Перейти на главную страницу
Качественные оценки промысла в те времена не многочисленны, но на редкость единодушны в признании его хищнического характера. Очевидцы описывают сотни китайских джонок, шаланд и шхун, являвшихся в Приморье до 1895 г. и бесконтрольно, безданно и беспошлинно нагружаемых трепангом (Богданов,1909; Болховитинов, 1911). О древности и интенсивности этого промысла косвенно свидетельствует и сообщение В. К. Арсеньева, который, очевидно со слов китайцев, промышлявших у берегов Приморья, утверждал: «…В Китае трепангов совсем нет, они там давно все выловлены» (Арсеньев, 1914, с. 117).
К традиционным способам лова, видимо, следует отнести и использование на промысле трепанга корейских женщин-водолазов, хотя в наших водах их эксплуатация была явлением не частым. Согласно А.И. Разину (1934), в 1919 г. в Приморье было завезено несколько их партий. В 1919-1920 гг. они использовались на промысле трепанга, гребешка, мидии и т.д. Производительность труда этих женщин была настолько высока, что со стороны иностранных предпринимателей были предложения продать их (здесь Разин делает уточнение: «видимо, как водолазов») по 100 рублей за человека, при условии групповой покупки.
Первый опыт применения водолазных аппаратов на лове трепангов был признан неудачным. По мнению С. Масленникова, выполнявшего, говоря современным языком, функции наблюдателя на промысле, «…ловля водолазными аппаратами, как промысел, вредна и должна быть допускаема с большими предосторожностями…водолазные аппараты, уничтожая в летние месяцы недоразвившихся трепангов, уменьшают тем запасы их в море» (Масленников, 1894, с. 13). В результате этот способ до 1912 г., по-видимому, больше не практиковался. Однако в 1912 г. на арендных участках он был вновь допущен, а манзовский способ, напротив, был ограничен на этих участках применением только драг. Вплоть до конца 70-х годов промысел трепанга в зал. Петра Великого осуществлялся шланговыми водолазными аппаратами, конструктивно мало отличавшимися от применявшихся в конце прошлого века. Производительность этого метода лова, естественно, также не менялась. С 1978 г., когда был введен запрет на промысел трепанга в этом районе, вентилируемое водолазное снаряжение на промысле стало уже историей и окончательно уступило место автономному водолазному снаряжению, более удобному во всех отношениях, а в условиях браконьерского промысла, каким практически полностью стал лов трепангов в последнее десятилетие, так и совершенно незаменимому. Согласно Масленникову, для шлангового аппарата средний вылов составлял 272 экз./ч. Приняв среднюю массу 1 промыслового экземпляра 120 г, получим величину среднего часового улова около 32 кг. Результаты анализа уловов браконьеров, промышлявших в истекшем десятилетии на акватории зал. Петра Великого, дают средние значения уловов около 41 кг за час работы (Лебедев, 2000а). Разброс цифр при этом весьма значителен: от 150 кг/ч (при работе на ранее не затронутых промыслом скоплениях) до 10 и менее кг/ч, при промысле на разреженных поселениях. Таким образом, сравнение средней производительности промысла при использовании вентилируемого снаряжения и аквалангов дает вполне сопоставимые результаты. То же самое утверждают и опытные водолазы, работавшие и работающие в вентилируемом, так называемом трехболтовом снаряжении, - на относительно плотных скоплениях трепанга в производительности труда они не уступают аквалангистам. Преимущество, которое дает промысловику акваланг, становится заметно только на разреженных поселениях гидробионтов.
Все сказанное о современной производительности труда на промысле дальневосточного трепанга справедливо для периода до 1998 гг., когда местная популяция еще справлялась с предложенным уровнем промыслового воздействия. В последние годы выловы дальневосточного трепанга повсеместно сократились и составили в 1999-2000 гг. по зал. Петра Великого в среднем 10-12 кг с 1 аппарата, а в 2001 г. даже в самых лучших случаях не более 10 кг.
Морские воды, прилегающие к побережью, принадлежали государству, за исключением участков, предоставленных в пользование прибрежных крестьян в границах их земельных наделов. Лов на крестьянских участках разрешался владельцам бесплатно. Частные владельцы прибрежных земельных участков (не крестьяне) не имели льготного права рыболовства в прилегающих водах и если занимались им, то на общих основаниях. Промысел на всем остальном побережье рассматривался как использование казенных угодий, за что взималась плата в форме покупки лодочных билетов и попудного сбора с уловов.
