отличие от них. «Значит, Том Риал», - мысленно произнесла она его имя.
Когда он вошел, зал замер. Девчонки да и парни тоже восхищенно провожали глазами высокую стройную фигуру молодого человека, который как-то лениво подходил к сортировочной шляпе, будто знал ее приговор наперед.
- Какой красавчик! – Лаванда восхищенно ахнула.
- Мерлин, пусть он попадет на Гриффиндор! – молитвенно сложив руки, Парвати вгрызлась взглядом в распределяющую шляпу.
Гермиона была уверена, что нечто подобное творилось и за соседними столами всех остальных факультетов, она не могла не признать, что этот самый пресловутый Том действительно шикарный малый, но то, что она сейчас чувствовала, сопровождая его взглядом. … Она никому бы не призналась, даже себе, если бы могла, но сейчас девушку грыз червячок ревности. Этот юноша сегодня сделал то, что не смогли они с Роном. Он защитил Гарри.
Девушка наблюдала за чуть отстраненным от всего происходящего Томом, казалось, что это юноша мысленно находится не здесь, а где-то в другом месте. Вот он натянул шляпу. Даже в этой дырявой тряпке он выглядел как-то величественно. Именно сейчас староста гриффиндора вспомнила тот момент, когда они с Роном ворвались в купе. Тогда ей показалось, что этот Том ц е л о в а л Гарри, но, в конце концов, девушка сама могла убедиться, что у ее друга было затрудненное дыхание и ему требовалась посторонняя помощь. Но сомнение относительно того, что она видела, осталось.
В какой дом попадет этот юноша? Шляпа мешкает почти столько же времени, сколько и с Гарри на первом курсе. Убеждает в чем-то? Видно, что Том весь напрягся. Его аристократичные длинные пальца сжались в кулаки так, что побелели костяшки. И вот, наконец:
- СЛИЗЕРИН!
Разочарованный стон за гриффиндорским столом, кислые лица за столом Пкффендуя и Ровенкло.
«Слизерин! – мысли девушки были сумбурны, она не могла никак взять себя в руки. – Он попал в Слизерин! А вдруг все то, что произошло, было подстроено?! Но с какой целью? Войти в доверие к Гарри? Слишком сложно, все могло пойти не так, да и окуда они могли знать, что то заклятие так подействует?»
Сидевший рядом Рон тоже выглядел шокированным. Он позволял какому-то слизеринцу сидеть рядом с Гарри, мало того, обнимать за плечи и прижимать к груди. Но этот парень все же помог его другу. Рон не знал, что думать.
Этот сумбур, творившийся в головах у друзей, прервал вновь вставший из-за стола директор.
- Дорогие студенты, как вы знаете из писем, полученных вами летом, в этом году у нас вводится новый предмет – Цветология, иначе известная в магическом мире как магия Цветов. Я понимаю, что данный предмет очень сложен для изучения, особенно если у вас нет хоть малейших способностей к данной науке, но школьный совет все же принял решение о введение этого предмета в общеобразовательный курс. У многих из вас он пройдет как факультатив, но будет создана группа с более глубоким изучением данного предмета. Предупреждаю, что записаться в группу может, конечно, каждый, но придется очень усиленно заниматься. Вести этот предмет будет новый преподаватель, прошу любить и жаловать, профессор Орхидея Флорере (Florere лат. – цвести).
Из-за стола поднялась довольно красивая леди: круглое приветливое лицо, большие лучащиеся глаза немного раскосые, высокая прическа открывает покатые полные плечи и красивую длинную шею. Сами волосы неопределенного цвета, кажется, что шатенка, но слишком светлая и как будто с пепельным оттенком. Весь ее облик как-то располагал к себе, был утонченным и немного детским, хотя сама по себе профессор была довольно высокой женщиной.
