Гипотеза исследования. В кризисно-транзитивном российском обществе, в условиях глобальной нестабильности, смены ценностных ориентиров социокультурное пространство студенческой социализации в значительной степени деформируется: обостряются противоречия между формальной и неформальной, явной и скрытой программами социализации, возникающими в результате разновекторности действия основных агентов социализации студенчества. Отсюда система вузов в качестве агента направленной социализации в значительной степени не выполняет своей основной социальной функции – не формирует целостного единства ценностных ориентаций, «встроенных» в систему профессиональных и гражданских качеств, добродетелей, целей и т.п., в том числе не ориентирует студентов по профильным профессиям, а российское студенчество как особая социокультурная группа адаптируется к изменившимся условиям противоречивым и даже парадоксальным образом. В меняющемся обществе возникает «другой» студент со своими особыми социализационными характеристиками.

Научная новизна исследования может быть сформулирована в виде следующих основных положений:

- раскрыта эвристическая методологическая значимость принципа комплементарности (дополнительности), дающего возможность адекватным образом исследовать хаотические, синергийные процессы социализации в транзитивно-кризисном социуме и активизацию личностного фактора в выборе социализационных траекторий;

- социализация, исходя из принципа дополнительности, рассмотрена как целостный процесс, включающий в себя психосоциальные, ролевые, интеллектуальные и нравственные параметры развития личности, что позволило интегративным образом исследовать противоречия студенческой социализации на теоретическом и конкретно-социологическом уровнях;

- показано, что возникновение в переходный период в российском обществе в массовых масштабах индивидов с «парадоксальным» сознанием связано с обострением противоречия между формальными и скрытыми программами социализации молодежи;

- проанализирована разнонаправленность социализирующих воздействий агентов студенческой социализации в российском транзитивном социуме, что наряду с другими факторами приводит к фрагментации и парадоксальной противоречивости социокультурного пространства социализации студенчества;

- доказано, что глобализация контактов студенческой молодежи в условиях кризиса ведет не только к увеличению для студентов числа «значимых других», но и к проблематизации для преподавателей стать таковыми;

- зафиксировано дисфункциональное состояние системы высшего образования в условиях кризиса в транзитивном обществе как агента направленной социализации, обострение противоречия между скрытой и формальной программами социализации (поскольку отсутствует ориентация студентов на занятость по профильным специальностям, то обучение становится немотивированным, что и ведет к отторжению социализирующего воздействия вуза и возникновению целого ряда других противоречий);

- конкретизированы особенности современного российского студенчества как социокультурной общности и выявлена его неоднородность, преобладание тенденций дифференциации над интеграцией;

- обоснована авторская классификация современных российских студентов, в основу которой положен критерий самостоятельности / несамостоятельности выбора будущей профессии и выделены четыре типа – «профессионалы», «ритуалисты», «общественники», «конформисты», причем последние три когорты студенческой молодежи находятся в вузах как агентах направленной социализации в наиболее противоречивой ситуации;

- определены социокультурные индикаторы противоречивости культуры студента и его социализационных ориентиров;

- в ходе авторского социологического исследования показано, что социализация в вузах Ростовской области когерентна социализационным процессам, осуществляемым вузовской системой в целом по стране: высшее образование в большей степени становится «общим», «стартовой ступенькой» для будущего социального жизнеустройства;

- показано, что главной целью социализирующей деятельности российской высшей школы, снимающей моменты противоречивости ее развития, должно стать формирование открытой новациям личности студента с построением социализационных траекторий, релевантных выделенным выше типам студентов.

Положения, выносимые на защиту.

1.Сложность, многомерность, противоречивость и качественная разнонаправленность процессов социализации в транзитивном обществе «провоцирует» возможность изучения его в рамках разных методологических парадигм. Процесс социализации, являясь по своей сути диалектическим, где противоречивым образом взаимодействуют и взаимообусловливают друг друга социализация и индивидуализация, адаптация и творческое преображение социокультурной действительности, первичная и вторичная социализация и т.д., в условиях транзитивного общества приобретает хаотический, синергетический характер, что продуцирует необходимость использования соответствующей постнеклассической методологии, в первую очередь принципа дополнительности. Последнее означает комплементарность институционального и социокультурного подходов. В аномийном, кризисном обществе ставится под вопрос само представление о социализации как процессе усвоения индивидом нормативных, институционально закрепленных образцов поведения, общепринятых социальных ценностей. Отсюда возникает необходимость использования социокультурного подхода, который ориентирует исследование процессов социализации на активную роль индивида, личности, возможности для нее широкого выбора социализационных траекторий, формирования собственного тезауруса (субъектной организации социогуманитарного знания), обновления личностных смыслов, что имеет как позитивное, так и негативное значение для инновизации и стабилизации социума.