Таким образом, с начала 90-х годов ХIХ века трепанговый промысел был обложен казенной пошлиной и, следовательно, регистрировался. По утвержденным Приамурским генерал-губернатором в 1899 г. «Новым временным правилам производства морских промыслов в водах Приамурского Генерал-губернаторства», русским подданным производство промыслов морской капусты, трепанга, крабов и др. объектов разрешалось бесплатно, если промысел производился лично; иностранцы и наниматели покупали билеты на право лова. Промысел водолазным способом был запрещен параграфом 58 этих правил.
Сведения о добыче собирались местными лесничими, наблюдение за соблюдением правил возлагалось на низшие чины лесной стражи, а за пределами лесничеств - на земскую полицию. С учреждением в 1908 г. специального рыболовного надзора эти функции были переданы его инспекторам. В этом же году был запрещен промысел иностранным подданным в районах, изъятых из действия российско-японской конвенции 1907 г. Такое положение без больших изменений сохранялось до введения трепангового лова на арендных условиях в 1912 г., когда прибрежная акватория зал. Петра Великого была разбита на девять участков, сдававшихся с торгов.
В 1923 г. Примгубисполкомом введены «Временные правила лова трепангов», по которым залив образует один участок, сдаваемый в монопольное пользование; облову ежегодно подвергается его треть. Промысел предписывается производить только водолазными аппаратами, а манзовский лов местному населению запрещается.
С 1926 г. трепанговый промысел был национализирован, и до1978 г., когда решением крайисполкома как промышленный, так и любительский лов трепанга в Приморье был запрещен, им занимались только государственные организации. Официальный лов был полностью сосредоточен на о. Попова (Левин, 1982).
Рассмотрим все формы промысла в хронологическом порядке.
Крестьянские участки не были закреплены за персональными хозяевами, а находились в "общинном" льготном пользовании жителей прибрежных деревень и сел. Так, на побережье зал. Петра Великого к началу двадцатых годов насчитывалось около пятидесяти таких участков. В частности, в 1922 г. морские промыслы производились 41 селением, ловом на угодьях было занято 1592 ловца, что составляло около 10 % населения (Отчет по Прим. пром. р-ну 1923-1924). Учитывая, что численность крестьянских хозяйств к 1909 г. стабилизировалась (Богданов, 1909) и даже начали возникать проблемы с выделением земель вновь прибывающим переселенцам, есть основания предполагать, что интенсивность морских промыслов на их акваториях с этого времени была достаточно постоянной, и доступные нам сведения (конец десятых и начало двадцатых годов) верны и для более раннего периода.
По данным П.Х. Орла (1926), в 1914 г. всего выловлено 3270 ц трепанга-сырца, из них около 2150 ц были пойманы в крестьянских хозяйствах. М.Н. Павленко в своей последней работе пишет: «... одни крестьяне в общей сложности приготовляют до 2000 пудов готового продукта» (Павленко, 1919, с. 22), что вполне согласуется с величиной вылова, приведенной выше. К сожалению, этот автор не успел обработать собранные им статистические материалы, посвященные морским промыслам в крестьянских хозяйствах, которые, вероятно, могли бы уточнить величину вылова, но в итоге оказались утраченными.
Зная общий объем вылова в крестьянских хозяйствах и среднюю годовую производительность традиционных способов лова, можно рассчитать численность промысловиков, работавших в границах крестьянских наделов. При годовой производительности лодки, вооруженной драгой, около 6 пудов готового продукта (Пальчевский, 1897), получаем около 330 промысловых лодок. При численности экипажа одной лодки в среднем 1,3 человека, рассчитаной как средняя величина по сообщениям Алексина (1912), Масленникова (1894), Павленко (1919) и Обзора Приморской области за 1907-1908 гг., общее количество людей, занятых на промысле трепанга на акваториях, прилегающих к крестьянским землям, окажется около 430 человек, или почти треть населения, занятого морскими промыслами в крестьянских хозяйствах.