- Уважаемые студенты, - глубокий голос, с легкой хрипотцой, – я буду вести у вас курс «Основы цветологии, как определить свою суть», а так же факультатив «Цветы и их тайное значение». Во многом мне будет помогать профессор Спраут, так как наши предметы тесно связаны между собой. Повторю слова директора, предмет очень сложен для изучения, поэтому потребует всех ваших сил, но он не менее интересен, чем остальные разделы магической науки. Надеюсь на наше долгосрочное сотрудничество и взаимный интерес к предмету. Благодарю за внимание.
Склонив голову, профессор поблагодарила за аплодисменты учеников и степенно села на свое место.
- А теперь, позвольте представить вам нашего нового профессора по защите от темных искусств, - директор вновь поднялся, – ее прислало к нам Министерство, Долорес Амбридж, прошу.
Из-за стола поднялась низенькая женщина. От ее вида Гермиона передернулась. Совершенно другое впечатление, чем от профессора Флорере. Маленькие глазки, большой узкий рот, щель какая-то. Как только новый профессор по ЗОТС открыла рот, девушке показалось, что вместо слов она сейчас услышит жабье кваканье. Гермиону сильно насторожили слова Дамболдора о том, что женщина была прислана министерством, да и в отличие от профессора Флорере, он не сказал «любить ее и жаловать». Все это очень настораживало наблюдательную девушку.
А Долорес Амбридж в свою очередь разразилась длинной речью о том, как сильно министерство заботится о воспитании подрастающего поколения, о каком-то балансе между старым и новым, о том, что не должна угаснуть эстафета передачи знаний, о каком-то опыте, на основе которого министерство что-то запрещает. Многие уже даже перестали ее слушать, тихо перешептываясь в ожидании вечернего пира, но Гермиона ловила каждое слово и с каждым мгновением хмурилась все больше.
Когда эта женщина все же уселась за свое место, многие этого даже не заметили и, почти не скрываясь, обсуждали свои дела. Дамболдор опять поднялся. И как это ему не надоело за сегодняшний вечер?
- Не буду вас больше томить в ожидании. Пусть пир начнется!
И тут же пустые столы стали прямо таки ломиться от еды. Голодные ученики накинулись на пищу. За столом Гриффиндора некоторое время слышны были только усердные удары ложек о дно быстро пустеющих тарелок.
Одни Гермиона и Рон как-то нехотя поглощали появившуюся пищу, просто заставляя себя есть.
- Эй ребята, а где Гарри? – один из братьев Криви оторвался от еды и вопросительно посмотрел на двоих друзей, но в ответ получил такой предостерегающий взгляд от Рона, что услышать ответ ему расхотелось.
- Он в больнице, - в конце концов процедил Уизли.
- Ну вот, совсем с ума сошел, не успел приехать, а уже в больнице, - Симус как-то странно передернул плечами.
- Не смей! Не смей так говорить! – Рон попытался вскочить и кинуться на Финигана, но его удержали Невил и Гермиона.
- А что? – все сильнее начинал возмущаться Симус. – Все знают, что у него с головой не в порядке! Я против него ничего не имею, но это же надо было выдумать, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся!
За столом наступила тишина. Невил обеспокоено посмотрел на друзей:
- Не обращайте внимания, ему родители голову летом заморочили, пройдет, но… что случилось с Гарри? Ничего страшного?
Чувствовалось, что мальчик искренне переживает за своего однокурсника.
- Ничего страшного Невил, - взгляд Гермионы впервые смягчился за весь вечер. – На него Малфой в поезде напал. Гарри сейчас в больничном крыле. Мадам Помфри быстро поднимет его на ноги. Я надеюсь. – Последнюю фразу девушка произнесла так тихо, что ее никто кроме Рона не услышал.
- Герми, мы опять оставили его одного.
Голос Уизли был полон такого отчаяния, что девушка вскинула голову и все-таки решилась посмотреть в глаза своему другу. Рону показалось, что она сейчас будет говорить о том, что они не виноваты, что они никак не могли знать и еще много других «что…». Но она только еще больше поникла плечами и виновато опустила голову.