2. Многообразные существующие теории социализации сосредоточены преимущественно на каком-либо одном из аспектов социализации и не ориентированы на социализацию студенчества. Интегративное теоретическое рассмотрение студенческой социализации строится, исходя из принципа дополнительности (комплементарности) и направлено на изучение социализации как целостного, всестороннего процесса, учитывающего и психосоциальные, и ролевые, и интеллектуальные, и нравственные параметры развития личности. Источниками и составными частями его являются эвристические моменты таких теорий социализации, как психоаналитическая (Э. Эриксон), интеракционистская (Ч. Кули и Дж. Г. Мид), когнитивная (Ж.Пиаже), нравственного развития (Л. Колберг), структурно-функциональная (Э.Дюркгейм, Т. Парсонс).

На данной теоретической основе нами было проведено эмпирическое социологическое исследование проблем социализации и воспитания студентов вузов Ростовской области, в ходе которого было осуществлено интегративное изучение этих процессов с учетом психосоциальных, ролевых, нравственных и интеллектуальных характеристик. Полученные данные в соотнесенности с другими социологическими замерами дают возможность описать и теоретически «отрефлексировать» противоречия, возникающие в ходе развития личности студента на «стыке» эмоционального, интеллектуального, культурно-ценностного и т.д. сфер жизнедеятельности социализирующегося индивида в транзитивном и кризисном социуме.

3. «Размытость» социальных связей и институтов, ценностный «вакуум», возникающие в условиях транзитивности и кризисности российского общества, уменьшение доли направленной или относительной направленной социализации и возрастание проявлений ее стихийных форм приводят к расширению пространства для самостоятельных действий молодежи, к резкому увеличению скрытых «программ социализации», выбор которых становится прерогативой личности молодого человека.

В результате «отклоняющаяся социализация» может приобрести массовый характер, что приводит к возникновению целого «клубка» социализационных противоречий и парадоксов. В транзитивном российском социуме социологи фиксируется появление в массовых масштабах индивидов, обладающих «расколотым», противоречивым сознанием, совмещающем в себе антиномичные по своей сути ценностные установки и программы действия, что является весьма важным в определении девиаций в процессах социализации современного российского студенчества. В студенческой среде в результате возникают не просто, к примеру, различные типы личности, положившие в основу своих жизненных стратегий то, что в терминах теории институциональных матриц можно с некоторой долей условности назвать субсидиарностью или коммунитарностью, а такие индивидуумы, которые содержат в себе эту противоречивую смесь модальностей, целевых установок, мотивов действия и т.д. Во многом это коррелируется с устойчивым воспроизводством противоречия между формальными и скрытыми программами социализации в кризисном социуме.

4. Фрагментация – отсутствие целостности – пространства социализации современного российского общества связана с транзитивным, переходным характером социальной и культурной подсистем, с амбивалетностью ценностных ориентаций россиян, с количественным ростом теневой экономики, ее институализацией в постсоветском обществе, с общецивилизационной кризисной ситуацией.

В настоящее время наблюдается рост числа агентов социализации, модификация исполняемых ими ролей, расширение возможностей для социализируемого индивида самому выбирать предпочтительных агентов социализации. Наиболее значимыми для студенчества агентами социализации выступают социальные институты семьи, труда и экономической жизни, средств массовой информации и коммуникации, образования. Противоречие состоит в том, что все они в той или иной степени и по разным причинам, но не обеспечивают реализацию основной цели социализации студенчества – формирование специалиста-профессионала, культурно и нравственно развитой личности. Семья часто транслирует или устаревшие образцы мышления и поведения, или образцы, не соответствующие формальной программе вузовской социализации. Средства массовой информации и коммуникации в большей степени ориентированы на развлечения, а доступ к серьезным базам данных классово и статусно дифференцирован. Институт труда и экономической жизни «задействует» студентов на работах, напрямую не связанных с их будущей профессией. Институт высшего образования не выработал ни устойчивой формальной программы, ни признанной общеразделяемой скрытой программы обучения.