А.В. Воробьев (1922) приводит сведения о числе промысловиков, занятых на крестьянских промыслах в 1919-1921 гг. - около 1200 человек ежегодно. Из них около 30% (т.е. около 400 человек) составляли корейцы российские подданные. Именно их руками, по свидетельствам современников (Воронов, 1923), добывался трепанг на крестьянских угодьях. Поскольку лов в крестьянских хозяйствах велся только традиционными орудиями руками тех же китайцев и корейцев, промысловые навыки которых не вызывают сомнений, то и вылов трепанга этим числом промысловиков был близок к 2000 ц и соответствовал данным П.Х. Орла и М.Н. Павленко. Таким образом, величина добычи трепанга в крестьянских хозяйствах в 2000 ц, по нашему мнению, достаточно верно отражает размеры ежегодной добычи трепанга в этом секторе промысла.
По мере перевода промысла трепанга на лов в казенных арендных участках крестьянский промысел на них запрещался и к середине 20-х годов окончательно прекратил существование. Главными причинами такого решения органов управления послужили совершенно случайное распределение угодий, не соразмерное ни с потребностями населения, ни с его способностями их использовать, и недейственность порядка попудного сбора, расходы по которому перекупщики, как правило, старались избежать совсем или перенести на промысловиков. Кроме того, стало очевидно, что бесплатность и фактическая бесконтрольность не только снижают доходность промысла, но и недопустимы по рыбоохранным соображениям.
Необходимо сказать и о том, что крестьянское население Приморья повсеместно практиковало арендную сдачу земельных наделов китайцам и корейцам (Арсеньев, 1914). Точно также, пользуясь льготными правами производства морских промыслов у берегов их участков, крестьяне сдавали промыслы в аренду, получая крупные суммы деньгами или натурой. Производство морских промыслов личным трудом крестьян было явлением исключительной редкости (Антонов, 1923; Богданов, 1909, Воронов, 1923).
Данные о полученном казной доходе, практически полностью складывавшемся из средств, вырученных от продажи билетов, составляют основу информации, по которой теперь только и можно судить об объемах этого вида промысла, поскольку количество добытых продуктов, как правило, не учитывалось.
С введением лова на арендных участках лодочные билеты на промысел трепанга не выдавались. Левин (1982), ссылаясь на Липранди (1923), говорит о выдаче сотен лодочных билетов – 231 в 1917 т. По другим источникам, в 1917 г. было выдано около 300 билетов на лов беспозвоночных, но билетов на лов трепанга среди них не было (Воробьев, 1923; Павленко 1919). Разумеется, часть владельцев этих билетов занималась неофициальным промыслом трепанга, но какая именно, сказать трудно. Подтверждением этому служат данные Управления "Дальрыба" о том, что лов моллюсков по лодочным билетам из-за сходства используемых лодок и орудий промысла систематически служил прикрытием хищничества трепанга и очень затруднял борьбу с ним (Отчет по Приморскому промысловому району 1923-1924). Лишь в 1921 г. были выданы 25 лодочных билетов на лов трепанга в зал. Посьета. Их владельцы отчитались всего 26 пудами готового продукта (Воробьев, 1922) - и это при средней годовой производительности одной промысловой лодки в 6 пудов. Таким образом, нарушители отказались от легализации своего промысла на предложенных условиях.
В 1912-1914 гг. было арендовано три участка, в 1915 г. - 4, 1916 г. - 8, 1917-1919 гг. - 5, 1920 г. - 9, 1921 г. - 3, 1922 г. - 7 (Левин, 1982). Арендаторы могли использовать драги и водолазные аппараты. Поначалу водолазных аппаратов использовалось немного (табл. 2), по сведениям Левина (1982), с 1918 г. их количество перевалило за десяток.
Таблица 2
Число рабочих, занятых на арендных трепанголовных участках*
Год |
Количество рабочих |
Количество водолазных аппаратов |
1912 |
60 |
_ |
1913 |
82 |
_ |
1914 |
63 |
6 |
1920 |
320 |
15 |
1921 |
90 |
11 |
1923 |
217 |
27 |
1924 |
235 |
27 |
1925 |
251 |
27 |
1927 |
275 |
29 |
Представление о количестве трепанга, добываемого в то время на арендных участках, дает таблица 3.