- Виноваты, - глухо проговорила она. – Мы попались на удочку Малфоя, ведь он подстроил ту драку слизеринцев и гриффиндорцев, а мы повелись как, как…
Гермиона никак не могла подобрать слов.
- Как гриффиндорцы, - закончил за нее Уизли. – Как гриффиндорцы, которых сделали старостами, и которые решили показать, что достойны этого звания.
Гермиона еще ниже опустила голову.
- Надо идти к Гарри.
Девушка подняла глаза:
- И как ты собираешься это сделать? Мантия-невидимка в чемодане Гарри, а тот запечатан. Не будешь же ты его взламывать.
- Сейчас по-тихому уйдем, никто не заметит.
- Рон! Мы старосты! Кто по-твоему отведет первокурсников и сообщит пароль всем остальным.
- Скажем кому-нибудь и все.
- Ты хоть что-нибудь слышал из того, что тебе говорил префект в поезде? Первый пароль Полная Дама должна услышать именно от старосты в присутствии своего напарника!
- Значит пойдем сразу после того как закончим со своими обязанностями. – Рон упрямо поджал губы.
Гермиона обреченно покачала головой и еще больше ссутулилась:
- Гарри сейчас отдыхает, Рон. Он наверняка выпил сонное зелье. Не надо кидаться из одной крайности в другую. Завтра с утра, как только встанем, пойдем к мадам Помфри, а сейчас нам с тобой пора, все уже расходятся.
Девушка вскочила с места и обратилась к встающим из-за стола студентам.
- Первокурсники, я староста Гриффиндора, Гермиона Грейнджер, попрошу следовать за мной.
Несколько секунд Рон пристально смотрел на свою подругу, будто не решаясь что-то сделать, но потом обреченно встал и поплелся в конце выстроившихся малышей. Мысленно он находился сейчас не здесь, а со своим другом, который в этот момент беспокойно спал в больничной палате, постоянно скидывая с себя тяжелое душащее его одеяло, а мадам Помфри усердно натягивала его обратно, так как профессор Снейп настоятельно требовал тепла для мальчика, когда вливал в него какое-то из многочисленных зелий, что принес с собой.
* * *
Вместе со всеми Том зашел в гостиную Слизерина. Он ощущал на себе заинтересованные взгляды, слышал перешептывания у себя за спиной. Слизеринцы всегда были осторожны, и мало кто первым решится подойти к нему сразу. Вначале присмотрятся, найдут выгоду, а потом познакомятся. Такой подход нравился юному Лорду.
- Ну, вот мы и встретились.
Повернувшись, Том встретился с внимательными зелеными глазами, заинтересованно рассматривающими его.
- Паслен, - несколько лениво и даже небрежно протянул юноша, - рад вновь тебя увидеть.
- И я тоже. Пойдем, я покажу тебе здесь все.
Направившись вслед за своим проводником, Том пристально окидывал взглядом такое знакомое, упругое, юношеское тело. Он чувствовал свое неудовлетворенное желание.
- Здесь спальня шестикурсников.
Чуть отойдя в сторону Амари пропустил вперед Тома.
- Какая-то она у вас не обжитая.
- Заметил? Хорошо. – Жадный взгляд в сторону новичка. – Здесь действительно практически никто не живет. Все, кто хоть что-нибудь смыслит в свертывании пространства и в уравнениях по арифмантике предпочитают создавать себе личные комнаты. Наш декан, ты еще с ним познакомишься, смотрит на это сквозь пальцы, лишь бы не болтать об этом по всему Хогвартсу.
Паслен выжидательно посмотрел на юношу. Тот лениво усмехнулся.
- Ну что ж, я могу приступать? – насмешливо вздернутая бровь. Понимание во взгляде Амари.
- Приступай, - одно слово, брошенное при выходе из комнаты. – Моя дверь напротив.
«- Хоз-с-сяин, что ты с-с-обираешься делать?», - подала голос Наги.