5. Специфика современной ситуации состоит в том, что число лиц, могущих выступать в ролях «значимых других», многократно увеличилось. Сегодня в их число входят не только родители, учителя, герои молодежной субкультуры и популярные личности. Современные средства массовой информации позволяют студенчеству выбирать себе «значимых других» из предельно широкого, можно сказать глобального, числа индивидов, а средства массовой коммуникации, в первую очередь, Интернет, дают возможность устанавливать контакт с избранным «значимым другим», используя веб-сайты, электронную почту или SMS послания и т.д. Более того, сегодня меняется и круг лиц, могущих быть «обобщенными другими». Это уже не только ближнее, непосредственное окружение, но и окружение отдаленное, а иногда и виртуальное. В этих условиях возможность для преподавателей стать «значимым другим», а для педагогических коллективов в целом – «обобщенным другим», серьезно проблематизируется. Глобализация контактов студенческой молодежи в условиях кризиса ведет к разрушению иерархии «значимых других», к рядоположенности «высоких» и «низких» образцов для подражания.

6. Современное состояние российской системы образования можно оценить как парадоксальное. В отсутствии внятной образовательной политики, в том числе, и по вопросу, что предпочтительнее – консервация установившихся институтов и парадигм или радикальные реформы во имя модернизации – не определено, какой социальный тип личности должен быть сформирован в результате социализации. Система постсоветского российского образования не соответствует изменившемуся политическому и экономическому строю, что стало особенно заметно, когда наметился рост в реальном секторе экономики.

Парадокс сегодняшней организации российской системы стратификации состоит в том, что она никак не связана с характеристиками образования и квалификации. Деньги и престиж – важнейшие атрибуты высших статусных позиций – в нашей системе явно не соотносятся с образовательными и профессиональными достижениями. Для большинства работающих студентов оплачиваемая работа является инструментальной ценностью, не связанной с реализацией своих способностей и повышением профессионального статуса. У студентов социальные установки различаются с профессиональными, и 58-60% выпускников не намерены работать по избранной специальности. В результате утрачивается направленность социализирующего воздействия вуза как агента социализации.

В кризисном российском социуме межпоколенческий конфликт «преподаватели – студенты» носит парадоксальный характер: с одной стороны, студенты в своем большинстве с уважением относятся к преподавателям высшей школы, а с другой стороны, преподаватели являются в глазах студентов примером «невписанности» в новую социальную структуру, «неуспешности» в изменившейся реальности (что коррелируется с высокой оценкой студентами «культуры» и, одновременно, низкой оценкой ее для достижения карьерного роста и материального успеха). Для значительной части студенчества образование выступает принудительной системой, следование нормам и целям которой ведет, скорее, к жизненным неудачам. Вот почему транслируемые преподавательским коллективом установки, нормы и ценности имеют в качестве константной тенденцию отвержения со стороны части студенческого коллектива. Особенно если в этом студенческом коллективе доминируют (пусть даже только численно) представители малообразованных семей с низкими статусными позициями.

7. Современное российское студенчество неоднородно. Процессы дифференциации, происходящие в российском обществе, настолько остро сказались на сознании и поведении молодежи, что поколенная дифференциация и осознание принадлежности к разным субкультурам превалируют в молодежной, в том числе, студенческой среде, над процессами поколенной интеграции. Парадокс, но особой задачей студенческой социализации становится налаживание внутрипоколенной межгрупповой коммуникации.

Факторами, объединяющими современное российское студенчество, можно считать принадлежность к одному возрасту и единое содержание основной трудовой деятельности, а именно – учебной. Факторами, разделяющими студенчество, являются принадлежность /непринадлежность к молодежной культуре, этническая идентичность и избранная профессия.