Поскольку сдать в аренду все участки сразу не удавалось, на протяжении некоторого времени на свободных участках сохранялся крестьянский лов. Разрозненность
арендных участков затрудняла контроль и способствовала хищничеству, как тогда называли браконьерский лов (Воробьев, 1922, 1923; Орел, 1926). Следует отметить, что в годы интервенции японцы проявляли усиленный интерес к промыслам в районах, изъятых из действия конвенции 1907 г., в частности, к трепанговому промыслу: «Японцы или берут
Номер участка |
1 |
2 |
3 |
4 |
5 |
6 |
7 |
8 |
9 |
Вылов** |
40 |
43 |
32 |
- |
35 |
40 |
48 |
29 |
255 |
Число водолазных аппаратов |
1 |
1 |
1 |
- |
1 |
1 |
1 |
1 |
8 |
С введением в 1923 г. «Временных правил лова трепангов» промысел был сдан в монопольное пользование частному промышленнику М.Ф. Белоусу, плата за трехлетнюю аренду составила 21200 руб. плюс 5% на рыборазведение и 15% с прибыли. В доход казны поступило около 24000 руб., что в четыре раза превышает получаемые до этого доходы от промысла, (Воронов, 1923; Орел, 1926).
По мнению Дальневосточного управления рыбоводства и охоты на морского зверя "Дальрыба", опыт сдачи трепанголовных участков в монопольное пользование на основе трехпольной системы показал ее практичность и действенность как средства охраны трепанга, что сказалось на уловистости отдохнувших полей.
С 1926 г. трепанговые участки сдаются в аренду государственным организациям: с 1926 г. по 1940 г. промысел вел Дальгострыбтрест, с 1933 по 1937 – Трест экспортных морепродуктов (ТЭМП) и некоторые другие предприятия (Вохимфарм, ПРКС и пр.) После Великой Отечественной войны было образовано Главное управление рыбной промышленности Приморья (Главпримрыбпром), ведавшее промыслом трепанга до его официального закрытия.
Первые работы, обобщившие существовавшие тогда немногочисленные сведения о промысле трепанга в Приморье, появились в середине девяностых годов прошлого века (Масленников, 1894; Пальчевский, 1897). Кроме того, данные о лове, собираемые, прежде всего в интересах установления казенных такс, содержатся в отдельных выпусках ежегодно издававшихся с 1890 по 1914 г. Обзоров Приморской области. В этих же изданиях содержатся фрагментарные сведения о вывозе трепанга через российские таможни. В силу фискальной специфики большинство этих данных представлены в виде дохода от использования казенных угодий, при этом количество выданных билетов, число участников промысла и объемы вылова указываются далеко не всегда. Там, где это оказалось возможным, мы рассчитывали величину вылова по полученному доходу. В таблице 7, содержащей все доступные в настоящее время оценки промысла, эти цифры приведены как расчетные. Пересчеты сухой массы на сырую, в тех случаях, где это было необходимо, осуществлялись по коэффициентам, отражающим технологию приготовления готового продукта на конкретном историческом этапе. Интересно, что, по нашим данным, этот коэффициент за столетнюю историю промысла уменьшился почти в три раза - с 15 до 6% (табл. 1) Кроме этого, мы не пренебрегли ни одной возможностью количественно оценить уровень нерегистрируемого вылова трепанга (рис. 4). В течение более чем двух десятков лет в начале века он был сконцентрирован преимущественно в рамках крестьянских промыслов, а в 20-х - начале 30-х годов, с прекращением крестьянского лова, существовал независимо, без всякого формального прикрытия. Говоря о нелегальном лове, мы имеем в виду исключительно профессиональную деятельность браконьеров-промысловиков, не оценивая любительский лов аквалангистами, который велся с целями преимущественно гастрономическими, хотя уровень его, по некоторым оценкам, мог достигать объемов, сравнимых с государственным ловом (Левин, 1982).
Начальный период (1891-1899 гг.) регламентированного промысла трепанга в Приморье документирован достаточно полно для того, чтобы сделать некоторые выводы. Расчетные данные, представленные в таблице 7, получены с использованием переходного коэффициента, рассчитанного по данным Н. Пальчевского (1897). При манзовском способе добычи он был равен 0,7 ц на рубль дохода.
Лесничество |
1897 г. |
1898 г. |
1899 г. |
Владивостокское |
52 |
30 |
2 |
Островное |
12 |
24 |
46 |
Сучанское |
21 |
21 |
16 |
Посьетское |
11 |
25 |
36 |
Ольгинское |
4 |
- |
- |
Всего |
100 |
100 |
100 |
Объемы добычи в это время были стабильны, максимальный вылов превышал минимальный на 30%, а средняя ежегодная величина добычи составляла 1150 ц сухого продукта. Распределение вылова по районам промысла происходило неравномерно (табл. 4). Так, в течение этого времени во Владивостокском лесничестве добыча резко падала, в Сучанском была достаточно постоянной, а в Островном и Посьетском лесничествах росла. Не исключено, что эти данные свидетельствуют об истощении запасов трепанга в прибрежной акватории Владивостокского лесничества. Однако вполне возможно, что перераспределение объемов вылова происходило и из-за стремления добытчиков избежать надзора, переместив свой промысел подальше от административного центра.