«- Разве не слышала? Комнату».
«- Какую?»
«- Увидишь».
Слегка напрягшись, Том поднял волшебную палочку и с его губ полились сложное переплетение заклинаний, замысловатые движения рукой дополняли непонятные слова, а в голове выстраивалась слегка измененная и уменьшенная копия его собственной комнаты в замке. Огромное во всю стену окно, открывающее прекрасный вид на Запретный лес и озеро. И не понятно иллюзия это или реальность. Змеиный факультет расположен ведь в подземелье. Тяжелые золотистые занавески, стены на тон светлее с легким еле заметным изумрудным рисунком. Камин. Весь пол укрыт мягким, пушистым ковром голубовато-серебристого оттенка с глубоким ворсом. Пара удобных бордовых кресел у камина, журнальный столик между ними. Письменный стол из светлого дерева, как и журнальный столик. И, конечно же, кровать. Большая. С балдахином. Темный Лорд знал, что под серебристо-золотым покрывалом со странными изумрудными прожилками скрываются темные, багрового цвета простыни. Ему нравилось сочетание золота и серебра, изумруда и рубина. Так завораживающе. Осталось совсем немного: стул и прикроватная тумбочка. Ах, да, шкаф для белья и книг, но все это спрячем в стенах, как и небольшую ванную комнату. Сложнее конечно, но разве м н е это важно? Так, не забыть сделать два выхода: официальный, в общую спальню, и тайный в подземелье, напрямик. Ни Снейп, ни Дамболдор не заметят. Кажется все.
«- Красс-с-сиво».
«- Я знаю. Пора звать гостей. Пусть оценят».
«- Приятно рас-с-лабиться».
«- Нахалка ты, Наги».
«- Ни без этого, мой Лорд».
Резкий короткий стук в дверь, слегка приглушенный голос:
- Том, уже поздно, завтра закончишь, - краткая заминка, - если хочешь, можешь переночевать у меня.
Юный Лорд приоткрыл дверь, прислонившись к косяку.
- А кто сказал, что я не закончил, проходи, оценишь.
Переступив порог Амари замер. Удивленный вздох замер на его губах.
- Нравится? – насмешливо
Юноша быстро пришел в себя:
- Мило. Очень. Но вот цвета…
- И что же тебя не устраивает? И кстати, чего стоишь, садись к камину.
Оба юноши сели поближе к полыхающему огню, в подземелье все же холодно.
- Честное слово, от тебя ожидал увидеть все в серебристо-зеленых тонах.
- И кто же это у нас такой, хм, правильный?
- Малфой, - усмешка. – Слышал, вы что-то не подели. Или кого-то?
Багровые глаза опасно сузились.
- Не твое дело, Амари.
- Не мое, - согласный кивок.
Юноши внимательно осматривают друг друга. Жадно, настороженно. Вдруг зеленоглазый юноша встает и крадущимся шагом подходит к другому. Осторожно, немного неуверенно.
- Когда ты ушел тогда, ты оставил для меня красный Мак.
- И?
- Я узнал, что он означает. Удовольствие. – Юноша опустился у ног Тома, кладя руки на подлокотники и касаясь грудью коленей Риала.
- Чего же ты ждешь? – пытливый вопрос. О нет, вопрос не о желаниях Паслена, они и так понятны, о его надеждах. Заинтересованный блеск глаз.
- От тебя? Ничего. Ты не для меня. Я не смогу тебя удержать и понимаю это, - в багровых глазах одобрение. – Но мы же можем быть… друзьями, скажем так.
В руках юноши появляется белая стрела цветка, которую он осторожно кладет на колени старшего подростка.
- Друзьями говоришь, - Том подается вперед и берет в руки странный дар. – Тубероза. Любишь опасные удовольствия?