8. Основываясь на критическом анализе существующих классификаций студентов, на идее социокультурных миллифакторов социализации, а также на результатах собственного эмпирического исследования, предлагаем следующую классификацию современного российского студенчества, в основу которой положен критерий самостоятельности/несамостоятельности выбора будущей профессии (специальности). Данный критерий является синергетическим по своему содержанию, позволяющим рассматривать студентов «как сложных нелинейных существ» (К.Майнцер), отражает процессы самоорганизации и личности студента, и социализационно-воспитательной среды самого вуза. Этот признак дает возможность учитывать не только различные категории образовательных действий студентов, их интеллектуальные и нравственные характеристики, но и сообразовываются с их целевыми стратегиями по отношению к будущей профессиональной деятельности. Все студенты подразделяются нами на четыре основных типа: «профессионалы», «ритуалисты», «общественники» и «конформисты».

В ходе авторского социологического исследования выяснено, что когорты молодежи, составляющие типы «ритуалистов», «общественников», «конформистов» в большинстве своем отличаются разочарованностью и неудовлетворенностью выбором вуза/специальности, отсутствием конкретных и реальных понятий о социальном статусе, связанном с выбором данной профессии, о достижимости трудоустройства по этой специальности после окончания вуза. Именно эти мотивы оказывают влияние на эффективность социализационно-воспитательного воздействия современного вуза на личность студента. Совершающаяся студентами во время обучения в вузе переоценка ценностей связана с проблемами будущего трудоустройства, с сомнением в необходимости высшего образования для достижения высоких статусных позиций в обществе.

Результатом становится парадоксальная ситуация: в ходе обучения студентами признается необходимость получения профессионального образования, однако большинство выпускников не связывают трудовую деятельность с полученной специальностью.

9. Индикатором противоречивости личности студента является неадекватность студенческой самооценки: подавляющее большинство высоко оценивает свой культурный уровень, в то время как результаты специальных тестирований демонстрируют постоянное снижение уровня культурной компетентности студентов. Еще один парадокс: студенты политически пассивны, но у них высок протестный потенциал; «культура» и «культурность» для них – показатели особого, «высокого» стиля коммуникации и, одновременно, неприспособленности к обществу. Конечно, это – и оценка того противоречивого состояния, в котором находится ныне российский социум: высоко оценивая доброту, ответственность и независимость, студенты выражают уверенность в том, что эти качества не могут привести человека к успеху.

10. По данным нашего социологического исследования, основными мотивами выбора высшего образования является выбор социально-статусных позиций в структуре общества, превалирующих над его профессиональными компонентами. Это, в основном, те группы студентов, которые выбирают специальность по рекомендации родителей, из-за престижа профессии, диплом вместо содержания образования. Больше всего таких студентов среди тех, матери которых имеют низкий образовательный статус и успевающих на «удовлетворительно».

Следующий аспект, который необходимо учитывать, это то, что, тем не менее, половина опрошенных студентов приходит в вуз прежде всего за профессиональными знаниями. Это в первую очередь студенты, заплатившие за свое образование, учащиеся последних курсов, когда происходит определенное приобщение к профессии и осознание реалий будущего профессионального самоопределения. Молодые люди не реализовавшие или частично реализовашие свои возможности в освоении профессии склонны занижать потенциальные возможности своей специальности. Рассогласование требований работодателей и знаний получаемых в вузе это отдельная серьезная проблема, которая требует подробного исследования. Зафиксируем только факт ее наличия и вытекающих последствий для будущих специалистов.

Тот факт, что дальнейшее профессиональное самоопределение студентов зачастую не связывается с полученной в вузе специальностью, означает, что высшее образование, в определенной мере, становится не специализированным, профессиональным, а общим, своеобразной предпосылкой для будущего профессионального и социального жизнеустройства (с этим согласны более 50% студентов). Данное обстоятельство означает, что вузы должны учесть эти новые реалии и перестраивать учебно-воспитательный процесс с учетом изменений. Сравнительный анализ показывает, что подобного рода тенденции проявляются в целом по стране.