Интересно, что, по сообщению К. Арсеньева (1914), в 90-х годах XIX века ежегодно у берегов Приморья промышляло трепанга до 1000 лодок (ориентировочно около 1300 человек). Средний дневной улов каждой лодки составлял около 120 экземпляров, что давало около 6 фунтов готового продукта, т.е. почти 2,5 ц готового продукта в сутки на все лодки. Продолжительность промыслового сезона и интенсивность работы зависит от погодных условий во время промыслового сезона. По моим оценкам и литературным данным (Антонов, 1923; Пальчевский, 1897), количество рабочих дней за сезон на морских промыслах составляло не более 50-60, а вылов за этот период мог составить 1250-1500 ц, что вполне согласуется с оценками промысла за этот период, полученными другими способами (табл. 7).
Средний ежегодный вылов за 1892-99 гг. составил около 7900 ц и был наивысшим за весь период наблюдений. Официальная отчетность тогда была достаточно налажена, и нам не пришлось делать больших допущений при расчетах, поэтому нет никаких оснований считать ее недостоверной.
Год |
Доход, руб. |
Лодки, шт. |
1902 |
294 |
37 |
1903 |
654 |
82 |
1905 |
306 |
38 |
1906 |
552 |
69 |
1907 |
888 |
111 |
Промысел в 1900-1912 гг. вследствие обстоятельств, связанных с предвоенной обстановкой и русско-японской войной, документирован очень неполно. Сведения, характеризующие этот период, касаются полученного дохода от этого вида деятельности в Сучанском (1902-1907 гг.), Посьетском (1906 г.), Ольгинском (1907 г.) лесничествах и данных о составе участников промысла за отдельные годы (табл. 5, 6). На основании данных о доходе от использования казенных угодий при лове трепанга в Сучанском лесничестве (табл. 5), с учетом величины лодочного сбора, можно предполагать, что в 1902-1905 гг. здесь работало от 40 до 110 лодок, на которых было занято от 50 до 140 человек. Что же касается Владивостокского и Островного лесничеств, то промысел на прилегающих к ним акваториях был закрыт с началом военных действий. Поскольку с этих участков побережья могли контролироваться морские подходы к Владивостоку, на пребывание в этих районах требовалось согласие коменданта крепости.
В 1906-1907 гг. легальным промыслом трепанга на побережье Сучанского, Посьетского и Ольгинского лесничеств занимались 310 человек (в подавляющем большинстве китайцы и корейцы), использовавшие для этого около 300 шлюпок (табл. 6).
Таблица 6
Районы и участники промысла |
Количество |
Доход, руб. | |
людей, чел. |
шлюпок, шт. | ||
Посьетское, 1906 г. |
148 |
129 |
862 |
Крестьяне |
14 |
9 |
79 |
Китайцы |
98 |
98 |
588 |
Корейцы |
36 |
22 |
195 |
Сучанское, 1907 г. |
145 |
- |
888 |
Русские |
- |
- |
- |
Китайцы |
88 |
- |
- |
Корейцы |
57 |
- |
- |
Ольгинское, 1907 г. |
17 |
- |
102 |
Приморье, 1908 г. |
178 |
106 |
- |
С запрещением иностранцам лова в районах, изъятых из российско-японской конвенции в 1908 г, уже в том же году количество участников промысла сократилось, по сравнению с предыдущим, почти вдвое (Алексеев, 1989).
В результате запрещения промысла иностранцам произошло резкое падение его объемов, поскольку на освободившихся промысловых акваториях в этом традиционно китайско-корейском промысле остались только корейцы - российские подданные. Славяне же ранее активно в нем не участвовали и потому не имели соответствующего опыта. По-видимому, именно падением объемов вылова объясняется почти двукратное увеличение в этот период цены на трепанга как в Приморье (от 70 коп до 1 руб. 20 коп. за 1 фунт сухого продукта), так и в Китае (Арсеньев, 1914). Других сведений об объемах добычи в период с 1908 по 1912 гг. обнаружить не удалось. В последующие годы промысел дальневосточного трепанга налаживался очень трудно, и занимались им исключительно корейцы – российские подданные. Лишь к началу двадцатых годов к этому промыслу начинают приспособливаться прибрежные крестьяне и русские промышленники (Павленко, 1919).