Насмешливый взгляд темных глаз впивается в лицо юноши:
- Хорошо, что ты не собираешься требовать от меня верности. Предусмотрительно. Ну что ж, пожалуй, я отвечу так. - И небрежным жестом бросает к ногам желтый скромный сладко пахнущий цветок.
Осторожно его подобрав, Амари тихо спросил:
- Что он означает?
Подняв взгляд, Юноша отпрянул, так как прямо перед собой обнаружил горящие багровым пламенем пленительные глаза, затягивающие в свою глубину:
- Это Золотарник, мой сладкий, и означает он… - Том расслабленно откинулся на мягкую спинку кресла, - «Цени свою удачу!» - насмешливая улыбка и выжидательный взгляд.
Золотистый цветок был аккуратно пристроен на журнальный столик, а ловкие руки опустились на слегка раздвинутые в стороны бедра. Юноша приподнялся с пола и наклонился над ними, высвобождая восставшую плоть.
Умелые губы, влажная глубина, язык, жаждущие пальцы, умело доставляющие удовольствие, тихий стон:
- Иди ко мне, мой сладкий, - короткий поцелуй, - Суавис.
Юноша легко поднят с пола, нетерпеливо освобожден от лишней одежды. Его судорожный вздох сказал о резком проникновении.
- Подготовился, - удовлетворенный шепот.
- Я понял, - стон, - что ты не любишь ждать.
Тишину комнаты разрывали сладкие стоны, то ли боли, то ли наслаждения. Сорванные в экстазе белые лепестки Туберозы рассыпались по полу вокруг сплетенных в кресле юношей, символизируя опасность удовольствия, такого сладкого, такого притягательного.
Зеленые глаза. Опять. Не те.
- Закрой глаза, - повеление. Жесткие губы вгрызаются в податливую плоть шеи, плеч, груди.
Стоны.
. . .
- Ты неподражаем, Том, - усталый шепот измученного, удовлетворенного юноши. Он уже не в силах, что-либо чувствовать. Слишком много всего, как в прошлый раз. Хорошо.
Склонившись над Пасленом и поняв, что тот уже спит, Том все же прошептал:
- Я знаю, Суавис, мой сладкий.
Произнеся очистительно заклинание, юный Лорд поднял спящего юношу и тихо вышел из своей комнаты, желая перенести того в его собственную. Том не хотел просыпаться с ним в своей кровати. Она не для него.
Тихо прикрыв дверь комнаты своего новообретенного, хм, друга, Том устало потянулся. Уже три часа ночи. Быстро приняв душ, юноша почувствовал некоторую бодрость. Он понимал, что не сможет уснуть. Почему? Сегодня был тяжелый день.
«- Что тебя мучает, хоз-с-с-яин?»
«- Не знаю».
«- Правда?» - насмешливо
«- Не перечь мне, Нагайна». – Злость.
«- Разве я перечу, мой Лорд?»
Тишина.
«- Я хочу его увидеть».
«- Кого?»
- Гарри, - тихий шепот осторожно развел сгустившееся напряжение золотой комнаты.
«- Ты волнуешься о нем, мой Лорд?»
- Да, - еще одно короткое слово было запечатано в эти стены.
«- Ну так иди, хоз-с-с-яин».
* * *
Приняв решение, Том стремительно вышел из комнаты через свою тайную дверь, которая ведет напрямую в подземелья. Беспрепятственно пройдя по всем коридорам, сегодня никто не ждал нарушений правил, даже Филч, юноша вышел из Хогвартса и направился в сторону больничного крыла. Войдя в здание, он сразу же ощутил запах лекарственных зелий немного резкий и горький.
Войдя в палату, он резко остановился. Ряд пустых кроватей не привлекли его внимание. Взгляд багровых глаз был прикован к самой дальней, на которой угадывался смутный силуэт спящего человека. Том стал тихо продвигаться к цели своей ночной вылазки. Он понимал, что юноша не проснется в любом случае, так как, скорее всего, находится под действием усыпляющего зелья, но он не хотел, чтобы хоть что-нибудь потревожило сон мальчика.