11. Эффективность процесса социализации может быть обеспечена на базе подхода развивающегося образования – обучения – воспитания. Обучение и образование создают человеческий капитал студенчества, воспитание – его социальный и культурный капитал. Индивидуальное образовательное пространство индивида обеспечивается необходимыми ресурсами благодаря функционированию внутри социального института высшего образования трех социализирующих пространств: образовательного, воспитательного и культурно-образовательного. Методологически некорректным и практически ошибочным следует считать разведение понятий «интеллектуал» и «интеллигент» как двух разных типов личности и взаимоисключающих целей процесса студенческой социализации. Интеллектуальность и интеллигентность – это взаимодополнительные характеристики, которые должны быть сформированы у студентов высшей школы в процессе социализации. Сам же процесс социализации необходимо «специфицировать» в соответствии с выделенными выше четырьмя типами студентов.

Научно- практическая значимость работы. Результаты диссертационного исследования позволяют конкретизировать представления о проблемах и парадоксах социализации современного российского студенчества, на основании чего можно вести более глубокие разработки частных вопросов по данной проблеме, осуществлять подготовку учебных курсов и спецкурсов по социологии, философии и социологии образования, педагогике, разрабатывать целевые программы для различных агентов и объектов социализации.

Материалы диссертации могут быть использованы общественными организациями, бизнес-структурами при подготовке и осуществлении программ подготовки и переподготовки кадров, в научно-консультативной работе по вопросам педагогики и образования, в социально-профессиональной ориентации молодежи.

Выводы работы имеют значимость для совершенствования профессиональной деятельности специалистов в области образования и администраторов, управляющих системой высшего образования. Практическое применение результатов диссертационного исследования возможно при разработке и реализации региональных и муниципальных программ модернизации образования.

Теоретико-методологические и практические результаты определяются актуальностью проблемы социализации и воспитания студенчества вузов, потребностью рассмотрения формирования культуры личности посредством института высшего образования с целью развития и совершенствования общества и поддержания системы социального воспроизводства.

Материалы диссертационного исследования могут найти применение в высшей школе при чтении курсов «Социология», «Социология культуры», при изучении предмета «Обществознание» в средней общеобразовательной и профессиональной структурах образования. Результаты диссертации используются автором при чтении курсов «Социология», «Социология семьи», «Социальные технологии», «Планирование и методика воспитательного процесса» на факультете социологии и политологии Южного федерального университета, а также в работе Совета ректоров вузов Ростовской области, Министерства образования и Комитета по молодежной политике Администрации Ростовской области. Ряд положений диссертации нашли отражение в главах и разделах учебных пособий «Семья в современном мире (социология и психология семейной жизни)» (2000); «Обществознание», «Обществознание: пособие-репетитор» (выдержало 13 изданий); словарях-справочниках «Человек и общество» (1992); «Социальная работа» (1998).

Апробация работы. По различным аспектам исследуемых в диссертации проблем автор выступал на 17 Международных, всесоюзных, всероссийских, межрегиональных, региональных научных, научно-методических и научно-практических конференциях и конгрессах. В ноябре 2007г. диссертантом совместно с другими организаторами была проведена Межрегиональная межвузовская научно-практическая конференция «Социализация и воспитание студенческой молодежи» (22-23 ноября 2007г., г.Ростов-на-Дону).

Отдельные положения диссертационной концепции обсуждались на заседаниях Президиума и Пленума Совета ректоров вузов Ростовской области: «О методических рекомендациях по совершенствованию работы со студенческими семьями (по итогам социологического исследования)» (май 2001); «О задачах ректоратов вузов по повышению эффективности воспитательной деятельности со студентами» (май 2006); «Об итогах социологического исследования «Социализация и воспитание студентов вузов» (апрель 2007); «Трудоустройство выпускников вузов (проблемы, опыт, перспективы)» (май 2008); на заседаниях кафедры прикладной социологии факультета социологии и политологии Южного федерального университета; на семинаре кураторов учебных групп Педагогического института Южного федерального университета (май 2007), вузов Ростовской области (ноябрь 2007; март 2009).

Материалы исследования были отражены в 68 публикациях общим объемом 84,7 п.л., в том числе в 3 научных монографиях, 11 статьях в издания перечня ВАК объемом 50,5 п.л. Диссертация обсуждалась и была рекомендована к постановке на защиту в диссертационный совет на совместном заседании кафедр прикладной социологии и теоретической социологии факультета социологии и политологии, исторической культурологии факультета философии и культурологии Южного федерального университета.

<предыдущая страница | следующая страница>