Объемы выловленного в рассматриваемый период трепанга складывались из вылова по проданным билетам и крестьянского промысла. Оценить их теперь представляется возможным лишь на основе допущений о величине вылова на один билет, исходя из тогдашней производительности труда промысловиков и данных об объемах крестьянского промысла, приведенных выше. Рассчитанные нами по официальным данным средние объемы вылова за период 1902-1912 гг. свидетельствуют о резком падении добычи - по сравнению с предшествующим периодом, более чем на порядок. Напомню, что официальные данные не включают сведения о крестьянском лове. Однако даже с учетом его величин, объемы вылова в этот период могли составить всего около 2600 ц. Такое падение объемов промысла вероятнее всего объясняется коллизиями, связанными с русско-японской войной и сопутствующими ей обстоятельствами, хотя снижение числа промысловиков, отмеченное в годы, предшествующие ей, косвенным образом может свидетельствовать об имевшем место перелове трепанга.
Вообще-то складывается впечатление, что любое изменение правил производства, а стало быть, и регистрации промысла трепанга, немедленно и отрицательно сказывалось на его показателях. В 1899 г. отменяется продажа лодочных билетов соотечественникам, оставаясь обязательной для иностранцев, в ответ - падение величины официального вылова с 9258 ц (1899 г.) до 246 ц (1902 г.); в 1908 г. вводится запрет на промысел для иностранцев, и объем вылова оказывается почти в три раза ниже, чем перед его введением.
Промысел в 1912-1922 гг. существовал в двух формах: традиционный крестьянский лов и водолазный на казенных арендных участках. Введение лова на казенных участках поначалу не оправдывало надежд, возлагавшихся на аренду органами управления промыслами. В 1912 г. была сдана лишь треть планируемых участков, а вылов на них оказался очень низким (табл. 7). Хотя количество сдаваемых участков постепенно росло, впервые одновременно все они были арендованы только в 1920 г. Тем не менее постепенно возрастало количество используемых водолазных аппаратов, увеличивался вылов, сокращалось по мере аренды количество крестьянских участков. Однако из-за политических катаклизмов в 1921-22 гг. вновь работали не все участки (Воробьев, 1922), и общий вылов заметно снизился.
Десятилетие с 1912 по 1922 гг. по имеющимся фрагментарным данным различного происхождения характеризуется средней величиной вылова около 3800 ц. Очевидно, что как официальные, так и все прочие данные начала этого периода, приведенные в таблице 7, нельзя считать исчерпывающими. Неизвестно, все ли приведенные в таблице данные включают крестьянский лов, который в среднем за весь период, по моим оценкам, мог составлять величину 800 ц ежегодно. Лов на арендных участках, рассчитанный из среднего количества работавших ежегодно водолазных аппаратов и их производительности, в этот период (табл. 2,3) составляет около 2100 ц. готового продукта. Таким образом, общий вылов мог составлять при переходном коэффициенте 15% (средний за этот период) около 3000 ц сырого трепанга. Обе величины суммарного вылова, несомненно, свидетельствуют об увеличении вылова в этот период, по сравнению с предшествующим десятилетием. Причины роста, очевидно, кроются не только в более эффективной структуре промысла в связи с переходом на высокопроизводительный водолазный труд, но и в возможном восстановлении запасов трепанга в результате снижения промысловой активности в предшествующее десятилетие.
В первое десятилетие введения сначала частной, а затем государственной монополии на промысел трепанга (1923-1933 гг.), отчетность о величинах добычи перестала быть ребусом и до конца тридцатых годов публиковалась достаточно регулярно. Средняя величина вылова составляла 6110 ц, что значительно выше, чем в предшествующий период. Увеличение вылова, по-видимому, связано с увеличением числа водолазных аппаратов на промысле до 30 шт. Используемые нами в таблице 7 статистические данные за этот период не вызывают сомнений и практически не нуждаются в комментариях. Они не учитывают лишь браконьерский лов в этот период, который в конце 20-х годов в одном Посьетском районе оценивался в 400 ц. Во всем зал. Петра Великого, с учетом сведений о доле зал. Посьета в общем количестве составленных протоколов за 1925-1927 гг., браконьерами вылавливалось около 700 ц. (Отчет по Приморскому промысловому району 1923-1924 гг.). Таким образом, средний вылов мог достигать 6800 ц, что является самым высоким показателем в двадцатом веке.