Юный Лорд остановился в шаге от кровати, как будто не решаясь подойти. Его взгляд скользил по скрытому одеялом хрупкому телу, по рукам, судорожно сжимавшим этот никчемный, скрывающий его кусок ткани. Что ему сниться? Почему губы так болезненно сжаты? Ему больно?
В груди поднимается гнев. Где эта глупая колдомедик? Почему она не с ним?
Сделав последний, разделяющий шаг, Том легко провел рукой по напряженным рукам, коснулся лба, поправив упавшую на него седую прядь, и охватил ладонью подбородок и край щеки, нежно проведя большим пальцем по искусанным губам, заставляя их расслабиться, прогоняя образовавшиеся складки у края этих алых губ. Наклонившись, он легко поцеловал юношу, почти незаметно, не решаясь его потревожить.
- Ты мой, Гарри. Слышишь? – прошептал он, легко сжимая другой рукой напряженную тонкую ладонь мальчика, вкладывая в нее красивый цветок с нежными лепестками. Азалию. Том наклонился еще ниже, продолжая шептать то, что приходило ему на ум при взгляде на это гриффиндорское чудо.
– Ты так похож на печального ангела сейчас, хрупкий и… страстный. Я вижу такие вещи очень хорошо. Я слышал, что ты предан своим друзьям. Но ты только мой, малыш, слышишь? Мой. Береги себя для меня, только для меня.
Еще один легкий поцелую, грозящий перерасти в нечто большее, но тихие шаги, раздавшиеся в коридоре, заставили юношу отпрянуть, схоронившись в тени.
Мадам Помфри решила навестить больного, зная о том, как неспокойно тот спит. Тихо пройдя в палату, она неслышно подошла к постели Гарри.
- Ну надо же, кто-то уже умудрился тебя навестить, мой мальчик. Наверное, тайная воздыхательница. Цветок принесла. А я и не заметила.
Что-то заставило женщину насторожиться. Резко повернувшись, она вгляделась в густую тень за своей спиной.
- Ну вот, мерещится всякое. – Пробормотала колдомедик, опять обращая свое внимание на больного и пытаясь расслабить его руку.
- Гарри, - нежно сказала она, - дай я возьму цветок и поставлю его в вазу, а то до утра завянет.
Тихо бормоча и приговаривая, женщина все же смогла извлечь из мертвой хватки цветок, наколдовала вазу с водой и поставила в него Азалию. Легко взъерошила непослушные волосы мальчика так, чтобы не потревожить его. При этом ей опять показалось какое-то шипение из самого темного угла. Измерив температуру и еще немного постояв, мадам Помфри все же тихо вышла, оставив дверь палаты приоткрытой.
Тень раздвинулась, выпуская своего повелителя. Прищуренный взгляд багровых глаз проводил женщину. Холеная, аристократичная рука пригладила взъерошенные волосы мальчика, изгоняя чужое присутствие. Еще один долгий пристальный взгляд, впитывающий тонкие немного осунувшиеся черты лица и Том резко разворачивается, покидая больничное крыло.
_______________________________
Орхидея - любовь, красота, утонченность, красивая леди, китайский символ детства.
Florere (лат.) – цвести
Тубероза - любовь к риску, опасные удовольствия. "Мне нравится твоя непредсказуемость", "Я не требую от тебя верности".
Золотарник - успех, "Цените любую удачу", "Ни пуха ни пера!"
Азалия - символ женственности, хрупкости, кротости, сдержанности, преданности; но в то же время - страсти и печали. Азалию принято дарить перед нежеланной разлукой. Преподнося азалию, Вы говорите "Я надеюсь, Ты дождешься меня", "Береги себя для меня", "Я верю Тебе!" Когда мужчина дарит этот цветок - он признается, что Вы для него - единственная.
amari (лат.) – горечь, горький.
suavis (лат)– приятный, сладкий.
<предыдущая страница | следующая страница>