В начале 30-х годов Дальгосторгтрест (ДГРТ) имел в зал. Петра Великого 30 водолазных кунгасов для лова трепанга (Левин, 1982; Рутенберг, 1930). В 1935 г. ТЭМП здесь же имел 27 водолазных кунгасов (Орел, 1936). Если это не одни и те же кунгасы (а такое представляется возможным – допустим при организации ТЭМПа в 1933 г. они были переданы ему ДГРТ), тогда, начиная с 1933 г., когда обе организации могли работать одновременно, на промысле трепанга было занято около 60 кунгасов. Кстати, 1933-м же годом датируется максимальный вылов за всю историю промысла. Найти сведений, подтверждающих или опровергающих это предположение, не удалось, но представляется, что советский период характеризуется мощностью добывающих средств около 30 водолазных артелей в лучшие времена промысла.
В последующие двадцать лет вылов оставался на уровне 2700 ц, а в дальнейшем снижался, составив в 60-х годах среднюю величину 1900 ц и в 70-х –1600 ц.. Конец 70-х годов знаменует собой окончание периода государственного промысла трепанга в Приморском крае, завершившегося выловом 330 ц сырого трепанга в 1978 г.
Вылов (ц) дальневосточного трепанга в заливе Петра Великого
Год |
Сырец |
Готовый продукт | Источник данных |
1870 |
877 |
128 |
Венюков, 1873 |
1880-е |
1760 |
257 |
Скальковский, 1883 ¹ |
1890-е |
9930 |
1450 |
Арсеньев 1914² |
1890-е |
2192 |
320 |
Алексеев, 1989 |
1892 |
7986 |
1166 |
Обзор Приморской обл. за 1892 г.³ |
1894 |
7788 |
1137 |
Обзор Приморской обл. за 1894 г.4 |
1896 |
8151 |
1190 |
Пальчевский, 1897 |
1897 |
7596 |
1109 |
Обзор Приморской обл. за 1899 г. (расч.) |
1898 |
6507 |
950 |
Обзор Приморской обл. за 1899 г. (расч.) |
1899 |
9258 |
1337 |
Обзор Приморской обл. за 1899 г. (расч.) |
1902 |
246 |
37 |
Обзор Приморской обл. за 1906 г. |
1903 |
561 |
82 |
Обзор Приморской обл. за 1906 г. |
1905 |
260 |
38 |
Обзор Приморской обл. за 1906 г. |
1906 |
472 |
69 |
Обзор Приморской обл. за 1906 г. |
1907 |
760 |
1115 |
Обзор Приморской обл. за 1907 г. |
1912 |
288 |
42 |
Липранди, 1923 |
1913 |
3365 |
4616 |
Русское Приморье, 1922 |
1914 |
3270 |
448 |
Отчет инспектора Воробьева за 1921 г. |
1919 |
11000 |
1800 |
Липранди, 1923 |
1920 |
3488 |
572 |
Липранди, 1923 |
1921 |
1219 |
1787 |
Воробьев, 1922 |
1921 |
1463 |
240 |
Целищев, 1925 |
1922 |
2341 |
384 |
Целищев, 1925 |
1923 |
3701 |
607 |
Орел, 1926 |
1924 |
4945 |
811 |
Орел, 1926 |
1925 |
4927 |
808 |
Орел, 1926 |
1926 |
4697 |
770 |
Отчет Примкрайрыбуправления за 1927 г. |
1927 |
4715 |
773 |
Отчет Примкрайрыбуправления за 1927 г. |
1927 |
3659-4268 |
600-700 |
Закс, 1929 |
1928 |
4713 |
773 |
Закс,1929 |
1929 |
10000 |
1315 |
Закс, 1930 |
1929 |
5200 |
|
Отчет инспектора Воробьева за 1921 г. |
1931 |
3000 |
500 |
Соловьев, 1932 |
1931 |
5430 |
482 |
Отчет инспектора Воробьева за 1921 г. |
1931 |
5427 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1932 |
7998 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1932 |
8000 |
- |
Разин, 1934; Бирюлина, 1972 |
1932 |
4105 |
587 |
Отчет инспектора Воробьева за 1921 г. |
1933 |
6736 |
668 |
Отчет инспектора Воробьева за 1921 г. |
1933 |
14764 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1934 |
7812 |
784 |
Отчет инспектора Воробьева за 1921 г. |
1934 |
8614 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1935 |
5633 |
508 |
Отчет инспектора Воробьева за 1921 г. |
1935 |
4114 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1936 |
4400 |
- |
Бирюлина, 1972 |
1936 |
4620 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье,1931-1961 гг. |
1937 |
3621 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье,1931-1961 гг. |
1938 |
488 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1939 |
1273 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1940 |
2000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1940 |
1721 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1941 |
1595 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1942 |
658 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1943 |
689 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1946 |
1355 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1947 |
2987 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1948 |
2682 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1949 |
3674 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1950 |
4000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1951 |
2808 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1955 |
2000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1955 |
1647 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1959 |
1363 |
- |
Отчет Приморрыбвода за 1959 г. |
1960 |
1000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1960 |
1061 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1961 |
1715 |
- |
Ведомости добычи рыбы и морепродуктов в Приморье, 1931-1961 гг. |
1962 |
2030 |
- |
Отчет Приморрыбвода за 1962 г. |
1965 |
3000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1967 |
4040 |
- |
Отчет Приморрыбвода за 1968 г. |
1968 |
3250 |
- |
Отчет Приморрыбвода за 1968 г. |
1969 |
3002 |
- |
Отчет Приморрыбвода за 1969 г. |
1970 |
3000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1970 |
2740 |
- |
Левин, 1982 |
1971 |
2310 |
- |
Левин, 1982 |
1972 |
2100 |
- |
Левин, 1982 |
1973 |
2340 |
- |
Левин, 1982 |
1974 |
1740 |
- |
Левин, 1982 |
1975 |
2000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1975 |
1740 |
- |
Левин, 1982 |
1976 |
2000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1976 |
1450 |
- |
Левин, 1982 |
1977 |
150 |
- |
Левин, 1982 |
1978 |
33 |
- |
Левин, 1982 |
1981 |
1000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1982 |
1000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1983 |
1000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1984 |
1000 |
- |
Рыбное хозяйство СССР, 1991 (по БПО «Дальрыба») |
1986 |
160 |
- |
Программа развития, 1997 |
1987 |
100 |
- |
Программа развития, 1997 |
1988 |
100 |
- |
Программа развития, 1997 |
1992 |
450 |
- |
Программа развития, 1997 |
1992 |
1900 |
- |
Лебедев, 2000а |
1993 |
1800 |
- |
Лебедев, 2000а |
1994 |
4600 |
- |
Лебедев, 2000а |
1995 |
3400 |
- |
Лебедев, 2000а |
1996 |
3000 |
- |
Лебедев, 2000а |
1997 |
3800 |
- |
Лебедев, 2000а |
1998 |
5600 |
- |
Лебедев, 2000а |
1999 |
5000 |
- |
|
2000 |
2200 |
- |
|
2001 |
1000 |
- |
|
2002 |
1000 |
- |
|
2003 |
1000 |
- |
|
2004 |
1000 |
- |
|
14 10 2014
18 стр.
Дальневосточный трепанг – чрезвычайно деликатесный и лечебный продукт, содержащий набор биологически активных веществ и обладающий антиоксидантными, стимулирующими и укрепляющими с
14 10 2014
1 стр.
15 12 2014
1 стр.
В приморском крае продолжается запуск объектов сети цифрового наземного вещания (сети цтв) в тестовом режиме. В июле 2011 года жители более 70 населенных пунктов края уже могут смо
15 10 2014
1 стр.
На Дальнем Востоке в Приморском крае и южной части Хабаровского края в настоящее время обитает 95% всей популяции амурского тигра. Российская Федерация в связи с этим несет основну
13 10 2014
4 стр.
Андрей Лебедев, генеральный директор нп «Институты развития малого и среднего бизнеса», рассказывает о программе, инструментах оценки ее эффективности и задачах, которые стоят пере
10 09 2014
1 стр.
Выявлены региональные особенности территориального варьирования показателя иив, указывающие на различие качества среды обитания человека в Приморском крае
16 12 2014
1 стр.
Это позволило организовать пространство решений, в рамках которого организован поисковый процесс, базирующийся на моделировании адаптивного поведения роя частиц. По сравнению с сущ
08 10 2014
1 стр.